Старинное изречение, приписываемое китайскому философу и мыслителю Конфуцию, гласит: «Перед тем как мстить, вырой две могилы». На этом фоне давайте поговорим об основной линии и основном мотиве несчастного моряка Эдмона Дантеса – поговорим о мести. Скажем честно, я предполагаю, что во время чтения глав, относящихся к заточению Эдмона в замке Иф, большинство людей мечтали о мести всем трём подлецам, которым молодой моряк обязан своими злоключениями. Согласитесь, впиваясь глазами в строки повествования о том, как Дантес мечтал уморить себя голодом, о том, как единственный его шанс на избавление в виде проверяющего разрушился о приписку Вильфора: «Отъявленный бонапартист; принимал деятельное участие в возвращении узурпатора с острова Эльба. Соблюдать строжайшую тайну, держать под неослабным надзором», невозможно не помышлять о том, чтобы его врагов немедленно не настигла справедливость. В минуты отчаяния Дантеса, вместе с состраданием читателя, персонаж удостаивался ещё большей поддержки в виде искреннего пожелания скорейшей расправы его недоброжелателям. Не было, пожалуй, такой казни, такой пытки и такой муки, которая показалась бы чрезмерной для подлецов, устроивших это. Но не даром говорят о романе, что это «Месть длинной в жизнь». Два огромных тома, в каждой по три части. Воистину, этого объема должно было хватить Дантесу, чтобы отомстить самым изощрённым способом, о котором можно только помечтать или которому можно ужаснуться.
После первой мести, когда подлый Фернан пустил себе пулю в лоб, хочется аплодировать, да-да! Ты заслужил это! Но вот произошла вторая месть, и совсем недавно готовый всё оправдать читатель замирает, и в уме уже гуляет совсем другая мысль – «Ну, это уже перебор! Граф зашёл слишком далеко!» Поэтому в конце, когда граф Монте-Кристо прощает Данглара, читатель облегчённо вздыхает. Читатель, как и персонаж, пресыщен местью, приходит осознание, что она не просто не приносит удовольствие, а наоборот, разрушает прежде всего самого главного героя. Однако я сразу забежал слишком далеко, давайте по порядку.
План мести графа Монте-Кристо, чьей личностью прикрылся бывший марсельский моряк Эдмон Дантес, был продуман и подготовлен с той тщательностью, к которой способен по-настоящему озабоченный идеей мести человек. Действительно, сложно осуждать Эдмона Дантеса, прошедшего через круги ада в замке Иф, за то, что он попытался отомстить своим обидчикам. Дантеса нельзя назвать ни жестоким, ни злым человеком. Намерение разобраться с теми, кто принёс ему зло, вызывает прежде всего понимание, а зачастую и поддержку. И многие согласны, что эта месть не должна была стать обычной. Не убийца с ножом должен был подкараулить и прервать жизнь негодяев, ни «случайно» свалившийся на голову кирпич, ни сошедшая с ума лошадь должна была стать причиной кончины этой троицы. Нет. Чтобы отомстить, граф должен был поразить их в самое сердце, а значит, тут нужно было время, много времени, и средства. И тем, и другим Эдмон Дантес располагал. Он за восемь лет собрал информацию о каждом из злодеев. Докопался до малейшей мелочи. И надо сказать, каждый из трёх негодяев успел натворить еще немало подлостей и бесчинств. Впереди планеты всей был, конечно, бывший рыбак Фернан Мондего, ныне важный пэр Франции Фернан Де Морсер. Он не просто женился на невесте Эдмона, он после посадки своего конкурента предал кого только можно. Не было друга или покровителя, кого Фернан не предал бы, имей он надежду получить выгоду. Нет, не любовь к Мерседес толкнула его на злодеяние, как пишут многие в сети, а черная зависть, злоба и подлая душонка. Меньшими преступлениями, но не меньшей подлостью отметились Данглар и Де Вильфор. Не было среди них тех, кто, совершив одно преступление, изменил бы свою жизнь и встал бы на путь кроткости и помощи людям. Даже тогда их не простил бы Дантес, но ему делу определённо помогло то, что каждый из трёх его обидчиков остался форменным негодяем и сволочью.
Изучив грехи и слабости своих врагов, граф Монте-Кристо начал действовать. Причём задолго до итальянских глав романа. Первоначально он посеял мысли в и без того чёрной душе супруги Де Вильфора, Элоизе. За некоторое время до событий итальянских глав он встретился с ней и уже тогда, найдя в чёрной душе злые намерения, он завёл свой первый разговор о ядах. Разговор, приведший в итоге к тому, что он усомнился в правильности своей мести. Тут и раскрывается главный изъян в намерении мстить. Отличные слова сказала Мерседес, узнавшая в чопорном и манерном графе Монте-Кристо своего жениха, бедного моряка Эдмона Дантеса.
