Иван Тургенев – не только автор «Отцов и детей» и «Муму». Это ещё и человек с огромным количеством странностей, тайн, метаний и травм. При знакомстве с его биографией может показаться, что он – персонаж собственного романа: нелепый, нежный, порой жалкий, порой благородный. В нём уживались утончённый литератор и человек, который спасался от голой «русалки» в лесу и смеялся на четвереньках в гостях. В этой статье – девять неожиданных фактов, после которых портрет классика уже не будет напоминать школьный – серый и чопорный.
Был бит матерью, но чуть не погиб от лап медведей
У Тургенева было тяжёлое детство. Его мать, Варвара Петровна, обожала сына, но при этом систематически его колотила – за малейшую провинность. Она была деспотична, вспыльчива и властна. Это оставило на Иване Сергеевиче глубокий след на всю жизнь: многие его внутренние страхи, сомнения и меланхолия, кажется, берут начало именно в этих годах. Но о сложных отношениях Тургенева с матерью стоит рассказать отдельно – эта тема требует отдельного внимания.
А сейчас о другом, не менее ярком воспоминании из детства, которое Тургенев сам считал одним из самых травматичных. Ему было всего четыре года, когда он чуть не погиб – не от руки матери, а от лап медведей. В 1822 году семья путешествовала по Европе. В швейцарском Берне они зашли в зверинец, где в глубокой яме сидели медведи. Любопытный мальчик перегнулся через край, чтобы разглядеть зверей поближе, и потерял равновесие. Он уже начал падать, когда отец в последний момент схватил его за ногу и втащил обратно. Тургенев часто вспоминал эту сцену даже во взрослом возрасте.
Побег от голой «русалки», который попал в рассказ Мопассана
Однажды юный Тургенев отправился на охоту, а после решил искупаться в реке. Лёжа на спине, расслабленный и уставший, он вдруг почувствовал лёгкое прикосновение к плечу. Могло показаться, что это водоросли – обычный страх каждого, кто купается в дикой воде. Но, открыв глаза, Тургенев увидел совсем другое. Рядом с ним на воде покачивалось странное обнажённое существо. По всем признакам – женщина, причём настроенная весьма решительно.
Тургенев в панике бросился к берегу и нагишом, побежал прочь. Незнакомка не отставала. Спас его местный пастушонок: увидев бегущую пару, он сообразил, что дело неладное, и пару раз хлестнул настойчивую преследовательницу кнутом. Та, наконец, ретировалась в лес. О случившемся Тургенев рассказал только один раз – в компании Флобера и Мопассана. Спустя годы Мопассан опубликовал рассказ «Ужас», в котором угадываются знакомые детали.
Первую любовь у него увёл... отец
Когда Ивану Тургеневу было 15, он влюбился впервые – в свою соседку, 19-летнюю княжну Екатерину Шаховскую. Девушка писала стихи, была образованной и живой – идеальный объект юношеского обожания. Иван всерьёз надеялся на взаимность, но его мать, Варвара Петровна, сразу насторожилась и называла княжну «злодейкой». Оказалось, не зря.
Шаховская действительно ответила взаимностью, но не Ивану, а его отцу, Сергею Николаевичу. Их отношения стали шоком для подростка. Возможно, именно с этой истории началась цепочка мучительных, запутанных и обречённых привязанностей Тургенева. Он так никогда и не женился. Женщины в его жизни были: и крепостная Дуня, родившая ему дочь Пелагею, и дальняя родственница, и замужняя певица. Но по-настоящему счастливой, спокойной любви у него не случилось.
Семейная тайна, которую Тургенев делил с женой Толстого
У Ивана Тургенева и Софьи Андреевны Толстой был общий секрет – и он вполне достоин отдельного романа. По семейному преданию, отец Софьи Берс, домашний врач, долгие годы служил у Тургеневых и, как считалось, состоял в тайной связи с матерью писателя. Плодом этого романа стала девочка Варвара, которую официально называли воспитанницей, но в доме относились к ней как к родной. Таким образом, у Софьи и Ивана была общая сводная сестра.
На свадьбу Софьи Тургенев не пришёл. Но причина была не в семейных сплетнях – к тому моменту он и Толстой уже 17 лет не разговаривали. Они разошлись после ссоры, в которой обсуждали воспитание детей. Тургенев рассказал, что его внебрачная дочь помогает бедным. Толстой резко ответил, что такие действия – пустая сценическая игра. Спор перерос в личные обвинения и закончился вызовом на дуэль. Но в конфликт вмешались близкие. Спустя время оба признали свою несдержанность. В 1878 году Толстой написал Тургеневу письмо с предложением помириться. И тот согласился.
Кукарекал, шепелявил и бегал в мантилье: как Тургенев пугал свет
Молодой Тургенев отличался эксцентричностью, которую окружающие то терпели, то всерьёз не понимали. Он мог весь вечер молчать в углу, а потом внезапно задать вопрос вроде: «Вы видели когда-нибудь странных паучков в кадке с водой?». Мог начать вдруг кукарекать, изображая петуха. В доме Герцена он однажды обмотался мантильей, взъерошил волосы и носился по комнате, играя сумасшедшего. Гостям было не смешно – скорее, неловко.
