Прасковья опустилась на табурет и беззвучно заплакала. Ещё утром она в своём доме ждала гостей на свой 85 день рождения, а вечером сидит брошенная в жалкой полуразвалившейся избушке и никак не может прийти в себя от происшедшего. Но так решил её сын, ему виднее.
Всю жизнь Прасковья с мужем занимали руководящие должности, зарабатывали хорошо, построили дом в центре города, отделав его самыми дорогими материалами и наполнив его импортными гарнитурами, гобеленами, фарфором и прочими богатыми атрибутами
Работа у них с мужем отнимала все силы и время, сын рос с няньками и воспитательницами, правда лучшими, у него всё было лучшее. А потом Прасковья с мужем ушли на пенсию, сын к тому времени стал жить отдельно своей семьёй, но в их доме часто были гости – сын с невесткой и племянники со своими семьями.
Время летело так быстро, что Прасковья и не заметила, как осталась одна. Семь лет назад умер муж, это её сильно подкосило, сын стал приезжать всё реже, хотя и жил в этом городе, приезжал, когда были нужны деньги – не ладилось у него с бизнесом. Сестра двоюродная слегла с артритом, что поделать годы.
Сегодня был особенный день, ей 85 лет, но пока даже никто сообщения не прислал с дежурным пожеланием счастья. Она испекла праздничный яблочный пирог, который обожал сын, нарезала салаты, накрыла стол праздничной скатертью, достала столовое серебро и чешский сервиз, по дому блуждали аппетитные ароматы. Ближе к полудню она услышала звук подъезжающего автомобиля.
- Вадим, сынок, - обрадовалась она.
- Привет ты дома, хотя куда тебе идти? – Вадим вальяжно прошёл в комнату, вдохнул аромат родительского дома и на какое-то мгновение устыдился своих намерений, но встряхнулся, сунул матери в руки дешёвенький букетик и дал ей себя обнять.
- Ну что, как живёшь?
- Да потихоньку, - сказала Прасковья, смахивая слезинку, она так рада была увидеть сына, расспросить о его жизни и самой поделиться. Но Вадим, не обращая на неё внимания прошёл за стол и начал есть.
Он привык к тому, что родители его холили и лелеяли, они оплатили ему самый дорогой университет, покупали лучшие автомобили, помогали деньгами по первому требованию, обеспечили квартирой, надеясь так заполучить его ответную любовь. В итоге он вырос самовлюблённым приживалой, ничего не добившимся в жизни и такую же жену, жадную и завистливую выбрал себе под стать которая спала и видела, как бы прибрать к рукам особняк родителей мужа, ломившийся от богатства.
Но Прасковья всего этого не замечала, просто думала, что Вадим скрывает свои чувства, как все мужчины, надеясь, что сын оценит её заботу.
- Сыночек, ну как тебе мой пирог, понравился? – Она с улыбкой приобняла сына.
- Конечно, понравился, - сказал Вадим и поморщился, прикосновение старческих рук было ему неприятно.
Прасковья не заметила это, присела рядом и заворожённо смотрела как сын с аппетитом ест её стряпню. Каждое мгновение с ним было для неё бесценным, каждое его появление давало искру радости
- Как у тебя дела? Всё хорошо? – Спросила Прасковья.
- Да нормально всё, как обычно, деньжата не помешали бы, - ответил он с затаённой надеждой.
Прасковья как-то сникла от слов сына, неделю назад она отправила ему солидную сумму.
- Вся пенсия уходит на оплату услуг, дом то большой, - как бы оправдываясь сказала она.
- Это хорошо, что ты заговорила про дом, - у Вадима заблестели глаза он немного помялся и отводя взгляд проговорил
- Знаешь, мам, тут такое дело, у меня большие проблемы, я тут на деньги попал, ну и пообещал наш домик продать одному бизнесмену, он давно хотел жить в центре, в этом доме.
- Но как, сынок, это же наше родовое гнездо, а мне где жить, - запричитала Прасковья.
- Да ты не переживай, зачем тебе одной такой дом, сама говоришь коммуналка дорогая, подберём тебе, что поменьше да поуютнее.
- Но я привыкла здесь, куда я поеду на старости лет?
