Глава 2.
- Колян, где псина? Ты куда смотрел, паразит? - за этим вполне безобидным выражением посыпалась девятиэтажная брань. Старый мужик в драной куртке тряс перед физиономией молодого отморозка перегрызенной верёвкой.
- Ага, сам дал гнилую верёвку, а я виноват. Этого кобеля на якорную цепь надо было посадить, - ныл Колян.
- Ну вот, теперь Петрович не получит обещанную шкуру к осени, а нам с тобой не будет ни шашлыка, ни борща с мясом. А ведь я еще Серёге пообещал собачьего мяса. Он говорил, что от туберкулёза только им и спасается.
- Враки это все. В больницу ему надо, а он собак жрёт, свою заразу разносит по городу. И ты с ним якшаешься. Заразит тебя, вот увидишь. А ты меня! - продолжал ныть Колясик.
- Типун тебе на язык! Он говорил, что у него не открытая форма тубика этого.
- А ты и веришь? Он кровью харкается, сам видел. Надо было нам прикончить этого волкодава сразу, а ты - "мех не стойкий, надо осенний", - передразнил старого Михалыча молодой напарник. - Вот теперь никакого меха и никакого мяса! - Колян отвернулся от Михалыча и принялся перебирать какие-то железки.
Эта парочка давно промышляла охотой на собак. У Михалыча был старый драндулет, Запорожец. Без него собак ловить было бы затруднительно. Шкуры бедных животных они продавали частнику, скорняку Степану Петровичу Лысову, который шил из них шапки. Шкуры надо было добывать осенью, когда у собак заканчивалась линька и вырастал хороший подпушек. Была такая дикая мода на шапки из собачьего меха. Люди, покупавшие и носившие эти шапки, не задумывались, с какого Рекса или Пальмы содрали эту шкуру. Кузю охотники приметили давно, ждали осени, чтобы поймать его. А тут подвернулся случай. Ехали они с Коляном вдоль речушки. Надо было глины набрать, печку замазать, чтобы не дымила. Смотрят, пес, на которого они положили глаз, вышел в открытую калитку и что-то роет на берегу. Хозяев не видно. А пес хорош! Шерсть лоснится, сам упитанный. У Коляна и Петровича разгорелись глаза. Эх и добыча! Ничего, что не осень. Месяцок подержат у себя, покормят, а потом в дело! Охотники взяли снаряжение, тихонько подкрались и накинули сеть на ничего не подозревающего Кузю. Как сладили с здоровенный псом? Наверное, за годы их жуткого "промысла" наловчились. Привезли они Кузю в сарай к Михалычу, кое-как освободили от сети. Пока пёс был опутанный, приладили верёвку к его модному ошейнику , и оказался наш Кузя привязанным к столбу. Есть он отказывался, лаял, выл, никого к себе не подпускал.
- Из этой собачатины целый полушубок или доха получится, - мечтали живодеры. Но мечтам их не суждено было сбыться. Верёвку Кузя перегрыз уже в первую ночь. Подрыл землю под стенкой сарая и был таков. Но выбираясь со двора, Кузя поранил лапу о колючую проволоку "егозу", опутавшую забор Михалыча. Если бы Кузя знал дорогу домой, давно бы прибежал. Но на это у него ушло целых четыре дня. Живодер Михалыч жил на окраине городка на противоположном конце от любимых Кузиных хозяев. Он совсем выбился из сил, когда его нос уловил родной запах на крыльце магазина. Пес взял след и вот уже знакомая улица, а вот и дом. От радости он заскулил, лежа под окном молодой хозяйки. Он дома!
Первым делом обработали рану на ноге. Нашлись небольшие ранки и на теле собаки.
- Похоже, что Кузя на колючую проволоку налетел. Вымыть бы его, но уж очень он измученный и голодный. Гляньте на его бока! - гладила Кузю по голове и приговаривала хозяйка.
Таня налила собаке супа, положила в другую миску каши. В холодильнике нашлась и косточка.
- Танюш, ты видно хочешь уморить Кузю. Хватит ему пока супчика, пусть погреет кишочки, потом и каши, и мяса дадим.
Сытый пес улегся на коврике и уснул . Сон был тревожный. Кузя поскуливал, дергал лапами.
Но вся семья была счастлива: вернулся любимец.
- Ничего! Лапка заживёт. Завтра на всякий случай отвезешь его к ветеринару, - говорила Елена Петровна разливая по тарелкам рассольник, который полчаса назад ел и Кузя.
