Трудно найти нечто, подобное Моцартовскому «Дон Жуану», в наследии мировой культуры. Века, тысячелетия ушли у людей на переосмысление мироздания и себя в свзи с ним; и вот, наконец, итог всех этих раздумий. Человеческая мораль копилась в течении всей продолжительности своего существования, чтобы наконец со всей силы наброситься на греховную природу человека и одержать в сражении с ней победу. Страшно даже подумать, сколько Моцарт вложил в это произведение. Страшно оттого, что он каждым взмахом своего пера открывает нам всё новые и новые законы морали, доселе замкнутые в узилище усилиями страстей человеческих. Создается впечатление, будто ни одно произведение искусства не в состоянии сделать с человеком то, что сделал Моцарт. Он буквально проломил природу греха до её основания - открыл нам, что грех есть, во всяком воплощении, простое свинство и ничего более.
DON GIOVANNI
„Vivan le femmine, viva il buon vino!
Sostegno e gloria d'umanità!“ —————————————————————— LA STATUA
„Pentiti, scellerato!
DON GIOVANNI
No, vecchio infatuato!“
——————————————————————
Эта идея была интерпретирована и ранее; в картине великого Иеронима Босха «Искушение святого Антония» мы видим следующее: святой Антоний сидит мирно и без какого-либо оттенка беспокойства, в то время, как в двух шагах от него улеглась свинья. У Босха свинья - это символ дьявола. Но св. Антоний мыслит по-другому. Для него сам дьявол - символ свинства. А что может быть благого, морального в простом уподоблении свинье? Ответ на этот вопрос мы можем прочесть на лице св. Антония:
Можно упомянуть множество сцен, цитат или символов из оперы, которые отсылают нас к этому, однако не вижу смысла приводить их в пример сейчас, поскольку о них будет рассказано позже.
Перед тем, как начать воспринимать эту оперу, нужно иметь в виду, что Моцарт – неподражаемый мастер маскировки. Не случайно эта полная откровений опера называется dramma giocoso (веселая драма), жанр которой предполагает в основном комичное развитие сюжета и удручающий финал в конце. Выбрав это определение жанра для своей оперы и добавив, как оно и требует, множество комических деталей, Моцарт таким образом поставил преграду для её восприятия, что дело обычное, когда речь идёт о символизме и об употреблении мистического контекста в произведении.
Многие люди могут иметь основания для того, чтобы заявить, что опера по сути приключенческая и комическая, а мистика не есть её ядро; однако, помимо Моцарта и Иеронима Босха, такой метод символизма или обличения ничтожности зла мы видим, в частности, у Мольера, Шиллера, Достоевского, Гёте и множества других авторов.
Прошу читателя учесть, что автор беспристрастно относится к заключениям, выводимым в анализе, однако самой оперой продиктован строго-католический этический контекст, внутри коего и существует произведение, из-за чего нам ничего не останется для раскрытия символов в опере, кроме как обратится к строгой христианской морали.
Проблематика восприятия оперы «Дон
Жуан» как «dramma giocoso»
В опере есть множество деталей, при рассмотрении которых может сложится впечатление, будто она целиком и полностью посвящена простому изображению жизни той эпохи. Сословные шуточки, намеки на продажность слуг, на поминутное возникновение страсти у Дон Жуана и множество подобных вещей наводят на мысль, что это и есть основное содержание произведения, ведь выполнено оно с большим мастерством. Однако, это заблуждение.
Немало людей утверждают, будто подробности жизни персонажей приведены для того лишь, чтобы показать жизнь, нравы того времени. Но это имеет целью показать всю тщетность грехопадения, всё свинство, исходящее от него и убедить слушателя, что это и есть наказание за подобные действия, и оно не только травит жизнь грешников, но заставляет их желать её конца. Вспомним слова Амфортаса из оперы Рихарда Вагнера «Парсифаль»: «Сжалься над грешным, рану закрой мне! Для смерти блаженной дай мне воскреснуть!»