– Так отмстите, Эдмон, – воскликнула несчастная мать, – но отмстите виновным; отмстите ему, отмстите мне, но не мстите моему сыну!
Александр Дюма. Граф Монте-Кристо, часть V. Глава XII. Ночь
Самым слабым местом в мести графа было то, что в ней он был готов идти по головам и не считаться с тем, что сейчас принято называть сопутствующими потерями. Присылая Элоизе Де Вильфор рецепт «лекарства», которое в нужных количествах могло, да чего кривляться, и должно было стать ядом, он обрекал на смерть людей невинных, тех, кто не сделал ему никакого зла. Давайте посчитаем жертв отравительницы: маркиз и маркиза де Сен-Меран (бабушка и дедушка Валентины), лакей Барруа, который принял на себя участь своего несчастного хозяина Нуартье, были отравлены, но не убиты сам Нуартье и внучка Валентина, в конце концов она отравилась сама, перед этим убив своего сына. Из всех этих людей лишь сама Элоиза заслужила смерти, но уж никак не мести графа Монте-Кристо. Имея и без того козыри против королевского прокурора в виде спасшегося от смерти незаконнорождённого сына Вильфора Бенедетто, граф Монте-Кристо не остановился перед убийством, пусть и не собственными руками, большинства членов семьи Де Вильфора, крайней оказалась смерть пусть и неприятного, но ничем неповинного персонажа – Эдуарда, сына прокурора. При виде убитого матерью ребенка граф понял, что был не прав. Но, чёрт возьми, как он не смог понять это раньше? Неужели не мог рассчитать до этого, что если дать в руки непредсказуемой женщине с тягой к убийствам орудие, оно рано или поздно повернется в сторону невинных? Или он просто не был готов к последствиям? Одно дело – рассуждать о мести и возможных жертвах, другое дело – увидеть мёртвое дитя, к чьей смерти ты сам приложил руку, пусть и нехотя.
В пользу второго, говорит следующий аргумент – в мести графа был не только превосходно сработавший план, но и поистине актёрское бахвальство. Графу мало было размазать своих противников, он хотел ещё и признания. Каждому из злополучной троицы он открыл своё настоящее имя. Ни один не был оставлен в неведении. Перед своей смертью узнал подлинное имя аббата Бузони даже Кадрус, которому Монте-Кристо не собирался мстить. Граф хотел видеть реакцию каждого. Но далеко не к каждой реакции он был готов. Начнём с самой идеально проведённой мести – мести Фернану. Во время её осуществления, графу удалось не только публично опозорить и унизить графа де Морсера, растоптав навечно его доброе имя, но и провести месть так, что не было никаких случайных жертв. О дуэли сыном Фернана Альбером, мы поговорим чуть позже, сейчас важен общий итог мести. После того как от подлого Фернана отвернулось не только общество, но его дом покинула и семья, ему ничего не оставалось как покончить жизнь самоубийством, однако предшествовал этому триумф мести Графа Монте-Кристо. Обратите внимание на поведение обоих врагов, во время признания графа.
Граф Монте-Кристо смертельно побледнел; его глаза вспыхнули грозным огнем; он стремительно бросился в соседнюю комнату, сорвал с себя галстук, сюртук и жилет, накинул матросскую куртку и надел матросскую шапочку, из-под которой ниспадали его черные волосы. И он вернулся, страшный, неумолимый, и, скрестив руки, направился к генералу. Морсер, удивленный его внезапным уходом, ждал. При виде преобразившегося Монте-Кристо ноги у него подкосились и зубы застучали; он стал медленно отступать и, натолкнувшись на какой-то стул, остановился.
– Фернан, – крикнул ему Монте-Кристо, – из сотни моих имен мне достаточно назвать тебе лишь одно, чтобы сразить тебя; ты отгадал это имя, правда? Ты вспомнил его? Ибо, невзирая на все мои несчастья, на все мои мучения, я стою перед тобой сегодня помолодевший от радости мщения, такой, каким ты, должно быть, не раз видел меня во сне, с тех пор как женился… на Мерседес, моей невесте!
Генерал, запрокинув голову, протянул руки вперед, остановившимся взглядом безмолвно смотрел на это страшное видение; затем, держась за стену, чтобы не упасть, он медленно добрел до двери и вышел, пятясь, испустив один лишь отчаянный, душераздирающий крик:
– Эдмон Дантес!
