— Не приглашай их на мой юбилей, — твердо сказала я дочери. — Ни Веру, ни Николая, ни Светлану.
— Мама, но они же ваши друзья уже тридцать лет! Папа бы не одобрил...
— А я не одобряю, как они вели себя после его смерти.
Приглашения на мой юбилей были готовы ещё в начале месяца, но я всё не решалась их разослать. Шестьдесят пять лет — дата, которую положено отмечать с размахом, в кругу семьи и близких друзей. Вот только с друзьями у меня теперь сложно.
— Мама, ты так и не сказала, кого позовём, — дочь заглянула на кухню, где я перебирала старые фотографии. — Я составляю список для ресторана.
Я посмотрела на снимок в руках — наша компания на даче у Веры Михайловны: я, Витя, супруги Кравцовы, чета Николаевых и сама хозяйка с мужем. Все улыбаются, поднимают бокалы. Мы тогда отмечали серебряную свадьбу Кравцовых. Витя ещё пошутил, что в следующий раз соберёмся на золотую... Но до золотой мы с ним не дожили — инфаркт забрал его три года назад, за месяц до нашего сорокалетия.
— Не знаю, Анечка, — я отложила фотографию в сторону. — Родственников, конечно. Коллег с работы. А вот старых друзей...
— Да что с тобой такое? — дочь присела рядом. — Почему ты избегаешь тётю Веру и остальных? Сначала отказалась ехать с ними на море, потом перестала ходить на дни рождения, а теперь не хочешь звать на свой юбилей?
Я вздохнула. Аня не понимала, что произошло, потому что я ей не рассказывала. Не хотела расстраивать, да и жаловаться не в моих правилах.
— Понимаешь, — начала я осторожно, — после смерти твоего отца многое изменилось. И дело не только в том, что я осталась одна.
— Так объясни, наконец! — в голосе дочери звучало нетерпение. — Что случилось с вашей дружбой?
Я помолчала, собираясь с мыслями. Не так-то просто рассказать о предательстве людей, которых считала самыми близкими после семьи.
— Помнишь, как тяжело мне было в первый год после похорон? — спросила я, и Аня кивнула. — Я ведь тогда совсем растерялась. Никогда не занималась ни документами, ни финансами — всё Витя решал. А тут столько всего навалилось — оформление пенсии, страховки, раздел имущества с его детьми от первого брака...
— Да уж, — Аня поморщилась, — Игорь и Лена показали себя не с лучшей стороны.
— Вот-вот, — я кивнула. — И знаешь, кто им помогал делить нашу квартиру? Николай Петрович — лучший друг твоего отца! Он, видите ли, посчитал, что детям от первого брака причитается больше, чем мне. Якобы Витя сам так думал, хотя мы с твоим отцом никогда об этом не говорили.
— Что? — Аня удивлённо распахнула глаза. — Дядя Коля? Но он же всегда был таким... порядочным.
— Вот и я так думала, — горько усмехнулась я. — Но, оказывается, за сорок лет дружбы я его совсем не узнала. А ведь Витя ему как брат был, столько раз выручал. Когда у Николая с бизнесом проблемы были, твой отец все свои сбережения ему отдал, чтобы фирму спасти.
— Не может быть, — покачала головой Аня. — А как же тётя Света? Вы же с ней со студенчества дружите!
— Светлана, — я почувствовала, как к горлу подкатывает комок, — Светлана сказала, что я сама виновата. Что недостаточно заботилась о Вите, потому он и сердце надорвал. Представляешь? А ведь она видела, как я с ним нянчилась после первого инфаркта, диету соблюдала строже, чем он сам.
— Ничего себе! — возмутилась дочь. — Это просто... просто подло!
— Вот-вот, — я кивнула. — А Вера Михайловна... Ты же знаешь, мы с ней тридцать лет дружим. Я думала, уж она-то поддержит. А она... — я запнулась, вспоминая тот разговор. — Она сказала, что жизнь продолжается, и мне нужно найти нового мужа. Представляешь? Витю похоронить не успели, а она уже сватает меня своему овдовевшему кузену!
— Не верю, — Аня покачала головой. — Это же тётя Вера, она всегда была такой чуткой, внимательной.
— Так все они были чуткими и внимательными, пока Витя был жив, — я пожала плечами. — А как не стало его — сразу показали истинное лицо. Знаешь, что самое обидное? Они даже не понимают, что сделали что-то не так. Звонят, приглашают в гости, как ни в чём не бывало. А я не могу. Не могу делать вид, что всё по-прежнему.
Аня молчала, переваривая услышанное. Я видела, как на её лице сменяются эмоции — недоверие, возмущение, грусть.
— И ты всё это время молчала? — наконец спросила она. — Почему не рассказала мне?