Учитывая, что сам Джакомо Казанова консультировал Моцарта по построению образа Дон Жуана, можно прийти к выводу, что образ этого персонажа с точностью до мелочей отражает всё шаткое положение, всю внутреннюю пустоту и богооставленность, в которой находится заблудшая душа человека, пытающегося оправдать свои поступки перед собственной совестью (в конце, вопреки доводам зрителя, выясняется, что даже у Дон Жуана есть совесть). Достаточно прочесть несколько строк из «Моей жизни» того же Казановы, чтобы убедиться в этом. Он пытается доказать, что чувства стоят в центре мироздания: «Что такое любовь? Это род безумия, над которым разум не имеет власти. Это болезнь, которой человек подвержен во всяком возрасте и которая неизлечима. О любовь, существо и чувство непреодолимое! Бог природы, твоя горечь сладостна или жестока?» Позже, в возрасте 73 лет он заявил: «я не раскаиваюсь, ибо не совершил ничего плохого». Это и есть смысл ответа Дон Жуана Командору, представленного в предисловии: “no, vechio infatuato!”; и именно эта мировоззренческая позиция предстает перед нами и в начале II акта, в диалоге Дон Жуана и Лепорелло:
——————————————————————
ДОН ЖУАН
Оставить женщин? Сумасшедший! Оставьте женщин! Ты знаешь мой ответ, ибо они мне нужнее хлеба, а я ем больше, чем дышу!
ЛЕПОРЕЛЛО
И хватит ли у тебя духу обмануть их всех?
ДОН ЖУАН
Это все любовь! Кто верен только одной, для другой жесток; Я – тот, кто внутри себя чувствует расширенно, я люблю всех; женщины, раз они не умеют понять, мое добродушие называют обманом.
ЛЕПОРЕЛЛО
Я никогда не видел природы более обширной и более благодатной!, - иронично замечает Лепорелло, грешник не меньший, но понимающий, что за грехи придется платить.
——————————————————————
Особо подогревают гипотезу, что Моцарт до конца не осуждает Дон Жуана, многочисленные слухи о том, что он вел подобный образ жизни. Однако, кроме некоторых намеков в его личных письмах, никаких доказательств эта гипотеза не имеет. Зато есть уйма тех же писем с критикой подобного поведения. Так или иначе, в связи с отсутствием доказательств за и целого ряда против теории о донжуанском образе жизни Моцарта, мы имеем основания воспринимать эту оперу именно как произведение, адресованное против такого рода философии. Вспомним полное название оперы: «Дон Жуан, или наказанный развратник».
Увертюра и её роль
Увертюра к опере начинается в ре миноре. Аккорды T53 и D6 трижды повторяются, что символизирует волю Проведения. По всем признакам этот эпизод с аккордами – рождение Дон Жуана; позже следует эпизод, напоминающий отрывистое, пунктирное дыхание, будто дыхание только что родившегося ребенка, полный сумрачных Моцартовских гармоний. Эти гармонии символизируют его порочные намерения. А в конце появляются фигурации скрипок, не оставляющие сомнения в контексте увертюры (это лишь одно толкование увертюры, а их может быть дано много).
После кульминации начинается быстрая мажорная часть. В ней Дон Жуан предстает перед нами как удалой и веселый молодой человек, знающий толк в жизни. Это противоречие и отражает противоречие определенного Моцартом жанра drama giocoso и действительно, обличительного жанра произведения: именно того, что из этих двух составляющих является главным в опере. Вся увертюра, весь её музыкальный материал является предопределяющим для дальнейшего содержания оперы. Особенно ярко выражена тема расправы с дьяволом, именуемая в народе «темой командора». Что касается идейного содержания увертюры, то она демонстрирует контраст между сутью Дон Жуана и тем, чем он кажется; между тяжеловесной, грандиозной, душераздирающей первой частью и беспечной и легкой второй. Яркость последней части объясняет тот факт, что большинство людей просто не видят альтернативного объяснения музыкальной ткани оперы, ведь поверхностный образ Дон Жуана сделан настолько мастерски и с чувством, что трудно поверить, что это лишь скорлупа, за которой томится трагический образ. И тут я имею ввиду не только увертюру, но и Канцонетту из II д., Арию «Чтобы кипела кровь горячее» и т. п.
