Сегодня в цикле “Жены Романовых” — продолжение истории семейной жизни второго представителя династии Гольштейн-Готторп-Романовых на русском престоле Павла Петровича.
Историческая справка
Павел Петрович Романов, он же Павел I. Годы жизни 1754 — 1801. Годы правления 1796 — 1801. Стал вторым, после своего отца, представителем Гольштейн-Готторпской ветви династии. Наследовал престол после своей матери Екатерины II. Был убит в результате заговора в ночь с 11 на 12 марта 1801 года.
Отец — Петр III Федорович, урожденный Карл Петер Ульрих. Был сыном дочери Петра Первого Анны Петровны и прусского герцога Карла Фридриха Гольштейн-Готторпского. Родился в 1728 г. в немецком городе Киле. Является первым представителем Гольштейн-Готторпской ветви Романовых. Провозглашен Императором и Самодержцем Всероссийским в январе 1762 года, однако коронован не был. Отстранен от власти в результате заговора и погиб при невыясненных обстоятельствах в июле 1762 г.
Мать — Екатерина Алексеевна, она же Екатерина II, Екатерина Великая. Урожденная София Фредерика Августа Ангальт-Цербстская, дочь немецкого князя. Родилась в 1729 году в прусском городе Штеттине (ныне — польский Щецин). Приходилась будущему мужу троюродной сестрой. После заговора 1762 г., в результате которого погиб ее муж Петр III, была коронована и правила до своей смерти в 1796 г. Анна Розина де Гаск. Семейный портрет Петра Федоровича и Екатерины Алексеевны. aut-aut
Русский или законный
“И здесь героя моего в минуту злую для него, читатель, мы теперь оставим”. Так писал Пушкин. Мы оставили Павла в предыдущей главе 26 апреля 1776 года, у постели, на которой во время родов вместе с ребенком умерла его первая жена.
Екатерине Второй на тот момент 47 лет без одной недели. У нее сложное отношение к собственному сыну, ведь она его не воспитывала. Новорожденного мальчика сразу забрала к себе названая свекровь — тетка ее супруга, императрица Елизавета Петровна. Чем старше становился Павел, тем больше Екатерина не желала делиться с ним властью, а тем более — уступать ее. Цель великой государыни была такова: дождаться внука, мальчика, точно так же забрать его к себе и воспитать будущего императора по собственному вкусу. По сути, на тот момент Павел нужен ей был как производитель законных наследников. Ну а то, что жена, выбранная ею для сына, оказалась такой не жизнестойкой — что же, бывает…
Выражаясь языком спортивных комментаторов, у Екатерины под рукой был игрок, готовый немедленно выйти на замену: София Мария Доротея Августа Луиза Вюртембергская. Девушка родилась 25 октября 1759 года в том же городе, что и сама Екатерина, — в Штеттине. Как и отец Екатерины, папа Софии по имени Фридрих Евгений одно время состоял комендантом этого замка. Но не только ностальгические воспоминания заставили Екатерину искать невестку в Германии.
Со времен Петра I эта страна, поделенная на множество герцогств, княжеств и прочих административных единиц, являлась “брачным” поставщиком для русского двора. На немке женился сын Петра Алексей, в Германию отправились замуж племянницы Петра Первого, дочери Ивана V Анна и Екатерина. Сам Петр Алексеевич династических браков не заключал. Разлюбив первую супругу Евдокию Лопухину, он впоследствии женился на Марте Скавронской, даме неизвестного происхождения, предположительно латышке.
Из детей, рожденных в этом союзе, выжили только Елизавета и Анна. Интересно, что Елизавету пытались сочетать с Людовиком XV, но французы не захотели “портить кровь” — ведь мать Елизаветы была неизвестного и простецкого происхождения. Анну Петр сумел сосватать за голштинского герцога. От этого союза появился Карл Петер Ульрих, вывезенный тетей Елизаветой из Германии, выкрещенный в Петра Федоровича и женившийся на штеттинской принцессе, которая в свою очередь превратилась в Екатерину Вторую.
