Найти в Дзене
Истории Кристины

Прожила 11 лет и вдохновила отца на великие сказки: история маленькой Муры Чуковской

Оглавление

1920 год. Голод, разруха, тиф косят тысячи людей. И именно в это страшное время рождается девочка, которой суждено было стать музой величайшего детского сказочника России. Мария Чуковская прожила всего 11 лет, но за это время успела вдохновить отца на создание всех его детских шедевров. Удивительно: самые светлые и радостные сказки в русской литературе родились страшные и тяжелые времена – из голода, нищеты и людских страданий.

Мура Чуковская
Мура Чуковская

Тяжелые времена и желанный ребенок

1920-й стал жестоким годом для России. Эпидемии тифа, массовый голод и всеобщая разруха уносили жизни сотен и тысяч людей. Именно в эту суровую эпоху в семье Корнея Чуковского появилась четвертая дочь – Мария. На тот момент писателю было почти 38 лет, а его старшим детям исполнилось по 16, 13 и 9 лет.

«Долгожданное чадо, которое – чёрт его знает – зачем, захотело родиться в 1920 году, в эпоху Горохра и тифа», – отметил он в своих дневниковых записях.

Семейство испытывало острую нужду. Чуковский крутился, как мог, зарабатывая на жизнь – колесил с лекциями везде, где только представлялась возможность. В военно-морских частях Балтфлота, в организациях Пролеткульта, в издательстве «Всемирная литература», в Доме искусств. Выступал перед акушерками и работниками милиции, читал без передышки. За каждую лекцию полагался паек, который с большим трудом позволял прокормить супругу и четверых отпрысков.

«Никто во всём Петрограде не нуждается больше меня, – писал Чуковский в заявлении в Наркомпрос. – У меня четверо детей. Младшая дочь – грудной младенец. Наркомпрос обязан мне помочь и – немедленно, если он не желает, чтобы писатели умирали с голоду…»

Главной поддержкой и опорой для всего семейства служила супруга, Мария Борисовна. Когда Николай Корнейчуков переживал сомнения, рядом неизменно оказывалась невозмутимая, решительная и благожелательная супруга, которая могла подбодрить его словом и делом.

Ранние годы и первые звуки

Младенческие годы Мурочки были ознаменованы бедностью и голодом, но одновременно и бесконечной родительской любовью. Отец был истощен трудом и поисками пропитания, но несмотря ни на что находил возможность уделять время любимой дочери. В дневниковых записях он отмечал: малышка издает звуки, радуется огонькам, поворачивает голову, дергает папу за усы, подпрыгивает на руках. Любуется самоваром.

В возрасте полутора лет девочка заговорила. «Ава – значит собака», – фиксировал Чуковский. Уже недалеко было время, когда в отечественной литературе возникнет преданная собака Авва из повести о докторе Айболите.

Корней Иванович с младшей дочерью
Корней Иванович с младшей дочерью

Впечатлительную, отзывчивую, эмоциональную девочку без труда можно было развеселить, порадовать, удивить, разгневать, огорчить. Она очень напоминала отца и внешностью, и характером. Перед сном Корней Иванович рассказывал малышке разные сказки, которые приходили ему в голову. Прославленный «Крокодил» также родился из подобной сказки-убаюкивания.

Первые осознанные высказывания девочки восхищали отца своей образностью.

«Когда она очень весела, слова так и прут из неё, а что говорить, она не знает, не умеет. Бадяба. Лявы. Ливотявы», – фиксировал он.

Затем у нее стали рождаться практически настоящие стихотворения, сочетания ритмов и рифм:

«Та рам а-ка та ла ла, Та ра му-ка я. Ума няу, ума няу, ума няу, уманя!»

Чем это вам не поэзия серебряного века?

Читательница и товарищ по беседам

К семилетнему возрасту Мура превратилась в подлинного друга отца. Она обожала и прекрасно воспринимала стихи, помнила наизусть множество произведений. Наконец у Корнея Ивановича появилась товарищ, которому можно было декламировать свои произведения и с которым можно было обсудить прочитанное.

Вся семья Чуковских
Вся семья Чуковских

Девочка произносила поразительные высказывания, которые отец старательно фиксировал.

«Знаешь, когда темно, кажется, что в комнате звери».

24 декабря 1922 года она впервые выговорила длинное слово – Лимпопо. Вскоре это наименование африканской реки войдет в сказку про Айболита.

Чуковский часто прогуливался с дочкой, открывал ей мир – животных, птиц, людей. Играл с ней в школу, выдумывал государства, создавал книги. Когда Мура попросила собаку, отец предложил ей самой превратиться в собаку: надел поводок, а она лаяла. Так они отправлялись гулять.

«Мы с нею в одно из воскресений пошли гулять, и она сказала, что ей все кругом надоело и она хочет „в неизвестную страну"», – записал Чуковский 11 мая 1925 года.

Он направился с ней к Троицкому мосту и объявил, что на противоположной стороне «неизвестная страна». Мура чуть не побежала туда и все рассматривала с величайшим любопытством. «Смотри, неизвестный человек купается в неизвестной реке!» – восклицала она.

Золотое десятилетие литературного творчества

Именно в эти годы – с 1920 по 1930 – были созданы все шедевры Чуковского для детей. Стихи рождались естественно – из семейных бесед, из рисования с дочерью, из ночных сказок, из прогулок. У них было такое естественное звучание и огромный запас прочности именно потому, что возникали они из живого взаимодействия отца с ребенком.

Корней Иванович и Мура
Корней Иванович и Мура

1921 год – «Тараканище». 1923 – «Мойдодыр». 1924 – «Муха-цокотуха» и «Телефон». 1925 – «Федорино горе» и «Бармалей». 1926 – «Путаница» и «Чудо-дерево». 1929 – «Айболит».

