Первый день в Карелии явно получился слишком музейным. Но потом у нас будет много дней и часов на свежем воздухе, а сперва мне хотелось ознакомиться со стандартной «музейной программой» крупного региона, посетив краеведческий и не упустив художественный музей. Эти знания пригодятся во время поездки: скажем, мы успели понять, что такое Сампо, где находится Рускеала, каково значение Марциальных вод как первого русского курорта. Продолжим.
Кстати, вот и довольный Пётр I наблюдает за своим творением – курортом в карельских Марциальных водах. И закидывается стопочкой. Стопочкой местной лечебной воды, а вы что подумали?
Офорт «Марциальные воды» написан художником Борисом Акбулатовым в 1982 году.
Читайте предыдущий эпизод дневника (Карелия. Июль 2024 года. День 1: Петрозаводск. Эпизод 3/7):
Мы остановились в зале, где рассказывается о вкладе Петра Великого в создание тяжёлой промышленности в Карелии. Яркий образец продукции того времени – два здоровенных била, изготовленных на Петровском заводе. Судя по датам, это чуть ли не одни из самых ранних изделий завода: одно било датируется 1706 годом, другое – 1709-м.
Би́ло – простая замена колокола. В него, как это ни странно, нужно бить, желательно не головой. Била делать проще, чем колокола, к тому же металл в Северную войну требовался для других нужд, и те же церковные колокола могли при случае переплавить на пушки. Данные била, предполагаю, использовали не в церкви, а на самом заводе или на верфях для сигналов к началу и окончанию работы. Однако практика использования бил в церковной жизни была в древности и сохраняется до сих пор, пусть обычно мы в храмах видим и слышим колокола.
Рядом с билами на стекле приклеена этикетка, которая воспроизводит историческое описание одного из бил, сделанное в предшественнике современного музея, в Олонецком губернском музее в XIX веке. Текст такой:
Отдѣлъ «Историческiй отдѣлъ»
№ 10. Било – чугунная доска,
имѣющая форму колокола, съ рельефнымъ изображенiемъ: въ верхней части, подъ княжескою короною, герба, а въ нижней «1709»; для привѣшивания била на колокольнѣ, въ верхней части, находится сквозное круглое отверстiе. Каталогъ 1884 г.
Такие карточки есть у некоторых других экспонатов. Интересная находка.
Считается, что формально с основания Петровского железоделательного завода он непрерывно существовал на всём протяжении истории, но в реальности корректнее говорить о нескольких заводах. Уже под конец правления Петра его завод пришёл в упадок, поскольку производство было проще наладить в Санкт-Петербурге, а местные разработанные залежи руды истощились. Появившаяся при заводе слобода продолжала жить своей жизнью, и при ней в 1750-е создали медеплавильный завод, а потом в 1770-е Александровский пушечный завод.
В Выборге у Аннинских укреплений, между прочим, за месяц до поездки в Карелию нам попадалась мортира 1839 года, отлитая на Александровском заводе, она красуется рядом с памятником Петру I. Как всё переплетено.
А на фото – макет пушечно-сверлильного цеха Александровского завода, сделанный в 1834 году заводским модельщиком и столяром Иваном Трипецким. Макет считается действующим, то есть его механизмы реально можно крутить. Трипецкий вообще был талантливым работником и изготовил много моделей и макетиков – не только заводских станков, но и, например, Преображенской церкви с острова Кижи.
Самый любопытный образец продукции Александровского завода – чугунное панно «Тайная вечеря» начала XIX века. Классно! К сожалению, фотография экспоната за стеклом при не самом лучшем освещении не позволяет детально его рассмотреть.
Три массивных предмета XIX века на одном фото. Это уже не продукция Александровского завода, а предметы, связанные с историей иной горной промышленности.
Дальше всего от нас лежит якорь-плуг для добывания руды со дна водоёмов. Никогда бы сам не догадался о таком назначении якоря. Якорь-плуг и якорная цепь сделаны на территории современного Суоярвского района Карелии, что к западу от Петрозаводска и ближе к Сортавале.
