1. Введение: Титан Пульп-Фэнтези
Роберт Эрвин Говард (1906–1936) занимает уникальное и монументальное место в анналах фантастической литературы. Будучи автором, творившим в эпоху расцвета так называемой «pulp-fiction», он не только создал одного из самых узнаваемых персонажей в мировой поп-культуре — Конана-варвара, но и справедливо считается «отцом» поджанра «меча и колдовства» (sword and sorcery). Его творчество, впервые опубликованное в разнообразных журналах и газетах, включая культовый
Weird Tales, отличалось от романтических саг того времени своей сырой энергией, жестокостью и бескомпромиссным взглядом на мир. Работы Говарда оказали огромное влияние на последующие поколения авторов и по сей день переиздаются, что делает его одним из самых продаваемых писателей в истории фэнтези.
Наследие Говарда пронизано поразительным парадоксом, который лежит в основе его глубокой трагедии. Несмотря на ранний и значительный успех, позволивший ему зарабатывать $500 в месяц во время Великой депрессии, когда доход местного банкира был в три раза меньше, Говард так и не увидел, как его главное творение приобрело мировую известность. За всю его короткую жизнь, оборвавшуюся в возрасте 30 лет, ни одна его книга не была опубликована. Эта глубокая асимметрия между его личным опытом и посмертным влиянием не случайна, а скорее является неотъемлемой чертой его творческого пути. Философские и фаталистические темы, которые пронизывают его произведения, включая цикличность варварства и цивилизации, словно предвосхитили его собственную судьбу. Его самоубийство в момент, когда его мать, которой он был глубоко предан, впала в кому, создает пронзительный биографический контекст, который придает его произведениям дополнительную, экзистенциальную тяжесть. Этот отчет выходит за рамки простой хронологии, стремясь раскрыть внутренние связи между жизнью автора и его творчеством, а также проследить сложную и противоречивую историю посмертного наследия Конана.
2. Формирование Творца: Жизнь и Влияния Роберта Говарда
Биография Роберта Э. Говарда — это история, глубоко укорененная в суровых реалиях Техаса начала XX века. Он родился 22 января 1906 года в Пеастере, Техас, и был единственным сыном странствующего врача Исаака Мордекая Говарда и его жены Хестер Джейн Эрвин Говард. Его детство прошло в постоянных переездах по так называемым «cowtowns» и «boomtowns» — городкам, возникавшим и процветавшим благодаря развитию скотоводства и нефтяной промышленности. Такое кочевое существование сформировало его жесткий, «хардбойлд» взгляд на мир, который впоследствии стал отличительной чертой его прозы.
Личность Говарда была пронизана парадоксами. Он был крайне начитанным и интеллектуальным ребенком, но в то же время страстно увлекался боксом, которым занимался на любительском уровне, и бодибилдингом. Эта двойственность, сочетающая книжную эрудицию с любовью к физической силе и жестоким столкновениям, проявится в его героях, которые будут сочетать грубую силу с хитростью и стратегическим мышлением. Говард с детства мечтал стать писателем, но путь к признанию был долгим и усеян отказами. Он ненавидел обычную работу и после окончания школы в Браунвуде в 1923 году работал на самых разных подработках, стремясь поддержать себя только писательским трудом. Его преданность своему делу была столь велика, что соседи в Кросс-Плейнсе жаловались на стук его печатной машинки, которая работала почти круглосуточно, пока он «выдавал» истории за пенни за слово.
Семейная обстановка Говарда была сложной. Отношения между его родителями были напряженными, но его мать, которая всю жизнь боролась с туберкулезом, сыграла решающую роль в его интеллектуальном становлении. Она привила ему глубокую любовь к поэзии и литературе, ежедневно читала ему стихи и неустанно поддерживала его писательские начинания. Эта глубокая эмоциональная связь с матерью стала одним из определяющих факторов его жизни и, в конечном итоге, ее трагического финала.