Личность Дон Жуана
Говоря о Дон Жуане как о личности, необходимо учитывать две вещи: его мировоззрение и аргументы, которые он приводит. Наиболее показательна в этом плане третья сцена первого действия: Дон Жуан пользуется своим дворянским положением, чтобы заполучить желаемое – невесту крестьянского парня по имени Мазетто. Происходит это в день свадьбы. Именно с этой чертой характера Дон Жуана связаны слова Дона Оттавио: «как я могу поверить, что дворянин может быть виновен в таком черном преступлении!». Дворяне имели правовое превосходство над крестьянами, и в связи с этим считалось, что они благородные люди и не способны на то, на что падки представители третьего сословия. А Дон Жуан, пользуясь этой привилегией, топчет её суть похлеще своего человеческого достоинства. Марксисты тут непременно отметили бы назревание сословного бунта, и были бы правы, но наша цель – разобраться в морально-этической, а не в историко-социологической сути оперы.
Некоторые люди полагают, что образ Дон Жуана – это образ дьявола. Хотя в увертюре есть признаки рождения дьявола, о чем было сказано ранее, дьяволом Дон Жуана назвать нельзя: он человек, обманутый дьяволом; не устоявший перед соблазнами в силу своей безвольности и слабости перед страстью. Но, так как он человек, ему, в силе обладания разумом, нужно объяснить себе, почему же он так поступает. И в итоге он выбирает темную сторону диалектического гедонизма. Поэтому, когда статуя предлагает ему покаяться, он, несмотря на то, что эта статуя реальна и прямо в этот момент держит его за руку, отказывается, так как для него нет такого слова – раскаяние. Для него нет ни Бога, ни морали, ни простого долга перед людьми, перед тем, чтобы не надругаться над ними, чтобы чтить их достоинство; и это, по сути, и есть дьявол – личность, не имеющая границ разумного и дозволенного. Всё это приводит к тому, о чем говорил Платон: «Смерть – это не самое худшее, что может произойти с человеком». Это и происходит с Дон Жуаном: он обречен жить себе во вред, думая, что живет правильно. Но он не только живет в неведении, но и из-за этого низвергается в ад. Для него уже не будет смерти – он отречен, после того, как Провидение трижды (число 3 в христианской символике ассоциируется с Троицей) протянуло ему руку помощи: в виде предупреждения (финал I действия) и в лице Донны Эльвиры и статуи (финал II д.) Поэтому, его последние слова:
—————————————————————— Д. Ж.
«Какой странный страх теперь нападает на мою душу! Откуда приходит это пламя ужаса?
ХОР ДЕМОНОВ
Так за злодейство тебя небо казнит!
Д. Ж.
Кто разрывает мою душу? Кто мучает мое тело? Какая мука, о, какая агония! Что за ад! Какой ужас!»
——————————————————————
И впервые он употребляет слово «душа», признавая тем самым её существование.
Моцарт показывает, насколько великодушно Провидение в лице Командора. Оно до последнего ищет путь для спасения Дон Жуана; но пути нет, он окончательно совращен дьяволом.
Обратите внимание на следующее: слушатель, несмотря на вживленный в нас гуманизм, не чувствует сострадания к Дон Жуану. Это объясняется, в частности, тем, что он давно перестал быть человеком. Человек не может надругаться над другим человеком (особенно над таким количеством, как mille e tre); если он так поступил, его ожидает наказание. Тем более, что он открыто и с экзистенциальной точки зрения отвергает всякую человечность. Но есть и другая сторона медали. То, что он заранее дает этому объяснение как чему-то положительному. Такова природа человека, считает он. Он падок и слаб. Так зачем же воздержаться? Зачем гонятся за какими-то призраками, именуемыми религией и благочестием, разумом и благородством? Это всё веяния мечтательной мысли для идиотов (от др.-греч. ἰδιώτης — отдельный человек, человек в своем мире). По-настоящему же силен человек, свободный от всего этого и позволяющий себе то, что он хочет, пусть это и ведет его к гибели. Поэтому, для него командор, вживленный Провидением и держащий его за руку – не более, чем призрак. Когда же он видит подлинных призраков – демонов, на него, хоть поздно, но находит озарение, какой же сволочью он был, как оскорбил Господа и творений Его.
