Глава 2: Выбор Василисы – путь искренности
Василиса стояла перед Башней (19), но теперь её Сердце (24) билось иначе. Метла (11) – символ очищения – лежала у её ног. Она подняла её и провела черту на земле, отделяя прошлое от будущего.
"Я не княжна судьбы. Я – Василиса, и мой путь – мой собственный".
Елисей (28+7) наблюдал, его Змеиная мудрость дрогнула. Он ожидал, что она возьмёт Книгу, станет его равной в магии… но она выбрала Ребёнка (13) – простоту, искренность.
Ярослав подошёл, взял её за руку. "Ты свободна. Куда теперь?"
Василиса посмотрела на Звёзды (16). "Домой. Но в новый дом – не под Тучами (6), а под чистым небом".
Когда Василиса выбрала не читать Книгу, а вписать свою строку, мир дрогнул. Корабль (3) её судьбы дал крен, но не потонул. Звёзды (16) над Башней вспыхнули ярче, будто одобряя её решение.
Волхв Лилии (30) улыбнулся – впервые за века. "Ты не отвергла знание, но и не стала его рабыней. Ты изменила узор".
Вдруг земля под её ногами стала водой, а вокруг разверзся бескрайний океан.
И тогда из тумана явился Корабль (3).
Это был не простой корабль. Его мачты были словно ветви древнего Дерева (5), а паруса сотканы из лунного света (32). На борту — Метла (11), прислонённая к штурвалу.
"Корабль ждёт тебя, но сначала — очищение", — сказал Волхв Лилии (30).
Василиса взяла Метлу и провела черту по палубе, сметая Крыс (23) сомнений, что кишмя кишели в трюме.
Но Крысы были не просто страхами — они шептали голосами прошлого:
"А что, если твой выбор ошибка?" "Ты никогда не будешь свободна, пока не прочтёшь Книгу!"
"Ты разрушаешь порядок!" — шипели они, цепляясь за её платье.
И тогда из парусов, сотканных из лунного света (32), выпорхнули Совы (12) — посланницы Волхва Лилии (30). Их крылья не производили шума, лишь тихий шелест страниц. Они разорвали крысиные тени клювами, превратив их в чернильные кляксы.
А сама Метла (11), прислонённая к мачте, замерцала — теперь Василиса понимала: это не орудие уборки, а жезл кормчего, способный направлять волны судьбы.
Грозовые Тучи (6) зависли, как свинцовый полог, но не над княжескими палатами — теперь они клубились над Горой (21), что осталась позади. Её вершина мерцала, словно Крест (9) — напоминание о пройденном испытании.
Слева от борта Корабля, едва не задевая обшивку, висела Коса (10) — не инструмент жнеца, а клинок выбора, отсекающий прошлое. Справой стороны на борту Корабля стоял Ребёнок (13) — Ярослав, протягивающий ей не руку, а клевер (2):
— "Четыре листа — для четырёх ветров, что понесут нас."
А внизу, в воде, отражалась Развилка (22): два пути расходились, как крылья Аиста (17). Один светился белизной Лилии (30), другой — холодным сиянием Луны (32). Василиса повернула штурвал к цветам — и корабль дрогнул, выбирая курс.
В капитанской каюте лежало Письмо (27)— её строка, вписанная в Книгу. Буквы пульсировали, как жилы: "Судьба — не клетка, если дверь открыта изнутри."
На корме пророс молодой дубок — его корни обвили якорь, а в ветвях Аист свил гнездо, принёсший в клюве... рыбу (34). Две жизни — одна судьба.
За бортом, в глубине, мелькнули два серебристых хвоста — Рыбы, плывущие параллельно. А на горизонте, едва видный, скакал Всадник (1) — но не вестник смерти, а тень её прежних страхов, уносимая ветром.
В дупле молодого дуба светились глаза — дух Владимира-Медведя. Он прошептал: "Ты стёрла мою вину. Теперь я — просто отец." И рассыпался листьями.
Сама Гора теперь была крестообразным силуэтом — не бременем, а компасом, указывающим, откуда они приплыли.
И Елисей стоял на носу Корабля, а у его ног — Пёс (18), некогда охранявший гроб Владимира. Животное рычало: "Выбирай — вести или служить?" Странник вздрогнул — впервые Змея (7) на его посохе уснула.
Корабль был зеркалом, и в его бликах отражались:
Дом (4) — но не каменные палаты, а тёплый сруб у озера, где Сердце (24) — это очаг, а не реликвия.
Лилии (30) — их лепестки опадали в воду, оставляя чистый след для тех, кто поплывёт после.
Мужчина (28) — Елисей увидел в воде своё отражение: без змеи, но с раной на груди, где было Кольцо (25). Он прикрыл её ладонью — и впервые задумался об исцелении.
Новое начало
Кольцо (25) судьбы разомкнулось. Рыбы (34) – символ двух путей – теперь плыли в одном потоке.
Василиса, Ярослав и Елисей (решивший последовать за ними, но уже без прежней жажды власти) плыли вместе на Корабле (3).
"А что с Книгой?" – спросил Ярослав.
"Она останется в Башне. Но теперь… она будет ждать не раба, а того, кто сумеет, как я, не подчиниться ей".
Волхв Лилии махнул рукой – и Башня (19) скрылась в тумане, став лишь легендой.
Дерево (5) – центр новой жизни
Где-то далеко, на зелёном холме, Василиса посадила Дерево (5) – символ новой жизни. Его корни впитывали прошлое, крона тянулась к Звёздам (16), а вокруг расцветал Сад (20) – простой, ясный, без теней предопределения.
Ярослав смеялся, Елисей учился чувствовать, а не вычислять, а старый Пёс (18), вернувшийся из тени, лежал у их ног.
Книга (26) осталась в Кресте (36) – на перекрёстке выбора. Но Василиса больше не боялась будущего.
Она написала свою судьбу сама.
Что с другими путями?
1. Если бы Василиса прочла Книгу – она стала бы могущественной, но одинокой княгиней, а Елисей – её тенью. Их мир превратился бы в Зеркальный Лабиринт (Луна, 32), где каждый шаг предопределён.
2. Если бы она уничтожила Книгу – Башня рухнула бы, освободив всех от судьбы, но и лишив мир магии. Она и Ярослав жили бы простой жизнью, но Елисей, лишившись цели, исчез бы во тьме.
Но она выбрала третий путь – и потому её история только начинается…
А что было бы, если бы…? (Сказка для других выборов ещё впереди.)
