Найти в Дзене
Издательство Libra Press

Государь внимательно прочитал просьбу штабс-капитана

Оглавление

Из разных записных книжек

Зимой 1811 года, государь Александр I, подъезжая к манежу, где приготовлен был развод, заметил в толпе молодого красавца необыкновенно высокого роста, на костылях, с бумагою в руке. Подойдя к нему и приняв просьбу штабс-капитана Ивана Годлевского, государь внимательно прочитал ее.

Просьба эта заключалась в том, что "Иван Годлевский, узнав, что отец его, Кузнецкого уезда (Томской губернии) исправник, попал без суда (по анонимному доносу в принятии подарка 2-х рублей) в ссылку, в каторжные работы, с согласия двух старших братьев (израненные и украшенные орденами подполковники: Осип Осипович - Нейшлотского, и Петр Осипович Минского пехотных полков), умолял государя освободить 67-милетнего отца, заменив его сыновьями, которые, невзирая на их тяжелый рапы, в состоянии более старика принести пользы в Сибири.

Он, может быть, преступник, - сказано было в заключение просьбы, но он наш отец. Возьмите, государь, наши чины, наши ордена и пенсии и позвольте ценою этой жертвы искупить вину нашего родителя".

- Отец таких честных детей не может быть негодяем, - сказал император, передавая просьбу дежурному генерал-адъютанту; потом, обращаясь к просителю, милостиво добавил: "Явитесь к военному министру; он объявит вам мою волю".

Старик Годлевский не захотел, однако ж, воспользоваться монаршею милостью. Он требовал и добился строжайшего следствия и суда, который вполне оправдал его и возвратил к прежней должности.

Старик и все три сына его, о которых здесь говорится, давно уже в земле, а самый младший сын ссыльного, Кирилл Осипович Годлевский, доживавший последние годы на родине, в Кузнецке, скончался в 1875 году и погребен рядом с могилою отца.

Александр I. около 1820 (Отто Фридрих Игнациус)
Александр I. около 1820 (Отто Фридрих Игнациус)

Настоящее прошение написано Николаем Михайловичем Карамзиным для профессора П-ва, ходатайствовавшего за своего сына

"Августейший монарх, всемилостивейший государь, кабинет вашего императорского величества, выдавая аттестат 18-тилетнему сыну моему и ссылаясь на высочайшую волю, изъяснил в оном, что он отставлен от службы за подозрение в краже казённого перстня.

Самодержавная воля твоя, августейший государь выше закона, после оной несчастный юноша не имеет права искать оправдания; он должен умереть в надеждах своих, на заре жизни заклеймённый вечным бесчестием, вечным позором, и считать для себя единственным счастьем ту минуту, которая прекратит его бытие; но я, государь, связанный с ним святою волею всемогущего Бога, должен быть убежден для того, чтобы отвергнуть его от родительского крова как преступника, или прижать к своему сердцу как страдальца невинного, как жертву случая.

Вот основания, по которым я дерзаю вопиять к престолу твоему, дерзаю умолять тебя, великий государь, предать это дело законному следствию и открыть вину и наказать всею строгостью суда, как дворянина, посягнувшего на воровство.

Тогда, как преступника, осрамившего своего отца, оторву его от сердца и останусь чистым в моей совести. Но одного подозрения, ничем не доказанного, мало для отца, мало для закона и, без сомнения, мало для правосудия твоего, великий государь!

Ваше императорское величество! Обстоятельства, в повергаемой при сем записке изложенные, хотя явно убеждают в невинности, за всем тем я не оправдываю его, только испрашиваю единой милости: в оправдании его по суду не откажи, великий государь, отцу, прослужившему с честью престолу твоему более 40 лет; не отъемли от меня, самодержец, единственного сына, дозволь ему оправдать себя законами и быть полезным гражданином и верным слугою тебе, государь, и отечеству.

Монарх! Между твоим величеством и моим ничтожеством нет параллели, но Господь наградил тебя детьми: взвесь, всемилостивейший государь, и оцени ужасное положение старца при погибели единственного сына, и отпусти мое дерзновение.

