Андрей Медведев: 1958 г. р., сварщик, слесарь, маляр, художник, музыкант, поэт, племенной фотограф. Живет и работает в Новосибирске.
Давеча выдался сумасшедший день. Заводчик привел щенков-мальтезов. Четыре гламурчатых клопыша описались в переноске, не желали усаживаться перед объективом, расползались в разные стороны, тыкались куда ни попадя, не понимали, чего от них хотят. Медведев был невозмутим.
На снимках модели выглядят как плюшевые няшки, кукольные чистюли, заиньки-паиньки, все такие беленькие, по-цыплячьи пушистенькие, будто только что дружно вылупились из яйца Фаберже.
Или вот шпиц – безобидная милашка, собака-улыбака, пуся-лапуся. Или московский той-терьер – лопоухий воображуля, ангел во плоти. Или поживший бульдог – тяжелый на подъем, уставший, равнодушный, сердитый. А малыш-бульдожка топырит коготки и радуется встрече.
Больших собак Медведев снимает вне помещения. На лугах городского парка они танцуют, гарцуют, озоруют. Загребают лапами воздух, носятся с бешеными глазами, перекинув розовый язык через плечо. Летят в прыжке навстречу свободе, солнцу, свету, человеку, который всё это придумал.
Всё это – хитрости анималиста. Андрей Медведев – не просто анималист. Он называет себя племенным фотографом, а для племенного фотографа вышеописанное есть необходимое, но недостаточное условие. При высочайшем качестве изображений, когда в резкости каждая шерстинка, отливающая игольчатым блеском, надо показать предпочтительную позу у кошки, правильную стойку у собаки. Также определенный размер ушей, яркость глаз, идентичный окрас, густоту или гладкость шерсти. В этих тонкостях разбираются заказчики – заводчики и хэндлеры, а их клиенты пусть срочно захотят приобрести и полюбить именно этого питомца, и никакого другого.
За многие годы практики Медведев изучил повадки и особенности каждой породы, тончайшие нюансы поведения, будь то собака или кошка. Легче всего снимать шпица, он всегда в настроении и выигрышно смотрится благодаря своей дельфиньей улыбке и роскошной шубе, но должен быть идеально груммирован, иначе позор. «Дактилоскопию убери!» – командует Медведев, если на шерсти остаются вмятины от пальцев хозяйки. Щетка, разумеется, у нее с собой.
А с бульдожкой что делать? Глаза и нос должны быть на одной линии, а уши назад. Но лапы разъезжаются по столу, соберешь их в кучку, а они за свое. К тому же, песики выглядят, как мешок с поклажей, а шустрят, как сперматозоиды. Один экземпляр по кличке Стивен прославился тем, что, вертясь на столе, в одну секунду перекусил кончик махалки, что мельтешила у него перед носом. Наказан не был.
Среди кошек по сложности поведения лидируют курилы. Будут тревожно озираться, пока не изучат окружающую действительность. «Не торопись, – говорит Медведев заводчику, – пусть освоится. Если спрыгнет – сразу хватай за шкирку, как мамка в младенчестве». Или сам на пару секунд цепляет на холку прищепку, чтобы несмышленыш присмирел.
У ориентальной кошки, худой и длинной, с узкой мордой бультерьера, надо показать профиль, длину тела и – самое главное – расправленные уши. Для этого приходится рычать, гавкать, трещать, привлекать и отвлекать необычными звуками и предметами.
Главная приблуда – это херабуна, такая легонькая японская удочка для ловли карпов. Медведев, как истинный музыкант, двумя руками выполняет различные священнодействия: левой держит снасть и активно машет ею перед моделью, а правой, дождавшись нужной стадии движения, жмет на кнопку установленного на штативе фотоаппарата. Особенно любят херабуну бриташки, начинают следить за этой штукой, принимают позу охотника, прижимают голову, лапы напружинены перед прыжком, глазищи превращаются в плошки, как в сказке Андерсена про огниво.