Слиток, датированный 1822 годом, принято называть чушкой. Чушки – это специально заготовленные слитки-бруски для дальнейшей обработки или переплавки. Сокращение «К. З.» – это Кончезерский завод, один из петровских заводов недалеко от Петрозаводска, ставший затем филиалом Александровского завода. Остальные сокращения не расшифрую, не знаю.
Карта Оло́нецкой губернии 1823 года даст нам повод разобраться, а что это за губерния такая и почему мы нередко воспринимаем её как синоним Карелии. Карелия как исторический регион не передала своей территории административного названия во времена Российской империи, поскольку преемственность шла с Олонецкого уезда XVII века с центром в городе Оло́нец.
Во времена Екатерины II произошёл ряд административных реформ и уезд превратился в провинцию, область, а затем и в полноценное наместничество (фактически синоним губернии). Из-за строительства Александровского завода и появления города Петрозаводска значение Олонца стало падать, поэтому в 1784 году первый олонецкий губернатор Гаврила Державин приехал руководить регионом в Петрозаводск.
Мемориальная доска 1896 года использует чуть более формальную должность Державина – «правитель Олонецкого наместничества», но при Екатерине II, когда недолгое время существовали эти самые наместничества, наместников нередко называли губернаторами и в целом воспринимали эти должности как взаимозаменяемые понятия.
Доска висела на доме, что ныне не сохранился, на его месте сейчас министерство природных ресурсов и экологии Республики Карелия, а сам дом, примыкающий к площади Ленина в двух шагах отсюда, выполнен в стиле послевоенного сталинского классицизма. Там висит новая доска на эту же тему. На ней почему-то не стали указывать, что Державин был губером, а просто назвали его поэтом. Поэт жил, стишки писал, ничего особенного.
А между тем «поэт» за свои полтора года службы в Олонецком наместничестве успел самостоятельно составить описание края, открыть первую городскую больницу, организовать местный архив на Круглой площади, привезти из столицы команду чиновников, сборники законов (интернета тогда не было, а книжки сами не прибегут) и даже мебель для присутственных мест.
Над гражданскими губернаторами могли ставить генерал-губернаторов, курирующих несколько регионов, как своего рода представителей президента в федеральном округе, но с гораздо большими полномочиями. И вот генерал-губернатор Архангельской и Олонецкой губерний Тимофей Тутолмин не нашёл общего языка с Державиным, последний проиграл чиновничье противостояние и попросил перевести себя в другое место.
Здесь можно потрогать и поизучать копии ордена Святого Владимира II степени, которым по результатам службы в 1793 году был награждён Державин. Слева – знак (крест) ордена, по центру – звезда, справа – увеличенное изображение медальона с креста ордена, где можно разглядеть вензель «СВ», то есть «Святой Владимир».
Сверху – гербы Петрозаводска и Олонецкой губернии. Герб Петрозаводска содержал композицию новгородского герба (двух медведей рядом с троном), поскольку на момент создания герба олонецкие земли с Петрозаводском административно подчинялись Новгороду и ещё не были самостоятельными. Ниже мишек – свой оригинальный знак в виде трёх железных молотов, что символизировало промышленное значение нового города.
Герб губернии долгое время просто дублировал герб города Олонца. Это один из самых старых гербов в России, поскольку большинство из них появилось при Екатерине II, а этот – ещё при Петре I. На ротных знамёнах Олонецкого драгунского полка в 1712 году появились данные символы, пусть и в несколько иной композиции, намекая, во-первых, на промысел божий, который с небес оберегает военную победу, а во-вторых, на корабельные верфи и пушечные заводы в Олонецком уезде.
Современный герб Петрозаводска потерял свою «новгородскую» часть и в формате так называемого малого герба представляет собой сочетание исторического герба Олонецкой губернии с рукой и ядрами сверху и оригинальной «петрозаводской» части с тремя молотами на полосатом фоне снизу.
Отдельный зал посвящён истории Круглой площади. И он неплох.
Оцените эти шестерёнки. Всего их семь, и они крутятся, символизируя ход времени и те изменения, которые затронули площадь с 1775 года до наших дней. Подписаны все шестерёнки, кроме последней (верхней), что отвечает за современность. Остальные обозначают ключевые периоды, когда на площади строились новые здания, появлялись скверы, устанавливались или менялись памятники.
