Никогда еще Анна не видела таких страшных снов. Никогда еще она не кри-чала во сне – не своим, а каким-то жут-ким, сдавленным голосом – мычанием, воем - сквозь стиснутые зубы.
Снилось ей, что идут в дом ут-опленники. Мужчина и женщина. Анна слышит их неровные, обрывистые, тяжелые шаги – механические, как у зом-би. И хлюпанье, точно ступают они по воде. Анна знает, кто идет к ней, видит их лица еще до того, как рывком открывается дверь.
И вот они стоят на пороге. Никакого «визита из прошлого», это не девятнадцатый век, это люди одного с ней поколения. Он – в светлом костюме, она - в белом коротком платье. С одежды, перепачканной тиной, стекают струи воды. Лица парочки еще не тронуты раз-ложением, но тем отчетливее заметно, что оба – мер-твы, причем ушли из жизни совсем недавно, может, в течение последних часов.
Анна знает, что – как только незваные гости подойдут к ней – она ум-рет тоже, хотя бы от прикосновения ледяных мокрых пальцев, которые оплетут ее горло, и покажется, что их –не десять, не двадцать, а тысяча.
Тем не менее, Анна медлит до последнего. Как завороженная, рассматривает она большие пластиковые серьги в ушах у женщины. Они круглые, а глубине пластмассы отблескивают серебристые кусочки нарезанной фольги. Косметика на лице гостьи размыта, под глазами – черные разводы туши, от этого глазницы кажутся ввалившимися.
И только, когда парочка переступает порог, и шлепающие шаги приближаются к ее кровати – Анна кричит – отча-янно и без-надежно, понимая, что некому ее разбудить…
Эту роль берет на себя будильник…
Анна еще долго лежит на постели, не в силах встать. Она испытывает такой пароксизм страха, сердце стучит так сильно, что Анна понимает – именно в такие минуты и умирают от ужаса.
Когда она стала, наконец, осознавать – где она находится, какой сейчас день и час, и что ей нужно делать, она подумала, что, наверное. перебудила криком своим весь дом, напугала малыша…
Но в доме было тихо. Никто не плакал, не слышалось голосов…
Анна поднялась, как после тяжелой болезни – слабая, в испарине. Дышала ртом, как рыба. Она дошла до кухни, стала варить кофе. И уже наливала его в чашку, когда вошла Маша. Она была одна, без ребенка, и тут же пояснила с улыбкой:
- Еще спит…
-Неужели он не проснулся?
В голосе Анны звучало недоверие, но Маша удивилась:
- От чего? Его же никто не будил. Ванька вообще – «совушка» еще та, спит, пока не растрясут.
- И ты ничего не слышала?
- Да о чем вы говорите?
Анна слышала, что так бывает – человеку кажется, что он кричит на весь дом, но на самом деле с губ его слетают только тихие звуки.
- Ну, что ж, ладно…- только и сказала она.
Через четверть часа Анна уже причесывалась перед зеркалом, подкрашивала губы…
Она хотела улететь сегодня же. К желанию пробыть какое-то время вдалеке от дома примешивалось теперь еще большее желание переменой обстановки стереть из памяти этот ужас.
Ключ от флигеля она уже отдала Маше. И тут, в последнюю минуту вспомнив, Анна предостерегла гостью - с чувством предостерегла, даже за руку схватила:
- На пруд не ходи, и думать забудь!Тут рядом пруд есть – ни за что не ходи в ту сторону. И ребенка не пускай!
Потом увидела, что Маша смотрит на нее растерянно, и поняла, что нужно объяснить:
- Это ж не речка. Там топкие берега. И… и пиявки. Купаться все равно не получится. За деревней есть речка – нормальная, чистая, с мелководьем… Лучше - туда.
В тот же день Анна улетела к морю. Домой она заехала только для того, чтобы собрать вещи, и испытала откровенное облегчение от того, что никого не застала.
Михаил был на работе.
Анна побросала вещи в сумку, едва на них глядя. Не заботясь даже о том, чтобы не забыть необходимое. Тот же купальник. Все, что она забудет, можно купить там. Анна едва заставила она себя позвонить виноделу.
Виктор Михайлович всегда был радушен, всегда звал ее. Но он уже немолод, могло случиться всякое…
Анна решила, что и в этом случае уедет всё равно. Если винодел не приютит ее – она снимет номер в гостинице.
Жизнь заносила ее в далекие уголки. Анне довелось побывать и в Америке, и в Индии. Но никогда еще ей не хотелось так сильно - оказаться как можно дальше от родных мест.
От того самого «гнезда», которое она хотела сделать «родовым».
