На-днях в гости к нашей славной армии приехала группа старых ленинградских рабочих. Они осматривали остатки того, что еще так недавно называлось линией Маннергейма.
О приехавших товарищах уже много писалось в красноармейской прессе и нет надобности повторять, как проходила сердечная встреча почётных гостей.
Но один момент крепко остался в памяти. О нем трудно забыть.
Гости целый день ходили по глубокому снегу, обходя район за районом, внимательно разглядывая обломки железобетона, гранитные надолбы, рвы, протянувшиеся на километры ряды смятой колючей проволоки.
Притихшие, они подолгу глядели на грозное поле сражения, не в силах вымолвить ни слова.
Вечером они вернулись в ближайший тыл. Их радушно угостили.
И тут поднялся громадный седой старик, прославленный мастер одного из прославленных ленинградских заводов.
Он осторожно взял стакан, поднял его и сказал так:
- Буду откровенен с вами, Товарищи. Мы люди невоенные и мы думали, - не высказывали, конечно, а в глубине души каждый думал: что это наша Красная Армия уже два месяца стоит возле линии этого самого, что-ли, Маннергейма и все не торопится ее прорывать!
Каюсь, товарищи, был грех. А сегодня мы видели такое, что я все никак не могу успокоиться. Человек я рабочий и опытный. Я хорошо знаю, что такое крепость бетона или качество стали. Можно сказать, полвека этим занимаюсь. И должен сказать, товарищи, вы такое сделали, такую угрозу отвели от нас, что мы, ленинградцы, должны ножки вам поклониться. Два месяца! Да ведь это в два года нельзя было взять оказывается, что ваши два месяца - это получается вроде одной минуты.
Он обтер сизые усы большим дедушкиным платком и торжественно уселся на койке в землянке. Потом он немного отвернулся и было похоже, что его платок поднялся от усов повыше и бегло скользнул по глазам.
Но мы теперь расскажем, - добавил он, - уж мы то теперь всем расскажем, какую победу одержала наша Красная Армия! А то все скромничаете, скромничаете...
- Скромность превосходная черта. Мы не очень любим говорить о себе. Но интересно предоставить слово кое-каким иностранцам, которых трудно обвинить в излишних симпатиях в Советскому Союзу или незнания обстоятельств дела.
Полезно ознакомиться с двумя чрезвычайно интересными документами, из которых видно, что собой представляла линия Маннергейма, почему ее считали неприступной и чем объясняют теперь ее бесславный конец. Оба документа принадлежат враждебным нам людям. Вот что писал в бельгийской газете «Ле Суар» генерал Эмиль Баду, по планам которого построена линия Маннергейма, незадолго до ее падения.
- «Нигде в мире природные условия не были так благоприятны для постройки укрепленных линий, как в Карелии. На этом узком месте между двумя водными пространствами Ладожским озером и Финским заливом, имеются непроходимые леса и громадные скалы. Из дерева и гранита, а где нужно и из бетона, построена знаменитая линия Маннергейма. Величайшую крепость линии Маннергейма придают вделанные в граните противотанковые препятствия. Даже двадцати тонные танки не могут их преодолеть... В граните финны при помощи взрывов оборудовали пулеметные и орудийные гнезда, которым не страшны самые большие бомбы. Там, где не хватало гранита, финны не пожалели бетона».
Как видите, генерал был совершенно уверен в неприступности построенной им линии. С чем мы его и поздравляем.
Но вот второй документ. Официальная сводка белофинского командования уже после разгрома линии Маннергейма сообщает: «Нападающие советские войска прекрасного качества в проявляют беспредельную храбрость».
Судите сами, какие чудеса героизма должны были проявить наши войска, чтобы заслужить такую оценку врага, вынужденного объяснить как-нибудь свое поражение.
Наш народ всегда был народом храбрецов. Пусть вспомнят французы и англичане, на деньги которых были построены у самых ворот Ленинграда неприступные подземные крепости, начиненные иностранным оружием, - пусть вспомнят они героическую оборону Севастополя, когда плохо вооруженные, истощенные русские солдаты и матросы в течение одиннадцати месяцев защищали город от французских и английских армий При этом укрепления состояли из самых обыкновенных мешков с песком.
И об эти мешки с песком разбивались вдребезги все штурмы вооруженных новейшей по тому времени техникой англо-французских интервентов. Русские защищались как львы на прославленном Малаховом кургане, на четвертом бастионе, на всех подступах в городу.
Теперь господа Чемберлен и Даладье увидели, как потомки севастопольских героев за семь дней наступления, с 11 по 18 февраля, разгромили одно из самых сильных укреплений в мире.
Они не только не кричат уже о фантастических победах белофиннов, которых они втравили в войну с Советским Союзом. Они что-то помалкивают и о щедро обещанной помощи.
Мы вам поможем! - говорили благодетели всем этим маннергеймам и таннерам, - мы вас поддержим. Начните только войну.
А когда линию Маннергейма прорвали, они говорят: Бог подаст вот как неожиданно обернулось дело.
Но прорвать линию было далеко не просто. Большевики ничего не делают нахраном, как говорили в древности «Пришел, увидел, победил».
Может быть, в древности так оно и было. Бились своими мечами - и все тут.
В современной войне так не действуют. На современном поле боя Цезарю и Александру Македонскому делать нечего.
Если бы эти прославленные полководцы воскресли и показались бы перед самым маленьким из железобетонных ДОТов, да узнали бы, что такое пулемет, миномет, гранатомет, колючая проволока, стальные колья, надолбы и хорошая шрапнель - они, вероятно, живо забрались бы в землянку.
Нет, большевики действовали не нахрапом, не лезли на железобетонные укрепления с голыми руками. А провели операцию серьезно, по-хозяйски. Понадобилась кое-какая подготовочка. И подготовка, надо сказать, получилась неплохая.
И если кто-нибудь спросит, кто герой победы пехотинец, артиллерист, сапер, танкист или связист, на это может быть только один ответ: все герои.
Все виды оружия помогали друг другу по-большевистски, дополняли друг друга. И в этой товарищеской спайке всех родов оружия было первое условие победы.
Второе условие победы – это организация наступления, умение блестяще разрешить в дни 11-18 февраля такие сложнейшие вопросы, как боепитание и транспорт.
Третье условие, без которого первые два не могли бы помочь - это храбрость наших бойцов. А показали они в те дни такую храбрость, что если бы могли вообразить ее себе господа чемберлены, они не вложили бы и гроша в хваленую линию Маннергейма.
Но и этих трех условий было бы мало, если бы не четвертое, самое главное условие победы великая сознательность бойцов, беззаветная преданность их нашей партии, горячая убежденность в правоте и непобедимости дела коммунизма.
Евгений Петров
Ежедневная красноармейская газета 7-й Армии «БОЕВАЯ КРАСНОАРМЕЙСКАЯ» №58 (132), 27 февраля 1940 г.
Подпишитесь 👍 - вдохновите нас на новые архивные поиски!
© РУДН ПОИСК
При копировании статьи, ставить ссылку на канал "Строки фронтовые"
Партнер проекта: Российский Государственный Военный Архив(РГВА)