Малочисленный народ Ленинградской области Водь сегодня находится на грани исчезновения, его язык включён в Атлас исчезающих языков мира, но сегодня этот народ всеми силами пытается не допустить забвения своей древней культуры, исконных традиций и богатого фольклора.
Этот фольклор является ценным источником информации об истории, культуре, мировоззрении и традициях води. На протяжении веков, из уст в уста, передавались сказки, легенды, песни, пословицы, поговорки, детские пугалки и другие жанры устного народного творчества, отражающие жизнь и быт этого уникального этноса.
Здравствуйте! Меня зовут Мигунова София, я участница проекта «По России, танцуя», и сегодня я вам расскажу, скорее про пропитанный мистическими и потусторонними смыслами фольклор малочисленного народа Ленинградской области Водь.
Лекция составлена опираясь на этнографические труды Коньковой Ольги Игоревны - Основателя и первого директора Центра коренных народов Ленинградской области и переводы старинных текстов Пауля Аристе, сделанные специально для этой статьи!
И перед погружением в фольклорные традиции народа Водь, я предлагаю обратиться к их мифологии.
Мифология
Вся природа и все жилое пространство в языческом сознании одухотворено: добрые и злые духи олицетворяют стихии, природные объекты, места обитания (огонь, лес, дом, баня, поле, болото, камни, деревья и источники...)
По древним представлениям води, чем дальше живут духи от дома человека, тем они опаснее. Совсем далеко, на северном краю земли, находится страна мёртвых – Манала или Туонела, где на дне крутого обрыва протекает река Туони, отделяющая мир мертвых от мира живых.
Старые вожане еще в 1980-х годах говорили, что в лесу хозяйничает лесная мать, а каждый камень, дерево и цветок имеет своего духа, что духи живут в реках, ручьях и болотах.
Чтобы защищаться от них, нужно знать сотни заговоров, чтобы примириться с ними, нужно приносить жертвы.
Духи - «Хозяева»
Итак, мы уже поняли, что от дохристианских верований у води сохранилось множество представлений о добрых духах, оберегающих благополучие человека, и злых, вредящих ему.
Существовали духи-«хозяева» дома и двора, риги и сауны, вод и лесов. Иногда их называли духами алтиан, или алтыы
Некоторые представления:
- Вээ-эмя — «мать воды», хозяйка водоёмов, представляется в образе рыбы или длинноволосой русалки, поднимает воду, закручивает водовороты и топит людей.
- Калманвяки — духи умерших, пребывающих на кладбище, способные наслать на живых калму — болезнь и смерть. Сила калмы воплощается в предметах, которые соприкасались с покойником.
- Маанэмя — мать земли, живёт на кладбище, а иногда, разгуливая по лесам, зазывает к себе детей.
- Мёмё — водный дух, которым пугают детей, чтобы те не баловались у водоёмов, может затянуть свою жертву под воду и утопить её.
- Сауна макко – дух бани, аналогичный вепсскому Кюльбеть-ижанду, также следит за порядком, его всегда боялись, мылись в три очереди, а четвертым мылся сам дух.
- Сооэмя – мать болота, у неё струящиеся волосы и тихий голос, она запутывает следы и завлекает на болото жалобным плачем. Все, кто идет на ее тихий плач – пропадают.
- Туони – хозяин Царства мертвых, воплощение смерти. Его дом – гроб, его ковры – женские волосы, а крышу подпирают мужские кости.
- Хаамо – ходячие мертвецы, похороненные без соблюдения обрядов, хаамо изводят людей шумом, воем и болезнями.
Хотя официально религией води считалось православие, до середины XX века у народа сохранялись элементы традиционных дохристианских верований. Особенно стойкими дохристианские представления оставались в похоронно-поминальной обрядности, и то, что вышеперечисленные духи-духи природы хитры, и способны увести за собой человека, чтобы тот впал в беспамятство или потерялся, дает нам сделать вывод, что народ Водь - народ опасливый, не ставящий себя выше природы, а принимает ее силу и учится не противостоять ей, а жить по правилам этой природы.
Прочную связь с духами и потусторонними силами могли поддерживать колдуны, ведьмы и «знающие»
У води вера в существование неких повседневно действующих сверхъестественных сил составляла одну из главных тайных сторон жизни. Прочную связь с этими силами могли поддерживать колдуны. Еще по сведениям XVI века мы знаем водских «арбуев» — жрецов и предсказателей. В XVIII веке отмечалось, что вожане «при всем том имеют великую доверенность к колдунам, что у них найта зовутся; уверяют, что они великие знатоки в происшествиях естественных, разных очарованиях и целительной силе растений». А в ХХ веке обращение к «знающим» тээтэйя (täätajä) было нормой деревенской жизни.