Источники его литературного вдохновения были так же разнообразны, как и его интересы. Он был жадным читателем, который методично изучал рынок pulp-журналов. Среди его литературных кумиров были Джек Лондон, чьи истории о реинкарнации, в частности «Странник по звездам», оказали глубокое влияние, Редьярд Киплинг и Томас Булфинч. Он также был очарован авторами, публиковавшимися в журналах
Adventure и Argosy, такими как Тэлбот Мунди и Гарольд Лэм. Говард обладал редкой эйдетической памятью, что позволяло ему с легкостью запоминать длинные поэмы после одного или двух прочтений. В 1924 году, после многих лет отказов, он наконец продал свой первый рассказ «Копье и клык» журналу
Weird Tales за $16, что стало поворотным моментом в его карьере и дало ему надежду на успех.
Пристальное изучение биографии Говарда показывает, что его творчество было напрямую сформировано не только литературными, но и жизненными обстоятельствами. Его личный опыт, связанный с наблюдением за насилием, преступностью, кровной враждой и линчеваниями в диких нефтяных городах Техаса, стал своего рода фильтром, через который он переосмыслил классические мифологические и героические традиции. Будучи сыном врача, он часто сталкивался с последствиями травм и насилия, что придало его описаниям боев и смертей жестокую реалистичность, далекую от высокопарного романтизма. Таким образом, его уникальный жанр стал результатом сплава древних эпосов и суровой прямолинейности американского Запада.
Трагические обстоятельства его смерти не являются просто финальным аккордом, а отражают глубокий фатализм, который пронизывает все его творчество. Когда 11 июня 1936 года его мать впала в кому, и медсестра сообщила, что она никогда не очнется, Говард вышел к своей машине и выстрелил себе в голову. Перед этим он напечатал на своей машинке короткое двустишие, которое позже стало легендарным: «Все убежали – все окончено, так возложите меня на костер – Пир окончен, и лампы гаснут». Эти слова, взятые из поэмы Виолы Гарвин «Дом Цезаря», стали не просто предсмертной запиской, а экзистенциальным заявлением, придающим его литературным темам пронзительную, биографическую глубину.
3. Рождение Варвара: Генезис Конана и Хайборийской Эры
Создание Конана-варвара не было мгновенным актом вдохновения, а скорее результатом длительного творческого процесса и прагматического подхода к писательскому делу. Говард, всегда находящийся в поиске нового персонажа для быстрорастущего рынка pulp-журналов, впервые использовал имя «Конан» в своем рассказе «Народ Тьмы» 1931 года. Этот прототип, хотя и был «черноволосым варваром», не имел глубокой проработки, однако послужил искрой для создания своего знаменитого преемника.
Окончательный образ Конана, каким его узнал мир, сформировался в феврале 1932 года, когда Говард находился в поездке в приграничном городе на Рио-Гранде. Именно там, по его собственному признанию, Конан «просто вышагнул из небытия». Во время этой поездки он написал поэму «Киммерия», в которой заложил основы мировоззрения своего героя, взяв за основу отрывки из «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха. Вскоре после возвращения Говард переработал свой неопубликованный рассказ о другом своем герое, Кулле Атланте, «С помощью этого топора я правлю!», заменив его Конаном. Этот переработанный рассказ, получивший название «Феникс на мече», стал первой историей о Конане, опубликованной в декабре 1932 года в журнале Weird Tales.7
Однако, чтобы придать своим историям большую достоверность, Говард по просьбе редактора Фарнсворта Райта написал объемное эссе «Хайборийская эра». Этот документ, созданный в 1930-х годах, но не опубликованный при жизни автора, послужил детальной историей вымышленной эпохи, которая располагалась между гибелью Атлантиды и началом зафиксированной древней истории. Создание этого псевдоисторического мира было не просто творческим актом, а прагматичным решением проблемы. Говард испытывал глубокую любовь к исторической прозе, но, живя в сельском Техасе, имел ограниченный доступ к библиотекам, необходимым для тщательных исследований. Создав вымышленную, «исчезнувшую» эпоху с именами, напоминающими реальные, он смог избежать анахронизмов и необходимости долгих объяснений. Таким образом, Хайборийская эра стала блестящим выходом из положения, позволившим ему свободно смешивать элементы исторических культур и мифов, избегая при этом строгих канонов. Именно после создания этого эссе, Говард начал писать «Башню слона», первую историю, полностью интегрированную в его новую концепцию мира.