Получается, что после этой чехарды (вторые жены, тетки, племянники и т.д.) в лице Павла Петровича мы имеем первого наследника российского престола, который а) родился в законном браке б) воспитывался родной матерью, при этом императрицей. То есть породниться с ним, во-первых, было очень престижно. Во-вторых, Россия и Пруссия такими браками скрепляли военный и политический союз. И третье обстоятельство, тоже очень важное — девушки из Германии намного охотнее, нежели европейские католички, принимали православие.
По сути, в самом Павле было очень мало русской крови. Правда, есть такой исторический анекдот. Александр III, внук Павла Первого, решил разобраться, кто его настоящий прадед. Сначала ему подали какие-то бумаги, где доказывалось: Екатерина Вторая родила сына от Сергея Салтыкова. Александр перекрестился, сказав: “Слава Богу, мы русские”. Но потом, когда эта версия была поставлена под сомнение, император снова перекрестился: “Слава Богу, мы — законные”.
Если окинуть взглядом все, что было после Екатерины, то мы видим: женское правление в России кончилось и все наследники женились на немецких принцессах. Причем очень часто это были браки по любви. Возможно, влиял пресловутый “голос крови”. В общем, не стоит удивляться, что Павел Петрович с первого взгляда влюбился в свою первую жену принцессу Гессен-Дармштадтскую. И ее смерть была для него крушением мироздания.
Поспешные обеты
Еще не успела остыть постель, на которой в муках скончалась Августа Вильгельмина Луиза Гессен-Дармштадтская, она же Наталья Алексеевна, как Павел заявил, что уходит в монастырь. Мать немедленно увезла его в Царское Село и сказала примерно следующее: не знаю, какие грехи ты собираешься замаливать, но посмотри, чем занималась твоя покойная жена. И подсунула сыну любовную переписку Натальи Алексеевны с лучшим другом наследника Андреем Разумовским. Дворцовый шпионаж во все времена был на высоком уровне, а при Екатерине — особенно.
У импульсивного Павла слезы быстро высохли, на похороны супруги он не пошел. Екатерина показала ему портрет белокурой немочки, Павлу понравилось. И он немедленно вступил в переписку с Софией. Это так романтично — еще не видя невесту, знакомиться с ней. Ну, и мы последуем его примеру — узнаем поближе будущую русскую императрицу Марию Федоровну.
Ее отец Фридрих Евгений только на старости лет стал герцогом, а на момент рождения Софии Марии Доротеи состоял на прусской военной службе и успешно сражался, между прочим, против нас. Женился он в свое время по любви, семья кочевала по территории нынешних Германии и Польши. Брак оказался плодовитым, выжило 11 детей из 12. Кстати, такое число родственников впоследствии беспокоило Екатерину, но, с другой стороны, она рассуждала — значит, у второй жены сына тоже будет много детей. И оказалась права.
Вот что занесла в свой дневник еще совсем юная София:
“Нехорошо, по многим причинам, чтобы женщина приобретала слишком обширные познания. Воспитывать в добрых нравах детей, вести хозяйство, иметь наблюдение за прислугой, блюсти в расходах бережливость — вот в чём должно состоять её учение и философия”.
Это не собственная мысль, а цитата. Но не стоит думать, что девушка росла типичной бюргершей, у которой все интересы мечутся между кухней, детьми и мужем. Она великолепно рисовала, вышивала, много читала, была очень музыкальной. Впоследствии работала на токарном станке. Вытачивала она, разумеется, не болванки, а чудесные камеи, некоторые образцы которых до сих пор можно увидеть в Государственном историческом музее.
Тогдашний король Пруссии Фридрих I Великий был знатным воякой, ценил своего подданного и тезку принца Фридриха Евгения Вюртембергского и помогал многодетному отцу выгодно пристроить детей. Монарх пришел в восторг, когда на Софию свой благосклонный взор обратила сама Екатерина II, но на тот момент девочка была слишком юной, чтобы выйти замуж за Павла Петровича. Пока русский наследник пребывал в первом браке и счастливом неведении о своей рогатости, девочку помолвили… с кем бы вы думали? С братом Натальи Алексеевны. То есть останься эта несчастная живой и здоровой, Павел стал бы своей второй жене кем-то типа свояка. Но случилось как случилось, от Гессен-Дармштадтского принца откупились 10 тысячами. Страшные деньги по тем временам, шкурка соболя тогда стоила 25 рублей.