Лепорелло: грешник или просто человек?
Образ Лепорелло – это камень преткновения зла и добра в идейном действии оперы. Он олицетворяет собой человека слабого, но имеющего мужество признать свою слабость. Не раз он уговаривает своего патрона сложить оружие против Провидения, за что получает по выговору. Видно, что его стремление к правде подогрето не только желанием позлить Дон Жуана из-за зависти, но и состраданием к нему и осознанием вопиющей несправедливости происходящего.
Во многих сценах он предстает как продажный слуга (3, 4 сц. I, 2 сц. II действия), но в больших количествах как глас истины (1, 2 сц., финал I, 1, 3, 4 сц. и финал II действия). Его резкая правота компенсирует всё уродство, исходящее от его низкого достоинства и продажной сущности.
Лепорелло один раз принимает решение об уходе, но происходит вот что:
——————————————————————
Д. Ж.
Лепорелло!
ЛЕПОРЕЛЛО
Синьор?
Д. Ж.(предлагает ему деньги)
Иди сюда! Давай помиримся. Здесь.
ЛЕПОРЕЛЛО
Что это такое?
Д. Ж.
Пять дублонов.
ЛЕПОРЕЛЛО (забирает деньги)
О, ну, на этот раз я сдаюсь, но не считайте это за привычку. Не думайте, что сможете подкупить меня, как делаете это ты со своими женщинами, металлом презренным.
——————————————————————
И, о ужас, уже в четвертой сцене II акта мы наблюдаем следующий диалог:
——————————————————————
Д. Ж.
Не поверишь! Красивая девушка, молодая, кокетливая, я встретил на улице... я приблизился к ней, взял ее за руку. Она пыталась сбежать. Я сказал несколько слов, и она приняла меня за, ну угадай, за кого?
ЛЕПОРЕЛЛО
Понятия не имею.
Д. Ж.
За Лепорелло. ЛЕПОРЕЛЛО За меня?
Д. Ж.
За тебя.
ЛЕПОРЕЛЛО
Прелестно.
Д. Ж.
И тогда она взяла меня за руку.
ЛЕПОРЕЛЛО
Еще лучше.
Д. Ж.
Она погладила меня, обняла: «Милый мой Лепорелло! Лепорелло, мой дорогой!" Так что я понял, что она была одним из твоих завоеваний.
ЛЕПОРЕЛЛО
Будь проклят ты!
Д. Ж.
Естественно, я воспользовался ее ошибкой. Не знаю, как она узнала меня, но вдруг она начала кричать. Я услышал, как приближаются люди, и побежал прочь. Затем я быстро перелез через эту стену.
ЛЕПОРЕЛЛО
И ты говоришь мне это с таким безразличием?
Д. Ж.
Почему бы и нет?
ЛЕПОРЕЛЛО
Но что, если эта девушка была моей женой?
Д. Ж.
Тем лучше! (Смеется)——————————————————————
А ведь если бы Лепорелло ушел от Дон Жуана и не поддался бы искушению денег, этого бы не было, так как после перемирия они поменялись костюмами и приняли вид друг друга. Какой раскат эмоций, какое сознание кары, какое оцепенение, какой ступор в душе царят у Лепорелло... Зная Дон Жуана, у Лепорелло не может быть сомнения, что тот до последнего будет добиваться соблазнения его жены, а сам Лепорелло будет принужден помочь ему в этом.
Но Моцарт спасает его: в то же мгновение раздается голос командора:
——————————————————————
СТАТУЯ
У тебя будет последний смех перед следующим рассветом!
Д. Ж.
Кто говорит?
ЛЕПОРЕЛЛО
Ах, это, должно быть, какой-то дух из другого мира, который хорошо тебя знает.