- Мам, собирайся, - твёрдо сказал Вадим, дом сегодня надо освободить, когда получу деньги, подберу тебе дом поменьше, а пока временно поживешь в одном месте, - ему было неловко от всего происходящего и он хотел побыстрее всё это закончить и наконец избавиться от долгов.
- Собираться, прямо сейчас? Прасковья не верила, что это происходит с ней, может это Вадим устроил розыгрыш на день рождения? Он же не может поступить так со своим наследием?
Вадим всем своим видом дал понять, что больше не желает на эту тему разговаривать, вытащил с антресолей два чемодана и начал собирать туда вещи матери.
- Сыночек, ну куда же мы поедем, на улице непогода? - Надеясь хоть как-то его остановить, спросила она. Но вопрос остался без ответа, он продолжал бросать её вещи и судя по ним она поняла, что дом ей придётся покинуть надолго. Она спохватилась и тоже стала собирать самое необходимое – постельное бельё, лекарства и мази для ног.
Закончив сборы и погрузив вещи в машину, они выехали. Всю дорогу у Прасковьи болело сердце, ныла больная нога, она не знала, что и думать, уж не такого обращения она ожидала в свой юбилей.
- Куда мы едем? – Спросила она сына.
- Не переживай, тебе всё понравится, - отозвался Вадим, временно там поживёшь, пока я наш дом продам, а потом я что-нибудь подберу для тебя получше.
Примерно через два часа они въехали в заброшенную деревню с упавшими деревянными заборами и заросшими травой огородами и остановились у ветхой лачуги с покосившейся крышей.
- Ну вот, ты и дома, - возвестил сын и начал вытаскивать вещи из машины, ему хотелось, как можно скорее закончить это мероприятие и уехать.
Прасковья была ошарашена, она не представляла, как здесь можно жить, но сын открыл дверцу машины и буквально силком выволок её.
- Не капризничай, нормальный дом, просто без хозяина постоял немного, - он открыл скрипучую дверь и занес вещи.
- Давай осваивайся, я поеду, столько времени потерял, приеду через неделю, там в сумке продукты, а вообще здесь есть магазин.
- Ты же карточку мою забрал и деньги, - превознемогая боль в сердце, проговорила Прасковья.
- Ну тогда жди, когда приеду и привезу продукты, - сказал он довольный и пошел к машине.
Прасковья положила таблетку под язык, потом села на табуретку и заплакала, ещё утром она и представить не могла, чем обернётся визит любимого сына. Она подписала нужные ему документы и теперь предстоит ждать, пока сын подберёт ей новый дом, а пока нужно налаживать быт здесь, правда в её возрасте это затруднительно.
Уже спустя некоторое время от соседей она узнала, что Вадим купил этот дом у какой-то сомнительной девицы за бесценок.
Потянулись дни, Прасковья, сидя у окна, ждала сына. Он приехал через две недели, привёз несколько пакетов дешёвых продуктов и сразу же уехал, сославшись на дела.
Прошло ещё несколько недель, у Прасковьи заканчивались не только продукты, а главное её обезболивающие мази, и ноги болели нестерпимо. Да и куда на них ходить, она в основном полулежала, наплакавшись засыпала и во сне видела свой богатый и красивый дом, она ходила по нему, дотрагиваясь до таких родных её сердцу вещей и ощущала запах яблочного пирога.
Однажды, находясь в полузабытьи, она услышала, как щёлкнул входной замок, заскрипела дверь, потом послышались шаги, кто-то прошёл на кухню, а потом открыл дверь в комнату Прасковьи и увидел её, полулежащую на кровати.
- Это что ещё такое? Вы кто? – Спросил незнакомец и подошёл поближе.
- Здравствуйте, - только могла и вымолвить старушка. Она смотрела на него испуганными глазами, с виду ему можно было дать лет 25, высокий, худой, с наколками на руках, которые так напугали её, что она от страха не знала что и сказать, но потом набралась храбрости и проговорила:
- Этот дом купил мне мой сын.
- Интересно, значит пока меня не было кто-то мой дом продал, - сокрушённо проговорил незнакомец.
Прасковья разволновалась, думая, что это какая-то ошибка, попыталась встать с кровати, но даже не смогла наступить на больную ногу и незнакомец помог ей обратно лечь в постель.