— Зачем тебе мои проблемы? — я пожала плечами. — У тебя своя жизнь, свои заботы. Да и не люблю я жаловаться, сама знаешь.
— Мама, — Аня взяла меня за руку, — ты не должна это переживать одна. Мы же семья.
— Знаю, родная, — я слабо улыбнулась. — Просто... это очень больно, понимаешь? Столько лет дружбы, столько всего вместе пережито. И вдруг оказывается, что всё это было... не знаю, фальшивкой, что ли.
— Может, им стоит сказать, что ты чувствуешь? — предложила Аня. — Объяснить, что они тебя обидели?
— Пробовала, — я покачала головой. — С Верой говорила, так она обиделась. Сказала, что я неблагодарная и не ценю её заботу. А с Николаем и вовсе поругалась — он заявил, что защищал интересы детей своего друга, и я не имею права его в чём-то упрекать.
— А Светлана?
— Она извинилась, — признала я. — Сказала, что сглупила и на самом деле не считает меня виноватой. Но знаешь... некоторые слова нельзя забрать назад. Они уже сказаны, уже ранили.
— И что теперь? — спросила Аня. — Ты решила полностью отказаться от общения с ними? От всех сразу?
— Да, — твердо сказала я. — Мне так будет легче. Я лучше найду новых друзей, чем буду каждый раз вспоминать, как они меня предали в самый тяжёлый момент.
— Мама, но ведь дружба с ними — это часть твоей жизни с папой, — мягко возразила Аня. — Все эти совместные праздники, поездки, вечера... Ты хочешь от всего этого отказаться?
Её слова заставили меня задуматься. Действительно, наши отношения с этими людьми были неразрывно связаны с Витей. Каждая встреча, каждый разговор напоминали о нём. Может, в этом и проблема? Может, мне просто больно видеть их, потому что они — живое напоминание о том, что Вити больше нет?
— Не знаю, Анечка, — честно призналась я. — Может, ты и права. Но сейчас я не готова их видеть. Особенно на своём юбилее.
— Ну хорошо, — Аня вздохнула. — Не будем их приглашать. Только... подумай ещё, ладно? Людям свойственно ошибаться, даже самым близким.
— Подумаю, — обещала я, хотя внутренне была уверена, что решение не изменю.
Вечером, оставшись одна, я снова перебирала фотографии. Вот мы с Витей и Светланой в студенческом общежитии — молодые, весёлые, беззаботные. Вот наша первая встреча с Верой и её мужем на турбазе. А вот Николай держит на руках маленькую Аню — он тогда был её крёстным отцом и так гордился этим...
Сколько воспоминаний, сколько общих историй. Неужели всё это ничего не значит? Неужели я готова перечеркнуть десятилетия дружбы из-за нескольких неосторожных слов и поступков?
Зазвонил телефон, прерывая мои размышления. На экране высветилось имя Веры. Я помедлила, но всё же ответила.
— Галочка, здравствуй, родная, — её голос звучал непривычно робко. — Как ты?
— Нормально, Вера, — ответила я сухо. — Что случилось?
— Ничего не случилось, просто... — она замялась. — Просто я соскучилась. Мы все соскучились. Ты от нас совсем отдалилась.
— Вера, мы уже говорили об этом, — начала я, но она перебила.
— Нет, подожди! Дай мне сказать. Я всё поняла. Мы с ребятами... мы обсудили всё и поняли, что вели себя неправильно. Тебе было больно, а мы не сумели поддержать как надо. Прости нас, пожалуйста!
Я молчала, не зная, что ответить. Её слова звучали искренне, но могли ли они исцелить ту рану, которую оставило их предательство?
— Галя, мы знаем, что у тебя скоро юбилей, — продолжила Вера после паузы. — И понимаем, если ты не захочешь нас видеть. Но мы очень хотим поздравить тебя. Хотя бы позволь нам это сделать.
— Я подумаю, — сказала я, сама удивляясь тому, что не отказала сразу.
— Спасибо, — в её голосе слышалось облегчение. — И знаешь... Витя бы хотел, чтобы мы оставались друзьями. Он всегда говорил, что наша компания — как семья.
После этих слов что-то дрогнуло внутри меня. Вера была права — Витя действительно дорожил нашей дружбой. Он всегда говорил, что настоящих друзей нужно беречь, что они важнее любых богатств.
— Ладно, Вера, — сказала я, чувствуя, как к глазам подступают слёзы. — Я позвоню тебе завтра.
Повесив трубку, я долго сидела неподвижно. Мысли путались, чувства боролись друг с другом. С одной стороны — обида, боль, разочарование. С другой — столько лет дружбы, столько общих воспоминаний.