Порой колдунов различали между собой:
- арпули, арпуйя или арпоникка (arpuli, arpuja, arponikka) чаще всего ворожили и гадали
- лукыйя (lukõja) читали заговоры и магические заклинания
- «знающие» тээтэйя (täätäjä) были знахарями и предсказателями погоды
- ныйта или нэддя (noita, ned'd'ä) использовали колдовские обряды и лечили людей и животных.
Часто колдунами были люди не водского происхождения, жившие в водских или соседних деревнях — ижоры, эстонцы или русские.
Отношение к колдунам и знающим было двояким, ведь они могли творить и добро, и зло. Только они умели «поворачивать следы» и находить потерявшихся людей и заблудившуюся в лесах и болотах скотину. Колдуны могли предсказывать будущее и толковать увиденное другими.
Но были и случаи, когда колдуны могли сами загонять скотину в лес, и только за деньги возвращая ее хозяину.
Некоторых колдунов все знали в лицо. Другие, «ведьмы» скрывали свои занятия, и лишь в определенные дни, такие как Иванов день, можно было увидеть их и понять, кто из соседок — настоящая ведьма.
Заговоры и магические обряды
Заговоры были основой каждодневной лечебной практики вожан. Каждый вожанин, направляясь в лес, вспоминал и заговор от укуса змеи. Знали вожане заговоры от мучительной зубной боли и внезапного «удара», от рези в животе и бородавок, от грыжи и «ночного плача» младенцев. Был заговор и просто от всякой боли.
Заговором можно было предотвратить беду, накликанную сорокой или кукушкой, и вылечить от испуга. Были заговоры, которые произносили молодому месяцу и последнему снопу ржи на поле. С помощью заговора и принесения жертв просили выздоровления у духов-«хозяев», священных деревьев, «святых» родников и языческих каменных куч.
Одно из самых важных мест в верованиях води занимали магические обряды. Они каждодневно помогали выживать, ими защищали свою жизнь и жизнь близких, они давали надежду на возможность лучшего. Разными были их цели и разными сами действия. И этот размах от простых движений одного человека до сложных многочасовых общинных праздненств невозможно описать в кратком очерке.
Одним из главных и в то же время простых магических средств было использование ножа. Перед грозой хозяйка в дверных и оконных проемах делала ножом взмахи в виде креста; при нарыве ножом обводили вокруг больного места и плевали на нож.
Волшебной силой обладало и число «девять». Поэтому при болезни коровы под ней девятью ножами, собранными в деревне, делали девять крестов или поили корову отваром из листьев с девяти деревьев.
Были «личные» обряды, которые совершались тайно и в одиночку. Они усиливали привлекательность женщины, увеличивали урожай на поле и надои молока, защищали от «сглазу» и всего вредоносного, что постоянно вторгалось в жизнь.
Были семейные магические обряды, чаще всего вызывающие плодородие. Например, для защиты от заморозков хозяева в праздник Крещения, поводски Вээриссээ (veerissee), на дворе кормили горохом «мороз».
Видения, призраки и могильные духи
Близки духам были видения и призраки, по-водски — куммитуз. То они принимали форму железных ворот на горе, указывая, где «шведы» закопали свои богатства еще во времена русско-шведских войн. То они появлялись в виде черного барана, а то возникали, как пожар без огня. Но самыми страшными призраками были выходцы с того света - хаамо. Вожане полагали, что мертвецы еще некоторое время могут ходить. Не успокоившись в своих могилах.
Хаамо могли мучить людей, изводить их шумом, воем и болезнями.
Страшно, правда? А вы знаете, что детские страшилки у возжан выведены в отдельный жанр фольклора?
Детские пугалки
Особую, почти неизвестную часть мира водских верований составляют детские пугалки. Возможно, за этими явными или странными существами, которыми пугали детей, стоят какие-то реликты древнейших представлений води о мире, древних божествах и забытых духах, о силах, которые сплетают человека и окружающий мир в единое целое.
Очень распространённой была практика пугать детей цыганами. Если ребёнок вёл себя плохо, ему говорили, что его отдадут цыганам: «Цыган возьмёт тебя и унесёт».
Также страшны детям были старики с длинной бородой и медведи. Боялись дети «банного попа» саунаа паппи (saunaa pappi) с его длинными волосами, черными руками и горящими, как у кота, глазами, и «банную нечисть» саунаа макко (sauna makko) с хватающими мохнатыми руками.
Пугали детей и страшным жителем колодца — «колодезным попом» кайвуо паппи (kaivuo pappi), таскающим детей на самое дно. И когда дети набирались смелости и заглядывали в черную глубину сруба, в небольшом круге колышущейся воды они, к своему ужасу, действительно видели чье-то бесформенное лицо.
Мир вне родного и теплого дома был наполнен пугающими существами, и каждый ребенок в водской деревне знал, что в воде живет загадочный и страшный мёмё (möö), в риге— ужасная «рижная нечисть», а в море — жуткая водяная старуха вэсиэммя (vesiämmä)".