Конан был представлен читателям с помощью одного из самых известных вводных абзацев в истории фэнтези: «Знай, о принц, что в те годы, когда океаны поглотили Атлантиду и ее сверкающие города, и до годов, когда взошли Сыны Ариев, была Эпоха, о которой никто не грезил…». Этот абзац, описывающий Конана как «черноволосого, угрюмоглазого, с мечом в руке, вора, разбойника, убийцу, с громадными меланхолиями и громадным весельем, чтобы попирать босыми ногами драгоценные троны Земли», не просто вводил героя, а утверждал его как архетипическую, почти мифическую фигуру.
4. Литературный Цикл: Оригинальные Истории и Тематический Анализ
Оригинальный цикл о Конане включает 21 рассказ и один роман, «Час дракона», которые были опубликованы в Weird Tales с 1932 по 1936 год.7 Хотя Говард не планировал их в строгой хронологии, читатели и последующие редакторы пытались выстроить последовательность его приключений. Эти истории отличаются уникальным, «энергичным» стилем Говарда, который критик Стивен Кинг описывал как «настолько заряженный энергией, что почти искрит».
Анализ стиля Говарда выявляет несколько ключевых черт:
- Гипермодификация: Чрезмерное использование прилагательных и наречий, которые, вопреки стандартным литературным нормам, не ослабляют, а усиливают выразительность.
- Гомерические сравнения: Использование развернутых, детальных сравнений, характерных для классических эпосов.
- Темный антропоморфизм: Приписывание злобы и враждебности неодушевленным объектам и силам природы. Любое препятствие для героя рассматривается как живой враг, которого нужно ненавидеть.
В центре произведений Говарда лежит философский конфликт между варварством и цивилизацией. Цивилизация изображается как хрупкое и неестественное состояние, которое неизбежно порождает коррупцию, лицемерие и слабость. Варварство же, напротив, представлено как «естественное состояние человечества», в котором сила и прямота ценятся превыше всего. Это противопоставление было не просто литературным приемом, а глубокой социальной критикой, актуальной для американской аудитории эпохи Великой депрессии. Говардовский героический индивидуализм и недоверие к власти и социальным системам находили отклик у людей, разочарованных «двуличными, коррумпированными банкирами и магнатами с Уолл-стрит». Конан, с его «варварской» честностью, которая превосходила лицемерие «цивилизованных» людей, стал символом народного протеста против системной несправедливости.
Конан, вопреки популярному представлению о нем как о бездумном силаче, является сложным и многогранным персонажем. Он не просто могучий воин, но и хитрый, многоязычный тактик, способный решать проблемы как мечом, так и умом. Его мировоззрение глубоко экзистенциально и фаталистично, что выражается в его культовых фразах, таких как: «Я живу, я люблю, я убиваю и доволен» и «Я не ищу ничего за пределами смерти». Эти утверждения подчеркивают его отказ от идеалов цивилизации и религиозных учений, которые девальвируют жизнь в пользу загробного мира. Конан вместо этого выбирает наслаждаться каждым моментом, принимая жестокость и несправедливость мира и живя на своих собственных условиях.