Всемилостивейший государь! Не расчет холодного рассудка руководил меня в изложении сей всенижайшей просьбы; нет, стон отчаяния и кровь моя вопиет правосудию твоему, природа, Бог и закон, для спасения сына! Профессор Дерптского университета такой-то".

Примечание. Дело было исследовано, молодой человек оказался невинным и император Александр I повелел "отцу выдать единовременно 1000 руб. серебром, а сына определить на прежнее место с повышением чина". Списки с этого прошения были распространены в свое время (до 1812 г.) и были в печати.

Во дворце был попугай с "большим талантом". Государь Александр Павлович заметил, что попугай часто кричит: "Гаврикову - пуншу", особенно, когда приходит в комнату один ив лакеев. Приказано было узнать, что это значит.

Оказалось, попугай, до поступления во дворец принадлежал Марье Антонович Нарышкиной, а прежде находился у одного офицера лейб-гвардии Гренадерского полка. В этом полку был офицер Гавриков.

Отец его нередко навещал сына в казармах, познакомился со многими офицерами и заходил к некоторым из них, а между прочим и к тому, у которого был попугай. Старик Гавриков был балагур, шутник и любил выпить стаканчик пуншу, но пьяницей отнюдь не был.

От всегдашнего ли приказания хозяина, или попугая учил сам Гавриков, но попугай выучился говорить "Гаврикову - пуншу!". И так совпало, что один из старых придворных лакеев императора Александра I-го был похож на Гаврикова.

Вскоре поступило представление к наградам чиновников. Государь, на ведомости, противу имени Гаврикова, написал: "Гаврикову - пуншу".

Разумеется, объяснилось, что Гавриков хотя употребляет пунш по обычаю, как и все люди того времени, но не в излишестве, и должность свою исправляет с особым усердием.

Ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка Александр Михайлович Майлевский (худож. Н. Де Куртейль; здесь как иллюстрация)
Ротмистр лейб-гвардии Гусарского полка Александр Михайлович Майлевский (худож. Н. Де Куртейль; здесь как иллюстрация)

Титулы, применявшиеся при обращении в Российской Империи:

Ваше Императорское Величество - к императору, императрице, вдовствующей императрице.

Ваше Императорское Высочество - к великим князьям (детям и внукам императора; в 1797-1886 гг. и к правнукам и праправнукам императора).

Ваше высочество - к князьям императорской крови.

Ваша светлость - к младшим детям правнуков императора и их мужским потомкам, к светлейшим князьям по пожалованию.

К лицам дворянского происхождения было принято обращаться так:

Ваше сиятельство - к князьям, герцогам, графам и баронам;

Ваше благородие - к остальным дворянам.

К лицам, имевшим чин по "Табели о рангах", адресовались следующим образом:

Ваше высокопревосходительство - к лицам, имевшим чин 1 или 2 класса, среди которых

гражданские чины: Государственный канцлер (1), действительный тайный советник (2);

военные чины: генерал-фельдмаршал (1), генерал (2);

морские: генерал-адмирал (1), адмирал (2);

придворные: обер-камергер, обер-гофмейстер, обер-гофмаршал, обер-шенк.

Ваше превосходительство - к лицам, имевшим чин 3 или 4 класса, в частности

гражданские чины - тайный советник (3), действительный статский советник (4);

военные - генерал-лейтенант (3), генерал-майор (4),

морские - вице-адмирал (3), контр-адмирал (4);

придворные - камергер, гофмейстер, гофмаршал, егермейстер.

Ваше высокородие - к лицам, имевшим чин 5 класса, а именно статским советникам.

Ваше высокоблагородие - к лицам, имевшим чин 6-8 класса: коллежским советникам (6), надворным советникам (7), коллежским асессорам ( 8 ); полковникам (6), подполковникам (7), капитанам в пехоте и ротмистрам в кавалерии (8), капитанам I (7) и II рангов (8).

Ваше благородие - к лицам, имевшим чин 9-14 класса: титулярный советник (9), коллежский секретарь (10), губернский секретарь (12), коллежский регистратор (14); штабс-капитан в пехоте, штаб-ротмистр в кавалерии (9), поручик (10), подпоручик (10), прапорщик в пехоте (13); лейтенант флота (9), мичман (10).