В фотосессии задействованы софтбоксы с сотами и импульсными вспышками, фоны, столик, куда устанавливается подложка 60 х 60, каждый раз другая, в зависимости от окраса. В одном случае это темно-бордовая с прожилками плита керамогранита, отражающая когтистые лапки, в другом – мшистый ковролин, крашеная фанера, гладкий пластик. Таинство начинается с обрызгивания поверхностей обеззараживающим раствором, и обязательно на глазах клиента, чтобы тот был уверен в безопасности для иммунитета. Затем ему показывают определенную точку, где он должен стоять, чтобы был на подхвате, ну и не загораживал свет – импульсный, рисующий, контровой. Медведевские комментарии для него темный лес: «При нормальном свете силуэт кота идет по краю шерсти, а когда контровый лупанешь, то будет просвечивать подшерсток и объем потеряется. Контровик надо дать чуть-чуть, чтобы рисунок только намечался». Хозяину всё равно, как это работает, главное, чтобы костюмчик сидел.
Техническое оснащение – это святое. Недавно Медведев опубликовал на своей страничке в соцсетях «список обладания» из 14 позиций, половину из которых, с тех пор как он определился в кэнонисты, составляют различные марки Canon. Первой строчкой идет древний «Любитель-2», последней – навороченный Canon R5 mark2, которому племенной и пламенный фотограф был рад так же, как переходу от аналоговой фотографии к цифровой. Качественно напечатать с негатива простому любителю стоило неимоверных усилий, а Медведев тогда считал себя таковым. Поэтому цифра свершила революцию в сознании Медведева. Вот и новый Mark свершил революцию – при всей своей избыточно-притягательной сложности обладает бесценной функцией автоматического слежения по глазам животного, благодаря чему Медведев торжествует, сбрасывая гору с плеч.
Он оборудовал фотостудию в собственной квартире типовой девятиэтажки на Троллейном. Несмотря на разноцветье подложек и фонов, ее можно назвать белой комнатой, ибо ее обрамляют первозданной белизны шкафы со стеллажами, кои Медведев, следуя своим инженерным наклонностям, сконструировал сам. Разложил своё имущество по полочкам, распределил по ящичкам – фотокамеры, провода, аккумуляторы, зарядные устройства, везде идеальный порядок.
В другом отсеке оборудованы стойки для трех гитар и ячейки с педалями, микрофонами, усилителями, имитатором импульса. В приливе неформатного вдохновения Медведев выкладывает в сеть блюзовые композиции собственного сочинения, исполняемые нарочито гнусавым баритональным тенором. Балансируя на грани фола, брутальный циник в бейсболке, не имеющий ничего общего с прототипом, непринужденно перебирает струны и зажимает сложные аккорды, иронизирует, куражится, насмешничает, глумится над самим собой и окружающей действительностью. «Интересная аранжировка. Прекрасный гитаризм!» – комментируют знатоки.
По соседству притулились подсохшие краски и кисти. Многолетняя, зародившаяся еще с юности дружба с такими монстрами изобразительных искусств, как сценограф Владимир Авдеев и живописец Геннадий Майстренко, вдохновила на полет, вызвала тягу к холсту. Медведев, воодушевляемый и поощряемый ими, явил миру серию своеобразных пейзажей и портретов. Щедро раздаривал друзьям и товарищам, и вдруг, в духе своего врожденного самоедства, заявил, что хватит с него, а то заведет в никуда: «Глянул на свои потуги, устыдился и бросил это дело». Фотография заняла в его пенсионерской деятельности главенствующее место.
Его ближайший друг и тоже фотограф Александр Симушкин не устает поражаться тому, что таланты Медведева не иссякают, начиная с возглавляемой им (Симушкиным) фирме «Корденали», занимавшейся поставками импортной мебели. «Он у меня лучшим продажником был, с любым клиентом общий язык умел найти», – ностальгирует Симушкин. Это не мешало Медведеву быть в курсе всех новинок фототехники и выражаться исключительно на фотослэнге. Стоило мужикам-любителям завести речь про объективы и насадки, как он оказывался в центре вселенной и выдавал информацию повышенной сложности. Ему бы в фотошколе преподавать, но он всегда предпочитал практику.
