***
— Ты когда-нибудь получал письмо, написанное огнём?
Никто в долине не ждал вестей от драконов: их было принято вспоминать только в старых преданиях, на ночь или во время великих гроз. Как будто после всех бурь и сожжённых городов, после тысяч историй о клыках и чешуе, драконы просто растворялись в раскаявшемся небе.
Но однажды мальчик по имени Эллиот нашёл среди руин древней башни письмо — не из бумаги, но из плотного, смеркающе-голубого пепла, с рунами, пульсирующими слабым, совсем не страшным светом.
На конверте — огромная, шершавой лапой начерченная надпись: «Если ты умеешь прощать, прочти меня».
Был ли это вызов? Предостережение? Знак для тех, что уносит ветер перемен?
Эллиот медлил. Он уже однажды взялся за письмо из прошлого — и тогда многое изменилось. Но в этот раз что-то дрогнуло внутри.
Он знал — нельзя уйти, пока не узнаешь, что за за словами "последнего письма Дракона".
***
Долина, где жили люди Эллиота, была — как часто бывает — красивой извне и надломленной внутри. День за днём над ней висел скрытый страх, будто каждое новое утро — случайно забытый кусочек большой трагедии.
В детстве Эллиот мечтал стать рыцарем. Он строил замки из покрытых мхом камней, сражался с зеленоватыми тенями в закатных лучах… и верил — все бури можно победить, если быть смелым.
Но с годами страхи меняются лица. Драконы — это уже не чудовища за горами. Это — твои собственные тени, слова, что не сказал вовремя. Обида на себя — тяжелее, чем сотни чужих обид.
В последний год у Эллиота ушли родители. От болезни — и от равнодушия. Он винит себя, что не успел повернуть время вспять. Не научился прощать ни их, ни себя.
Друзья разбежались. Дом из детских грёз превратился в холодный чулан воспоминаний.
Ночами Эллиот перечитывает письма из прошлого — и если прислушаться, то кажется: за тонкой стеной дождя кто-то шепчет древним голосом —
"Ты так и не простил, да?"
***
Вечером, когда лунный свет превращает каждое пятно от дождя на стенах в карты неведомых миров, Эллиот сидит перед странным письмом. Пером подрагивающей руки проводит пальцем черту — точно границу между вчера и сегодня.
В голове крутится мысль: "А если дракон — это я?"
Сколько раз за год он прятался в башне собственной вины? Сколько раз рычал, чтобы не заплакать?
И сколько раз мечтал, чтобы кто-то, кто поймёт, напишет ему письмо… даже на пепле, даже сквозь века.
"Что, если это финальный вызов? Последний шанс поговорить с самим собой, хотя бы в чужой сказке…"
Можно всю жизнь сжигать свои воспоминания, а потом — по остывшей золе — найти приглашение к прощению.
Но для этого нужно решиться — вскрыть конверт прошлого.
***
Эллиот медленно разворачивает письмо. Слова начинают танцевать перед глазами:
«Я Дракон, последний из тех, кто помнил себя. Я был и страшным, и красивым, и беспощадным, и уязвимым. Мой огонь сжёг любимых и врагов — но сильней всего он сжёг меня самого.»
Каждая строчка — как зеркало, в котором Эллиот видит своё отражение:
- Я жёг потому, что боялся быть слабым.
- Я ревел, потому что не умел говорить о боли.
- Я уничтожал — чтобы не чувствовать себя оставленным.
«Но был ли в этом смысл, если после каждого взлёта я падал на колени перед своим отражением, и единственное, чего хотел — прощения?»
Дальше буквы становятся чётче, а голос за ними — теплее, как слабый жар костра: «Ты читаешь это потому, что несёшь мой огонь…
Но в огне можно не только жечь. В нём можно согревать. Тот, кто прощает себя — перестаёт быть драконом в башне.
Он становится тем, кто способен любить.»
Невольно из глаз Эллиота катится слеза. Это не печаль, не вина. Это — ощущение, будто внутри наконец рассыпается старый кокон, из которого может вырасти нечто бесконечно живое.
***
В ту ночь Эллиот впервые за долгое время не боится уснуть. Он понимает: прошлое не исчезнет, не станет фейерверком забвения.
Но письмо Дракона — это не послание о прощении бабкам и людям.
Это письмо о примирении с собой.
Любить себя — значит позволить воспоминаниям остаться, не пряча их за стеной огня…
Это значит — быть честным с собственной болью.
А ещё — верить, что за любой ошибкой идёт новый рассвет.
***
Эта сказка быстро разошлась в деревне, где жил Эллиот. Люди приносили к руинам башни ветви цветущих яблонь — как дань памяти всем своим прошлым драконам.
– Я прочёл "Письмо Дракона" своей дочери. Она впервые перестала бояться темноты, — рассказывал старый рыбак.
– После этой истории я осмелилась позвонить маме, которую не прощала пятнадцать лет..., — шёпотом делилась девушка на площади.
Мальчишки перестали высмеивать слёзы друг друга.
А в ночь на день рождения Эллиот написал своё письмо — тоже на пепле, но с надеждой.
"Драконы бывают не только страшные. Они бывают добрые — если сумеют простить себя вовремя."