— Привет, опаздунья! — Степан сидел на диване с бутылкой пива, вытянув ноги на журнальный столик. На экране телевизора мелькали силуэты футболистов. — А я уж думал, ты к любовнику сбежала!
Лидия устало улыбнулась, разуваясь: — Если бы. Там хоть покормили бы.
Она задержалась на работе дольше обычного. Отчёт, которого никто не ждал, но все почему-то требовали, занял последние силы. Лидия медленно поднималась по ступенькам, чувствуя, как ноют ноги в туфлях, которые она не снимала с восьми утра.
Степан должен был прийти раньше. Может, даже ужин приготовил. В последний раз, когда она так задержалась, он встретил её с пастой карбонара. Это было два месяца назад. Лидия улыбнулась, вспомнив, как тогда у него подгорел бекон, и вся квартира пропахла дымом. Но было вкусно. И очень мило.
— На кухне пельмени остались, — махнул рукой муж. — Только они остыли уже.
— Спасибо, — она прошла мимо, стараясь не замечать разбросанные по полу носки и пустые бутылки. Наверное, Никита заходил — друг детства Степы, с которым тот регулярно смотрел футбол.
Пельмени действительно остыли и слиплись в комок. Лидия пожала плечами, переложила их в тарелку и поставила в микроволновку. Пока они разогревались, достала из сумки телефон. Три пропущенных от мамы. Перезвонит завтра.
— Как дела на работе? — крикнул из комнаты Степан.
— Нормально, — отозвалась она. — А у тебя?
— Да ничего интересного. Босс опять докопался до меня из-за отчёта. Как будто я виноват, что бухгалтерия напортачила с цифрами.
Микроволновка пискнула. Лидия достала тарелку, села за стол. С улицы доносился шум дождя. Сквозь приоткрытую форточку тянуло сыростью. Ей вдруг стало зябко, словно она сама промокла насквозь.
— Степ, закрой окно в комнате, пожалуйста! — попросила она.
Молчание. Затем громкий комментатор объявил о забитом голе. Степан издал победный клич.
— Степан, окно в комнате! — повторила Лидия громче.
— Да подожди ты, не развалишься, — отмахнулся он. — Гол только что забили!
Лидия вздохнула, вытерла руки и пошла закрывать окно сама. В комнате на диване развалился муж, на экране телевизора повторяли забитый мяч.
— Лид, пока встала, принеси мне пива, а? — попросил он, не отрывая взгляда от экрана.
Она молча закрыла окно и направилась обратно на кухню.
— Эй, ты чего такая хмурая? — окликнул он её. — Улыбнись, скоро лето, отпуск!
Жена не ответила. Вернулась к своим пельменям, которые уже остыли второй раз за вечер.
Через пять минут в кухню заглянул Степа.
— Обиделась, что ли? — он подошёл сзади, обнял за плечи. — Дорогая, ну чего ты? Я же думал, ты ещё на полчасика минимум задержишься. Никита заходил, мы с ним по пиву...
— Я заметила, — кивнула она на мусорное ведро, доверху наполненное бутылками.
— Да ладно тебе, выходные же завтра! — он потрепал её по волосам. — А ты знаешь, что я сегодня сделал?
— Что? — она наконец посмотрела ему в глаза.
— Отдал твои туфли, которые у входа стояли, соседке! — гордо объявил муж. — Она как раз спрашивала, нет ли у тебя ненужной обуви, а эти коричневые ты давно не носила.
Лидия почувствовала, как внутри всё замерло.
— Какие... коричневые?
— Ну, такие... с ремешком. Или пряжкой? Не помню, короче, такие тупорылые, в которых ты на корпоратив ходила. Давно уже в шкафу лежали.
— Степан, — она медленно встала, отодвинув тарелку. — Это мои любимые замшевые туфли от мамы. Я их чистила после каждой носки и берегла для особых случаев.
Муж посмотрел на неё с недоумением, затем его лицо расплылось в ухмылке:
— Да шучу я! Не отдавал я ничего! Господи, видела бы ты сейчас своё лицо! — он расхохотался, хлопая себя по колену. — Не злись, я же пошутил!
Лидия молча отодвинула его с дороги и пошла в прихожую. Туфель действительно не было.
— Дорогой, — её голос звучал тихо, но твёрдо. — Где мои туфли?
— Да в шкафу они, в шкафу! — всё ещё посмеиваясь, ответил он. — Я специально их убрал, чтобы прикол сработал. Не злись, это просто шутка!
Жена на негнущихся ногах прошла в спальню, открыла шкаф. Перерыла все полки. Заглянула под кровать.
— Их здесь нет, — сказала она, вернувшись в коридор.
— Да быть не может! — Степан нахмурился. — Я точно... Блин, а может, я реально отдал?
— Что значит «может»? — Лидия почувствовала, как к горлу подкатывает комок. — Ты хочешь сказать, что не помнишь?
— Да нет, помню я, помню! — отмахнулся Степан. — Просто... Ну, мы с Никитой немного выпили, и он сказал, что его Марина давно хотела такие туфли... — он замялся. — Ладно, признаю, возможно, я правда их отдал. Но они же старые были!
— Они были подарком моей мамы, — голос Лидии дрогнул. — На мой день рождения. Я три месяца не могла решиться их надеть, чтобы не испортить.
