— Кто такой Виктор Степанович? — я вскочила со стула.
Нотариус поправил очки и перечитал:
— Виктор Степанович Морозов. Вот паспортные данные.
— Но я единственная дочь! — голос сорвался на крик.
Мне 59 лет, зовут Раиса Андреевна. Работаю медсестрой в поликлинике на Беговой. Мама Валентина Григорьевна ушла из жизни две недели назад. Квартира на Кутузовском должна была достаться мне.
Тридцать лет назад мы с мамой жили вдвоём в коммуналке на Соколе. Папа оставил нас, когда мне было пятнадцать. Ушёл к другой женщине.
Мама работала швеёй на фабрике. Я — медсестрой в больнице. Копили каждую копейку на отдельное жильё.
— Рая, потерпи немного, — говорила мама. — Скоро у нас будет своя квартира.
— Мам, я не жалуюсь.
— Знаю, доченька. Ты у меня золотая.
Через десять лет случилось чудо. Мамина подруга уезжала в Израиль, продавала квартиру дёшево. Мы взяли кредит, заняли у знакомых.
Переезд на Кутузовский был праздником. Двухкомнатная квартира казалась дворцом!
— Рая, мы сделали это! — мама плакала от счастья.
— Мам, теперь заживём!
Первая странность произошла пятнадцать лет назад. Мама стала пропадать по вечерам.
— Куда идёшь? — спрашивала я.
— В театр с подругами.
— Каждую неделю в театр?
— А что такого? Культурно провожу время.
Потом заметила — мама стала наряднее одеваться. Купила новое пальто, туфли.
— Мам, откуда деньги?
— Премию дали на работе.
Поверила. Зря.
Десять лет назад я вышла замуж за Петра. Хороший мужчина, работал водителем автобуса. Переехала к нему в Медведково.
Мама осталась одна на Кутузовском. Навещала её каждые выходные.
— Рая, не надо так часто приезжать, — говорила она.
— Мам, ты же одна.
— Я не одна... То есть, не скучаю.
Странная оговорка. Но я не придала значения.
Пять лет назад заметила мужские тапочки в прихожей.
— Мам, у тебя кто-то был?
— Сантехник приходил. Кран чинил.
— В тапочках?
— Я дала. Полы чистые.
Опять поверила. Дура была.
Три года назад встретила маму в парке. С мужчиной. Седой, интеллигентного вида, лет семидесяти.
— Мама? — окликнула я.
Она побледнела:
— Рая! Ты что здесь делаешь?
— Гуляю. А вы?
— Это... это Виктор Степанович. Сосед.
— Здравствуйте, — мужчина протянул руку.
— Здравствуйте.
Потом мама объяснила:
— Мы просто дружим. Он вдовец, я одна. Общаемся иногда.
— Мам, почему скрывала?
— Да что скрывать? Просто знакомый.
Год назад мама слегла. Сердце пошаливало. Я взяла отпуск, переехала к ней.
— Рая, спасибо, — шептала она.
— Мам, не говори глупости.
Однажды ночью услышала, как она разговаривает по телефону:
— Витя, не приходи. Дочь здесь... Да, люблю... Я тоже скучаю.
Утром спросила:
— Мам, кто такой Витя?
— Никто. Приснилось тебе.
— Мам, я слышала.
— Рая, не выдумывай.
Обиделась. Но промолчала.
За неделю до ухода мама попросила:
— Рая, позови нотариуса.
— Зачем?
— Хочу завещание оформить.
— Мам, я же единственная дочь.
— Знаю. Но хочу официально.
Нотариус пришёл. Мама попросила меня выйти.
— Почему? — удивилась я.
— Так положено. Выйди на полчаса.
Вышла. Теперь жалею.
После оформления мама сказала:
— Всё сделала как надо. Не волнуйся.
— Мам, квартира мне?
— Не волнуйся, говорю.
Прямо не ответила. Должна была насторожиться.
Мама ушла тихо. Я держала её за руку.
— Рая... прости... — прошептала она.
— За что, мама?
— За всё... прости...
Не поняла тогда. Теперь понимаю.
На поминках были только близкие. Вдруг пришёл тот мужчина — Виктор Степанович.
— Соболезную, — сказал он.
— Спасибо.
Он положил цветы и ушёл. В глазах — слёзы.
И вот сегодня — оглашение завещания. Квартира — ему!