А ещё от волнения Тургенев начинал шепелявить, говорил визгливым голосом и так же смеялся – до судорог. Он был способен разразиться таким заразительным хохотом, что буквально скатывался под стол. Бывало, стоял на четвереньках от смеха, чем немало шокировал благородное общество. Известно и то, что писатель обожал петь, несмотря на полное отсутствие вокальных данных. Сам он с самоиронией называл своё пение «свиным визгом», но всё равно продолжал петь – с искренним наслаждением.
Звал гостей – и забывал. А однажды расталкивал женщин у шлюпки
С возрастом Тургенев не утратил своей непредсказуемости. Он мог пригласить гостей к себе домой и уехать, напрочь забыв о встрече. Люди добирались до его квартиры, поднимались на четвёртый этаж, но на пороге их встречал слуга с фразой: «Барина нет». Сам писатель потом хохотал, узнав, как все разъехались. Его странности раздражали, но при этом почему-то прощались – то ли за мягкий характер, то ли за врождённое обаяние.
Но бывали и эпизоды, которые Тургеневу припоминали с явным осуждением. В 1838 году, плывя в Германию, он оказался на борту корабля, где вспыхнул пожар. Перепуганный 20-летний Иван, по воспоминаниям очевидцев, не растерялся – но только в худшем смысле слова: расталкивал женщин и детей у шлюпок, предлагал взятку за место в спасательной лодке. А ещё, по слухам, кричал: «Ради бога, дайте мне спастись – я единственный сын у моей матери». До берега было недалеко, и все выжили. Но анекдоты о его поведении пошли по свету и крепко закрепились.
Не умел отказывать и жил с «копотью» на сердце
После смерти матери Тургенев унаследовал огромное состояние и стал одним из самых богатых помещиков своего времени. Но с деньгами он обращался так, будто они ему были не особенно нужны. Он раздавал больше, чем тратил: бедным писателям, студентам, эмигрантам, больным. В Париже у дверей его квартиры выстраивалась очередь: он принимал всех, читал присланные рукописи, вникал в чужие заботы, помогал, если мог. Его даже пытались учить писать – и он слушал.
Он был не религиозен и не стремился выглядеть святым – просто умел сочувствовать. Возможно, поэтому он и был тем редким человеком, о котором после смерти сказали: «Он не сделал никому зла. Кроме, разве что, убитых на охоте животных». Внутри этот высокий, мягкий человек жил с ощущением пустоты и собственной несостоятельности. Свою меланхолию он называл «копотью» и однажды написал: «Прошутил я жизнь, а теперь локтя не укусишь».
Диван «самосон» и собака-интеллектуалка
В имении Спасское у матери Тургенева, по слухам, был стул в виде трона. А вот у самого писателя был специальный диван, на котором он любил дремать. Он звался «самосон», потому что на нём человек засыпал сам, без усилий. Но уместиться на нём полностью могучий Тургенев не мог – ноги свисали.
А ещё у него была собака по имени Бубулька, умнейшее существо, которое спала под фланелевым одеялом. Если одеяло спадало, она будила Тургенева. Бубулька не любила обычные подушки, предпочитая сворачиваться на старом номере французской газеты Journal des Débats. Специально для неё Тургенев выписывал газету.
Вражда с писателями и обвинение в плагиате
Со Львом Толстым Тургенев то дружил, то ссорился, а в молодости они даже чуть не породнились: писатель ухаживал за Марией Николаевной, старшей сестрой Толстого. Разговоры о свадьбе велись, но брак так и не состоялся. С другими коллегами отношения были куда жёстче. С Достоевским их связывала настоящая вражда: Тургенев называл его «прыщом на носу литературы», а тот, открыто ревнуя к славе, в ответ обозвал «старичком». Салтыков-Щедрин язвительно окрестил Тургенева «павлином», распускающим хвост.
Особенно громким был скандал 1860 года – одно из первых в России «дел о плагиате». Гончаров обвинил Тургенева в том, что тот использовал сюжет его ещё ненаписанного романа. Гончаров познакомил товарища с замыслом и фрагментами будущей книги, а потом неожиданно узнал собственные мотивы в «Дворянском гнезде». Сначала он намекал на заимствования тонко, но позже потребовал убрать целые сцены.
Выход романа «Накануне» переполнил чашу терпения: Гончаров вновь увидел «своё» и призвал Тургенева к публичному ответу. Для разбирательства даже созвали «третейский суд» – Анненкова, Дружинина, Дудышкина и Никитенко, которые встали на сторону Тургенева. Но обида осталась, и их дружбе пришёл конец. Неудивительно, что в России он часто чувствовал себя в осаде, а вот за парижскими обедами с Флобером, Доде и Золя ему было проще и свободнее.
Подборка книг для тех, кто хочет идти дальше:
- «Слова в снегу: Книга о русских писателях», Алексей Поликовский
- «Иван Тургенев. Жизнь и любовь», Полина Ребенина
- «Письма к Полине Виардо и французским друзьям. 1846 – 1882 годы», Иван Тургенев, Илья Гальперин-Каминский
- «Дневники 1862–1910», Софья Толстая
- «Неизвестная жизнь писателей, художников, композиторов», Анатолий Бернацкий
Продолжайте чтение: