"Год Двадцатый. Коней одичавших галоп..." - это сказал другой Поэт, гораздо позже. А Марина Цветаева в этом труднейшем для России и для неё самой, голодном и страшном году выглядела вот так: Вот ведь, нет никакого фото, никакого образа поэтессы, датированного 1920-м годом, кроме этого силуэта работы Е. С. Кругликовой. Не до селфи было Марине Ивановне, оставшейся одной, без мужа, но с дочерью Алей, без постоянной работы, на грани выживания, в год смерти её второй дочери, трёхлетней Ирины. Можно ещё считать образом того же тяжёлого года памятник в Москве напротив дома, где Марина и Аля, сначала с Сергеем Эфроном, а в 1920-м без него жили несколько лет: Мало похожа, не правда ли, на ту милую пышную Марину, автора первых сборников, которая ездила, ещё при жизни отца-академика, Создателя Музея, по Европам и в Коктебель к Волошину. Да и на портреты относительно благополучной для Марины и её семьи середины Двадцатых, в эмиграции. Портретов 1920-го года не видно... Зато нашёлся авто