21 июля 1776 года (то есть вдовству Павла нет еще и трех месяцев) в Берлине, при содействии Фридриха Великого, состоялась встреча Павла Петровича и Софии.
“Я нашёл свою невесту такой, какую только желать мысленно себе мог: недурна собой, велика, стройна, не застенчива, отвечает умно и расторопно. Ум солидный её приметил, и что меня весьма удивило, так разговор её со мною о геометрии, отзываясь, что сия наука потребна, чтобы учиться рассуждать основательно. Весьма проста в общении, любит быть дома и упражняться чтением или музыкой”.
Насчет “велика”, конечно, смешно, но говорят, что невеста превосходила ростом жениха. Прощаясь, Павел вручил девице инструкцию по семейной жизни, состоящую из 14 пунктов. Там было расписано поведение будущей императрицы при дворе, “в обществе”, с “народом”, ее обязанности выучить русский язык и до тонкостей постичь православие, ну, и многое другое. Причем этого требовал от нее не принц из сказки, а довольно щуплый, уже лысеющий, кривоногий молодой человек, обладавший носом-кнопочкой и сиплым голосом. Тем не менее София охотно на все согласилась. Своей подруге она писала:
“Требования, им предъявленные, были ему внушены злополучным опытом его первого брака”.
Прибыв в Россию и выкрестившись в Марию Федоровну, девушка написала Павлу письмо по-русски, где были такие слова:
”Клянусь этой бумагой всю жизнь любить и обожать Вас и постоянно быть нежно привязанной к Вам; ничто в мире не заставит меня измениться по отношению к Вам”.
Что у нас по этому поводу сказал друг Пушкина Баратынский?
Не властны мы в самих себе
И, в молодые наши леты,
Даем поспешные обеты,
Смешные, может быть, всевидящей судьбе.
Месье и мадам “Второй сорт”
Свадьба в церкви Зимнего дворца состоялась 7 октября все того же 1776 года. Мария Федоровна с самого начала поразила весь двор. Вставала рано и всегда обливалась холодной водой. Рачительная и экономная, она прибрала оставшиеся от покойной Натальи Алексеевны платья и даже обувь. Впоследствии ее дети донашивали за старшими одежду. Причем самые младшие, Николай и Михаил, ходили в платьицах, принадлежавших ранее сестрам.
Великая княгиня никогда не перечила свекрови. Екатерина наконец дождалась внуков — Александр родился в декабре 1777 года, Константин — в апреле 1779-го. Мария Федоровна оказалась самой плодовитой среди русских императриц, она произвела на свет 10 детей, и лишь одна девочка умерла в возрасте двух лет. Кстати, несмотря на частые беременности, Мария Федоровна всегда находилась на людях в парадном платье, отвергая “послабление” в виде капота. Даже работая на токарном станке или стоя за мольбертом, она не изменяла официальному наряду.
Старшим внукам Екатерина сама дала имена, нетипичные в то время для Романовых. Первенца назвали в честь Александра Македонского, второго мальчика — в честь римского императора. Забрав Александра (а потом Константина) к себе, Екатерина пожаловала Павлу в подарок село, впоследствии город Павловск. Через 10 лет Павел официально передарил его своей жене.
Павловск был главной отрадой для Марии Федоровны. Там она организовала первый в России литературный салон. Женщина без устали украшала это место, разбивала сад, а вместе с ней на грядках трудились ее младшие дети, в том числе будущий император Николай I. Сегодня Павловск является одним из красивейших дворцово-парковых ансамблей в мире.
В политику Мария Федоровна не вмешивалась и мужа ни к чему подобному не поощряла. Интересно, что Екатерина в глаза восхищалась “восковой” податливостью невестки, а в кругу придворных именовала сына и его жену “Месье и мадам Второй сорт”. Как будто не ее собственное поведение мешало сыну стать “сортом первым”.
Воск, превратившийся в чугун
В 1782 году Екатерина профинансировала путешествие Павла и Марии по Европе. Ехали они под именем графа и графини Северных. Поездка прошла удачно, но накануне Павел всерьез опасался, что матушка замыслила их отравить, чтобы беспрепятственно воспитывать Александра и Константина. Расслабился наследник только в Пруссии, у родственников жены. Говорят, что это была самая счастливая пора семейной жизни будущих императора и императрицы.