——————————————————————
В итоге, Проведение скорее сжалилось над ним, над человеком раскаивающимся, чем проявило к нему симпатию; впрочем, этот вопрос, в связи отсутствием определенных точностей, остается открытым.
Значение пар в контексте раскрытия темы чести в опере
Дон Оттавио и Донна Анна являются символами благородства, честности, чести. Им противопоставляются Мазетто и Церлина, по всем внешним признакам полностью отличающиеся от них, однако олицетворяющие те же качества. Обе пары и Донна Эльвира противостоят мощи Дон Жуана; однако лишь в союзе с Проведением им удается сломить его.
Дон Жуан для них не просто угроза, но угроза экзистенциальная: он грозит не только уничтожить их принципы, но и отравить их жизни. Теперь рассмотрим каждую из пар по отдельности.
Дон Оттавио и Донна Анна – люди старых испанских нравов. В них кичится чувство собственного достоинства, истинно дворянский гуманизм и миролюбие в сочетании с благородством и тонкостью чувства. Дон Оттавио дал клятву отомстить за смерть отца Донны Анны – Командора. Супруги живут ради мести Дон Жуану. Много лет они не знали, кто был предателем, но в Дон Жуане Донна Анна вскоре узнала убийцу отца. Кроме того, они люди, свободные от предрассудков: не убивают Лепорелло в конце оперы, предлагают дружеское расположение и руку помощи крестьянской паре, увидев в них людей благородных и склонных к честности.
Особенно примечательны две сольные Арии и одна маленькая Ария в конце Дона Оттавио – в них раскрывается человек, готовый на всё ради любимой; личность, готовая пожертвовать своей молодостью ради неё и принести в жертву все свои силы; и это, конечно, не может не быть достойно восхищения. Сразу же вспоминаем философию Дон Жуана касательно женщин. Эти два персонажа противопоставляются: как человек, получивший всё от одной, и человек, не получивший ничего ото всех.
Мазетто является человеком стойких принципов и крепких нравов; для него всякая оплошность со стороны человека является триггером недоверия к нему; но он не может устоять перед своим чувством к раскаивающейся Церлине. Поверив ей на слово, Мазетто ещё раз решает испытать свое чувство, и на этот раз ему везет; Церлина уже раскусила Дон Жуана, его обещания для неё не более, чем иллюзии, и она делает все, чтобы избежать связи с ним. Сквозь череду разных обстоятельств, ей это удается. И после того, как Дон Жуан ужасно избивает Мазетто, супруги, в сопровождении музыки Моцарта, идут в дом. Эта Ария (Vedrai, carino, se sei buonino) – одна из самых нежных арий в опере.
Что касается чести и собственного достоинства, Мазетто не уступает по этим параметрам Дону Оттавио. Видно, что этот человек не причинит вреда без весомой причины, не надругается над слабым, не позволит себе лишнего. Он, несмотря на крестьянское происхождение, в высшей степени тактичен и всегда говорит редко, да метко. Теперь вспоминаем Дон Жуана, для которого дворянство – щит, укрывающий от гибели, дворянские принципы и качества для него не более, чем пустой звук. И этот человек хочет отнять невесту у Мазетто, выказывающем его знаки почтения, что Дон Жуан принимает за проявление короткого крестьянского ума.
Если судить их морально, то Мазетто – есть человек во всех отношениях; за всю оперу он ни разу не уподобился свинье. Даже когда его обожаемая Церлина, предав его, чтобы попросить прощения, он отказался его принимать, так как его честь для него важнее чувств. Однако, он, узнав, что Церлина была спасена, все же решил простить её, а она действительно исправилась. Дон Жуан же не знает, что такое честь. В его списке есть «и маркизы, и принцессы, и дворянки, и крестьянки». Как отмечает Лепорелло, он готов на любую низость, лишь бы достичь своих желаний. Судите сами, кто из этих двоих больше походит на человека, а кто на не заслуживает называться им.
