Клиентка Сбербанка и банк оказались в споре: должна ли женщина получить почти 3 миллиона рублей с банковского вклада? Сбербанк утверждает, что депозит никогда не открывался, а клиентка уверяет: счет пополнялся, но спустя почти три года на нем оказался нулевой баланс. Разбирательство дошло до суда.
25 декабря 2017 года Алла Игнатова попыталась снять средства с вклада, который, по ее словам, она открыла в Сбербанке в феврале 2015 года (на сумму $37 000, или около 2,4 млн рублей по курсу того времени, плюс проценты).
Однако банк отказал, пояснив: операция по открытию вклада была отменена в тот же день - 9 февраля 2015 года. Кроме того, по данным Сбера, в тот же день Игнатова закрыла другой вклад и сняла с него $38 060 (2,5 млн рублей), после чего новых операций не совершала.
Сама Игнатова настаивает, что до конца 2017 года не знала о каких-либо проблемах с депозитом. Об отсутствии денег она узнала только, когда пришла снимать средства. После отказа банка она обратилась с иском в Никулинский районный суд Москвы с требованием взыскать с банка почти 2,8 млн рублей.
Сбербанк предоставил суду только скриншот из программы аудита, подтверждающий отсутствие ошибок в учете операций 9 февраля 2015 года. Оригиналы бумажных документов представить не удалось - по словам банка, срок их хранения (5 лет) истек к моменту разбирательства.
В сентябре 2020 года Никулинский районный суд Москвы отказал истице, посчитав, что она не доказала внесения денег в банк 9 февраля 2015 года, а значит, договор вклада заключен не был. Апелляционный и кассационный суды поддержали это решение - женщине отказали все три судебные инстанции.
Игнатова подала жалобу в Верховный суд. Ее представитель утверждал, что факт передачи денег подтверждается банковскими справками о наличии счета и совершенной операции. Также представитель ссылался на постановление Конституционного суда от 27.10.2015 №28-П: при нарушении порядка открытия вклада все риски несет банк, как профессиональный участник рынка.
Судья уточнила, есть ли у истицы приходно-кассовый ордер - основной документ, подтверждающий внесение средств. Игнатова пояснила, что обслуживалась в отделении у метро «Университет»; в феврале 2015 года она сняла проценты со старого вклада, а основную сумму попросила перевести на новый. Сберегательную книжку ей не выдали, лишь справку о проведенной операции. Только спустя два года она узнала, что вклад не был открыт.
В ответ на вопрос, почему она не воспользовалась старым вкладом, Игнатова пояснила: сотрудники банка пообещали более выгодные условия. Она также добавила, что обращалась в полицию, но это не помогло.
Представитель банка пояснил, что после закрытия старого вклада деньги на новый так и не поступили. Судья спросил, есть ли в деле расходный кассовый ордер, подтверждающий выдачу денег по старому вкладу. Оказалось, подобного документа в материалах нет, нижестоящие суды не анализировали этот вопрос, и сама Игнатова о нем не упоминала.
Также возник вопрос, почему банк выдал справку о поступлении денег на новый вклад, если средства туда не зачислялись. Представитель Сбербанка пояснил: справка недействительна, она не содержит даты. Клиент должен был предоставить ее в кассу для завершения оформления, но, по мнению банка, истец до кассы не дошла.
Женщина заявила о пропаже 3 миллионов рублей со вклада в Сбербанке. Три суда решили, что вклад вымышленный а открытие вклада подтверждено лишь ее утверждениями и недействительной справкой. Все три судебные инстанции отказали женщине, решение поддержал и Верховный суд.