*(движение признано экстремистским и запрещено в России)
В Формуле-1 привыкли к скандалам — интриги, аварии, командные приказы всегда были частью шоу. Но осенью 2020 года громкая история разгорелась не на трассе и даже не в паддоке, а вокруг слов. Причём не самых аккуратных.
Льюис Хэмилтон, шестикратный (на тот момент) чемпион мира и главный голос социальных перемен в спорте, неожиданно оказался в заочной перепалке с Виталием Петровым — первым российским гонщиком серии. Один говорил о Black Lives Matter и футболках с политическими лозунгами, другой — о том, что в Формуле-1 всё это зашло слишком далеко.
Как же эти вселенные пересеклись?
Хэмилтон и его миссия
К тому времени Льюис Хэмилтон уже давно вышел за пределы образа обычного гонщика, а превратился в фигуру, которая в Формуле-1 олицетворяла желание всячески высказать свое важное мнение по тому или иному мировому вопросу. Под его давлением «Мерседес» отказался от традиционного серебристого цвета и выкатил на старт сезона машины, выкрашенные в чёрный — как символ борьбы с расизмом после всем известных событий 2020 года. Также Хэмилтон продавил инициативу церемонии преклонения колена перед каждой гонкой в качестве жеста солидарности с Black Lives Matter. И хотя далеко не все пилоты были готовы присоединиться, Хэмилтон настаивал: молчание — тоже позиция.
Вспомните эту «церемонию» спустя 5 лет — ощущается дико, не так ли?
Но осенью 2020-го Льюис решил задрать планку еще выше. После финиша на Гран-при Тосканы Хэмилтон вышел на подиум в чёрной футболке с надписью: «Arrest the cops who killed Breonna Taylor» («Арестуйте полицейских, убивших Брионну Тейлор»). Это уже было не просто напоминание о равенстве или о проблемах дискриминации, а конкретный политический призыв, адресованный американским властям и всему миру.
Случай с Брионной Тейлор стал очередным символом американского движения против полицейского насилия: девушка погибла во время ночного рейда, когда полицейские открыли ответный огонь после того, как её друг решил, что к ним в дом ворвались грабители. Как и в тысячах других подобных случаев, в этом все было далеко не так однозначно и несправедливо, как хотелось бы Льюису, но Хэмилтон, конечно же, воспользовался моментом, чтобы в очередной раз прогнуть Ф1 и превратить в площадку для борьбы за доброе добро — и тем самым поставил под вопрос, где заканчивается спорт и начинается политика.
Раньше у Льюиса этой границы просто не было. А сейчас, кстати, вроде бы присутствует!
Атака Виталия Петрова
Наш первый пилот в Формуле-1 немного закипел и в интервью высказался о том, что «Формула-1» превращается в площадку для политических акций:
«По мне, это лишнее. Так же как и призывать всех вставать на колени. Это личное дело каждого взрослого человека. Ты имеешь право высказаться в соцсетях, дать интервью, обратиться к правительству. Но в самой Формуле-1 всех призывать… Я думаю, половина зрителей вообще не поняла, чему была посвящена эта футболка, пока им не пояснили.А если кто-то из пилотов признается в нетрадиционной ориентации, будет выходить с радужным флагом и призывать всех становиться геями? Примеров может быть много. Думаю, FIA больше не допустит подобных акций».
Виталия в российском медиапространстве однозначно поддержали. Но никто не ожидал, что эти слова быстро покинут границы российской дискуссии и станут поводом для открытой реакции самого Хэмилтона. Именно тогда история вышла на новый уровень — из комментария в спортивном интервью она превратилась в международный скандал.
Взрыв на пресс-конференции
Само по себе интервью с критикой акций Хэмилтона могло бы пройти фоном, если бы не одно обстоятельство. На Гран-при Португалии Виталия Петрова пригласили в качестве стюарда — одного из трёх судей, которые разбирают спорные эпизоды гонки. Это обычная практика FIA: в коллегию стюардов почти всегда включают бывшего гонщика, чтобы обеспечить взгляд изнутри.
Именно это назначение и стало точкой пересечения двух миров. Российский пилот с достаточно жёсткой позицией по поводу активизма оказался в роли официального представителя федерации. А для Хэмилтона, который сделал борьбу за социальные перемены частью своей идентичности, это выглядело как прямое противоречие заявленным ценностям «Формулы-1».
Накануне Гран-при Португалии на пресс-конференции журналисты зачли британцу выдержку из интервью, и реакция последовала мгновенно.
Хэмилтон, обычно сдержанный в публичных комментариях, на этот раз не стал уходить в дипломатические формулировки. Он прямо заявил, что не понимает, как FIA могла пригласить человека «с такими взглядами» в состав стюардов гонки. «У федерации наверняка есть и другие кандидаты», — добавил он, намекнув, что подобные назначения подрывают ценности, которые «Формула-1» вроде бы старается транслировать.
Для Хэмилтона это был не частный вопрос — он воспринял ситуацию как символическую. Если в судейской коллегии работает человек, критикующий акции против дискриминации, значит, система в целом не до конца готова к жесткой руке черного властелина переменам. И это стало топливом для медиа: история мгновенно переросла рамки простого спора и стала сюжетной линией всего гоночного уикенда.
Итоги
FIA, однако, заняла позицию Виталия Петрова! В заявлении федерации (которое зачем-то пришлось выпускать) говорилось, что организация не собирается дискриминировать бывших гонщиков за личные взгляды, если они не нарушают кодекс этики. По сути, это означало: Петров останется в судейской бригаде. Но дыма без огня не бывает — и дискуссия в прессе и соцсетях продолжалась ещё долго. Одни упрекали FIA в консерватизме и игнорировании духа времени, другие, напротив, видели в позиции федерации защиту свободы слова.
Так реплика из интервью, на которую в России махнули рукой, неожиданно превратилась в тему мирового масштаба — с заголовками в ведущих спортивных изданиях и спорами о том, может ли Формула-1 оставаться вне политики.
Спасибо Виталию!
Хэмилтон видел и видит в гонках возможность бороться за какие-то абстрактные перемены, Петров — площадку, где должно быть место только скорости и соперничеству.
Скандал пятилетней давности сегодня осмысляется уже иначе: как столкновение не двух людей, а двух мировоззрений — активистского и консервативного. И, похоже, в Формуле-1, как и в обществе, эта дискуссия далека от финиша.
Кто прав в этом противостоянии? Пишите в комментариях!