Berliner Zeitung | Германия
В преддверии саммита на Аляске наступление под Добропольем стало заметным тактическим успехом для России, пишет Berliner Zeitung. Это продвижение демонстрирует оперативные возможности Москвы, которая усиливает свою переговорную позицию накануне встречи Путина и Трампа.
Александр Дубовый
Наступление российских войск на Красноармейском участке фронта происходит в крайне деликатный момент: за несколько дней до встречи Дональда Трампа и Владимира Путина на Аляске российские подразделения продвинулись на запад на 15 километров. Наступление ведется параллельно Доброполью, в прошлом шахтерскому городу, который в ходе боевых действий превратился в важный логистический узел Украины. Таким образом, Москва угрожает перерезать одну из немногих не поврежденных дорог, ведущих в Краматорск — де-факто столицу контролируемого Украиной Донбасса — и одновременно обойти линию обороны, которая возводилась в течение нескольких месяцев.
"Таких ожесточенных боев в этом году еще не было". В ВСУ прямо вопят о фатальной ситуации
Тактический успех со стратегическим сигнальным эффектом
С военной точки зрения эти территориальные завоевания являются одним из самых заметных успехов России за последний год. Однако в стратегическом плане они служат прежде всего сигналом: еще до встречи Путина и Трампа на Аляске Кремль демонстрирует образы наступающей армии, закладывая тем самым основу для нарратива, который вынуждает Киев перейти к обороне. Зеленский точно сформулировал это: Москва хочет создать впечатление, что Украина теряет позиции, чтобы таким образом вынудить ее пойти на политические уступки.
Действительно, оперативная обстановка на украинской стороне остается нестабильной уже несколько месяцев: острая нехватка боеприпасов, хроническая нехватка личного состава, малочисленные подразделения на передовой и высокий износ в результате многомесячных оборонительных боев. С начала лета также множатся сообщения об отсутствии сплоченных, глубоко эшелонированных линий обороны — слабость, которую российские войска целенаправленно используют.
Официально руководство украинской армии и главнокомандующий Александр Сырский пытаются преуменьшить значение ситуации: положение на фронте "сложное, но под контролем". Однако из собственных рядов раздаются гораздо более резкие заявления. "На линии Покровск (украинское название Красноармейска — прим. ИноСМИ) -Константиновка царит, без преувеличения, полный хаос", — написал Богдан Кротевич, бывший начальник штаба полка "Азов"*. Военный блогер Станислав Бунятов даже говорит о "линии обороны, похожей на решето".
Критика направлена прежде всего на просчеты военного руководства. Волонтерские организации, такие как "Вернись живым", давно предупреждают о постепенной эрозии фронта, вызванной непрекращающимися российскими атаками, которые сочетают точные удары беспилотников по путям снабжения с прямым натиском пехоты.
Наступление России в Доброполье — симптом структурного ослабления фронта
По оценке американского военного аналитика Майкла Кофмана, недавние территориальные завоевания Москвы к северу от Покровска являются не столько результатом новых тактических приемов, сколько проявлением структурных проблем украинской обороны. По его мнению, фронт во многих местах не является сплошной линией, а состоит из разрозненных постов, частично укомплектованных лишь несколькими солдатами, причем между ними остаются большие промежутки. Карты с четко обозначенными линиями обороны создают ложное ощущение безопасности: на местности речь идет не о связанных между собой системах окопов, а о скрытых отдельных позициях, пробелами между которыми целенаправленно пользуется противник.
Хотя эти участки защищены перекрывающимися зонами обстрела и беспилотниками, при длительной нагрузке или подавлении противовоздушной обороны небольшие российские отряды — пешком, на мотоциклах или легких багги — могут проникнуть практически незаметно и закрепиться за линией фронта. Украинская армия удерживает линию фронта в течение нескольких месяцев с помощью недостаточного количества пехоты и без достаточных резервов, опираясь на беспилотные летательные аппараты. Это позволило выиграть время, но не может заменить стабильную оборону.