-Вы простите, мне сейчас некуда идти, у меня нет дома, теперь только сына ждать, может тогда ситуация прояснится.
Парень сел рядом с её кроватью на табуретку, внимательно посмотрел на Прасковью, что-то не нравилось ему в этой ситуации, похоже эту бабушку отправили сюда умирать, ему даже стало как-то не по себе, и он постарался её успокоить.
- Я же не зверь какой-то, чтобы вас из дома выгонять, меня Иваном зовут, я четыре года сидел в тюрьме и вот вернулся, а тут такое.
- Может чаю тогда, - предложила Прасковья.
- Было бы здорово, повеселел Иван, с утра ничего не ел.
- Заварки только у меня мало, да и к чаю ничего нет.
- Ничего страшного, я по пути зашел в магазин, кое-что прикупил из продуктов, и он кивнул на брошенный у двери вещмешок.
Вскоре они сидели на кухне, и Иван рассказывал ей свою грустную историю. До того, как он попал в тюрьму он был владельцем этого домика, получил его от государства, когда вышел из детского дома. В тюрьму попал по несправедливости, заступился за девушку, которую тащили в тачку два бугая, она упиралась, звала на помощь, Иван их и отделал по полной программе. Насильники оказались детьми богатых родителей, вот они и раскрутили Ивана на срок.
- А что же та девушка, не дала показаний в суде? – спросила Прасковья.
- Пропала куда-то, испугалась наверно. А невеста моя меня бросила, приехала в тюрьму один раз попросила ключи от дома, чтобы там жить и бумажку какую-то просила подписать, теперь всё понятно.
- Господи, вот досталось тебе бедному, - только качала головой Прасковья
Так они и стали жить вместе – никому не нужная бабушка и бывший заключенный детдомовец.
Иван оказался хозяйственным, он устроился работать на ферму, а вечерами и в выходные занимался домом и участком – сделал ремонт в доме, поставил новый забор, отремонтировал крышу, купил своей бабуле телевизор. Иван был рад, что он теперь не один, бабуля ждала его с работы, потихонечку хлопотала по хозяйству. А вечерами они пили чай и вели долгие задушевные разговоры.
Всё бы было ничего, только вот самочувствие Прасковьи с каждым днём становилось всё хуже, однажды утром она не встала с постели, накануне она простудилась, а потом просто на глазах начала слабеть, видимо сказался пережитый стресс. Иван привёз фельдшера, тот выписал лекарства от простуды, но потом сказал Ивану, что от старости лекарство ещё не изобрели, ничего не поделаешь.
Иван загрустил, только он нашёл родную душу, ощутил семейное тепло и потерять всё это было для него невыносимо. К своей печали он понимал, что никак не может повлиять на эту ситуацию, поэтому старался окружить свою бабулю вниманием, чтобы скрасить её последние дни.
На утро Прасковье стало получше, она подозвала Ивана и спросила, сможет ли Иван выполнить её просьбу, конечно он не мог отказать своей бабушке.
- Тогда поезжай в город, найди мой дом, зайди со двора, на границе участка, на ничейной земле стоит сарайчик, сын мой вряд ли туда заглядывал, когда дом продавал, на него и так богатство свалилось. Я там тайничок устроила, в дальнем углу под топчаном одна половица вынимается, ты найдешь там ящичек небольшой, принеси его мне, там дорогие моему сердцу вещи, век благодарна буду, хотя куда уж больше, ты и так со мной носишься.
- Не переживай, бабуль, всё сделаю, - сказал Иван, взяв её за руку, - прямо сегодня поеду, пока у меня выходной, к обеду до города как раз доберусь.
До города Иван доехал на автобусе, нашёл нужный дом, зашёл со стороны сада, нужный сарайчик и правда стоял на самой границе бывшего участка бабули, напротив за забором был соседский участок. Между заборами пролегала тропинка, на которой и стоял Иван. Но днём он решил не заходить в сарай, боясь привлечь внимание, поэтому решил дождаться вечера.
Он посмотрел в сторону дома бабули – это был особняк из красного кирпича, под черепичной крышей и отделкой из натурального камня, красивой верандой, вокруг небольшой садик, беседка. Иван представил, за какие деньги огромные деньги можно было продать всё это.
