Ветер трепал тонкую занавесь у окна. В доме было тихо – слишком тихо для молодой женщины, недавно оставшейся вдовой. Муж умер, когда её сыну, Мэн-цзы, было всего три года. Он ещё путал слова, цеплялся за её платье и шёл за ней повсюду, словно боялся потеряться. Их дом стоял у шумного рынка. С утра до вечера воздух был наполнен запахом жареного мяса и пряностей, а улицы гремели криками торговцев, стуком костей азартных игр и тяжёлыми ударами топоров мясников. Маленький Мэн-цзы бродил между лавками, повторял выкрики за продавцами и смеялся их грубым шуткам. Мать, наблюдая за ним, думала: «Он учится у того, что видит. А здесь сердца твердеют, а слова становятся резкими». И однажды, пока рынок ещё спал, она собрала узлы и, не оглядываясь, увела сына прочь. Теперь они поселились у кладбища. Здесь улицы были тише, но их часто наполнял медленный стук барабана и высокий плач женщин. Похоронные процессии шли мимо их ворот, мужчины в белых повязках несли гробы. Мэн-цзы играл в похороны – вырезал