За долгие годы, проведенные в гостинице, я стала многое про постояльцев понимать.
Вот вижу, например, женщину в дорогом костюме. Регистрируется быстро, вещей минимум, взгляд уверенный. В номере все время созванивается или ноутбуком занимается. Значит, крупный руководитель в командировку приехала.
А вот мужчина немолодой.
Едва за ним закроется дверь номера, как сразу минибар проверять начинает. Понятно, что это семьянин, который выбрался в командировку отдохнуть. Ему каждая минута дорога. И с ним будет много хлопот. Он и выпивать станет, и шуметь по ночам, и к горничным приставать. В общем, за неделю хочет оторваться по полной. Тем более, что встречать его будет такая же суровая супруга.
А с той постоялицей, про которую рассказ пойдет, я немного ошиблась.
Она сидела в лобби в стороне от всех, устало перебирая визитки в портмоне. Посеревшие волосы были собраны в пучок, лицо без косметики казалось осунувшимся. А во взгляде читалась вселенская усталость.
Когда она заселялась, мне подумалось, что женщина приехала на неудачные переговоры. Может, контракт сорвался или уволили ее.
Даме останавливаться было ненадолго. Всего на одну ночь.
Но ей не сиделось на месте. Выйдя из служебной комнаты, я увидела, что она крутит у барной стойки бокал с водой.
Я предложила ей кофе, спросила, не нужно ли чего. Выглядела она уж очень потерянно. А она вдруг сказала:
— Меня Ольга Викторовна зовут. Можно, я у вас в подсобке посижу? Там в номере душно, не могу собраться с мыслями.
И посмотрела на меня глазами обиженного ребенка. Ну как тут откажешь? Уж лучше выслушать человека, чем потом скорую вызывать.
— Проходите, — говорю, — сейчас стул принесу.
Поставила я перед нежданной гостьей кофе, коробку печенья открыла, сыра нарезала да яблоко положила. Она кофе отхлебнула и виновато так проговорила:
— Спасибо, дорогая, но мне есть не хочется. Вас как звать-то?
— Галиной Сергеевной величают, — отвечаю я. — У вас, наверное, неприятности случились?
— Да, — говорит Ольга, — с работы ушла.
И вдруг расплакалась.
Вот вы видели когда-нибудь, чтобы из-за работы так убивались? Лично для меня это было в диковинку.
Сижу я перед ней и не знаю, что сказать и как ее утешить. Потом решилась и достала припрятанную бутылку коньяка. Налив немного в пластиковые стаканчики, предложила несчастной:
— Давайте помянем вашу работу. Наверно, любимым делом была, коли слезы по ней льете.
Ольга Викторовна, вытерла ладонью глаза, выпила коньяк и, осторожно поставив стакан на столик, подрагивающий от вибрации холодильника, сказала:
— Она мне судьбой стала и домом заменила. Если хотите, я расскажу о ней.
— Конечно, — говорю, — хочу. Я сама работу люблю. И очень интересно узнать, что нужно сделать, чтобы так к делу относиться.
Никогда не забуду, с какой болью эта женщина рассказывала о своем агентстве недвижимости. Да и действительно, это была удивительная история.
Ольга и Сергей основали фирму молодыми. Она только получила диплом юриста, а он уволился с госслужбы.
Девушка, одурманенная свободой от студенческой беготни, решила немного отдохнуть перед трудным поиском своего места в жизни. И отдыхала до большой встречи, итогом которой стала любовь с первого взгляда и общие мечты.
Сидя в маленьком кафе, будущие партнеры строили планы, что их врагам тоже несдобровать. Вот только скромно молчали о причине уверенности. Стыдно было признаваться, что стартовали с нуля. А не рискни они тогда вместе!
Тем более, что с некоторых пор Ольга стала с большим удовольствием ходить на показы к всеобщему любимцу маклеру Сергею. Она готова была работать без выходных, лишь бы чаще видеть его вдохновенное лицо и слышать его горящие идеи.
Сергею тоже понравилась стройная умница. И когда он уже после удачной сделки пришел к ней с букетом, очень обрадовался.
Вскоре они подали заявление в налоговую и решили объявить об этом своим родителям.
Сначала Ольга обрадовала своих стариков. Те были совсем не против.
— Наконец-то наша зубрила практикой займется, — проворчала мать, — деньги зарабатывать начнет. Семью ведь содержать надо будет. Или все на нашей шее сидеть будете?
А отец, с тревогой глядя на будущего зятя, вступился за дочь:
— Ну что ты такое, мать, говоришь? Оля уже в конторе юристом устроилась. Вот объединятся они, потом можно будет и филиалы открывать. Директором станет, а то и сеть создаст.