Решение пришло неожиданно, когда я наткнулась на фотографию с нашего последнего Нового года с Витей. Мы все вместе — счастливые, улыбающиеся, поднимаем бокалы за будущее, которое казалось таким безоблачным. Витя обнимает меня за плечи, а рядом — наши друзья, которые в тот момент казались самыми близкими людьми на свете.
На следующее утро я позвонила дочери.
— Анечка, — сказала я решительно, — я всё-таки подумала насчёт приглашений.
— И что решила? — в её голосе слышалось любопытство.
— Пригласим всех, — твёрдо ответила я. — Веру, Николая, Светлану — всю нашу старую компанию.
— Правда? — удивилась Аня. — Но вчера ты была так категорична...
— Знаешь, — я улыбнулась, глядя на фотографию с Витей, — твой отец всегда говорил, что умение прощать — признак сильного человека. А я хочу быть сильной. Ради него, ради себя, ради памяти о нашей дружбе.
— Ты уверена? — осторожно спросила дочь. — Не хочу, чтобы ты потом жалела.
— Уверена, — кивнула я. — Всё-таки тридцать лет дружбы — это не шутка. Да, они ошиблись, обидели меня. Но разве я сама никогда никого не обижала? Все мы люди, все делаем глупости. А настоящая дружба... она проверяется не только хорошими временами, но и трудностями, которые мы преодолеваем вместе.
— Ты мудрая, мама, — в голосе Ани звучало уважение. — Папа бы тобой гордился.
— Знаю, — я почувствовала, как теплеет на сердце. — Он всегда ценил умение находить общий язык даже в самых сложных ситуациях.
Вечером я сама позвонила Вере.
— Приглашаю тебя на мой юбилей, — сказала я, как только она взяла трубку. — Тебя и всех наших. Скажи им, пожалуйста.
— Галочка! — воскликнула Вера, и я услышала, как дрогнул её голос. — Ты правда нас зовёшь? После всего, что было?
— Правда, — подтвердила я. — Знаешь, я много думала. И поняла, что не хочу терять вас. Слишком много нас связывает.
— Спасибо, родная, — Вера всхлипнула. — Мы все так переживали, что ты от нас отвернулась. Особенно Николай — он себе места не находил, всё говорил, что подвёл Витю, не сумел поддержать тебя как надо.
Эти слова удивили меня. Неужели Николай действительно переживал? А я-то думала, что ему всё равно.
— Передай ему, что я не держу зла, — сказала я, и это было правдой. Обида ещё оставалась, но злости уже не было. — И Светлане тоже.
— Обязательно передам, — пообещала Вера. — Они будут так рады! Мы все будем.
После разговора я почувствовала странное облегчение, словно сбросила с плеч тяжёлый груз. Может быть, это и есть прощение? Не забвение обиды, но принятие того, что случилось, и готовность идти дальше?
Юбилей прошёл лучше, чем я ожидала. Старые друзья пришли все вместе, принесли огромный букет моих любимых лилий и трогательную самодельную открытку с фотографиями из нашей молодости. Николай произнёс тост, от которого я прослезилась — он говорил о Вите, о том, каким замечательным другом он был, как умел объединять людей вокруг себя.
— Витя создал нашу компанию, — сказал Николай, поднимая бокал, — и не нам её разрушать. Давайте выпьем за Галину, за её мудрость и умение прощать, и за нашу дружбу, которая, надеюсь, продлится ещё долгие годы!
После праздника, когда гости разошлись, мы с Аней сидели на кухне, пили чай и делились впечатлениями.
— Ну как, не жалеешь, что пригласила их? — спросила дочь, подливая мне чаю.
— Нет, — я покачала головой. — Знаешь, было странно — словно часть Вити вернулась. В их рассказах, воспоминаниях, даже в том, как они произносили тосты — во всём этом он как будто присутствовал.
— Понимаю, — кивнула Аня. — Они ведь хранят память о нём так же, как и ты.
— Да, — я задумчиво размешивала сахар. — И, наверное, в этом и есть смысл дружбы — разделять не только радости, но и горе. Пусть даже неуклюже, неловко, с ошибками.
— Ты простила их? — прямо спросила Аня.
— Не знаю, полностью ли, — честно ответила я. — Некоторые вещи трудно забыть. Но я хотя бы готова двигаться дальше. Не застревать в обиде, не перечёркивать десятилетия дружбы из-за нескольких неудачных слов или поступков.
— Это уже много, — улыбнулась дочь. — Папа бы одобрил.
— Да, — я тоже улыбнулась, вспоминая, как Витя всегда умел мирить поссорившихся друзей. — Он бы сказал, что жизнь слишком коротка для обид.