Костя и Евгений Максимович после обеда занялись привычным уже делом, обмазыванием водоема уже третьим слоем глины, а Таня и Елена Петровна отправились в сад собирать вишню. Урожай был в том году отличный. Ветви от тяжести плодов наклонялись до земли.
- Какая вишня у нас сладкая. Я уже столько съела- скоро лопну, - Таня собирая ягоды в бидончик, висевший у нее на груди, каждую третью ягоду отправляла в рот.
- Ты смотри, живот разболится. Вишня тяжёлая ягода для желудка. Лучше не переедать. А вишня у нас, действительно, отличная. Владимировка. Смотри, на верху она совсем чёрная, медовая. Но мы и ее достанет. Вот палка с крючком на конце - подтянем ей, я буду держать, а ты собирай.
- Елена Петровна, Таня, здравствуйте! Бог в помощь, как говорит моя бабушка! - послышался из-за забора знакомый девичий голос.
- Ой, Ленка! Приехала! Ну, как там Сочи? Погода была отличная? Вон ты как загорела! А мы все в трудах! Иди помогать!
- Да запросто. Только вот что собирать? Дайте и мне посуду.
- Здравствуй, Леночка! Тань, возьмите в шкафу синий бидончик. Привяжите к нему пояс. Найдёшь? - обрадовалась помощнице Елена Петровна.
- Конечно найду. Я его недавно видела, - ответила дочь.
Девушки отправились в дом.
- А что это у вас с Кузей случилось? Лапу поранил?
- Нашего Кузю украли недавно, а он вырвался и убежал. Верёвку перегрыз. Знать бы, кто это сделал!
- Ой, Тань! А я, кажется, знаю. То есть, знаю для чего Кузю выкрали.
- Ну, и для чего? Говори скорее.
- Мне даже страшно произносить это, Тань. На шапки хотели вашего Кузеньку пустить.
- Как это? Да, разве такое может быть?
- Может, еще как может. У нас сосед недавно хвалился новой шапкой. Пушистая, рыжая. Я думала из лисы. А он сказал, что мех лучше лисьего, теплее и дольше будет носиться.
Мой отец догадался.
- Собачий? - спрашивает. Тот радостно закивал головой. - Это Петрович сшил. Хочешь такую? Я договорюсь, - предложил сосед.
Папа отказался,
- Знаю я, как он добывает этот мех. Плохо это, неправильно.
- Так ведь бездомных ловят.
- Ага! Вон какой блестящий мех. Украли, наверное, собаку, - говорит папа.
А тот начал оправдывать Михалыча. Он, говорит, старый, где ему собак ловить? Тань, наверное, и Кузю так же кто-то поймал и Петровичу хотел продать.
- Как бы узнать, кто это, Лен? Осторожненько.
- Да, это непросто. Своих поставщиков этот Петрович не выдаст.
- А если милиция вмешается? Надо с папой поговорить. Вдруг эти живодеры снова попытаются поймать Кузю? И других собак, их жертв, очень жалко. Ладно, Лен, пойдём вишню собирать.
- Вишня у вас шикарная! Я хоть сама наемся.
Вернувшиеся девушки принялись собирать сочную, крупную ягоду.
- Просто не оторваться, рука сама кладёт ягодку не в бидон, а в рот. Надо , как у Пушкина в Евгении Онегине песни петь, "Чтоб барской ягоды тайком уста лукавые не ели", - засмеялась Лена.
- О чем ты, тёзка? Вон их сколько! - показала на заросли, сплошь увешанные крупными ягодами, Елена Петровна. - Набирай больше и неси домой.
- Мам, тут Лена мне рассказала такое! Похоже, что из нашего Кузи хотели шапку сшить. И Лена знает, где искать следы.
Позвали Евгения Максимовича и Костю. Мужчины сполоснули с себя глиняную пыль, расселись в беседке на совет. Лена еще раз пересказала все о собачьих шапках.
- Пап, нужно в милицию заявление написать. Эти твари могут еще раз попытаться выкрасть Кузю.
- Ты права, Танюша. Как вовремя ты пришла, Лена! Пойдёшь со мной в милицию?
- Конечно, пойду! Этого так оставлять нельзя. Кузю надо защитить.
Решили, Кузю временно посадить на цепь. Жалко, но куда деваться? Он запросто может снова выскочить за калитку. Трудно уследить, когда ведутся такие работы. Цепь купили длиннющую. В первое время пса просто не выпускали из дома. Он и не рвался, лежал на коврике, отсыпаться и отьедался. А Евгений Максимович с дочерью и ее подругой отправились в отделение милиции.