Сегодня нам предстоит совершить экскурсию по одному рифу с двумя «ф», потому что он не морской, а гитарный.
Риф Гитарный – чем не название для пляжной зоны с единственной на всю округу телефонной будкой? У риффов имеется как надводная, так и подводная часть. Там и там много интересного. Комбинация звуков пробуждает образы и ощущения, непередаваемые языком серьезной культурологии.
В октябре 1965 на пике популярности Битлз записали Day Tripper, мгновенно занявшую первые места в хитовых списках. От предшественниц эту вещь отличает присутствие рельефного гитарного риффа, который и является её мелодией, лидирующей от начала до конца.
Щекотливое для русского уха название можно трактовать как угодно. Меня устраивает банальная «экскурсантка», предпочитающая однодневные посещения загадочных мест изнурительным турпоходам.
Пожалуй, это первая композиция Битлз, которую открывает оригинальный гитарный рифф. Самый популярный среди любителей побренчать до массового заражения Smoke on The Water. Правда, между ними, была еще и Birthday, также битловская. Чем хороши все три, так это тем, что подобрать и разучить их можно было самостоятельно. Подозреваю, что риффовые корни Day Tripper и Birthday следует искать в Pretty Woman Роя Орбисона.
Здесь происшествие совершенно закрывается туманом…
Пролог «Ребенка Розмари» напоминает начало «Психо». Там, едва затихают нервные скрипки, камера, скользя по воздуху, подводит зрителя к окну меблирашки, за которым уже находится та, чьи греховные помыслы приведут нас к главному персонажу этой страшной истории: после стейка мы отправим сестру в кино и повернем мамин портрет к стене.
В «Ребенке Розмари» некий невидимый «дрон» с высоты птичьего полета высматривает жертву. Озирает Сентрал-парк, где в рассказе Лимонова из тьмы появляется ночной хищник, чтобы, после немой сцены, отойти во тьму, распознав в пирующем себе подобного.
Жертву случайную или невинную? Как сказать. Почему на её месте не оказались, скажем, вы или я, или кто-то из наших знакомых?
Ты тот экземпляр, который мне нужен. – говорит западный агент рецидивисту Сафрону Ложкину в «Деле пестрых», повествующем о преступном сообществе молодых дегенератов.
Парящий киноглаз осуществляет выбор цели. Молодые люди приближаются к старому зданию, где их встречает управдом.
В молодых людях нет ничего специфически американского. Типичные шестидесятники, из тех, что опекают вдов репрессированных писателей, пишущих леденящие душу мемуары. Представители семейных кланов, где о правительстве иной раз так толкуют, что если б кто послушал их – беда.
Фильм вышел на экраны в июне 1968, однако в нем нет ни одного хиппи, никто не танцует под рок-музыку. Даже длинных волос не видать. Молодые американцы неотличимы от персонажей «Июльского дождя». Типичная богема, такой и у нас хватало. В застольях Гай Вудхауз мог бы цитировать Хармса и петь под гитару Шпаликова. Вокализ музыкальной темы балансирует между Еленой Камбуровой и Новеллой Матвеевой.
При взгляде на старичков-сатанистов, слышится «Калина красная»: «а ты, кобель, аккуратней с языком-то: здесь пожилые люди».
Пожилые, возможно даже заслуженные люди с древними, косматыми увлечениями. По типу Глузского в «Монологе», которым каждый любуется по-своему. Квартиры с потайной дверью, чемоданы с двойным дном для канализации «тамиздата», ввозимого с научных конгрессов.
В этой связи вспоминается давняя, замятая история постановки одним бардом-диссидентом подпольного спектакля. Тема душераздирающая – «Кадиш» Александра Галича. Интеллигенция охотно доверяет детей режиссеру-любителю, но далее начинаются странности по линии мистера Эпштейна. Разумеется, никто никуда не заявляет. И это не в Нью-Йорке и не в Голливуде, а в Москве середины 70-х. Предположительно, в Костянском переулке, где числится техником-смотрителем постановщик.