*
- Ну, удивила…, - говорил Виктор Михайлович добродушно.
По счастью, у него все оставалось неизменным. Большой тенистый сад, большой дом, радушный хозяин…Он даже не постарел нисколько, разве что «подсох» немного, словно жаркое южное солнце его подсушило. Виктор Михайлович не раз в шутку говорил Анне:
- Поскольку мое дело – виноград, я и на возраст его, так сказать, проецирую. Чем ближе дело к старости, тем больше я превращаюсь в «изюм».
Но ей всегда казалось, что до «изюма» ему далеко. А вот Виктор Михайлович всматривался с нее саму с какой-то тревогой:
- Неважно выглядишь, Анечка…Загоняешь себя, верно… Как почувствуешь, что устала, что перерабатываешь – садись в самолет – и к нам. Мы тебя тут живо на ноги поставим.
Может быть, для того, чтобы избежать дальнейших расспросов, а может, чтобы ободрить саму себя, Анна в этот, первый день, проведенный ею в маленьком южном городке, была оживлена и как -то лихорадочно весела.
Прежде она уже отдавала дань своему возрасту, начинала беречь силы, на море ходила утром и вечером, взвешивала приглашения на дальние экскурсии, непременно отдыхала днем, в жару. Словом, щадила себя.
Теперь же Анне будто хотелось в один день успеть все. И поплавать в море до изнеможения. И обойти, почти оббежать все места и местечки любимого городка. И помочь Виктору Михайловичу и его жене Розе готовить ужин (Анну прогнали и от духовки, и от мангала, велели разбирать вещи и отдыхать).
К ее приезду хозяева успели приготовить большую светлую комнату на втором этаже. Но Анна, едва ли не для самой себя неожиданно, попросила:
- А можно мне поселиться в гостевом домике – вон том, дальнем?
Конечно, ей разрешили. И Виктор Михайлович сам отнес на новое место ее сумку.
… Был вечер – душный, жаркий - под щедрыми южными звездами. Шум моря не доносился до сада, но близость «большой воды» ощущалась все равно. И Анна, оживленно разговаривая, смеясь каждой шутке, словно уверяла себя, что тут-то ей ничего не грозит, что далекое, безымянное, непостижимое, поселившееся в усадьбе, не настигнет ее здесь, что оно потеряло ее след - и тут она в безопасности.
Но время уже ушло за полночь, и хозяев пора было отпустить спать, но Анна все сидела и села в беседке, и медлила уходить, заводила разговор то на одну тему, то на другую… Лишь бы не закрыть за собой дверь, не остаться одной.
Наконец, не выдержала Роза.
- Вы устали, - сказала она Анне, и сама встала, подавая пример, - Будете сегодня спать без задних ног…
… И вот Анна – одна. Она уверяла себя, что утомлена предельно, и все же сопротивлялась сну. Анна вспоминала бесконечный сериал, в котором подростков преследовал тот, кто мог убивать и во сне, и поэтому герои боялись заснуть хоть на минуту.
С ней происходило нечто другое. Как ни хорохорилась Анна, она чувствовала, будто отравлена изнутри, отравлена самим воздухом усадьбы… Может быть, если бы она не осталась там на ночь – она бы не заболела. А сейчас она словно сходила с ума.
Гостевой домик был довольно далеко от двухэтажного, каменного «основного» дома. И все же хозяев среди ночи разбудил крик. Роза перепугалась – для нее он даже на человеческий не был похож. С мужем они смотрели друг на друга.
- Витя, сходи посмотри… Может, к нам залез кто? Может на нашу гостью кто напал?
- Да что ты такое говоришь? Забор – каменный, почти двухметровый – раньше ведь – никто, никогда…
- Витя, сходи, я тебя прошу…
Чувствовалось, что Роза сама готова идти за мужем – ей и высунуто нос из дома было страшно, но и остаться тут одной.
Виктор Михайлович, не веря «в бабьи страхи», все-таки поспешно пересек двор, свернул на боковую аллею, увитую сверху виноградом, отчего тут было особенно темно. Но в гостевом домике горел свет, поэтому он постучался без колебаний.
- Анечка, у вас все в порядке?
Почти тотчас зашлепали шаги, Анна открыла дверь и молча смотрела на хозяина.
- Вы слышали…, - начал он, не зная, что она ответит, может быть, скажет: «извините, это я во сне».
- Слышала, - сказала Анна, - Я от этого и проснулась.
Виктор Михайлович понял, что она лжет.
Продолжение следует
"Берта" - читайте, подписывайтесь.
Искреннее спасибо за донат