— Нет, мужики, больше не могу, - Яшка, на ходу расстёгивая штаны, полез за брус, перекрывающий дверной проём вагона. Кто-то поднялся с нар подстраховать Яшку за ремень.
Железные военные дороги…
Автор komsomol75
Нужда! Четвёртый час эшелон шурует без остановки. Припрёт — не туда полезешь. Так и несётся по просторам Родины военный эшелон: на платформах техника, в теплушках личный состав. Когда-то на теплушках были надписи:
Вместимость 40 человек или 8 лошадей.
Сейчас комфортнее, вагоны больше, правда, и везём в них человек 50. К лошадям это не относится. Ну да это ещё не плохо. Много народа — это значит, что весь эшелон наш. Есть кухня, горячее питание, да вообще лето… Потому что классные вагоны для перевозки личного состава можно получить только до 15 мая и после 15 октября. Стране нужен подвижной состав. Страна едет на юг отдыхать.
Мы тоже едем на юг, но это трудно назвать отдыхом. А раз так, то привыкайте, ребята, к военным условиям прямо за воротами части. Трёхъярусные нары гостеприимны и мягки. До полигона 6–8 суток езды. Чем заняться? Отсыпаться. С редкими перерывами на «шиш-беш» и домино. Все удобства на улице. Большой разницы, стоит состав или идёт, нет. Ибо никогда железнодорожная инфраструктура не предусматривала туалеты в грузовых парках, где и останавливаются воинские эшелоны, а о каких-то разъездах и говорить не приходится. Там природа-мать позволяет справлять нужду где и как захочется. Если учесть, что теплушек бывает в составе 5–7, то… Вот и несётся очередной бедолага за набирающим ход составом, поддерживая двумя руками брюки.
Опыт — великая штука. Только новичок может сесть в проёме дверей, свесив ноги, любоваться окрестным пейзажем. Учатся быстро. По той же причине вагон с кухней никогда не поставят за вагонами с людьми.
В этот раз поезд тоже шёл на юг. На Кубань. Надо помочь селу с уборкой урожая. Я там оказался, в общем-то, случайно. За три дня до выезда назначили вместо внезапно «заболевшего» коллеги. За сутки до отхода с аппендицитом свалился командир. Вечером вызывают к телефону:
— С вами будет говорить командир корпуса.
— Мы тут подумали и решили, что пока вы будете возглавлять роту. Мы вам доверяем. Как, справитесь?
Ну и что бы вы ответили? Вот и я так же.
Погрузили «в ёлку» сотню машин и стали распихивать по вагонам личный состав. Двести человек. Я этого литовца заметил ещё на погрузке. Немолодой уже, лет 45, «партизан», вечно с кем-то конфликтовал, ругаясь сразу на двух языках. Подошёл жаловаться и ко мне: почему ему выдали такие сапоги? Сапоги-то у него были в размер, но голенища не налезали из-за широких икр. Пришлось взять нож и, разрезав голенища, показать ему выход из ситуации. Ладно, погрузились, поехали.
На третьи сутки, за Ростовом-на-Дону, медленно втягиваемся в грузовой парк Батайска. Рядом, на соседнем пути, обгоняя нас, идёт товарняк. Машинист из окна:
— Ребята, это не вашего на перегоне задавили?
— ???!!!
Как только эшелон остановился, побежали проверять личный состав. Точно, троих нет. Пошли по платформам. Наконец, в одной из кабин нашли двоих мертвецки пьяных бойцов. Одного нет. Бегу к диспетчеру. Подтверждается. На перегоне труп. Эшелон в тупик. Сажусь на дрезину, летим на перегон. Путь закрыт. Собрался народ из села неподалёку. Начали собирать останки. Разорвало аж на семь частей. О, вот и нога с широченными икрами и разрезанным сапогом. Мой! Опознал, расписался в протоколе. Надо ехать дальше.
Уже потом, через две недели, когда закончилось следствие, ездил в прокуратуру. На какой-то остановке в пути три мои «богатыря», выскочив из вагона, тут же, за посадкой, обнаружили магазин с водкой. «Нужда» была забыта мгновенно. Затарившись, вскочили уже на ходу поезда на платформу и устроили пьянку в кабине автомашины. Одному приспичило, он и вышел, присел между вагонами, поезд дёрнул… Счастье, что это видел издали местный мальчишка. Его и раскопали следователи.
Для меня на всю жизнь запомнился случай на целине. Был у меня взводным старый (43 года) капитан, собиравшийся уйти на пенсию. Он категорически отказывался от любого повышения или перевода из деревни, где стоял его батальон. Всё его устраивало там, там он хотел жить и умереть. Когда случилось очередное приключение и сгорела офицерская палатка, он единственный из всех бросился в огонь. Нет, не за шмутками или партбилетом. Из пожара он вынес пять больших 96-листовых общих тетрадей с росписями солдат о том, что лично предупредил их обо всём на свете. Там было всё!
И он был прав! Не было события в его взводе, на которое бы отсутствовала личная подпись воина о том, что он предупреждён и проинструктирован, как действовать. При попытке любого разбирательства эта подпись предъявлялась немедленно. Вывод любой комиссии: личная недисциплинированность и стечение обстоятельств. За полгода целины во взводе четыре ЧП и ни одного взыскания командиру!
Были, правда, и курьёзные случаи.
Едем эшелоном на полигон. Лето, поэтому классных вагонов нет, теплушки. В пути уже больше двух недель. Остановка на полустанке перед Карагандой. Метрах в четырехстах озерцо, жара… Дежурный узнаёт у машиниста, что стоять будем не менее 3–4 часов. Решаем искупнуться. Пять офицеров в плавках, кроссовках, с полотенцами отправляются на озеро. Только дошли — сигнал тепловоза, поезд, набирая скорость, уходит в степь.
Бегом назад. Тремя товарняками, голые, через 6 часов эшелон нагнали. Жалели лишь об одном, не искупались.
Бывает порой и удивительно красиво. Это когда идёшь эшелоном ранней осенью где-то по Южному Уралу, в районе Златоуста. Офицеры подразделения отдыхают на открытой платформе в «шезлонгах» из матрацев. Рядом повар у командирского «кунга» готовит ужин, замполит давно обмотал заветную фляжку полотенцем и выставил её на ветер, время от времени поливая водичкой. Скорость поезда там никогда не бывает больше 30–40 км в час, а вокруг буйство красок золотой осени Урала в первозданной красоте.
А вообще-то, те месяцы жизни, которые мне довелось прожить в теплушках, плацкартных и купейных вагонах военных железных дорог, убедили меня в одном. Наши славные железные дороги для жизни людей абсолютно не приспособлены. Там могут жить только военные.
Друзья, а как вам запомнились военные железные дороги?
В тему:
P. S. От автора. Лично мне запомнились две «военные» железные дороги. Первая поездка в армию в воинском эшелоне «Владивосток — Каунас». Но там было цивильно. Классные вагоны для рекрутов и полевые кухни в двух теплушках. Аккурат посредине состава… Кормили, как и положено, два раза в сутки. Поездка длилась неделю.
А вот вторая запомнившаяся поездка уже в роли начальника караула по сопровождению радиостанций была из серии «это нечто!». Девятнадцать с половиной суток по железной дороге в теплушке. Казалось уже, что другой жизни нет. Железная дорога, теплушка, узловые станции и проверки военных комендантов. После еще несколько дней качало, как будто продолжаешь ехать…
Были и другие поездки в теплушках, но несколько дней в ней не в счет!