Безобидная тетенька-парикмахер оказывается членом шайки, практикующей какую-нибудь «тантру». Детский поэт-абсурдист сочиняет скабрезные стишки.
Одну из пожилых сатанисток в картине Полански играет Пэтси Келли, которой было, что рассказать о довоенных нравах «фабрики грез».
Каковы бы ни были истинные мотивы режиссера, картина удалась.
Нью-Йорк в «Ребенке Розмари», Лондон в «Отвращении» и Париж в фильме «Жилец» сильно отличаются от фантазий тех, кто туда так рвался, причитая «пора валить».
Первым среди рок-музыкантов на сенсационный фильм отреагировал Deep Purple, посвятив его героине композицию Why Didn’t, Rosemary, где главной «фишкой» является рифф, скопированный со старой песни Элвиса Пресли Too Much.
Зловещую славу особняка, в котором происходили съемки, закрепило убийство Джона Леннона. Писали об этом тысячекратно, все кому не лень, однако несчастье произошло именно там.
В альтернативной версии «Ребенка Розмари» на титрах мог бы звучать «Ревнивый парень» Джона Леннона.
Автор оригинальной музыки к фильму Кшиштоф Комеда прожил меньше года после премьеры. Впрочем, не случайными случайностями подобного рода кишит история всех больших городов.
Возвращаемся к гитарному риффу.
В наше время цифровой общедоступности правду проповедуют в унисон, её подсказывают сотни суфлеров, а отсебятиной делятся молча с воображаемым собеседником, для которого психологическая достоверность дороже «фактов».
Любой феномен можно разобрать и собрать с завязанными глазами, снабдив проверенными комментариями.
Но как узнать то, что кому-то когда-то где-то только почудилось?
Например, скорострельное соло электрогитары, которое ныне звучит так, словно оно сыграно на резинке от спортивных штанов. Или предшествующий ему вопль вокалиста – вопль жреца, перед прыжком в жерло действующего вулкана.
Первое детское впечатление от Day Tripper – повсеместное присутствие. Лишенная характерных приманок, холодная песня доносилась отовсюду. Спутать её было невозможно, а отличить легко. Так, далекий от моды ребенок, машинально фиксировал мини и клеш.
Казалось, будто в разных домах обитает один и тот же человек, размноженный, подобно колдуну-магрибинцу, которому Алладин велел идти на все четыре стороны.
Песня, идеально созданная для прослушивания на простейшем магнитофоне. В чем магия таких устройств – в том, что не слышно провалов и ошибок, которые запоминаются на подсознательном уровне при прослушивании на качественной аппаратуре и сводят с ума – померещилось или нет?
Зато дешевые «маги» помогают заметить и запомнить яркие, но мимолетные подробности бытового и психологического порядка.
Именно под такой магнитофон («Днепр-14») человек с лицом артиста Яковченко подпевал двухголосию Леннона и Маккартни:
Дед Иван – большой чемодан…
Импровизировал он или повторял придуманное ранее? Какая муза или какой демон диктовал ему слова, которые сегодня знает и помнит один человек на планете?
С песней были знакомы сотни тысяч. Ее не любили, а именно узнавали, как узнают жильцы коммуналки паранормальное явление – снова оно. В чем её магия?
Никаких шокирующих приемов – никто не кричит, ни отрывисто, ни протяжно. Взамен напевности, железная дисциплина. Подобие «прихода» – короткую эйфорию создает перекличка двух гитар в си-мажоре с возвратом в прежнюю тональность.
Изобретенный Ленноном пассаж опережает свое время почти на пару лет, насыщенных революционными инновациями. В нем слышится «квакушка», которой в 65-м никто не пользовался. Её там нет, но звуки из будущего слетаются на эту вещь, подобно духам на жертвенный алтарь. И не удивляет, что виртуоз этой примочки Джими Хендрикс высоко ценил опус своих ливерпульских коллег.