- За этот дом сын-нелюдь отвёз свою родную мать умирать в глухую деревню, и даже не купил ей маленькую квартирку - встретил бы его, убил бы на месте, - размышлял Иван, коротая время до вечера.
Едва стемнело, он подошёл к сарайчику, замка на двери не было, дверь слегка скрипнула, Иван быстро нашёл место, описанное бабулей, поднял половицу, пошарил под полом и вынул небольшой ящичек, больше похожий на деревянную шкатулку
Иван думал, что там наверно какие-то письма и фотографии дорогие для бабули, но шкатулка оказалась тяжёлой, явно там лежали не фотографии, и он попытался её засунуть в вещмешок, как вдруг к своему ужасу услышал покашливание за своей спиной, а оглянувшись увидел мужчину средних лет, который что-то набирал в своем телефоне, а затем посмотрев на Ивана, сказал:
- Думал показалось, скрип услышал, а тут вон оно что - он внимательно разглядывал Ивана, словно решая, что с ним делать.
- Вы только не подумайте, к не вор, я вам сейчас всё объясню
- Ну объясни, как же это тогда называется, когда человек ночью проникает на чужую территорию. И что это у тебя? - Он показал глазами на шкатулку.
- Меня послала бабуля, бывшая владелица этого дома, Прасковья, при переезде она не успела забрать это и вот попросила меня.
- Вот здесь вы и прокололись, - покачал головой бизнесмен, - молодой человек, продавший мне этот дом, сказал, что его мать давно умерла.
- Это не так, - вскипел Иван, - её горе-сынок просто переселил её в глухую деревню и оставил в заброшенном доме, а этот дом продал вам, чтобы погасить свои долги. А бабушка сейчас живёт со мной, она сейчас очень слаба, вот я тороплюсь исполнить её последнюю просьбу.
Аркадий Петрович, так звали бизнесмена, выслушал всё это с большой долей сомнения и уже был готов нажать на телефоне кнопку вызова набранного номера полиции. Но тут из глубины сада вышла молодая девушка и подошла к отцу.
- Пап, что у вас тут случилось, - обратилась она к отцу, потом перевела взгляд на Ивана и охнула, прикрыв рот рукой.
- Ну, привет, никто тебя больше не обижает, - кивнул ей Иван, узнав в дочери бизнесмена девушку, которую он спас от двух бугаёв, тащивших её в машину.
- Папа! Папа! Это же он мой спаситель, - быстро проговорила девушка.
- О чём ты дочка, какой спаситель? – Недоумевающе спросил отец, но девушка со слезами на глазах бросилась к Ивану и обняла его.
- Прости меня, что я тогда так сбежала и не поблагодарила тебя, я испугалась, мне так было страшно, даже не помню, как дома оказалась.
- Я понимаю, главное, что с тобой всё в порядке, - проговорил Иван и погладил девушку по голове.
- Папа, это он спас меня от тех уродов, которые пытались затащить меня в машину, даже не знаю, что со мной было бы, не появись он.
- Тебя как зовут, - обратилась она к парню, всё ещё обнимая его.
- Иван, представился он, смущённо снимая со своих плеч, руки девушки.
- Ну что же, это меняет всё дело, - растерянно проговорил Аркадий Петрович, - пойдёмте в дом, что ли за чаем поговорим
- Куда же ты пропал, я тебя искала потом, но ты как в воду канул, - спрашивала его Лера, так звали девушку.
Иван рассказал свою печальную историю, и про детский дом, и про тюрьму, и про бабулю, своего самого близкого для него теперь человека, последнюю просьбу которой ему надо обязательно исполнить. Аркадий Петрович внимательно слушал, понурившись, Лера плакала.
- Бедный, бедный Иван, простите меня, - она никак не могла успокоиться, чувствуя себя виноватой в сломанной жизни Ивана.
- Я тоже не знал, как ты пострадал после спасения Леры, конечно, я бы тебя вытащил, я теперь твой должник.
- Мне бы домой побыстрее попасть, - заторопился Иван, - побегу на вокзал, возьму билет на первый проходящий поезд, за бабулю беспокоюсь, боюсь надолго оставлять её одну.
- Я отвезу тебя, и не возражай, - сказал Аркадий Петрович, вставая из-за стола, - должны мы хоть чем-то тебя отблагодарить.
