Последний сезон нуднейшей экранизации многотомного графического романа издательства Vertigo закончился прекрасным эпизодом. Увы, он только подчеркивает бездарность всего флагманского проекта Netflix. Интересный способ смотреть «Песочного человека» без зевоты предлагает Павел Пугачёв.
Павел Пугачёв
Кинокритик, автор канала «Я и Орсон Уэллс»
Колумнист The Guardian Секстон Фурнивал (Колин Морган), регулярно пишущий про всемирные катастрофы и изменение климата, сочиняет прощальное письмо своим близким. Планета умирает, демократия дискредитировала себя, всюду тлеют пожары и войны, — журналисту либеральных взглядов жить сегодня невыносимо. Но от необратимого поступка его спасает Смерть (Кирби Хауэлл-Батист), берущая раз в столетие выходной. Секстон проведет целый день с доверительного вида темнокожей девушкой, найдет одну потерянную душу, проведет судьбоносную беседу с другом своей бывшей и встретит другую милую девицу с очень страшной травмой прошлого.
Вы только что прочли краткое содержание финального (прекрасного!) эпизода нового сезона «Песочного человека», в нем есть все, за что мы любим или раньше любили творчество Нила Геймана: переплетение разных мифологических слоев (конкретно тут — христианства, античной космогонии и щепотки Древнего Египта) в узнаваемой современности, едкая ирония и разрывная сентиментальность, колоритные персонажи, продуманное и понятное устройство мира.
Проблема в том, что этот эпизод не имеет формально никакого отношения к предыдущим одиннадцати сериям второго сезона — это бонус-трек, до которого нужно дотерпеть. Что же происходит в основной части?
Владыка царства снов (Том Стёрридж), представляющийся то Морфеем, то просто Сном, разобравшись в первом сезоне с последствиями своего векового отсутствия на посту — например, с появлением бессонницы у людей, материализацией кошмаров наяву и общим падением культуры, — на сей раз решает вопросы личного характера и семейных отношений. Освободить свою бывшую — Наду (Дебора Ойеладэ), первую царицу людей, сдуру отправленную им на десять тысяч лет в Ад, — и попросить у нее прощения. А заодно передать торжественно врученные Люцифером (Гвендолин Кристи) ключи от преисподней в действительно надежные руки. Встретиться со своим сыном — бедолагой Орфеем (Рори О’Коннор), потерявшим голову от любви к Эвридике. Найти брата, Сокрушителя (Бэрри Слоун), пропавшего с радаров еще во времена открытий Ньютона, ведь «зачем я теперь людям — они и без меня научатся всё разрушать». В чем тут настоящая коллизия? В кондовейшей голливудской формуле: Морфей пытается доказать себе и зрителям, что мужчина в принципе способен измениться — или хотя бы попробовать.
Хорошая новость: это все еще удивительно умиротворяющий сериал. «Песочного человека» здорово смотреть как на ночь глядя (седативный эффект от него стабильно хороший), так и перед началом рабочего дня (любые запланированные дела начинают вызывать заметно больший интерес). Можно, наверное, включить сериал и фоном: как видеоподкаст с размышлениями про добро и зло, влияние мира грез на реальность, тайные пружины мировой художественной культуры. Благо звучный бас актера Тома Стёрриджа приятно слушать в наушниках.
Плохая новость: это все еще удивительно слабо. Если первый сезон фанаты оригинальной серии комиксов могли похвалить за дотошность переноса, то второй переходит в режим пересказа школьной программы по литературе для ленивых учеников. И проблема даже не в том, что несколько томов графического романа могут быть собраны в одну серию, а в том, что драматургически тут все устроено именно как пересказ. Мы не видим событий, не сталкиваемся с действием, а просто слушаем разговоры. Несмотря на попытку сшить наконец разные истории в единый нарратив, все равно получается каша: одни сюжетные линии обрываются, не успев начаться, другие тянутся без конца, третьи так и остаются намеченными пунктиром.
Трудно поверить, что это не последствия «отмены» Нила Геймана (работа над вторым сезоном началась до публичных обвинений в сексуализированном насилии), а результат осознанных и заранее планируемых решений. Еще в 2019-м шоураннер Аллан Хейнберг заявлял, что у «Песочного человека» будет всего два сезона — целиком сфокусированных на заглавном герое. Другое небесспорное решение — отдать режиссуру всего второго сезона одному постановщику, Джейми Чайлдсу («Драйвер», «Темные начала»). Проблема тут даже не в нем самом, а в том, что такой подход, характерный скорее для российского сериалостроения, дает на выходе не эстетическую цельность, а постановочную скуку: вроде бы дорогущий флагманский проект Netflix выглядит как телевизионное фэнтези начала 2010-х — с мыльной графикой, минимумом действия, бесконечными «восьмерками» на фоне хромакея, однотипными и быстро перестающими работать художественными решениями (если применять голландский угол в любой драматической ситуации, то раза с третьего это вызывает смех).
Не сказать при этом, что «Песочный человек» совсем невыносим. Радуешься, когда съемочная группа все-таки выходит из павильона с зелеными стенами на натуру. Чудесен дуэт Фредди Фокса в роли Локи и Джека Глисона (Джоффри Баратеон!) в роли фея-искусителя. Как и в первом сезоне, сериал заметно оживает, стоит появиться Дженне Коулман или Стивену Фраю. Есть пара эффектных камео и типичных для Геймана шуток на тему истории и поп-культуры: все лучшее, как и водится, достается Шекспиру.
Но самым занимательным в «Песочном человеке» оказывается не сериал, а сторонние размышления. Это редкий случай, когда действительно интересно подумать о взаимоотношениях личности автора и его произведения. Как известно, писатель, комиксист и продюсер Нил Гейман, вплотную работавший над адаптацией своего творения, еще в прошлом году был обвинен в сексуальных домогательствах, а после материалов Vulture и New York Magazine никак не получается уложить в голове его прежний образ саркастичного гика-энциклопедиста с образом серийного насильника. Вот только как и говорится в сериале: «Если происходит нечто, не укладывающееся в рамки твоих представлений, то преврати это в рассказ».
В главном герое «Песочного человека» невооруженным глазом можно разглядеть альтер эго самого Геймана. И интересно тут искать не возможные внешние сходства и/или различия, а то, что происходит после «смерти автора»: важно ведь не то, что хотел сказать или закладывал сам художник, а то, как созданные им образы начинают жить своей жизнью.
Одним в фигуре главного героя сериала может померещиться исповедь и чуть ли не акт самобичевания (даром что работа над сериалом и уж тем более комиксами началась и шла задолго до всех публичных обвинений), другим — череда самооправданий и чуть ли не апология любого злодейства, но по-настоящему тут важно то, что сама история «Песочного человека» говорит о силе нарратива. Произойти и не произойти может все что угодно, но последствия и силу имеет только то, что смогло уложиться в некий связный и убедительный рассказ. Со всем остальным разберутся уже боги.
