— Любимый, жду тебя в 15:00. Соскучилась. Твоя К.
Марина читала эти строки в третий раз, держа в дрожащих руках телефон мужа. Экран светился холодным светом в полутьме спальни, а из душа доносилось беззаботное мурлыканье Андрея — он напевал какую-то мелодию, которую она не узнавала.
Любимый. Слово резануло острее ножа.
— Марин, ты не видела мою синюю рубашку? — крикнул он из ванной.
Она поставила телефон на прикроватную тумбочку точно в то же положение, в котором он лежал, и попыталась найти свой голос:
— В шкафу… на вешалке…
— Спасибо, солнце!
Солнце. Как же фальшиво это теперь звучало.
Андрей вышел из душа — розовый от горячей воды, довольный, с влажными волосами. Сорок четыре года, но всё ещё привлекательный. Спортивное телосложение, которое он поддерживал тренировками в спортзале три раза в неделю. “Для работы”, — говорил он. Оказывается, не только для работы.
— Что-то ты бледная, — заметил он, подходя к зеркалу. — Не заболела?
— Нет, просто… плохо спала.
Он кивнул, уже потерявший к ней интерес, и начал бриться. В зеркале отражалось его сосредоточенное лицо — Марина смотрела на него и не узнавала. Восемнадцать лет брака, а он стал чужим.
— Сегодня задержусь, — сообщил Андрей, не поворачиваясь. — У нас совещание по новому проекту.
Совещание. В три часа дня. С К., которая соскучилась.
***
Всё началось полгода назад. Или нет — намного раньше. Когда именно их отношения превратились в механическое сосуществование? Когда последний раз они говорили не о детях, счетах и протекающем кране на кухне?
Марина Петровна Соколова, главный бухгалтер строительной компании. Мать двоих детей: Лизы, семнадцати лет, и Максима, пятнадцати. Жена… была женой. Теперь она не знала, кем была.
Их познакомила общая подруга на выпускном в университете. Андрей тогда работал инженером на заводе, мечтал открыть своё дело. Марина только что получила диплом экономиста и планировала покорять Москву. Они влюбились быстро и страстно — за три месяца свадьба, через год первый ребёнок.
Двадцать лет назад Андрей читал ей стихи на кухне их первой съёмной квартиры. Пятнадцать лет назад они танцевали под дождём, возвращаясь с дня рождения друзей. Десять лет назад планировали ремонт в новой квартире и спорили о цвете обоев до утра.
А теперь? Теперь он изменял ей с коллегой по имени К.
Когда он перестал меня замечать? — думала Марина, наблюдая, как муж собирается на “совещание”. Когда я перестала быть женщиной и превратилась в домработницу?
Последний раз они занимались любовью… Боже, когда это было? Месяц назад? Два? И то по привычке, без страсти, почти механически.
— Пока, — Андрей чмокнул её в щёку и направился к двери.
— Пока, — эхом отозвалась Марина.
Дверь хлопнула. В квартире стала тишина, которую нарушали только звуки компьютерной игры из комнаты Максима и музыка из наушников Лизы.
***
День тянулся как резиновый. На работе Марина совершала ошибки — путала цифры в отчёте, забыла перезвонить поставщику, рассыпала кофе на документы. Коллеги переглядывались с недоумением — Марина всегда была образцом аккуратности и педантичности.
— Ты точно в порядке? — спросила Света из соседнего отдела, протягивая салфетки. — Может, домой пойдёшь?
Домой. Какая ирония. Дом, где муж изменяет, а дети живут каждый в своём мире.
— Нет, всё нормально. Просто устала.
В три часа дня Марина смотрела на часы и представляла, как её муж встречается с той. Что она за женщина? Молодая? Красивая? Смешливая? Или, наоборот, серьёзная и деловая? Что в ней такого особенного, чего нет в жене?
Стоп. Марина встряхнула головой. Я не буду сходить с ума.
В шесть вечера пришло сообщение от Андрея: “Совещание затянулось. Приду поздно. Не жди с ужином.”