— Да ладно тебе, — Степан попытался обнять её. — Купим новые, даже лучше! У Никиты завтра спрошу, точно ли я их отдал. Может, просто куда-то переложил. Не злись, ну!
Лидия отстранилась.
— Знаешь, Степа, — сказала она тихо. — Дело даже не в туфлях. А в том, что я больше не могу так.
— Как — так? — он растерянно посмотрел на неё.
— Каждый раз, когда ты делаешь что-то не то, это оказывается просто шуткой. Разбил мою любимую чашку — не злись, я пошутил. Забыл поздравить с годовщиной — я специально, чтобы сюрприз сделать, не злись. Рассказал своим друзьям, что я плачу во время фильмов — да все так делают, не злись.
— Лид, ну ты чего? — Муж нервно усмехнулся. — Это же просто...
— Шутки. Да, я знаю, — кивнула Лидия. — Только почему-то твои шутки всегда задевают только меня, а тебе всегда весело.
Она прошла мимо него в ванную, заперла дверь и включила воду. Прислонилась спиной к холодному кафелю и медленно сползла на пол.
В дверь постучали.
— Лид, ну прости, — голос Степана звучал виновато. — Я найду эти туфли, честно! Или новые куплю, даже лучше!
Она не ответила, глядя на своё отражение в запотевшем зеркале. На секунду ей показалось, что девушка в отражении улыбается.
— Любимая, да брось ты! — в голосе мужа появились нотки раздражения. — Обиделась из-за какой-то ерунды. Подумаешь, туфли! У тебя их целый шкаф!
Лидия встала, вытерла лицо полотенцем и открыла дверь.
— Нам нужно поговорить, — сказала она, глядя прямо в глаза Степану.
— О чём? — он отступил на шаг.
— О том, что твои шутки — это не шутки. Это способ сделать мне больно, а потом сделать виноватой меня же.
— Лид, ты преувеличиваешь, — он покачал головой. — Это просто...
— Если ты скажешь опять, что это просто шутка, то я уйду прямо сейчас, — её голос звучал спокойно. — И не вернусь.
Он замолчал, глядя на неё с недоумением.
— Я устала от того, что мои чувства для тебя — повод посмеяться, — продолжила Лидия.
Степан опустил глаза.
— Я не хотел тебя обидеть, — пробормотал он.
— Знаю, — кивнула Лидия. — И в этом вся проблема. Ты никогда не хочешь, но почему-то всегда получается именно так. И я больше не могу быть боксерской грушей для твоих шуток.
Она прошла мимо него в спальню, достала из шкафа небольшую сумку и начала складывать вещи.
— Лид, ты что делаешь? — Степан встал в дверях. — Из-за туфель, что ли? Да найду я их, успокойся!
— Дело не в туфлях, — покачала головой Лидия. — Дело в уважении. В том, что ты не видишь во мне человека с чувствами.
— Да что за бред! — он всплеснул руками. — Я тебя люблю, ты это прекрасно знаешь!
— Любишь, — согласилась она, закрывая сумку. — Но не уважаешь. И я слишком долго это терпела.
Она прошла в прихожую, надела туфли — другие, не те, что исчезли.
— Лид, ну куда ты на ночь глядя? — Степан схватил её за руку. — Давай завтра поговорим, когда успокоишься.
— Я спокойна, — ответила она, высвобождая руку. — И мне нужно время подумать. Без твоих шуток, оправданий и твоего не злись.
— Ладно-ладно, — он поднял руки. — Ты права, я был неправ. Признаю. Больше не буду так шутить. Прости меня, правда.
Лидия посмотрела на него долгим взглядом.
— Знаешь, Степа, — сказала она наконец. — Я тебе верю. Но мне всё равно нужно время. Я переночую у Ани, завтра поговорим.
Она открыла дверь, и тут он расхохотался:
— Да шучу я! Не отдавал я твои туфли! Они у меня в машине лежат, я их реставратору возил, хотел сюрприз сделать на годовщину! Вот же ты у меня наивная! — он снова засмеялся.
Лидия медленно повернулась к нему.
— Идём, я покажу тебе туфли. Они в машине.
Не говоря ни слова, Лидия вышла из квартиры. И закрыла дверь.
В тишине подъезда её шаги звучали особенно отчётливо. Она не знала, были ли туфли на самом деле в машине. Она не знала, соврал ли Степа снова или действительно хотел сделать сюрприз.
На улице он действительно открыл багажник и достал коробку с её туфлями. Они были отреставрированы — замша почищена, подошва обновлена, даже пряжка блестела как новая.
— Видишь? Я правда хотел сделать сюрприз, — он протянул ей коробку с виноватой улыбкой.
— Степа, — перебила его Лидия, не беря туфли. — А ты понимаешь, что я плакала в ванной, думая, что ты отдал подарок моей мамы чужим людям?
— Ну... я же хотел, чтобы было неожиданно...
— Ты хотел посмеяться над моей болью, — спокойно сказала она. — И даже сейчас ты не извиняешься за то, что причинил мне боль. Ты просто оправдываешь свою жестокость.
На улице шёл дождь. Лидия глубоко вдохнула влажный воздух и пошла вперёд. Завтра будет новый день. И, возможно, новая жизнь.