К сожалению, прибалтийско-финские исследователи до сих пор уделяли очень мало внимания детским страшилкам. Как показывает вскоре выходящая работа молодого эстонского исследователя Р. Вийдебаума, в детских запугиваниях скрыто много древнего и важного.
Фольклор
Много чрезвычайно интересного и непознанного можно найти в водском фольклоре. Это и множество сказок с их непременным миром волшебства и странных ситуаций. Это и «страшные» предания с их ходячими покойниками, таинственными подземными ходами и скрытыми кладами.
Это и шутливые истории, где все в жизни начинает казаться незначимым и легким. Это и детские игры, с их радостнонаивным четким восприятием жизни.
О древней эпической поэзии води данных очень мало, но в течение более чем столетия удалось записать немало водских свадебных и лирических песен. Первые записи народных песен води были сделаны еще в XVIII веке, но только в середине XIX века финские фольклористы открыли на этих землях поистине клад песенной культуры.
В декабре 1844 года Элиас Лённрот, всемирно известный собиратель фольклора и составитель «Калевалы», остановившись у знакомого пастора в селении Каттила (Котлы), только от одной «водской бабы» Анны Ивановой узнал 29 свадебных песен (2300 сти-хов), которые, по его словам, «отличались самобытностью». Любопытно, что именно эта народная певица пела водские песни и академику А. Шёгрену, и профессору Г. Рейну, и венгерскому путешественнику Регули, которые также посетили окрестности Котлов.
И, возможно, именно талант и яркость исполнения одной простой вожанки привлекли внимание мировой науки к водскому фольклору.
Вожане вплоть до середины ХХ века помнили старинные свадебные и календарные обрядовые песни. Пожилые женщины могли, вспоминая пасхальные праздники, запеть качельные песни, а затем, рассказывая о своих детях, запеть колыбельные и другие детские песни и кумулятивные руны. Даже в 1970-е годы жительницы низовьев Луги Евдокия Фигурова (1891-1978) из дер. Межняки, Евдокия Трофимова (1908-1981) из дер. Лужицы, Наталья Лукина (1898-1977) из дер. Краколье и другие могли исполнить древние эпические песни и баллады, причитания и заклинания. Долго сохранялись и очень архаичные мелодии, причем особой древностью отличались свадебные напевы.
Поговорки и пословицы
У води (впрочем, как и у каждого народа) воплощением многовековой народной мудрости и личного опыта были поговорки и пословицы". Они не только вносили в повседневную речь яркие всплески неожиданных сравнений, они порой меняли течение разговора и даже отношение людей к поступкам и действиям.
«Острое слово как плетка для коня и как топор для бревна»
- сказала народная певица и знаток водской жизни Оудекки Фигурова в 1976 году. Была в них не только сиюминутная острота ума, но и определенная система ценностей, неназойливо учащая каждого, что есть истинное добро и зло, где нужно «жить по совести, чтобы не было стыдно перед Богом и людьми», а где — «по разуму, чтобы и самому не загнуться».
Предания
Особое место в фольклоре води занимали предания, значительное число которых удалось собрать эстонскому академику Паулю Аристэ, на труды готового мы опираемся в этой лекции. В них почти все сюжеты теснейшим образом были связаны с древними верованиями води, которые описаны выше.
Только зная особенности архаичной водской веры, можно понять глубокий смысл и значение преданий, рассказанных жителями водских деревень.
Во многих деревнях води рассказывали о богатырях и силачах. Особенно часты были такие предания в окрестностях Кабрио (Копорье), где до сих пор стоит средневековая крепость XIII века, перестроенная на рубеже XV-XVI веков. Это мощное каменное сооружение, возведенное на скальном уступе у самой границы древней Водской земли, издавна будоражило сознание жителей ближних деревень своими высокими башнями и могучими стенами, поддерживая народную память о силе людей, создавших Копорскую крепость.
По всем водским деревням ходили предания о «чудесных» местах, «святых» камнях, источниках и деревьях — древних языческих местах поклонения. К ним вплоть до середины ХХ века приходили молить о здоровье и удаче, принося дары.
В каждой водской деревне передавались рассказы о колдунах и «знающих», к которым обращались в случае болезни и потери скота, о ведьмах, наводящих порчу на людей и животных.
Особенно часто можно было услышать у вожан истории о домашних духах. Весь «ближний» мир находился в их власти, а бесконечные истории о «хозяевах» дома, хлева и бани поддерживали нормы поведения людей внутри деревни. Повсеместно ходили рассказы о враждебных духах леса и болота, но особенно страшными были предания о водяных духах.
Хочу рассказать о существе Леммюз, из водских преданий,
"Во всех водских деревнях знали о существовании существа Леммюз, или Леммуз (lemmyz, lemmuz).