Важно также провести разграничение между жанром «меча и колдовства», который создал Говард, и «эпическим фэнтези». В отличие от последнего, где герои сражаются с глобальным злом и спасают мир (например, в «Властелине колец»), в историях Говарда фокус значительно уже. Ставки ниже, и герои, включая Конана, преследуют личные цели — богатство, месть, выживание или власть. Спасение мира, если оно происходит, является скорее побочным продуктом его личных стремлений, а не основной целью. Этот подход и стал одним из главных нововведений Говарда, заложивших основу для целого поджанра.
Хронология Оригинальных Историй о Конане
Название
«Феникс на мече» (The Phoenix on the Sword)
«Алая цитадель» (The Scarlet Citadel)
«Башня Слона» (The Tower of the Elephant)
«Черный колосс» (Black Colossus)
«Скользящая тень» (The Slithering Shadow)
«Бассейн Черного» (The Pool of the Black One)
«Негодяи в доме» (Rogues in the House)
«Тени в лунном свете» (Shadows in the Moonlight)
«Королева Черного Побережья» (Queen of the Black Coast)
«Дьявол в железе» (The Devil in Iron)
«Люди Черного Круга» (The People of the Black Circle)
«Родится ведьма» (A Witch Shall Be Born)
«Драгоценности Гуахлура» (Jewels of Gwahlur)
«За Черной Рекой» (Beyond the Black River)
«Тени в Замбуле» (Shadows in Zamboula)
«Час дракона» (The Hour of the Dragon)
«Красные гвозди» (Red Nails)
«Дочь ледяного гиганта» (The Frost-Giant's Daughter)
«Бог в чаше» (The God in the Bowl)
«Черный незнакомец» (The Black Stranger)
«Долина потерянных женщин» (The Vale of Lost Women)
«Барабаны Томбалку» (Drums of Tombalku)
5. После Жизни: Наследие Конана в Литературе и Других Медиа
После смерти Роберта Говарда в 1936 году его истории о Конане продолжили публиковаться в журнале Weird Tales.5 Однако его настоящее литературное наследие стало формироваться только спустя годы, когда издатели начали собирать разрозненные рассказы в книжные сборники. Первый роман, «Конан Завоеватель» (Conan the Conqueror), был опубликован издательством Gnome Press в 1950 году.2
Ключевую роль в посмертной судьбе Конана сыграл писатель и редактор Л. Спрэг де Камп, который впоследствии получил контроль над франшизой. Именно благодаря его усилиям и сотрудничеству с другими авторами, такими как Лин Картер и Бьорн Ниберг, вселенная Конана была расширена и систематизирована. Де Камп редактировал оригинальные произведения Говарда, дописывал незавершенные фрагменты и создавал совершенно новые истории, так называемые «пастиши», чтобы заполнить пробелы в созданной им хронологии. Это привело к так называемому «первому буму Говарда» в 1970-х годах, когда книги в мягкой обложке издательства Lancer Books с культовыми обложками Фрэнка Фразетты стали невероятно популярными, представив Конана новому поколению читателей.
Однако вмешательство де Кампа вызвало серьезную полемику среди поклонников Говарда. Появилось так называемое «движение пуристов», которое требовало возвращения к оригинальным, неотредактированным текстам автора. Критики обвиняли де Кампа в «искажении» и «мясничестве» оригиналов, создании некорректной хронологии и написании предвзятой и несправедливой биографии Говарда. Этот конфликт привел к расколу в фэндоме и подчеркнул, что наследие Конана является не только продуктом гения Говарда, но и сложного процесса адаптации, редактуры и коммерциализации. В ответ на это в 2006 году был создан Фонд Роберта Э. Говарда, целью которого является сохранение и популяризация оригинальных, «чистых» текстов и личных архивов автора.
Таким образом, история посмертных публикаций Конана представляет собой нелинейный процесс, напоминающий «чудовище Франкенштейна», где части оригинального гения были соединены с дополнениями и изменениями других авторов. Это привело к ситуации, когда публичное восприятие Конана является результатом не только исходных материалов, но и всех последующих вмешательств, что создает интересный диссонанс между «говардовским» Конаном и его более поздними инкарнациями.