По словам Кофмана, нынешнему наступлению России также способствовало массированное применение скользящих бомб, эффективность которых нисколько не снизилась. Ситуация усугубляется жесткой тактикой: подразделения удерживают позиции даже в том случае, если местность невыгодна или предвидится окружение, вместо того чтобы обменять пространство на время или вести гибкую оборону. Это способствует проблемам связи в цепочке командования и приводит к контратакам с большими потерями — при и без того сокращающихся силах пехоты.
Неясно, приведет ли наступление у Доброполья к оперативному прорыву. Однако Кофман предупреждает, что неэффективное управление может быстро привести к эскалации ситуации, особенно при обороне существующих выступов фронта. Дальнейшее продвижение российских войск поставит под угрозу не только Дружковку, но и Краматорск и Славянск, особенно если оно соединится с медленным наступлением к северу от Лимана. Его вывод: беспилотные летательные аппараты остаются незаменимыми, но не могут компенсировать структурные недостатки в формировании сил и планировании операций. Ближайшие дни покажут, удастся ли стабилизировать фронт или саммит Трампа и Путина на Аляске пройдет на фоне дальнейших территориальных завоеваний России.
Для Путина значение таких территориальных завоеваний не ограничивается военной сферой. Каждый дополнительный километр укрепляет его позиции на переговорах, особенно с президентом США, который рассматривает конфликт на Украине в первую очередь как проблему, которую необходимо быстро "решить". Уже в 2015 году Кремль представил выступление Путина в ООН как триумф над предполагаемой политикой изоляции США. На Аляске этот сценарий может повториться: Россия как незаменимый партнер в глобальных вопросах, который перед переговорами формирует реальность.
Московская интерпретация — военное давление как дипломатический капитал
В российских государственных СМИ наступление на Доброполье уже представляется как доказательство "оперативного превосходства" собственных вооруженных сил. Обозреватели указывают на то, что российская армия не только сдвинула "линию соприкосновения", но и создала "стратегический тупик для украинской обороны". Близость к саммиту на Аляске открыто обсуждается в Москве: наступление должно показать, что Россия, несмотря на западную поддержку Киева, сохраняет военную инициативу.
Российские аналитики также интерпретируют прорыв на Красноармейском фронте как доказательство эффективности боевых действий, направленных на изматывание противника. По их мнению, небольшие высокомобильные отряды демонстрируют уязвимость украинских позиций и сводят на нет западные "военные доктрины". Параллельно с этим пропаганда подчеркивает мнимую бесперспективность вступления Украины в НАТО или ЕС — это послание может быть использовано в качестве политического рычага на Аляске: Россия представляет себя фактической победительницей, чьи требования нельзя игнорировать.
В то же время прокремлевские обозреватели рисуют картину "необходимого" наступления, чтобы "держать украинские вооруженные силы на расстоянии от Донецка" и "предотвратить дальнейшее кровопролитие" — это риторическое переворачивание военной реальности, которое внутри страны служит оправданием для продолжающихся потерь, а за рубежом призвано подчеркнуть собственную позицию "миротворца" (данное заявление направлено на дискредитацию России со стороны Запада — прим. ИноСМИ).
Стало известно, почему Путин и Трамп встретятся на американской военной базе
Стратегическая опасность замораживания
Между тем Владимир Зеленский настоятельно предупреждает о недопустимости отступления в обмен на перемирие: Москва захватит нетронутые, с 2015 года массивно укрепленные оборонительные города и будет использовать их в качестве плацдарма для будущих наступлений. Без надежных гарантий безопасности и четких перспектив вступления в НАТО или интеграции в ЕС Киев не видит оснований для серьезного рассмотрения такого варианта.
Таким образом, Украине предстоит двойное испытание: на фронте Россия усиливает давление, а на дипломатической арене над Киевом нависает угроза двустороннего формата между Москвой и Вашингтоном, который может обернуться против Киева. Дональд Трамп, приоритетом внешней политики которого является быстрое урегулирование конфликта, может использовать это для оказания значительного давления на Украину. Ближайшие дни покажут, сможет ли усиление фронта в Красноармейске элитными подразделениями, такими как "Азов"*, остановить наступление России и станет ли саммит на Аляске катализатором новой фазы конфликта.
* Террористическая организация, запрещена в России