«Увлечение квакающей, психопатической музыкой, сумасшедшей живописью, западными фильмами, книгами, модами охватило часть нашей молодежи. Не замечать эту болезнь, относиться к ней пренебрежительно, отрицать ее существование — преступление. Значит, надо найти ее причины». – писал на страницах «Юности» Анатолий Гладилин так же опережая время, в том же 1965 году.
Битловский рифф вскоре был частично продублирован Manfred Mann в симпатичной песенке Trouble and Tea.
Кстати, «манфреды» стали первой бит-группой, получившей положительный отзыв в нашей печати. «Комсомольская правда» похвалила музыкантов за прогрессивные взгляды.
Джазовый потенциал Day Tripper оценили пианисты Рэмзи Льюис и Серджио Мендез.
Отис Реддинг погрузил чеканный, выверенный номер в бурлящий хаос соул-панка (я не оговорился, именно как панк, а не фанк, звучит его версия).
А теперь вернемся к Битлз, поскольку все эти мысли навеяны грядущим полувековым юбилеем песни, которая длится менее трех минут, а припоминается за долю секунды.
Главный хит кинодрамы «Мужской разговор» (1968) – безусловно «Нейлоновое сердце», спетое под гитару Александром Кавалеровым. Как это часто происходило в те времена, песня вошла в репертуар солидных эстрадных артистов.
Но, в одной из сцен на магнитофоне играет Little Child. Почему отрицательный персонаж картины слушает именно её – возможно, ради момента, где Леннон, рявкнув в микрофон, припадает к губной гармонике?
Такие моменты, звуковые фетиши были у каждого свои.
Знакомый мне сонграйтер по кличке Ящерица, годами певший «рыбу», интерпретировал Little Child на свой манер:
у ручья, у ручья я увидел тебя в первый раз,
у ручья, у ручья, не сводил я с тебя глаз…
Как ни странно, эта ономатопея (полагаясь на интуицию, тридцатилетний Ящерица едва читал по слогам «Ровесник») пошла в народ. Я лично слышал ящериную «У ручья» под пианино в одном уездном ТЮЗе.
Такими виршами балуются серийные убийцы и маньяки.
В политическом триллере «Каратель» совсем неожиданно, буквально, как чертик из табакерки, возникает (14 мин. 10 сек.) «Барбара Энн» группы Бич Бойс – беззаботная пляжная песенка. Дружно ревут ребята. Без сучка и задоринки. Большое искусство. – комментирует стройное пение калифорнийских «песняров» грек в исполнении Леонида Каневского, вероятный родственник аптекаря-контрабандиста с Фиш-стрит в «Бриллиантовой руке».
«Каратель» примечателен еще и тем, что в нем дебютировал Евгений Киндинов, идеальный, как мне кажется, Норман Бейтс и Гай Вудхауз для советских ремейков картин Хичкока и Полански.
Следом за «Барбарой Энн» мелькает «Бабилон» – вездесущий от мультика «Скамейка» по рисункам Херлуфа Бидструпа до передачи «В объективе Америка», которую вел незабвенный Валентин Зорин.
I Saw Her Standing There – одна из первых песен Битлз, задействованных советским кинематографом. В комедии «Королевская регата» под неё (59 мин. 10 сек.) разгружают баржу молодые байдарочники.
Неожиданно «Голубым гитарам» было разрешено официально выпустить кавер этой темпераментной вещи. Подкрепив барабаном знаменитое one-two-three-four, но отказавшись от крика перед соло.
В оригинале, прежде чем дать слово гитаристу, Маккартни издает свой фирменный крик «простреленной насквозь волчицы». В триллерах так орут, шагнув в шахту лифта.
Этот прием он перенял у Литтл Ричарда, который также исполнял I Saw Her Standing There в своей утрированной манере.
Солисту советского ВИА истерика не к лицу.
Вместо вопля там просто «кто-то глухо ухнул», как в песенке Константина Беляева про «Берчикин сандаль».
В целом получился нормальный гаражный бит, менее разнузданный, чем у The Crickets, но и в сдержанности «Голубых гитар» есть скромное обаяние богатырской силы.
