Понимаете, в чем загвоздка с этими цифровыми рублями? Власть говорит одно, а график внедрения показывает совсем другое. 23 июля этого года подписан закон № 248-ФЗ, который с немецкой педантичностью расписывает поэтапное внедрение новой валютной формы. И начинается это дело уже с 1 октября 2025 года – и именно с социальных пособий.
Дальше по плану: с 1 января 2026-го подключат к цифрорублю все выплаты из федерального бюджета, включая пенсии и стипендии. К июлю 2027-го подключаются региональные и местные бюджеты. График железобетонный, сроки четкие. Только вот как это соотносится с заверениями о добровольности?
Добровольно-принудительно
Эльвира Сахипзадовна, конечно, заклинает: «Только добровольно!» Мол, цифровой рубль никого не заменяет, а дополняет существующие формы денег. Звучит успокаивающе, если не учитывать, что государство – монополист по выплате пенсий и пособий. Какая может быть добровольность, когда альтернативы просто нет?
Вот представьте: приходите в Пенсионный фонд, а вам говорят – «с января выплачиваем только в цифровых рублях, но это добровольно». Типа, не хотите – не получайте пенсию. Хорошенькая добровольность, ничего не скажешь.
Силуанов хотя бы честнее – прямо говорит про главный интерес государства: прослеживаемость. Не удобство граждан, не технологические преимущества, а возможность отследить каждую копейку. Каганов из Ассоциации финансовой грамотности добавляет: дешевизна и контроль. Особенно умиляет пример – на детские пособия, видите ли, нельзя будет покупать алкоголь и сигареты.
Ну то есть понимаете – даже здесь умудрились ввинтить тему заботы о детях. Аргумент беспроигрышный.
А кто решает, что можно покупать пенсионеру? Завтра скажут – мясо вредно, покупайте овощи. Послезавтра – книги не той направленности. Дорожка, знаете, скользкая.
Сомнительные блага для народа
Самое забавное – даже тов. Греф, глава главного банка страны, открыто недоумевает. Человек, который обычно поддерживает любые государственные финансовые инициативы, честно признается: «Я пока не вижу никаких перспектив. Мне как физическому лицу, я не понимаю, зачем он нужен».
И действительно, что получает обычный гражданин? Процентов на остаток в цифровом кошельке не будет. Кэшбека тоже нет. Кредиты в цифровых рублях получить нельзя. Программы лояльности отсутствуют. По сути, это урезанная версия обычных безналичных денег, только с тотальным государственным надзором.
Греф метко замечает: «Нет ни одного примера развитой финансовой и транзакционной системы, где бы цифровая валюта стала хоть сколь-нибудь заметной». Даже в Китае с его социальным рейтингом цифровой юань особо не прижился. А в России, где добрая половина экономики в тени, идея прозрачных государственных денег выглядит совсем фантастично.
Правовая недоделка
Отдельная история – юридическое оформление всего этого проекта. Закон написан так, будто его составляли в спешке между совещаниями. Не прописан даже госорган, который будет заниматься эмиссией цифрового рубля. Центробанк как оператор платформы вообще не несет ответственности перед участниками системы.
Механизмы защиты персональных данных проработаны крайне слабо. А ведь речь идет о максимально персонифицированных деньгах, где каждую транзакцию можно буквально привязать к конкретному человеку. Правовые границы между цифровым рублем и обычными безналичными средствами размыты настолько, что даже юристы теряются.
В итоге получается система, где государство знает о каждой покупке гражданина, но само не отвечает ни за сбои, ни за утечки данных, ни за неправомерное использование информации. Удобненько, ничего не скажешь.
Неоднозначность ситуации
Справедливости ради, нужно признать: ситуация действительно сложная и неоднозначная. С одной стороны, цифровой рубль может решить некоторые технические проблемы – упростить трансграничные расчеты, снизить операционные издержки банков, обеспечить финансовые услуги в отдаленных регионах.
С другой стороны, возникает масса вопросов. Насколько реальна угроза полного отказа от наличных денег в будущем, несмотря на заверения чиновников? Как будет защищаться приватность граждан? Что произойдет с банковской системой, если значительная часть денежной массы уйдет в цифровые кошельки Центробанка?
И главный вопрос: действительно ли выплаты пенсий и пособий в цифровых рублях останутся добровольными? Пока что это лишь невнятные спекуляции даже на законодательном уровне. Однако график внедрения говорит о другом – к 2026-2027 годам государство планирует перевести все свои выплаты на новую платформу.
Электорат в недоумении
А может, граждане горят желанием опробовать финансовую новинку? Статистика говорит об обратном. Только 7% россиян хорошо знают, что такое цифровой рубль. Половина населения слышала термин, но понятия не имеет о содержании. А 58% граждан откровенно заявляют – не хотим использовать это новшество.
Такое отношение объяснимо. Люди интуитивно чувствуют подвох в деньгах, которые по всем параметрам хуже обычных, кроме одного – возможности государственного контроля. Особенно когда этот контроль преподносится как забота о том, чтобы кто-то где-то что-то не купил.
Низкая информированность населения, впрочем, может оказаться даже на руку властям. Чем меньше люди понимают механизмы работы цифрового рубля, тем проще его внедрить. А возражать будет уже поздно – машина запущена, график утвержден, закон подписан.
Получается классическая российская история: государство решает за граждан, что им нужно и полезно, красиво рассказывая о заботе и добровольности. А электорат, в свою очередь, ничего толком не понимает, но интуитивно сопротивляется очередному «благу сверху».
Вопрос только в том, насколько глубоко этот контроль проникнет в повседневную жизнь и когда мы окончательно лишимся финансовой приватности. Ответа пока нет, но направление движения уже понятно.