Для Муры была создана «Муркина книга»: она появилась в 1925 году и представляла собой сборник стихов, написанных специально для дочери.

Это было голодное, но спокойное время. Корней Иванович и Мура были поглощены друг другом: они дружили и с энтузиазмом играли, отец учил ее русскому языку. Девочка серьезно относилась к занятиям с отцом. Когда он познакомил ее с буквой «ш», а на следующий день поинтересовался: «Помнишь ты эту букву?», она ответила: «Как же! Я о ней всю ночь думала».

Но счастливое детство Мурочки оказалось недолгим. В семь лет Мура впервые серьезно заболела – аппендицит. Хрупкая, она долго лежала с температурой и очень медленно поправлялась. Голодное время совпало с порой ее детства, организм был ослабленным, а до открытия антибиотиков оставались десятилетия. Так у Корнея Ивановича в первый раз возник страх за здоровье дочери.

Беда не приходит одна

В феврале 1928 года у писателя начались серьезные проблемы: развернулась широкомасштабная кампания против Чуковского-поэта. Литератора осуждали со всех сторон, появился поток публикаций, разоблачающих «чуковщину» и ее пагубное воздействие на детей. Это была настоящая злобная травля.

В декабре 1929 года в «Литературной газете» Корнею Ивановичу пришлось даже напечатать статью, где он признавал собственные промахи и обещал «вместо глупых сказок» создать поэму «Весёлая колхозия».

Однако поэма так и не была завершена: в дом семьи Чуковских пришло еще одно горе – в том же декабре Муре поставили ужасный диагноз: костный туберкулез.

Корней Иванович с дочкой Мурой и внучкой Татой
Корней Иванович с дочкой Мурой и внучкой Татой

Этот недуг в те времена был почти неизлечим. Поскольку антибиотиков еще не существовало, приходилось рассчитывать только на собственные защитные силы организма. Но какими они могли быть у маленькой девочки, выросшей в во времена лишений и голода?

Чуковский болезненно переживал первые проявления Муриной болезни. Она потеряла зрение на один глаз, начинались сильнейшие боли в ноге. Все гонения, травля, отсутствие средств мгновенно отошли для отца на второй план. Болезнь дочери превратилась в подлинную трагедию всей семьи.

Корней Иванович разрывался между надеждой и безысходностью. То ему представлялось, что Мурочка умирает, и в том его вина – ведь он так подло отрекся от их совместного творчества, то надежда на улучшение вновь озаряла его измученную душу. Переживать страдания дочери было так трудно, что временами он просто убегал из дома.

«Мне даже дико писать эти строки: у Муры уже пропал левый глаз, а правый – едва ли спасется. Ножка ее, кажется, тоже погибла», – зафиксировал он в дневнике.

Мария Борисовна плакала так, что «раздирала на себе платье, хватала себя за волосы».

Крымский санаторий

Осенью 1930 года Муру приняли решение отвезти в Крым, в костно-туберкулезный санаторий доктора Изергина в Алупке. Там известный врач иногда одерживал победу над случаями детского туберкулеза – и в том ему помощником был целебный крымский климат.

Даже путь в больницу стал мучительным для несчастной маленькой пациентки. О поездке на автомобиле страдающий отец записал в дневнике так:

«При каждой выбоине, при каждом камушке, при каждом повороте Мура кричала, замирая от боли, – и ее боль отзывалась в нас троих таким страданием, что теперь эта изумительно прекрасная дорога кажется мне самым отвратительным местом».

Распорядок в санатории был суровый: родителей к детям не допускали, чтобы дети не плакали и не расслаблялись, поэтому, чтобы встречаться с Мурой, Чуковский занялся журналистикой – собирал материалы о Крыме, писал в числе прочего и очерк о санатории. Так он мог приходить в учреждение как корреспондент.

Поначалу казалось, что процесс разрушения остановился и дело движется на лад. Зима стала временем надежды. Но весной заболела вторая Мурочкина нога, начался процесс в лёгких. Теперь все четко понимали, что девочка вряд ли выживет.

Финальные месяцы

А летом 1931 года борьба была практически завершена. Муре ампутировали глаз и ногу, чтобы избежать сильнейших болей. Когда стало окончательно ясно, что медицина оказалась бессильна, Чуковские сняли дачу рядом с санаторием и забрали дочь домой.

Муре было всего одиннадцать, но до последнего дня она оставалась удивительно светлым ребенком. Даже умирая, она смеялась над стихами, которые читал ей папа.

Истории Кристины | Дзен

В ночь на 11 ноября 1931 года Мурочка умерла. Корней Иванович сам уложил ее в кипарисовый гр об и приколотил крышку.

«Легонькая», – записал он в дневнике.

Похоронли девочку на старом кладбище Алупки, на склоне горы.

Завершение эпохи сказочника

После кончины Муры Чуковский больше почти ничего не писал для детей. Все его великие детские произведения были созданы в период 1921-1929 годов – тогда, когда его дочь росла и была его главной читательницей.

Гонения отошли в прошлое, Чуковского признали замечательным детским писателем, стали издавать миллионными тиражами. Но его творческий источник иссяк навсегда.

Чуковский с тех пор ненавидел Крым, который стал для него олицетворением мук, через которые прошла семья. Эта боль навсегда осталась с ним. Великий сказочник потерял не только дочь, но и свой дар. Мурочка была не просто ребенком – она была музой, вдохновительницей, той самой детской душой, для которой рождались бессмертные сказки. Если вам понравилась статья и вы считаете ее важной, поставьте, пожалуйста лайк - так ее увидит больше людей 🫶🏻