Ряд западных международных организаций присудили Эстонии высокие места в «правозащитных» рейтингах. Согласно оценкам Human Rights Index 2024, официальный Таллин заботится о правах и свободах граждан лучше всех в мире. При этом эстонские власти отправляют в тюрьмы инакомыслящих, блокируют работу средств массовой информации и оказывают давление на Православную церковь. Заслуженный юрист России Иван Соловьёв в интервью аналитическому порталу RuBaltic.Ru объяснил, чем руководствуются составители рейтингов, давая такие странные оценки, и что России стоит делать в сложившейся ситуации.
— Недавно на Западе был обнародован целый ряд рейтингов, в которых среди мировых лидеров по обеспечению прав человека фигурирует Эстония. Она на первом месте в мире в списке Human Rights Index 2024, обнародованном Informal Economy, и на втором — в CIRIGHTS, а также имеет максимальный балл от Freedom House. В то же самое время официальный Таллин поставил на поток уголовные дела с «политической окраской». Павел Капустин осуждён за якобы проведение мониторингов общественного мнения, журналистка Светлана Бурцева — за написание статей для российских СМИ. Двух молдаван недавно объявили «российскими шпионами» за якобы поджог ресторана украинской кухни. Подобные дела можно перечислять ещё долго. Как это всё соотносится с высоким местом в рейтингах прав человека?
— Я на этом фоне вспоминаю о том, что в рейтингах Transparency International* (деятельность организации признана в России нежелательной) мы всегда были на 160-каких-то местах в сфере борьбы с отмыванием денег. Причём перед нами в рейтинге находились странные государства с неустойчивой финансовой системой, оказывающие офшорные услуги. Всё это, конечно, притянуто за уши и не имеет никакого отношения к реальности. Да и в принципе любой рейтинг — это очень условная история. И конкретный пример с Эстонией — не исключение. Естественно, если в стране происходят откровенные политические преследования, ни о каких высоких позициях в правозащитных рейтингах, по идее, и речи быть не может. Но, с учётом, как мы уже говорили, условности всех этих рейтингов, ждать от них объективности совершенно бессмысленно.
— Почему всё-таки международные организации идут на откровенное искажение истины, выставляя высокие баллы странам, которые, мягко говоря, этого не совсем заслуживают?
— Позиция конкретно Эстонии в рейтингах — скорее всего, поощрительная мера. За политику в определённых вопросах, в том числе связанных с Россией, базирующиеся на Западе международные организации ставят эту прибалтийскую республику в один ряд с Финляндией, Швецией и другими государствами с невысоким уровнем преступности и определёнными гарантиями в правовой сфере. Не стоит искать здесь никаких объективных экспертных оценок. Позиция ничем реальным не обусловлена. Это награда за услуги — и не более того.
— Насколько коррелирует с правозащитной риторикой факт существования в Эстонии института «неграждан»?
— Ну вот это и характеризует на практике истинную ситуацию с правами человека в Эстонии. Такие явления, как институт «неграждан», в правовом государстве не могут существовать по определению. Отказывать в гражданстве людям, предки которых приехали на эти территории 80 лет назад, — совершенно дико. Другой вопрос — почему международные организации игнорируют данные факты.
— Власти Эстонии развернули преследование Эстонской православной церкви. Президент страны недавно отказался подписывать принятый парламентом радикальный закон, позволяющий запретить ЭПХЦ, однако разработанные к нему поправки лишь продлевают срок на реализацию процедуры запрета и ничего принципиально не меняют. Может ли страна с подобными правовыми нормами в сфере свободы совести получить высокое место в международном правозащитном рейтинге?
— Православной церкви выкручивают руки, заставляя открещиваться от связи с РПЦ. Это похоже на «государственную вербовку» — принуждение к выполнению определённых действий вопреки воле людей. Конечно, такая политика прямо противоречит правам человека и принципам свободы совести.
— У вас есть большой опыт работы в сфере защиты прав человека — и, в том числе, на международном уровне. По вашему мнению, каким критериям должно соответствовать государство, чтобы получить реально высокий индекс в этой области?
— Весь вопрос в том, кто и зачем составляет рейтинги, что лежит в их основе. Это нормы, которые прописаны в каких-то базовых конвенциях ООН? Или это внутренние документы Евросоюза? Нужно понимать, признаёт ли эти рейтинги большинство государств. Если нет, то какой в них смысл? Только ответив на все эти вопросы, мы можем говорить о каких-то конкретных критериях.
— Что может сделать сегодня Россия для защиты своих граждан или соотечественников, которые подверглись политическим преследованиям за рубежом?
— Прежде всего нужно создавать условия для переселения соотечественников и живущих за рубежом граждан в Российскую Федерацию. Это самое лучшее, что мы можем сделать. Они могут пригодиться здесь, послужить своей Родине в стране, где в приоритете находятся традиционные ценности. Изменить ценности европейцев или прибалтов мы не можем — это не в наших силах. Когда власти иностранных государств действуют, исходя из того, что наши граждане или соотечественники территориально находятся в их юрисдикции, они поступают с ними на своё усмотрение.
— Как России стоит реагировать на появление странных «правозащитных» рейтингов? Стоит ли создавать свои собственные, и что для этого нужно?
— России никак не стоит реагировать на появление подобных оценок — все они формируются только ради определённой внешней реакции, и не более того. Это «глянцевые» рейтинги, призванные продемонстрировать, кто на Западе в приоритете и кого хотят поощрить — в том числе за ярую русофобию или притеснения русских. Это двойные стандарты, зазеркалье так называемой западной демократии. Так что рейтинги ничего не стоят. Нам необходим здоровый протекционизм. Нужно возвращать наших людей в Россию, создавать удобные и комфортные условия для их переселения сюда. Это всё, чем мы можем по существу ответить на русофобскую политику Запада.