Эпилог и его значение в раскрытии финала
Есть Пражская и Венская версии оперы. В Венской версии отсутствует эпилог. Помимо музыки, которая не может не быть великой, этот эпилог нацелен на дополнение к финалу, здесь раскрываются дальнейшие намерения персонажей. Также, он смягчает концовку, можно сказать до happy end, так как финал с низвержением Дон Жуана кажется жестоким: но сам Моцарт вскоре изменил мнение на этот счёт.
Мы не можем с точностью заявить, для чего конкретно был урезан эпилог. Есть мнение, что Венская публика не восприняла бы его, поэтому Моцарт убрал эпилог. Но есть и другая версия. Так как эпилог предназначен для увеличения эффекта финала, то, стало быть, причина, побудившая Моцарта написать её – недостаточный материал в финале. Однако вскоре стало ясно, что ничто не может помочь и так грандиозному финалу – низвержению Дон Жуана. Основным аргументом является то, слушатель испытывает гораздо больший катарсис без эпилога. Ведь всё повествование, начавшееся с увертюры, ведет нас к сцене с Командором. А музыкальный материал этой сцены будто отрывает слушателя от мира сего и возносит на иные ступени бытия. Низвержение же Дон Жуана – символ справедливого суда: после знаменитой арии Лепорелло со списком слушатель негодует, как можно совершить столько злодеяний и быть безнаказанным; Дон Жуан едкой насмешкой смеется в лицо морали. Но Моцарт показывает, что наказания не избежать никому. И это доводит слушателя до экстаза (доводило, не раз, лично меня до слёз); Моцарт умел тянуть психологическую нить и выплеснуть, когда она на пределе. Это и происходит, когда после низвержения занавес опускается и слышится гул восторженных аплодисментов, ещё больше усиливающий эффект. В конце концов, слушатель уходит под впечатлением внутреннего очищения, благоговения, что на греческом и означает κάθαρσις.
Заключение
Значение этой оперы для искусства трудно переоценить, ведь её сила действия на зрителя выходит далеко за рамки привычного катарсиса. То же можно сказать и про пьесу Мольера «Дон Жуан». Но если Мольер делает упор на лживости Дон Жуана и его беспринципности, что было особо острым вопросом в его эпохе, то у Моцарта акцент сделан в основном на совращении Дон Жуана софистической философией. Можно подметить: в опере фигурируют все семь смертных грехов. Чаще всего грех похоти, он есть буквально во всех сценах с участием Дон Жуана, а это 80% сцен; также грех чревоугодия (финал, речи Лепорелло), грех зависти (Дон Жуан завидует Мазетто, Лепорелло постоянно завидует Дон Жуану – с этого начинается опера (Voglio far il gentiluomo, e non voglio più servir), неочевидно, но присутствует грех лени (Лепорелло лень трудиться, поэтому он подрабатывает слугой; несмотря на врожденное отвращение к пороку он выполняет заказы патрона, так как трудиться он лениться. Дон Жуану не лень только выжимать из жизни удовольствие, ни на что другое он не годен, а остальным не только не приносит пользы, но и наносит ощутимый вред). Грех жадности мы видим у Дон Жуана, не желающего делиться яствами с Лепорелло и оставляющего ему лишь объедки (финал); грех гнева есть в первой сцене, убийство Командора. Показательно, что Дон Жуан в припадке гнева не пожалел Коммандора в виде беспомощного старика, однако, уже преисполненный силой в виде статуи Командор предлагает Дон Жуану раскаяться. И грех гордыни – в сценах с Мазетто, Дон Жуан пользуется своим положением, чтобы унизить пару, и насмехается над Командором, проповедующим моральные ценности.
Нужно отметить, что эти грехи исходят от двух персонажей – от Дон Жуана и Лепорелло. Церлина проявляет гордыню, бросая Мазетто, но усилиями Донны Эльвиры раскаивается и встаёт на путь истинный. Это показательно, так как остальные, несмотря на то, что живут в своё удовольствие, никак с грехом не связаны; а Дон Жуан и его слуга жить без него не могут, ведь «для меня это важнее хлеба, а я ем больше, чем дышу».
После этого заявлять, будто Моцарт сам был донжуаном... парадоксально; ведь он своим творением обличил таких людей и ударил лицом в грязь.
В. Манукян