Марина выключила компьютер и собралась домой. По дороге зашла в супермаркет — нужно было купить продукты на завтра. В очереди к кассе стояла молодая пара. Парень обнимал девушку за талию, что-то шептал ей на ухо, она смеялась. Марина смотрела на них и вспоминала себя двадцать лет назад.
Мы тоже были такими, — подумала она. Что случилось с нами?
Дома дети ужинали в гробовом молчании, уткнувшись в телефоны.
— Где папа? — спросил Максим, не отрываясь от экрана.
— На работе. Задерживается.
— Как всегда, — буркнула Лиза.
Марина посмотрела на дочь внимательно. Семнадцать лет, копия матери в молодости — тёмные волосы, серые глаза, точёные черты лица. Но какая-то грустная не по годам.
— Лиз, а ты как дела в школе? С мальчиками?
Дочь удивлённо подняла глаза:
— А что?
— Просто интересуюсь. Мы давно не разговаривали… по душам.
— По душам? — Лиза хмыкнула. — Мам, ты вообще когда последний раз интересовалась чем-то, кроме оценок и того, сделала ли я уроки?
Слова дочери больно резанули. Марина поняла, что не только с мужем потеряла связь.
— Ты права, — тихо сказала она. — Прости.
Лиза отложила телефон, удивлённая внезапной искренностью матери.
— Мам, вы с папой… вы нормально?
— Почему ты спрашиваешь?
— Ну, вы уже как год практически не разговариваете. Сидите за столом как чужие люди. Даже Макс заметил.
— Заметил что?
— Что вы друг друга не любите, — вмешался пятнадцатилетний сын, наконец-то оторвавшись от игры. — По крайней мере, не показываете этого.
Дети всё видят. Всё понимают. А родители думают, что успешно скрывают свои проблемы.
Андрей вернулся в одиннадцать вечера. Довольный, со странным блеском в глазах. На нём была новая рубашка — не та синяя, которую он искал утром.
— Как дела? — спросила Марина, делая вид, что читает книгу.
— Нормально. Устал. Пойду приму душ.
Он прошёл мимо неё, даже не поцеловав. Раньше всегда целовал, возвращаясь домой. Даже когда они ссорились.
Марина слушала шум воды и думала: Он смывает с себя её запах.
***
Прошла неделя. Марина жила как в тумане — работала, готовила, убиралась, но мысли были заняты одним: что делать с полученным знанием? Высказаться мужу? Промолчать? Попытаться бороться за семью или отпустить?
В пятницу вечером Андрей снова собирался уходить.
— С друзьями встретимся, — сообщил он, натягивая куртку. — Не жди.
— С какими друзьями? — спросила Марина.
— С работы. Ты их не знаешь.
Её не знаю, — мысленно поправила она.
— Андрей, — позвала его, когда он уже взялся за ручку двери.
— Что?
— Мы можем поговорить?
— Сейчас? Я опаздываю.
— К ней опаздываешь?
Тишина. Андрей медленно повернулся. На его лице отразились удивление, вина, затем что-то похожее на облегчение.
— Что ты сказала?
— Я спросила, к ней ли ты опаздываешь. К К., которая тебя ждёт и скучает.
Он закрыл глаза, провёл рукой по лицу.
— Как ты узнала?
— Твой телефон. Сообщение.
Андрей прислонился к стене, словно выбитый из сил.
— Бл….
— Не ругайся. Дети дома.
— Марин, я…
— Сколько это продолжается?
— Полгода.
Каждое слово падало как камень в воду. Полгода он врал ей в глаза. Полгода приходил домой после встреч с другой женщиной и целовал её в щёку. Полгода разыгрывал спектакль счастливого семьянина.
— Кто она?
— Коллега. Из соседнего отдела.
— Почему? — это был самый важный вопрос. Тот, ради которого стоило затевать весь этот разговор.
Андрей долго молчал. Потом сел на диван, опустил голову.
— Я не знаю, как объяснить…
— Попробуй.
— Она другая. С ней… с ней я чувствую себя живым. Мы говорим о книгах, о фильмах, о мечтах. Она слушает меня. Действительно слушает, а не думает в это время о том, что нужно купить завтра в магазине.