Той ночью я долго не могла уснуть, думая о прошедшем дне, о встрече со старыми друзьями, о том, как легко оказалось перешагнуть через обиду, которая ещё вчера казалась непреодолимой. Может быть, в этом и заключается мудрость — в умении отделять главное от второстепенного, ценить то, что действительно важно, и отпускать то, что причиняет боль?
Утром меня разбудил телефонный звонок. Это была Светлана.
— Галя, спасибо за вчерашний вечер, — сказала она вместо приветствия. — Ты не представляешь, как много это для нас значит.
— Для меня тоже, — ответила я искренне.
— Слушай, — в её голосе появились заговорщические нотки, — а помнишь, как мы с тобой и Верой мечтали съездить в Крым? Ещё когда учились в институте?
— Конечно, помню, — я улыбнулась, вспоминая наши девичьи разговоры. — Мы всё никак не могли накопить денег на путёвку.
— Так вот, — продолжила Светлана, — у меня есть предложение. Давай осуществим эту мечту! Прямо сейчас! Мы с Верой уже обсудили, готовы ехать хоть завтра. Только тебя ждём.
— Что, вот так сразу? — я растерялась. — А как же работа, дела?
— А что работа? — засмеялась она. — Мы все на пенсии, имеем право на отдых. Дела подождут. Жизнь-то идёт, Галя! И надо успеть взять от неё всё, пока есть возможность.
В её словах была своя правда. Сколько раз мы с Витей откладывали поездки, путешествия, встречи, думая, что впереди ещё много времени? А потом оказалось, что времени не так уж и много.
— Знаешь, — сказала я после паузы, — а давай поедем! Правда, давай! Сколько можно откладывать жизнь на потом?
— Ура! — воскликнула Светлана. — Я знала, что ты согласишься! Мы с Верой уже присмотрели отличный пансионат, прямо у моря. Там и для здоровья полезно — процедуры всякие, грязи. И просто отдохнём, поговорим по душам, как в молодости.
После разговора я поймала себя на том, что улыбаюсь. Впервые за долгое время я ощутила предвкушение чего-то хорошего, интересного, нового. Словно открылась дверь, которую я сама перед собой захлопнула, отказавшись от общения с друзьями.
Вечером я рассказала Ане о планах поехать в Крым.
— Надо же, — удивилась она, — как быстро вы помирились! Уже и в отпуск вместе собрались.
— А что тянуть? — я пожала плечами. — Жизнь не стоит на месте. Если что-то хочешь сделать — делай сейчас, потом может быть поздно.
— Это папины слова, — заметила Аня с улыбкой.
— Да, — кивнула я. — И он был прав. Знаешь, я вдруг поняла, что, отказываясь от друзей, я словно отказывалась и от части себя, от своего прошлого. А ведь это прошлое — оно и есть я. Все эти годы дружбы, совместные праздники, поездки, разговоры до утра — всё это сделало меня той, кто я есть сейчас.
— И что, ты больше не обижаешься на них? — спросила дочь, внимательно глядя на меня.
— Обида ещё есть, — призналась я. — Но она уже не такая острая. И главное — я поняла, что дружба стоит того, чтобы бороться за неё. Даже если иногда приходится прощать.
Аня обняла меня, и я почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы — не от горя, а от какого-то светлого чувства, словно что-то важное вернулось в мою жизнь.
Через две недели мы действительно поехали в Крым — я, Вера и Светлана. Как в молодости, только теперь уже не студентки, а пенсионерки с багажом прожитых лет и опытом, который научил нас ценить дружбу выше обид и разногласий.
И знаете что? Это была одна из лучших поездок в моей жизни. Мы купались в море, загорали на пляже, гуляли по набережной, вспоминали молодость и строили планы на будущее. И в какой-то момент я поняла, что Витя был бы доволен. Он всегда говорил, что жизнь продолжается, несмотря ни на что. И наша задача — прожить её достойно, не растеряв по дороге то, что действительно важно: любовь, дружбу, умение радоваться каждому дню.
Я не жалею, что временно отказалась от общих друзей после смерти мужа. Наверное, мне нужна была эта пауза, чтобы осмыслить случившееся, пережить боль утраты, научиться жить по-новому. Но я рада, что нашла в себе силы простить и вернуться. Потому что настоящая дружба — это не только радость общения в хорошие времена, но и поддержка друг друга в трудные моменты. Пусть даже иногда мы не знаем, как правильно эту поддержку оказать.
Спасибо, что дочитали эту историю до конца! Если вам понравился рассказ, поставьте лайк и поделитесь своими мыслями в комментариях - мне всегда интересно узнать ваше мнение о персонажах и их поступках.
Пожалуйста подписывайтесь и прочитайте другие истории:
👉ПОДПИСАТЬСЯ❤️