Медведев тогда фотал всё что движется или просто валяется без конкретного применения. Кусок дерева у него отливал золотом, а слякоть сияла, как слюдяные слитки. Стал популярным на фотостоках и даже оформил патент, а требования к качеству снимка там всегда были суровые. Когда в фирме начались проблемы, Медведев принял решение отныне зарабатывать только любимым делом. То есть сделать главное увлечение профессией, а ремесло превратить в искусство.
Он, как рядовой фотила, мотался по детским садам, торговым центрам, первомайским скверам. Устроился в зоопарк, где, согласно разработанному стандарту, фотал посетителей в обнимку с чучелами животных. Их это устраивало, а его нет, и после работы он всматривался в живых зверей, но за решеткой. Его больше привлекали счастливые существа – домашние питомцы с их преданностью конкретному хозяину, и он стал своим человеком на выставках элитных пород.
Развивались знакомства с заводчиками, посыпались заказы на выездные фотосессии. Самая чумовая из них случилась в 2014 году с Кристианой Горовиковой и двумя ее канадскими сфинксами. Подходящую локацию они нашли в мелкой заводи на Обском море, чуть выше Центрального пляжа.
Там зарифмовались золотистые бокешки и такого же отлива отсветы на деревьях, просвечивающие розовым закатом ушки и пастельных тонов нежнятина фона, вопящий котяра и его древесное подобие за плечом. По воде плавали голые стволы, а по ним скакали голые кошки, словно инопланетные существа, попавшие к землянам в качестве засланцев. Пришельцы хмурили морщинистые лбы, в их взгляде читалось опасливое недоумение, почему отсюда невозможно телепортироваться обратно, а добираться до берега по воде они не умеют.
Своих кошек у Медведева не было, а собака была всего одна. Они с Танюхой долго выбирали породу и наконец, подбадриваемые опытным заводчиком, кандидатом биологических наук Сергеем Князевым, остановились на добермане. С тех пор Медведев стал называть себя металлургом-доберманистом. Металлургом потому, что в 83-м году прошлого века пошел работать на металлургический завод имени Кузьмина, десятый цех: «лютая сварка, покраска, шлифовка». В одной с ним бригаде трудилась девушка его мечты – итак, он звал ее Танюха. И он пропал. Пропал он и с завода, ибо в суровые 90-е перестали платить, а он решил стать настоящей опорой для жены. Танюха осталась в десятом цехе и проработала на одном месте до самой пенсии. Они идут рука об руку более сорока лет, и целое десятилетие рядом вышагивал красавец Сильвер.
Пес разбил тишину их дома, которая стала утомлять однообразием пустоты. Забрал на себя всю нереализованную заботу. Но рос на редкость воспитанным и на радость здоровым парнем. Медведев был строг, но справедлив, суров, но нежен. Никакого сюсюканья с щенком, уверенное лидерство со взрослым. Ходил с ним заниматься к Ларисе Кузнецовой в питомник служебного собаководства при железной дороге. Такие хитрости с ним вытворял!
Лучше самого Медведева никто об этом не расскажет: «Доберману сильно не повезло со мной, как и всем в мире, включая жену. Мы с ним тренировали... ну не знаю, то ли выборку, то ли курсинг, то ли аппортировку так. Юго-Западный котлован, правый берег, трава по пояс. Мячик с заранее проделанной дыркой, что б не залипал. Это тотем и фетиш. Никогда мячик не был в свободном доступе, чтоб валялся дома. У меня Сильвер от течной суки уходил, покажи ему мячик. И вот на этом озере, значицца: если кинешь мяч, он видит куда бежать, фигня. Значит перед броском закрываю ему глаза.