Каждое слово било наотмашь.
— А я не слушаю?
— Марин… когда мы в последний раз говорили не о детях или счетах? Когда ты последний раз спрашивала, как у меня дела, и действительно хотела услышать ответ?
Она хотела возмутиться, но поняла, что он прав. Когда? Месяц назад? Полгода? Год?
— Она смеётся над моими шутками, — продолжал Андрей тихо. — Она интересуется моими проектами. Она… она видит во мне мужчину, а не просто источник дохода и помощника по хозяйству.
— Я больше не была твоим домом, — прошептала Марина.
— Да, — признал он после паузы. — Не была.
Эти слова повисли в воздухе. Дети в своих комнатах, телевизор работал впустую, а между ними была пропасть восемнадцати лет совместной жизни, которая внезапно превратилась в ничто.
— Ты её любишь? — спросила Марина, готовясь к финальному удару.
— Я… я не знаю. Мне кажется, да.
Мир качнулся. Марина почувствовала, как внутри всё обрывается и падает в бездну. Одно дело — физическая измена. Совсем другое — любовь.
— Что дальше? — спросила она удивительно спокойным голосом.
— Я не знаю, — честно ответил Андрей. — Я запутался. Я не хотел причинить тебе боль.
— Но причинил.
— Да. Причинил.
Из комнаты Лизы донеслась музыка — дочь включила плейлист погромче. Наверное, слышала их разговор и пыталась заглушить.
— Я просто искал ласку! — вдруг выпалил Андрей, поднимая голову. — Понимаешь? Мне не хватало близости. Не физической — душевной. Чтобы кто-то интересовался мной как личностью, а не только тем, принёс ли я зарплату и вынес ли мусор.
— А я? — голос Марины дрогнул. — Я что, не старалась? Я работала, готовила, стирала, воспитывала детей…
— Старалась. Но мы превратились в деловых партнёров. В соседей по квартире.
Слёзы, которые она сдерживала всю неделю, наконец прорвались.
— Когда это случилось? — рыдала она. — Когда мы потеряли друг друга?
Андрей пересел к ней, хотел обнять, но она отстранилась.
— Не трогай меня. Не смей.
— Марин…
— Убирайся.
— Что?
— Убирайся отсюда. К своей К. Раз она тебе дороже семьи.
— Я не говорил, что она дороже…
— А что ты говорил? — закричала Марина. — Что ты её любишь! Что с ней ты чувствуешь себя живым! А со мной, значит, мёртвым?!
— Марин, успокойся, дети услышат…
— Пусть слышат! Пусть знают, какой у них отец!
Дверь Лизиной комнаты приоткрылась. Показалось испуганное лицо дочери.
— Мама?
Марина попыталась взять себя в руки.
— Всё нормально, солнышко. Ложись спать.
— Но вы кричали…
— Просто… обсуждали проблемы. Взрослые проблемы.
Лиза недоверчиво посмотрела на отца, который сидел красный и растерянный.
— Папа, ты уходишь?
— Я… да, наверное.
— Надолго?
Андрей посмотрел на жену, потом на дочь.
— Не знаю, малыш.
Лиза кивнула и закрыла дверь. Слишком спокойно для семнадцатилетней девочки. Словно она давно ждала этого момента.
***
Андрей собрал вещи в большую спортивную сумку. Марина сидела на кухне и пила остывший чай, слушая, как он ходит по квартире, открывает шкафы, что-то бормочет себе под нос.
— Я пока поселюсь у мамы, — сообщил он, появляясь в кухне с сумкой. — Детям скажи… ну, что мы решили пожить отдельно. Подумать.
— О чём думать? — устало спросила Марина. — Ты же уже всё решил.
— Я ничего не решал. Всё так запутанно…
— Для меня всё очень просто. Ты выбрал её.
— Марин, это не так…
— Это именно так. Иди к ней. Живи с ней. Будь с ней счастлив.
Андрей постоял у двери, словно хотел что-то ещё сказать, но не нашёл слов.
— Я позвоню, — пробормотал он.
— Зачем?
