Три брака, двое детей в разных странах и железная тишина - почему легенда советской эстрады предпочитает, чтобы за него говорили только песни.
Вечер премии «Триумф Года» был как дорогой торт: блестящий сверху, но с множеством слоёв внутри. Концертный зал «Москва» переливался светом, на входе толпились фотографы, а в фойе шёпотом обсуждали главное имя вечера - Юрий Антонов. «Легенда отечественной эстрады» должен был лично подняться на сцену, принять награду и, возможно, сказать пару тёплых слов. Но кресло в первом ряду, отведённое для него, так и осталось пустым.
- Юрий Михайлович не смог приехать, колени болят, - озвучил в микрофон поэт Владимир Ильичев, его друг и многолетний соавтор, принимая статуэтку.
Звучало просто, почти буднично. Но у Антонова за каждым словом - история, и чаще всего гораздо сложнее, чем думает публика.
Лестница, на которую лучше не вставать
Его дом - трёхэтажный, светлый, с широкими окнами, через которые по утрам льётся солнечный свет. Но третий этаж уже давно как «запретная зона». Там - бильярд, внушительная библиотека с сотнями книг, тихий уголок, где пахнет бумагой и деревом. И тишина.
- После падения он сказал мне: «Зачем я строил трёхэтажный дом с такими крутыми лестницами?» - вспоминает Ильичев. - Теперь туда почти не поднимается.
Кинозал на втором этаже - тоже почти реликвия. За тридцать лет дружбы поэт был там всего раз. Зато кухня - другое дело. Там, за большим деревянным столом, где всегда стоит чайник и тарелка с печеньем, Антонов чувствует себя в своей стихии. Чай у него заваривается крепкий, разговор течёт медленно, а за окном - голуби, которых он подкармливает.
Гостиница для собак и куры на винограде
В двух шагах от дома - «гостиница». Так он называет отдельное здание для своих животных. Там живут кошки, собаки и даже куры, которых Антонов балует чёрным виноградом.
«Это же дети моих кур», - так Юрий Антонов объясняет, почему не ест домашние яйца.
Может, кто-то сочтёт это странным, но на деле это тот же почерк, что и в его музыке: внимание к деталям, нежность к живому. Сейчас вся энергия маэстро направлена на восстановление прудов на участке. Вода за зиму помутнела, несколько рыбок погибли. Он меняет воду, запускает новые породы, приглашает специалистов. Говорит, что вода должна быть чистой — и в прудах, и в жизни.
Песня, которая сказала больше, чем хотелось
Недавно они с Ильичевым записали новую песню - «Доченька». Лёгкая мелодия, слова про близость и нежность.
- Стихи мои, музыка Юры, - говорит поэт.
- Доченька? - уточняет корреспондент. - А у Юрия Михайловича есть дочь?
Он делает короткую паузу, словно проверяя, стоит ли продолжать.
- Да, есть, - говорит тихо. - Но это закрытая тема.
Вот так - одно слово, и за ним целая тень нерассказанных историй. Известно лишь: дочь живёт во Франции вместе с матерью. Есть и сын - в России. Но отца и сына давно ничего не связывает - ни звонков, ни встреч.
Три брака и вечная пауза
Говорят, у Антонова было три брака. Первая жена в Америке, вторая - в Хорватии, третья - в Париже. Дети - от разных женщин. В интервью он такие темы пресекает жёстко:
«Про мою жизнь никто и ничего не знает», - твёрдо отвечает маэстро на любые вопросы о семье.
И всё же это молчание не холодное, а осознанное. Он словно выстроил высокий забор - не из камня, а из личных границ. За ним - дети, личные отношения, а для публики - только песни.
Молчание как форма откровенности
Его хиты звучали в наших жизнях фоном к самым важным моментам - свадьбам, разлукам, встречам. Но сам он - как остров, до которого не доберёшься без приглашения. И в этом есть своя магия.
Почему он молчит о семье? Может, защищает их от лишнего внимания? Может, так проще сохранить гармонию в собственной душе? А может, просто считает, что музыка и биография должны идти параллельно, не переплетаясь.
Одно ясно: у Юрия Михайловича есть и сын, и дочь. Они живут своей жизнью. Он - своей. И, возможно, это единственный способ сохранить тишину там, где мир любит шум.