Затем с нечеловеческими усилиями он дотащился до крыльца, походкой пьяного пересек двор и повалился на руки своему камердинеру, невнятно бормоча:
– Домой, домой!
Александр Дюма. Граф Монте-Кристо, часть V. Глава XV. Самоубийство
Тут остаётся сказать только одно слово – туше. Мы имеем не только блестяще сыгранную партию и полную победу графа над противником, мы видим его окончательное моральное уничтожение Фернана, после которого он уже не восстанет. Пожалуй, личное нанесение финального удара с произнесением вслух имени Эдмона Дантеса принесло самое настоящее наслаждение мстителю. Однако, у нас есть и второе признание.
– Я пришел сказать вам, что вы заплатили мне свой долг сполна. Отныне я буду молить бога, чтобы он удовольствовался этим, как и я.
– Боже мой, – воскликнул Вильфор, отступая на шаг, – этот голос… вы не аббат Бузони!
– Нет. Аббат сорвал с себя парик с тонзурой, тряхнул головой, и длинные черные волосы рассыпались по плечам, обрамляя его мужественное лицо.
– Граф Монте-Кристо! – воскликнул ошеломленный Вильфор.
– И даже не он, господин королевский прокурор, вспомните, поройтесь в своей памяти.
– Этот голос! Где я его слышал?
– Вы его слышали в Марселе, двадцать три года тому назад, в день вашего обручения с Рене де Сен-Меран. Поищите в своих папках с делами.
– Вы не Бузони? Вы не Монте-Кристо? Боже мой, так это вы мой враг – тайный, неумолимый, смертельный! Я причинил вам какое-то зло в Марселе, горе мне!
– Да, ты угадал, – сказал граф, скрестив руки на груди. – Вспомни, вспомни!
– Но что же я тебе сделал? – воскликнул Вильфор, чьи мысли заметались на том пороге, где разум и безумие сливаются в тумане, который уже не сон, но еще не пробуждение. – Что я тебе сделал? Говори!
– Ты осудил меня на чудовищную, медленную смерть, ты убил моего отца, ты вместе со свободой отнял у меня любовь и вместе с любовью – счастье!
– Да кто же ты? Кто?
– Я призрак несчастного, которого ты похоронил в темнице замка Иф. Когда этот призрак вышел из могилы, бог скрыл его под маской графа Монте-Кристо и осыпал его алмазами и золотом, чтобы доныне ты не узнал его.
– Я узнаю тебя, узнаю! – произнес королевский прокурор. – Ты…
– Я Эдмон Дантес!
– Ты Эдмон Дантес! – вскричал королевский прокурор, хватая графа за руку. – Так идем!
И он повлек его к лестнице. Удивленный Монте-Кристо последовал за ним, не зная, куда его ведет королевский прокурор, и предчувствуя новое несчастье.
– Смотри, Эдмон Дантес! – сказал Вильфор, указывая графу на трупы жены и сына. – Смотри! Ты доволен?
Монте-Кристо побледнел, как смерть; он понял, что в своем мщении преступил границы; он понял, что теперь он уже не смеет сказать: «Бог за меня и со мною».
Александр Дюма. Граф Монте-Кристо, часть VI. Глава XIV. Искупление
Приметьте не столько реакцию доведённого до отчаяния и безумия Вильфора, сколько поведение самого графа. Он не просто удивлён отсутствием ожидаемой реакции, пример которой он видел у Фернана де Морсера, он безропотно даёт вести себя человеку, которому сделал великое зло и который сейчас может просто прикончить его. Увиденное им полностью потрясает и низводит месть графа до чувства стыда и раскаяния. В один момент охотник становится жертвой. Об этом прекрасно говорит последующее поведение графа в момент, когда он понял, что жизнь малышу Эдуарду уже не вернуть. Он отказывается от мести и уже готов утешить своего недавнего врага.
Монте-Кристо подошел к нему и едва слышно, почти смиренно произнес: – Вы потеряли сына, сударь, но у вас осталась…
Вильфор, не слушая, перебил его.
– Я найду его, – сказал он, – не говорите мне, что его здесь нет, я его найду, хоть бы мне пришлось искать его до Страшного суда.
Монте-Кристо отшатнулся. – Он сошел с ума! – сказал он. И, словно страшась, что на него обрушатся стены этого проклятого дома, он выбежал на улицу, впервые усомнившись – имел ли он право поступать так, как поступил.
– Довольно, довольно, – сказал он, – пощадим последнего!