— Ну… дети. Дела.
— Ах да, дела. Конечно.
Он ушёл. Марина осталась одна в квартире с двумя подростками, которые делали вид, что ничего не происходит, но в их глазах читались вопросы и страх.
Следующие дни прошли в странном тумане. Утром Марина просыпалась и секунду не понимала, что изменилось. Потом вспоминала — муж ушёл к другой женщине. Восемнадцать лет брака закончились.
Дети реагировали по-разному. Лиза стала молчаливой и замкнутой, Максим, наоборот, пытался взять на себя роль мужчины в доме — выносил мусор без напоминаний, помогал с покупками.
— Мам, а вы разведётесь? — спросил он однажды вечером.
— Не знаю, — честно ответила Марина. — Пока не знаю.
— А я знаю, — сказала Лиза, входя в кухню. — Разведётесь. И правильно сделаете.
— Лиз!
— Что “Лиз”? Мам, вы же уже год как чужие люди. Это было заметно всем, кроме вас самих.
Устами младенца…
Через неделю позвонил Андрей.
— Как дела? Как дети?
— Нормально. Привыкаем.
— Марин, мне нужно кое-что сказать.
— Слушаю.
— Я расстался с ней.
Тишина.
— Что?
— С Кристиной. Я расстался с ней.
Значит, К. — это Кристина. Теперь у измены было имя.
— Почему?
— Понял, что это было… бегством. От проблем. А не решением.
— И что теперь?
— Не знаю. Хочу поговорить с тобой. Встретиться.
— Зачем?
— Может быть… может быть, мы сможем всё исправить?
Марина молчала. За эту неделю она много думала. О себе, о семье, о том, что пошло не так. И поняла — они оба виноваты в том, что случилось.
— Хорошо, — сказала она наконец. — Поговорим.
***
Они встретились в кафе рядом с её работой. Андрей выглядел усталым и постаревшим. Марина тоже изменилась — за эту неделю похудела, но в глазах появилось что-то новое. Решимость.
— Спасибо, что согласилась, — начал он.
— Я согласилась поговорить. Не более того.
— Я понимаю. Марин, я наделал глупостей. Огромных глупостей.
— Мы оба наделали глупостей, — неожиданно сказала она. — Я тоже виновата.
— Что?
— Я перестала быть твоей женой. Стала только матерью детей и хозяйкой дома. Перестала интересоваться тобой как мужчиной.
Андрей удивлённо посмотрел на неё.
— Я записалась к психологу, — продолжила Марина. — И многое поняла. Мы оба потерялись в рутине. Забыли, зачем создавали семью.
— Значит… значит, есть шанс всё исправить?
Марина долго молчала, размешивая кофе.
— Не знаю. Честно — не знаю. Доверие разрушается мгновенно, а восстанавливается годами. Если вообще восстанавливается.
— Но мы можем попробовать?
— Можем. Но это будет уже другая семья. Другие отношения. Нам придётся строить всё заново.
— Я готов.
— А я — пока не знаю. Мне нужно время. Много времени.
Прошёл год. Они ходили к семейному психологу, учились говорить друг с другом, находили время для себя как для пары, а не только как для родителей. Было трудно. Были срывы, слёзы, желание всё бросить.
Но они справились.
Семья — это не данность, — думала Марина, глядя на мужа за завтраком. Это ежедневная работа. Выбор, который нужно делать каждый день.
Кризис стал не концом, а началом. Началом настоящей близости, которой у них не было даже в первые годы брака.
Любовь — это не только чувство. Это решение любить, даже когда трудно.
***
Если в вашей семье накопилась усталость и отчуждение — не ждите, пока что-то взорвётся. Говорите. Ищите друг в друге не только родителя ваших детей, а человека, которого когда-то полюбили. Семья — это сад, который нужно поливать каждый день. Иначе даже самые крепкие корни засохнут.
🦋Напишите, что думаете об этой ситуации? Обязательно подписывайтесь на мой канал и ставьте лайки. Этим вы пополните свою копилку, добрых дел. Так как, я вам за это буду очень благодарна.😊🫶🏻👋