— Это ошибка! — кричала я.
— Никакой ошибки, — нотариус показал документ.
Почерк мамы. Её подпись.
— Но почему? Почему ему?
— Не знаю. Воля покойной.
Вышла из конторы как в тумане. Позвонила мужу:
— Петя, мама оставила квартиру чужому мужчине!
— Как чужому?
— Какому-то Виктору!
— Приезжай домой. Разберёмся.
Вечером пошла к Виктору Степановичу. Адрес узнала у нотариуса. Жил в соседнем доме.
— Здравствуйте, Раиса Андреевна, — открыл он. — Я ждал вас.
— Почему мама оставила вам квартиру?
— Проходите. Расскажу.
Квартира скромная, однокомнатная. На стене — фотография мамы.
— Чай будете?
— Нет. Объясните.
Он сел напротив:
— Мы с Валентиной были вместе пятнадцать лет.
— Что значит вместе?
— Любили друг друга. Но жили отдельно.
— Почему?
— Она боялась вашей реакции. Говорила — дочь не поймёт.
Душа в пятки ушла. Пятнадцать лет!
— Мы познакомились в парке, — продолжал Виктор. — Я гулял с собакой, она кормила голубей.
— И что?
— Разговорились. Потом стали встречаться.
— Почему мама скрывала?
— Боялась, что вы осудите. Второй мужчина в её возрасте.
— Но я бы поняла!
— Она так не думала.
Виктор встал, достал альбом:
— Вот наши фотографии.
Мама счастливая, улыбается. Они в парке, в театре, на даче. Столько фото!
— Она была счастлива?
— Очень. Мы оба были.
Слёзы покатились сами собой.
— Почему квартиру вам оставила?
— Я не знал про завещание. Честно.
— Не верю!
— Раиса Андреевна, мне семьдесят пять. Зачем мне квартира?
— Тогда почему?
Виктор помолчал:
— Думаю, она хотела, чтобы вы узнали обо мне. О нас.
— Странный способ.
— Валя всегда мечтала нас познакомить. Но боялась.
— И решила так?
— Видимо.
Виктор подошёл к серванту, достал конверт:
— Она просила передать, если что.
Письмо от мамы!
"Доченька моя любимая!
Если читаешь это письмо, значит, меня уже нет. И ты узнала про Витю.
Прости, что скрывала. Боялась твоего осуждения. Глупая была.
Витя — замечательный человек. Он подарил мне вторую молодость. С ним я снова почувствовала себя женщиной, а не только мамой и бабушкой.
Квартиру оставила ему, чтобы вы встретились. Знаю, он отдаст её тебе. Он благородный.
Не сердись на маму. Я любила тебя больше жизни. Но и себя имела право любить.
Будь счастлива!
Твоя мама."
Рыдала как ребёнок.
— Раиса Андреевна, — Виктор протянул документы. — Дарственная на квартиру. На вас.
— Что?
— Я оформил сразу после получения наследства.
— Но зачем?
— Валя хотела, чтобы квартира досталась вам. Но сначала чтобы мы познакомились.
— Она вам говорила?
— Нет. Но я знал её. Понимал.
Вот те раз! Мама всё продумала.
— Виктор Степанович, простите меня.
— За что?
— За то, что мама скрывала. Из-за меня.
— Не вините себя. Валя сама так решила.
Теперь мы с Виктором Степановичем дружим. Он приходит в гости, рассказывает о маме.
— Она очень любила сирень, — говорит он.
— Знаю. Каждую весну покупала.
— Мы ездили в Ботанический сад. Любовались.
Столько нового узнаю о маме! Оказывается, она писала стихи, танцевала, мечтала съездить в Париж.
— Почему не поехали?
— Денег жалела. Говорила — для дочки коплю.
Опять слёзы. Мама всю жизнь для меня жила. А для себя — урывками, тайком.
Вчера были на маминой могиле. Виктор Степанович принёс сирень.
— Валечка, вот мы и подружились с Раей, — сказал он.
Ветер качнул ветки. Как будто мама ответила.
— Виктор Степанович, расскажите ещё о маме.
— Что рассказать?
— Всё. Какой она была с вами.
— Счастливой. Очень счастливой.
И я рада. Рада, что у мамы было пятнадцать лет счастья. Пусть тайного, но настоящего.
Ну надо же! Мама скрывала любовь из-за страха. А зря. Я бы поняла.