Но! Он, падла, слышит куда он упадёт и бежит точно туда по слуху!!! И тогда такое. "Рядом". Берёшь в правую мячик. Левой закрываешь ему глаза, правой кидаешь мяч, и пока летит, ей же сгребаешь ему одно ухо, уничтожая стерео. И когда мяч шлёпнется в траву (которая по пояс), через пару секунд командуешь апорт.
И вот тогда вы могли бы увидеть классику. Он идёт безупречным зигзагом, сужающимся в точку, где лежит мяч. Вот это обоняние и интеллект!»
Стоит ли говорить, что Сильвер в 93-м в Москве на кубке «Евразия» в открытом классе занял первое место! А затем в Барнауле на выставке «Азия» стал лучшим представителем породы. Ну и в родном городе Новосибирске судья из Швейцарии Анна-Мария Стайфберген отдала ему первый главный приз.
Но что значат награды по сравнению с более тонкими материями. Член семьи мог часами не сводить глаз с хозяина, на только им понятном языке общался с хозяйкой. Скоропостижно скончался от инфаркта в преддверии новогодних праздников – испугался грома хлопушек. Кое-как добрели до подъезда, а лифт не работал. Между пятым и шестым этажом лег и больше не встал. Танюха напекла пирожков и встречала их с прогулки. Какие уж там пирожки.
Медведев похоронил Сильвера в лесу, сварив мощный памятник с оградкой, а на табличке вырубил зубилом «Сильвер. 1990-2000». Возможно ли было взять другую собаку? А как повернуть свою жизнь так, чтобы больше никогда не испытывать иссушающих душу страданий от утраты, но чтобы в доме не переводилась живность?
Нескоро, совсем нескоро пришло решение, лет только через двенадцать. Да и то когда вусмерть надоело мотаться по чужим площадкам и захотелось осесть на своей. По объявлению о бесплатной фотосессии с животными в квартиру к Медведеву привели кошек, собак, хорька, свинку, крысу. Еще и улитки пожаловали! А дальше пошло-поехало. Постепенно заводчики признали Медведева главным авторитетом. Утвердилось мнение, что равных в портретной съемке четвероногих ему нет. Одну свою пытливую клиентку он научил снимать щенков на айфон, показал, как настраивать и переключать, и у нее неплохо получается, если судить не по Гамбургскому счету. Невозможно повторить Медведева, у которого безупречное техническое качество фотографий соответствует психологическому проникновению в суть породы.
Главный секрет Медведева, чему невозможно научиться, ибо оно или дано, или не дано от природы – это умение договариваться со зверьем. Если приведут шестерых котят, то усадить их рядком бесполезно, сколько их не удерживай, сколько херабуной ни маши. Медведев то ли особые заклинания знает, то ли действует на них силой воли, но без диктаторства. Шалуны присмиривают, становятся шелковыми не только снаружи, но и изнутри. Людей, кстати, это тоже касается.
Поэтому в электронной записной книжке Медведева 800 контактов; 20 из них – самые проверенные, надежные, постоянные, стабильные клиенты и партнеры. Они отдают ему на поруки своих щенят потому, что мастер производит высококачественную рекламу живого товара. Но из рекламы произрастает нечто большее, когда «товары» становятся персонажами доброй сказочной истории. Оставаясь убежденным реалистом, лишенным фотохудожнических выкрутасов, Медведев при этом идеализирует мир, убирает из него всё лишнее. Мир остро нуждается в идеализации, иначе ему кранты.
Он всегда был не-по-детски скромным. Друзья постоянно склоняли его к анималистическим фотоконкурсам и персональным выставкам, «мы все его чуть не пинками туда загоняли», – сетует Симушкин. Но на звание художника Медведев не претендует и до сих пор повторяет: «Я себя большим фотографом не считаю». Кем-то большим, а то и великим считает себя непризнанный гений, увязший в нескончаемых муках творчества. Зато на свете есть три вещи, на которые можно смотреть бесконечно: огонь, вода и как работает Андрей Медведев. И четвертое – эстетическое совершенство образов, воплощенных в его снимках, от чего ты становишься добрее, чем был.
Яна Колесинская
Август 2025 г.