В западно-водских деревнях вайпооли его иногда называли Пáра (para), как соседние ижоры и финны. Вожане говорили, что раз в три года петух сносит особое крупное яйцо. Если его разбить, то внутри окажется что-то темное, похожее на лягушачью икру. А если его положить под курицу, то из него вылупится летучая огненная змея, похожая на извивающуюся ленту или на огненный клубок с длинным и тонким, как нитка, золотым хвостом. Некоторые вожане видели, что на конце хвоста леммюза была как бы ложка или черпак. И эта змея будет приносить хозяйке в дом все, что та захочет — молоко, масло, зерно и прочие богатства, забирая все это тайком у соседей.
Леммюз мог увеличить урожай, срезав горсти колосьев с чужого поля, и подоить ночью чужую корову, чтобы «унести» к своей хозяйке в дом надои.
Летал Леммюз лишь по ночам, и защититься от него можно было, только осеняя каждый вечер крестным знамением горшки с маслом и молоком, мешки с зерном, кадки с припасами. Леммюза надо было кормить, для чего его хозяйка оставляла ему во дворе кашу. Если он еду не получал, то мог рассердиться, сжечь дом и улететь.
Служил Леммюз своей хозяйке три года, а после этого нужно было от него непременно избавиться, иначе он сжигал хозяйский дом и двор. Чтобы прогнать Леммюза прочь, ему давали невыполнимую работу: «Иди на берег моря! Сделай, сплети из песка веревку!».
Сказки
У води, как и у других народов, значительное место в повседневной и праздничной жизни занимали сказки. Первые записи сказок были сделаны финскими учеными еще в середине XIX века и опубликованы в знаменитой «Водской грамматике» А. Альквиста, и «Заметках о водском языке» О.А.Ф. Мустонена". Усилился интерес к водским сказкам и в 1920-1930-е годы, когда в Финляндии появились печатные труды Э.Н. Сэтэля!", Л. Кеттунена и Л. Пости!". В это время водские сказки записывал исследователь водского языка и культуры Дмитрий Цветков из Тартусского университета и российский лингвист Я.Я Ленсу.
В 1942 году к изучению водского фольклора приступил замечательный эстонский исследователь, лучший специалист по традиционной культуре и языку води Пауль Аристэ. За свою долгую научную жизнь он собрал и опубликовал бесценные записи водского фольклора и среди них множество сказок!
Говоря о публикациях водского сказочного фольклора, следует вспомнить и работу Ю. Мягистэ, и издание венгерского исследователя Л. Сабо, включившее в себя сказки из дер. Мати (Маттия) .
Водские сказки отличались поразительным разнообразием, хотя их главные сюжеты чаще всего были «международными» и имели хождение по всей Европе. Ведь в сказках любого народа много общих сюжетов и мотивов. Некоторые водские сказки были особенно схожи с русскими, другие — с ижорскими и финскими. По общеприня-той классификации, водские сказки подразделяются на сказки о животных, бытовые сказки, авантюрно-новеллистические сказки, сатирические сказки, сказки-анекдоты и волшебные сказки. Разными были и слушатели: простые сказкипритчи о животных и деревьях рассказывали детям, а «страшные» истории и веселые «бытовые» сказки звучали во время вечерних посиделок молодежи. Ведь уже с Покрова начинались такие посиделки — беэсэдад (beesedad — беседы). У какого-либо хозяина в деревне на всю зиму для вечерних сборов за пару рублей снимали дом, который называли иссутало (issutalo — дом для посиделок). И там все темные вечера вплоть до Масленицы- Чихлаго сходилась деревенская молодежь для труда и радости. Девушки пряли и вышивали, парни смеялись и мешали работать. Песни сменялись танцами, шумные игры прерывались потаенными беседами в темных углах, звуки гармоней и балалаек перемежались рассказыванием страшных историй, преданий и сказок.
Волшебные сказки часто отражают ушедшие архаичные мифы. Но собственно сказка возникает уже тогда, когда она отделяется от древних верований и становится занимательной выдумкой.
«В сказках-небылицах действительность нарочито выворочена наизнанку, и в этом вся их прелесть для народа».
В этой лекции мы предприняли попытку прикоснуться к малоизвестной духовной культуре води. Еще много удивительного и необычного предстоит познать каждому, кто станет осторожно и бережно входить в мир таинственного и почти исчезнувшего водского фольклора.
Благодарим Вас, что дослушали эту лекцию до конца, если Вам есть чем с нами поделиться, то оставляйте комментарии, мы с радостью все читаем и отвечаем на каждый отзыв.
С Вами была Мигунова София, Я горжусь своей страной и с большим удовольствием изучаю и рассказываю вам об особенностях культуры малочисленного народа Ленинградской области Водь.
И помните, всякая традиция живет благодаря интерпретации.