В жизни каждой женщины есть одна особенная фигура, которая может стать либо лучшей подругой, либо главной соперницей – свекровь. В нашей семье эта роль досталась мне, а роль "главной соперницы" — моей снохе, Веронике. Я всегда считала, что она недостаточно хороша для моего сына. Эта мысль, как ядовитый плющ, оплела моё сердце, а моё отношение к ней становилось всё хуже. Я не могла и представить, что мне придётся заплатить высокую цену за свою ненависть, а потом — молить о прощении.
Всё началось с мелочей. Не так готовишь, не так одеваешься, не так воспитываешь моего внука. Я находила повод для критики во всём, что делала Вероника. Она терпела, улыбалась, но я видела, как в её глазах гаснет огонёк. Сын пытался защитить её, говорил со мной, но я была глуха. Я была уверена, что поступаю правильно, ведь я хотела только счастья своему мальчику. Идеальное счастье, где нет места для такой, как она.
Потом всё усугубилось. Я стала вмешиваться в их жизнь, давать "ценные советы", а по сути, просто разрушать их покой. Мои слова становились всё острее, мои поступки — всё больнее. Я не замечала, как моя "любовь" к сыну превратилась в одержимость. Дошло до того, что Вероника заявила: "Или я, или твоя мать". Мой сын, разрываясь между нами, выбрал её. Он просто ушёл.
Я осталась одна. В пустом доме, с холодом в сердце. Я пыталась доказать себе, что так и должно было быть. Что он ещё поймёт, как я была права. Но шли дни, недели, месяцы, а он не звонил, не писал. И тогда я осознала: я потеряла не только сына, я потеряла себя. Я потеряла свою семью.
Однажды, я услышала от знакомых, что Вероника тяжело больна. Она лежала в больнице, а мой внук остался на попечении отца. Тогда я впервые за долгое время почувствовала не злорадство, а настоящий страх. Страх за её жизнь, за внука, за то, что я не успею попросить прощения. Я нашла в себе силы и поехала к ним.
Я увидела сына, измождённого и уставшего, и внука, который, казалось, повзрослел за одну ночь. А потом я зашла в палату к Веронике. Я не знала, что сказать. Я просто смотрела на неё, и все мои обиды, вся моя гордыня, вся моя ненависть – всё рассыпалось в прах. Я поняла, что эта хрупкая, но сильная женщина прошла через такой ад, который я сама для неё и создала.
Я встала на колени перед ней. Я просила прощения за каждый день, за каждое слово, за каждую мысль. Я не знала, простит ли она меня. Но в её глазах я увидела не ненависть, а усталость и тихую боль. Она просто кивнула. Тогда я поняла, что прощение нужно не ей, а мне. Ведь только раскаяние может исцелить сердце и вернуть покой в душу.