Трудно сказать, когда именно начали портиться отношения между супругами, но в середине 1780-х произошло активное сближение Павла Петровича с фрейлиной его жены Екатериной Нелидовой. Не будучи красавицей, Нелидова еще в ранней юности поражала окружающих необыкновенной грацией. Она училась в Смольном институте, основанном Екатериной, и сама императрица ездила смотреть ее выступления, называя девушку “феноменом”.
Какие именно отношения были между повзрослевшей Екатериной Ивановной и Павлом Петровичем, история умалчивает. Наследник очень любил вести с ней “высокодуховные” разговоры и всегда утверждал, что у них чисто платоническая дружба. Любопытно, что Мария Федоровна покровительствовала сопернице, а потом вообще подружилась с ней. Гораздо больше мучений принес Марии Федоровне роман супруга с Анной Лопухиной. На тот момент Павел уже был императором и мог себе позволить не особо стесняться в поступках.
Дорвавшись наконец до короны в 1796 году, Павел успел сделать немало хорошего, но вел себя настолько непоследовательно, что ходившие в Петербурге слухи о заговоре против императора не то что не удивляли, но даже одобрялись. Известно, что Павел в последний год жизни грозился посадить в крепость старших сыновей и собственную жену.
К тому времени супружеские отношения между ним и Марией Федоровной прекратились. Последний ребенок, Михаил, появился на свет в 1798 году. Организм императрицы был настолько изношен, что доктора запретили ей рожать, а в те времена надежных противозачаточных средств не существовало.
Раздражительный, часто несправедливый, Павел сумел восстановить против себя самых близких людей. Сегодня считается, что Александр был в курсе заговора, готовившегося графом Паленом и его сторонниками, но ставил непременное условие: отца должны отстранить от власти, но сохранить ему жизнь. По всей видимости, что-то в этом роде сообщали и Марии Федоровне.
Однако, намеренно или случайно, но Павел был задушен в ночь на 12 марта 1801 года. Увидев труп мужа, Мария Федоровна впала во временное безумие, она даже кричала что-то вроде “Теперь я должна править”. Говорят, что молодая жена Александра Елизавета сказала ей: “Ну что вы, этот народ уже устал от толстых старых немок, дайте им молодого русского царя”. Хотя назвать Александра русским можно, конечно, с большой долей условности.
Ни на какой престол Мария всерьез претендовать не стала. Она собрала из спальни, в которой убили ее мужа, окровавленные вещи. И в моменты, когда ей нужно было чего-то добиться от царствующего сына, она молча направлялась к заветному шкафчику…
Вдовствующая императрица полностью посвятила себя благотворительности. Благодаря ей был реорганизован Московский воспитательный дом. Она стояла у истоков таких знаменитых ныне учреждений, как Петербургский НИИ акушерства им. Отта, МГТУ им. Баумана и многих других. Она фактически заложила основы женского образования в России. Александр выделял ей на содержание миллион, однако на свои нужды Мария Федоровна тратила из этих денег менее 20 тысяч рублей, жертвуя все остальное на благотворительность.
Дети императрицы с малолетства вели дневники и, помимо сведений о своей жизни, заносили туда пометки: заплатить за услуги извозчику, секретарю и другим слугам. Из своих личных средств цесаревичи выделяли деньги на премии воспитателям и учителям, естественно, с подачи матери. Став пожилой женщиной, Мария Федоровна старалась проститься с теми, кто у нее служил. Однажды ее старенькая фрейлина, страдавшая раком груди, сказала — если государыня согласится присутствовать, я решусь на операцию. И Мария Федоровна стояла у операционного стола и держала голову больной.
Она пережила не только своего мужа, но и старшего сына Александра. Пришедший к власти в 1825 году ее сын Николай I побаивался матери и считал ее характер “чугунным”. Что должна была перенести эта женщина, которую когда-то свекровь называла воском…
Мария Федоровна умерла 5 ноября 1828 года, скорее всего, от инсульта. Было объявлено, что проститься с ней могут люди “всякого чина обоего пола”. Последний поклон отдали Марии Федоровне около 13 тысяч человек.
Хочешь еще?
Николай II. Хороший человек без профессии
Станислав Говорухин. Творец прекрасной эпохи
Борис Пастернак. «На меня наставлен сумрак ночи…»