6. Конан в Других Медиа: Комиксы, Фильмы и Игры
Грандиозность наследия Конана выходит далеко за пределы литературы. Персонаж обрел новую жизнь в разнообразных медиа-форматах, которые внесли свой вклад в его развитие и массовое восприятие. Одним из наиболее значимых этапов в истории персонажа стала серия комиксов от Marvel Comics, запущенная в 1970 году. Под руководством сценариста Роя Томаса и художника Барри Виндзор-Смита, серия «Конан-варвар» умело сочетала прямые адаптации оригинальных рассказов Говарда с совершенно новым материалом, создавая последовательную хронологию жизни героя. Комиксы представили Конана широкой аудитории, которая, возможно, никогда не читала оригинальные произведения.
Фильм «Конан-варвар» 1982 года с Арнольдом Шварценеггером в главной роли стал определяющим моментом в популяризации персонажа. Фильм, снятый Джоном Милиусом, был не прямой адаптацией, а скорее вольным переосмыслением ключевых мотивов Говарда. Он ввел в сюжет центрального антагониста Тулсу Дума, чье имя было взято из рассказа Говарда о Кулле, и сюжетную линию о мести за смерть родителей. В оригинальных произведениях Говарда у Конана не было конкретного антагониста, а его мотивация была менее сфокусирована на мести. Фильм также добавил «Загадку стали» — философский мотив, который не существовал в текстах Говарда. Несмотря на эти значительные отступления, фильм был высоко оценен за свою жестокость, эпический саундтрек Василиса Поледоуриса и атмосферу, которая оказала огромное влияние на жанр «меча и колдовства» в последующие годы.
Наследие Конана также нашло отражение в мире игр. Персонаж появлялся в многочисленных настольных ролевых играх, включая лицензированные дополнения к Dungeons & Dragons и GURPS, начиная с 1970-х годов. Эта традиция продолжилась и в мире видеоигр, где Конан стал героем, начиная с ранних игр, таких как Conan: Hall of Volta (1984), и заканчивая современными проектами, такими как MMORPG Age of Conan: Unchained и открытая игра на выживание Conan Exiles, где игрок является персонажем, спасенным самим Конаном.
Анализ медиа-адаптаций демонстрирует, что популярное восприятие Конана часто отличается от оригинальной концепции Говарда. Фильм 1982 года, комиксы и игры упрощают или искажают исходный материал для нужд повествования и коммерции. Введение конкретного злодея, такого как Тулса Дум, и упрощение философии Конана до темы мести создали более доступного, но менее сложного героя для массовой аудитории. Это расхождение между «говардовским» Конаном и «популярным» Конаном подчеркивает, что наследие персонажа — это живой, постоянно меняющийся феномен, который формируется не только его создателем, но и каждым новым творческим актом, направленным на его переосмысление.
7. Заключение: Неумирающий Конан
Роберт Э. Говард, несмотря на свою трагически короткую жизнь, оставил после себя не просто литературный цикл, а вечный архетип и совершенно новый жанр, который сформировал современное фэнтези. Конан Варвар — это не просто вымышленный герой; это воплощение глубоких и вневременных человеческих тем. Его неукротимый индивидуализм, недоверие к власти и бескомпромиссная честность варвара, которая превосходит цивилизованное лицемерие, делают его фигуру актуальной и сегодня.
Для полного понимания феномена Конана необходимо учитывать все аспекты его существования — от личной трагедии его создателя до сложной и часто противоречивой истории посмертных публикаций и адаптаций. В этом смысле наследие Говарда является уникальным примером того, как литературный персонаж может перерасти своего автора и стать культурным символом, чья история продолжает писаться. Неважно, идет ли речь об оригинальных текстах, отредактированных пастишах, комиксах или фильмах, Конан-варвар остается одной из самых значительных и прочных фигур в истории жанра фэнтези.