Найти в Дзене

Ядерщики на старте!

Когда представляешь ядерщиков, воображение рисует строгие лаборатории и сложные формулы. Но за белыми халатами скрывались настоящие спортсмены — те, кто покорял вершины и ледовые арены с той же страстью, что и тайны атомного мира. Многие физики поощряли спорт и сами охотно им занимались. Например, нобелевский лауреат Игорь Тамм находил время и для науки, и для альпинизма. С 1926 года он штурмовал кавказские пики и памирские перевалы, став мастером спорта СССР, и даже в 70 лет учёный участвовал в альпинистских сборах. Его жизнь доказывала: восхождение к научной истине требует такой же выносливости, как покорение горных вершин. Другой теоретик ядерных процессов, Александр Балдин, тоже завоевал звание чемпиона СССР по альпинизму, доказывая: научный поиск и спортивные достижения требуют одинаковой целеустремлённости. Исключением в страсти к спорту не стал и Игорь Персианцев. Чемпион СССР 1955 года по фигурному катанию, ученый позже посвятил себя ядерной физике. Его грациозные пируэты на ль

Когда представляешь ядерщиков, воображение рисует строгие лаборатории и сложные формулы. Но за белыми халатами скрывались настоящие спортсмены — те, кто покорял вершины и ледовые арены с той же страстью, что и тайны атомного мира.

Многие физики поощряли спорт и сами охотно им занимались. Например, нобелевский лауреат Игорь Тамм находил время и для науки, и для альпинизма. С 1926 года он штурмовал кавказские пики и памирские перевалы, став мастером спорта СССР, и даже в 70 лет учёный участвовал в альпинистских сборах. Его жизнь доказывала: восхождение к научной истине требует такой же выносливости, как покорение горных вершин. Другой теоретик ядерных процессов, Александр Балдин, тоже завоевал звание чемпиона СССР по альпинизму, доказывая: научный поиск и спортивные достижения требуют одинаковой целеустремлённости.

Исключением в страсти к спорту не стал и Игорь Персианцев. Чемпион СССР 1955 года по фигурному катанию, ученый позже посвятил себя ядерной физике. Его грациозные пируэты на льду превратились в точные расчёты — будто сложные элементы фигурного катания в мире элементарных частиц. До конца своих дней он тоже помнил про спорт и восхвалял его – как то, что дисциплинирует и заставляет двигаться вперед даже в самые трудные моменты.

Отец советской атомной программы Игорь Курчатов в 1930-е годы слыл заядлым теннисистом. Его стремительные подачи на корте напоминали прорывные решения в науке. Даже в разгар атомного проекта он убеждал коллег: «Физика требует физической формы».

Горел спортом и Аркадий Бриш – доктор технических наук и профессор. Создатель горнолыжной секции в ядерном институте заряжал своих коллег спортивным азартом. Современники вспоминали: его энергия на склонах не уступала работоспособности в лаборатории.

Эти учёные стирали границы между кабинетом и спортивной площадкой. Тамм штурмовал вершины с тем же упорством, с каким разгадывал тайны плазмы. Персианцев перенёс артистизм фигурного катания в точные расчёты. Бриш превращал лыжные трассы в полигон для вдохновения!

Их пример доказывает: наука — это и выдающийся ум, и характер, нередко закалённый именно в спортивных испытаниях. В День физкультурника вспомним: великие открытия рождаются там, где встречаются пытливый ум и воля к победе!

Больше интересного —
в Telegram-канале Союза «Атомные города»!