Сергей тоже не остался в стороне. Он, обращаясь к потенциальной теще, спокойно сказал:
— Анна Петровна, мы ни у кого на шее сидеть не собираемся. Мне, как перспективному агенту, обещали после расширения дать процент от оборота. Я работаю, Оля тоже. Как-нибудь справимся.
Потом, сидя за столом с закусками и заветной бутылочкой, мать повеселела и стала называть Сергея сынком. А отец, Виктор Семенович, выразил желание познакомиться с его родителями, чтобы договориться о будущем.
Потом партнеры поехали к Александру Леонидовичу. Отец Сергея работал на заводе мастером, золотые руки и голова светлая.
Достигнув предпенсионного возраста, Леонид Игнатьевич, успел лишь дать сыну образование. Болезни, заработанные им на вредном производстве, скосили его рано.
Александр вырастил сына, стал начальником цеха и пользовался большим уважением среди рабочих. Он очень серьезно отнесся к решению детей создать бизнес.
Радушно встретив гостей и усадив их за стол пить чай с фирменными пирожками, мужчина обратился к будущей невестке:
— Ну и какие планы у вас на развитие, Ольга Викторовна?
У Оли кусок пирожка стал поперек горла, она поперхнулась и закашлялась. Сергей попытался было что-то сказать. Но отец велел ему молча пить чай и ловко хлопнул девушку по спине.
Отдышавшись, Ольга стала бормотать про офис и клиентскую базу. Александр внимательно выслушал, а потом сказал:
— Это все очень интересно. Но моему сыну тоже надо расти. Не всю жизнь ему агентом быть. И я, и мать хотели бы его видеть директором. Это входит в ваши планы?
Конечно же, ни о чем таком они и думать не думали. Их молодость требовала только азарта и действия. Ольга и Сергей знали тогда только одно: они не могут работать друг без друга. Им казались вздором и полной ерундой разговоры о стратегии. Какая должность, структура, инвестиции? Главное, что они горят одним делом!
И Александр Леонидович, начав говорить о том, что, может быть, еще рано им партнериться, ведь если кризис грянет, то будет не до амбиций, вдруг резко замолчал. Он понял, что его не слушают.
Молодые люди, сидя напротив, смотрели друг другу в глаза. Забыв про чай и про пирожки, забыв про все на свете.
Тогда отец вздохнул и тихо сказал:
— Ладно, работайте вместе. Что с вами поделаешь? А если что — ко мне приходите. Опыта много, связи есть. Будет дело на плаву и с перспективой.
И все пошло своим чередом. Наступил расцвет двухтысячных, который внес изменения в жизнь молодой фирмы.
Время тогда было для всех прибыльное. Каждый старался по мере сил урвать свой кусок в растущей экономике.
На рынке недвижимости начался бум, и Ольга оставила юриспруденцию ради переговоров. Там она так увлеклась тонкостями сделок, что стала незаменимым специалистом по улаживанию конфликтов.
Поверив в себя, пара решила открыть свое агентство. На семейном совете это дело было одобрено. И тесть, и родители внесли свою лепту в предприятие.
Несколько лет фирма трудилась не покладая рук. Отец консультировал по документам. Тесть помогал с ремонтом офиса. Сергей заключал договоры, а Ольга вела финансы.
И вот когда уже можно было сказать, что жизнь удалась, началась полоса неудач.
Сначала один за другим ушли на покой родители Ольги. А потом случился кризис.
Не задумываясь, супруги вложили все, чтобы удержать бизнес на плаву в лихие времена. Их трое детей находились тогда у Александры Леонидовны.
Она, как могла, поддерживала невестку и сына. И когда пришло страшное известие о банкротстве партнеров, не стала паниковать. Ей пришлось взвалить на себя все хлопоты о кредиторах, о сотрудниках и о Сергее, который не выдержал этого удара судьбы.
Он поседел, осунулся, стал равнодушным ко всему на свете и запил. Заперся в кабинете, который когда-то обустраивали для большой компании. Его Ольга не разрешила продавать с молотка.
Он не хотел никого видеть, даже детей. Александру Леонидовну, которая иногда привозила ему еду, не пускал дальше порога. Пьяно благодарил и просил оставить его в покое.
Тесть некоторое время молча смотрел на это, понимая, что сейчас все слова будут бесполезными. Но однажды все изменилось.
В дверь тогда требовательно постучали, и хозяин услышал:
— Откройте, у вас замыкание!
Но ему уже было все равно. Мужчина, измаявшись от жгучего стыда, который никак не хотело топить море виски, решил со всем покончить.
Он достал пистолет и проверил обойму. Потом сел в кресло и приставил дуло к виску. На столе когда-то висела его первая награда «Лучший агент года».
