В том старом доме на Крайней улице, где пахнет влажным деревом и пылью, жила одна старуха. Звали ее Варвара, но все шептались за спиной — Ведьма. Говорили, что может она такое, от чего кровь стынет. Но больше всего к ней шли за одним — за отворотом.
Не за любовью, нет. За забвением.
Приворот — штука опасная, но отворот — страшнее. Приворот притягивает, а отворот — отрезает. Навсегда.
Ко мне пришла подруга, вся в слезах. «Он не отстает, — шептала она, ломая пальцы. — Прекратил любить, но и отпустить не может. Язык злой, глаза холодные. Как тень за мной ходит. Я с ума сойду».
Я, дура, посоветовала то, о чем все в нашем городе знают, но делать боятся. «Сходи к Варваре. Попроси отворот».
Она ушла к ней вечером, а вернулась — пустая. Будто из нее всю душу вынули. Глаза стеклянные. «Все, — сказала она. — Больше он меня не тронет».
Спросила я, что старуха велела сделать. Она отвела глаза. «Вырвать его имя из сердца. А для этого нужна была частичка его. Я отдала прядь его волос, что хранила в шкатулке».
Наутро все и случилось.
Его нашли в собственной квартире. Не умершим. Нет. Совсем другим. Он сидел на полу и смотрел в стену. А когда увидел мою подругу, что прибежала на шум, спросил только одно: «А вы кто?»
Он не просто разлюбил. Он забыл. Вырвали из его памяти не только любовь, а все. Каждый смех, каждую ссору, каждую прогулку под дождем. Она стала для него пустым местом. Призраком.
И вроде бы все хорошо. Он ее не терзает. Не преследует. Но видеть, как на тебя смотрит человек, с которым ты делил всю свою жизнь, и не видеть в его глазах ни искорки узнавания — это хуже любой ненависти.
Но это была только половина правды. Всю остальную я узнала позже.
Варвара не просто стирает память. Она ее забирает. И тому, у кого забрали так много, становится пусто и холодно. И эта пустота начинает искать свое. Искать то, что у него отняли.
Теперь по ночам он ходит под ее окнами. Не потому что помнит. А потому что не может иначе. Его ноги сами несут его туда, где должна быть его потерянная память. Он не стучит, не зовет. Он просто стоит и смотрит на темное стекло. Молча. Часами.
А она не может спать, зная, что он там. Зная, что это она свела его с ума. Что это она обрекла его на вечные поиски того, чего он уже никогда не вспомнит.
Говорят, такова цена отворота. Ты не просто избавляешься от любви. Ты создаешь призрак. Призрак своей собственной памяти, который будет вечно скитаться рядом, беззвучно спрашивая: «Кто я? И что ты со мной сделала?»
Так что подумай трижды, прежде чем просить о забвении. Ибо пустота, которую ты оставишь в другом, может оказаться заразной. И однажды ты проснешься и не узнаешь себя в зеркале.