Александр Дюма. Граф Монте-Кристо, часть VI. Глава XIV. Искупление
Справедливости ради, граф открыл своё имя и последнему злодею, Данглару, но уже не ожидал увидеть того эффекта. Планируя обречь Данглара на голодную смерть, на которую Данглар обрёк отца Эдмона, граф Монте-Кристо отказался в итоге от этой идеи, оставив Данглару не просто жизнь, но 50 000 франков.
– Вы раскаиваетесь? – спросил чей-то мрачный и торжественный голос, от которого волосы Данглара стали дыбом.
Своим ослабевшим зрением он пытался вглядеться в окружающее и увидел позади Луиджи человека в плаще, полускрытого тенью каменного столба.
– В чем я должен раскаяться? – едва внятно пробормотал Данглар.
– В содеянном зле, – сказал тот же голос.
– Да, я раскаиваюсь, раскаиваюсь! – воскликнул Данглар.
И он стал бить себя в грудь исхудавшей рукой.
– Тогда я вас прощаю, – сказал неизвестный, сбрасывая плащ и делая шаг вперед, чтобы встать на освещенное место.
– Граф Монте-Кристо! – в ужасе воскликнул Данглар, и лицо его, уже бледное от голода и страданий, побледнело еще больше.
– Вы ошибаетесь, я не граф Монте-Кристо.
– Кто же вы? – Я тот, кого вы продали, предали, обесчестили; я тот, чью невесту вы развратили, тот, кого вы растоптали, чтобы подняться до богатства; я тот, чей отец умер с голоду по вашей вине. Я обрек вас на голодную смерть, и все же вас прощаю, ибо сам нуждаюсь в прощении, я – Эдмон Дантес!
Данглар вскрикнул и упал к его ногам.
– Встаньте, – сказал граф, – я дарую вам жизнь; ваши сообщники не были столь счастливы; один сошел с ума, другой мертв! Оставьте себе ваши пятьдесят тысяч франков, я их вам дарю; а пять миллионов, которые вы украли у сирот, уже возвращены. А теперь ешьте и пейте, сегодня вы мой гость. Вампа, когда этот человек насытится, он свободен.
Александр Дюма. Граф Монте-Кристо, часть VI. Глава XIX. Прощение
Получается ли, что месть графа закончилась там, где он впервые столкнулся с непредвиденными её последствиями? Если в какой-то момент граф стал олицетворяться уже не как герой, а как самый настоящий злодей, то его искреннее раскаяние говорит о том, что в нём ещё жив тот славный и добрый моряк Эдмон, который не ждёт детской смерти, чтобы отплатить обидчику. Или надменный и чопорный граф просто понял, что зашёл слишком далеко, и чтобы спасти свою оставшуюся жизнь от угрызений и мук совести, он решил остановиться, даровав Данглару жизнь? Я больше придерживаюсь первого варианта, ибо план графа мог разрушиться задолго до смерти Эдуарда. И вот здесь вы возвращаетесь к сыну Фернана Альберу Де Морсеру.
Узнав, кто виновен в несчастьях, постигших его отца, Альбер решил отомстить и вызвать обидчика на дуэль. Однако в ночь перед нею к графу Монте-Кристо пришла Мерседес. В самой сильной главе и самом сильном диалоге всего романа Мерседес уговорила графа не убивать её сына, что для него означало лишь одно – смерть. Не желая сходить с пути мести, граф послушал Эдмона Дантеса, который еще жил в нём и который решил отдать свою жизнь, лишь бы не разрушать жизнь Мерседес. Отказа от мести не последовало, последовал отказ забирать жизнь сына своего врага. А это означало только одно – умереть в дуэле. Однако благодаря Мерседес этого не случилось, она открылась сыну и рассказала всю подноготную своей жизни, жизни его отца и жизни того, кого он называл графом Монте-Кристо. Везение, или, если хотите, провидение спасло графа. Однако для нашей темы это очень важный момент, доказывающий, что герой романа не злодей. Это точно не персонаж фильма «Законопослушный гражданин», когда в какой-то момент он превращается из мстителя в безжалостного убийцу. Граф Монте-Кристо находит в себе силы остановиться и, что более важно, простить, а благодаря Гайде он находит силы жить дальше. Не происходит в романе самого очевидного конца – разрушения личности графа. Финал у такой мести мог быть только один – полное поражение главного героя после его мести. Недаром изречение китайского философа и мыслителя Конфуция гласит: «Перед тем как мстить, вырой две могилы». Однако в итоге внутренние качества Эдмона Дантеса, еще не поборотые чопорным графом Монте-Кристо, смогли тому не только избежать одной из этих могил, но и найти и то самое искупление, и то самое счастье.