Стук и крики за дверью не остановили его. Наоборот, этот шум подстегивал Сергея поскорее закончить свое дело. Но руки его дрожали, а пальцы скользили по холодному металлу.
Грохот выбитой двери и выстрел в потолок раздались одновременно. Два крепких монтажника скрутили Сергея и, вытащив на улицу, запихнули в машину.
Очнулся неудавшийся самоубийца уже в доме у тестя.
— Много сил было положено моим тестем на алтарь моего спасения, — рассказывала Ольга, не сдерживая слез.
В его квартире теперь круглосуточно дежурили, меняя друг друга, четверо друзей отца. Зять не только никогда не оставался один, но и каждый день заново чувствовал себя курсантом военного училища.
Бывшие армейские товарищи с удовольствием вспомиали свою молодость. Они поднимали Сергея на заре и обливали ледяной водой. Сами тоже принимали холодный душ, чтоб ему не обидно было.
Потом все вместе занимались в спортзале за углом. Затем на радость детям папа отжимался и приседал.
Старшие дочери семи и пяти лет тоже старались не отставать от отца, который наконец-то вернулся. Дедушка говорил им, что папа устал и не может пока работать.
И семилетняя Катя очень боялась, что и отца теперь они смогут увидеть только на старой фотографии. Ведь про мамину фирму тоже говорили, что она устала.
Постепенно Сергей приходил в себя. Каждодневная дисциплина притупляла боль поражения и выводила алкогольный яд из организма. Разговоры по душам с друзьями тестя отрезвляли его.
— Я поражался их стойкости, — говорила Ольга Викторовна. — Они прошли через Афган и остались людьми. И мне становилось стыдно, что я сломалась.
И, конечно, лучшим лекарством были детские ручонки, обнимавшие папку. Сергей возился с детьми и начинал понимать смысл своей жизни.
Александр Леонидович в это время ни в чем не упрекал зятя. Он хлопотал по хозяйству, все чаще перекладывая на Сергея мужские дела. Исподволь подвел его к мысли сдавать кабинет, который привели в порядок те же друзья тестя. И разрешил в своем гараже чинить компьютеры соседей, которые вдруг резко стали у всех ломаться.
— Один только вопрос не давал мне тогда покоя, — продолжала моя постоялица. — Почему именно в тот день и час Александр Леонидович отправил своих помощников ко мне в офис? И почему они все-таки выбили дверь? Ведь я не звонила им, и не настолько сильно шумел Сергей, чтобы они что-то заподозрили.
Тесть ответил на этот вопрос тихим зимним вечером, когда они сидели за ужином, уложив детей спать.
Сергей тогда уже не представлял себе, как бы он жил без поддержки этого мужчины. Он с удовольствием называл его отцом. И тайком благодарил судьбу за его мудрость.
— Ты знаешь, дочка, — сказал тогда Александр Леонидович. — Когда Сергей запил, я постоянно звонил его армейским друзьям. И это были не просьбы, а приказы товарища. Я, не скрывая волнения, требовал от них вернуть мне сына.
В тот день меня вдруг осенило. И я понял, что сегодня случится беда. Я тут же собрал ребят и сказал им, что ты звонила и умоляла о помощи. Поэтому приказал выбить дверь, если сам не откроет.
Ночь прошла незаметно. Кофе был выпит, коньяк в графине поуменьшился. Зато Ольга Викторовна немного размякла, лицо ее смягчилось.
Мне нужно было идти на обход, но страсть как хотелось услышать, чем завершилась эта история.
И моя постоялица подвела итог.
— Вот вы интересуетесь, как я им отомстила? Я просто вернулась.
Рынок снова ожил, а мне нужно было растить детей. Поэтому я открыла новое агентство. Младший Сережа еще какое-то время оставался у дедушки. Но потом и он перебрался ко мне.
Я снова стала вести переговоры, правда уже под своим именем. Старые партнеры часто ко мне переходили. Иногда целыми отделами.
Потом дети подросли и разъехались кто куда. Я сначала было загрустила, но потом вернулась Катя. Она вышла замуж и стала работать со мной в офисе, а я с ней.
Теперь я босс. У меня уже три филиала. Два в городе, один в области. И Александр Леонидович успел увидеть наш первый миллион.
Но вот пришло и его время. Теперь он там вместе с Сергеем.
На похороны я ездила, само собой, со всеми детьми. Они еще там. Побудут немного в дедушкиной квартире.
А я вернулась оформлять свои дела и снова в строю. Решила, что буду работать под вывеской, где я была счастлива. В память о моих родных.
И будут ко мне приводить моих внуков, на экскурсию и историю.