Обратно они доехали гораздо быстрее автобуса, на котором Иван добирался утром, Аркадий Петрович на своей солидной иномарке ехал немного выше предельно допустимой скорости и через два с небольшим часа, они остановились у дома Ивана.
Они вошли в дом, дверь не была заперта, гость рассматривал убранство дома, а Иван бросился в спальню бабули. Прасковья полулежала на кровати, глаза её были закрыты, в руках она держала шариковую ручку. Иван, подумав, что она спит, поставил шкатулку на тумбочку и хотел уже выключить ночник.
- Подожди, - сказал Аркадий Петрович, подходя к бабуле и внимательно всматриваясь в её лицо. Он послушал дыхание, приложил палец к како-то точке на шее…
- Она ушла, - тихо сказал он.
- Выходит, не дождалась меня, - ошарашенный Иван присел на табурет. Он знал, что когда-нибудь это произойдёт, но даже боялся думать об этом, а она решила уйти вот так, не попрощавшись, бросив его одного, и он горько заплакал.
- Кажется она письмо тебе оставила, - проговорил Аркадий Петрович, который всё время находился рядом и не знал, чем поддержать Ивана. Он указал на листок лежащий на тумбочке.
Иван взял листок, вытер слёзы и начал читать. Прасковья благодарила его за каждый день, проведённый с ней, за заботу и ласку.
- Мой дорогой внук, ты согрел моё сердце перед концом жизни, я счастлива, что познакомилась с тобой, ты осветил своим присутствием мою уходящую жизнь и излечил как мог моё постаревшее сердце. Ты навсегда остался для меня самым родным человеком. Знай, независимо от того где я нахожусь, моя любовь всегда будет рядом. Оставляю тебе своё скромное наследство, ключ от ящика на столике, распорядись содержимым по своему усмотрению. Люблю тебя, твоя бабушка.
Иван не смог сдержать слёз и опять горько заплакал, а Аркадий Петрович молча сидел рядом, осознавая всю глубину скорбного момента, свидетелем которого он сейчас являлся. Немного успокоившись, Иван взял маленький ключик и вставил в замочную скважину шкатулки и открыл её.
Он был настолько удивлён, увидев её содержимое – внутри шкатулка была доверху наполнена драгоценными камнями и ювелирными украшениями.
Прошло три года. Иван вышел из офиса своей фирмы и поспешил к машине, он обещал жене приехать пораньше и проводить её в больницу на анализ УЗИ, сегодня они должны были узнать пол будущего ребёнка, и он не хотел пропустить это событие, всё-таки первая встреча с ребёнком. Его дорогой внедорожник выехал за город по направлению к коттеджному посёлку, в котором они с Лерой год назад купили двухэтажный просторный дом.
И всё это благодаря наследству бабушки Прасковьи, Аркадий Петрович помог ему тогда разумно распорядиться бабулиными драгоценностями, Иван организовал собственный бизнес и быстро пошёл в гору. Два года назад они с Лерой поженились купили собственный дом и теперь вот ждали пополнение.
Бабушке он поставил памятник на могилке и периодически туда наведывался, её сын-пьяница даже и не знал, где его мать похоронена, он окончательно спился и бомжевал. Деньги, которые он выручил за дом, после уплаты долгов они быстро прожили, нигде не работая, потом жена от него ушла, разменяв квартиру, а он свою впоследствии спьяну подписал сам не помнил кому, так и остался на улице.
За воспоминаниями Иван не заметил, как доехал до дома, Лера уже была одета и поджидала его на улице, дыша свежим воздухом. Иван залюбовался женой, ей шла беременность, он бережно усадил её в машину не спеша тронулся.
В кабинете УЗИ Леру положили на кушетку, помазали гелем её солидный животик, по которому врач начал водить мышкой и что-то разглядывать на мониторе. Иван сидел рядом с Лерой, держа её за руку и немного нервничал.
- Ну что, родители поздравляю, девочка у вас, здоровенькая, без отклонений.
Иван привстал со стула и приник к монитору, он отчётливо видел дочку, такие маленькие ручки и ножки и вдруг ему показалось, что она открыла глаза и посмотрела на него.
- Ну здравствуй Прасковья, вот ты и вернулась…