В зале очень много простых, но эффектных интерактивных элементов, которые можно пощупать. Например, сопоставить изображения площади с тем или иным историческим названием. Сейчас мы видим фотографию времён финской оккупации с названием площади, данным оккупационными властями.
Или вот тут можно пополнить багаж инженерных познаний, связанных со строительными терминами, что использовались при возведении зданий на площади. Так... «Стены», «кровля», «фундамент» – вроде ничего сложного. А что такое ретирада?
Кхм, ясно. Надо взять на вооружение. «Господа, великодушно простите, но по непредвиденным обстоятельствам вынужден отойти в ретираду».
Да потому что нечего пить кефир из грязных бутылок, как эта, потом и в ретираду не придётся бегать!
Это правда бутылка из-под кефира 1950-х годов. В зале показывают ряд вещей, найденных в зданиях на площади при проведении реставрационных и ремонтных работ. Бутыль нашли в этом здании. В 1950-е его занимало множество учреждений: парочка республиканских министерств, Общество по распределению политических и научных знаний, книжное издательство, Дом народного творчества.
Этикетка поясняет, что кефир с батоном – классический обед гайдаевского Шурика советского служащего. Какой-то нерадивый служащий, должно быть, не убрал за собой мусор, вот бутылка и сохранилась.
Зал об истории Круглой площади крайне рекомендую посмотреть, он очень небольшой, но мне показался самым оригинальным в музее.
Макет ансамбля Кижского погоста в масштабе 1:50, сделанный архитекторами, выпускниками Ленинградского инженерно-строительного института Виктором Моисеевым и Игорем Медниковым в 1958–1963 годах. Макет весьма точный и очень детальный, в нём сотни элементов, поэтому пять лет работы над ним не удивляют. Впоследствии его даже возили за границу на выставку в Монреаль. В 1969 году его купил музей.
С 2014 года он экспонируется в отдельном зале в честь 300-летнего юбилея Преображенской церкви. Если что, Преображенская церковь – слева, завтра мы насмотримся на неё настоящую.
Креативный дизайн в музее – это хорошо, я почти всегда его приветствую, но в данном случае хотел бы коллег-музейщиков покритиковать. Они решили сделать описание разделов зала «Губернская столица» о бытовой жизни города в конце XIX – начале XX века на некотором подобии афишных тумб. Идея нормальная, но, растянув текст на большую дугу окружности, они затруднили его чтение.
Да какое затруднили... Текст невозможно читать! Я что, жираф, чтобы голову туда-сюда влево-вправо крутить?
Редкий случай, когда действительно ругаюсь на музейный дизайн.
Не удержался и похулиганил.
Вы уже заметили, что в музее немало вещей, которые можно потрогать. Есть отдельный зал, практически целиком посвящённый интерактивным предметам, где проходит немало мастер-классов и интерактивных экскурсий. Зал называется «Северная изба», он воспроизводит интерьер карельской избы XIX века.
У меня в руках шаркунок – традиционная детская игрушка-погремушка. Говорят, что его шумом можно было не только развлечь мелкого ребёнка, но и защитить его от нечистой силы. Опробовать было не на ком, поэтому подтвердить не могу.
Букварь для обучения русской грамоте карельских детей, изданный в Петрограде в 1915 году. Написан священником Виктором Никольским. Любопытно, что тексты на карельском языке напечатаны кириллицей.
Конкуренция кириллицы и латиницы в карельском языке уходит корнями в древность. Например, первый известный памятник письменности на карельском создан на кириллице – это Новгородская берестяная грамота № 292, датируемая XIII веком. Причина ясна: какой-то неизвестный нам карел жил в Новгороде, умел говорить и писать на русском языке, и просто записал русскими буквами (других-то нет) небольшой текст.
Во времена Российской империи карелы целиком жили на территории России, поскольку даже Финляндия входила в её состав. Поэтому письменность карел разрабатывали на основе кириллицы, но полностью этот процесс не был завершён. В связи с очевидным сходством карельского и финского языка в советские годы возобладала тенденция принимать за литературную норму карельского соседний финский язык, а тот уже вполне комфортно жил с латиницей. Кроме этого, в карельском существовало несколько диалектов и выбрать из них доминирующий было затруднительно.
Решению брать финский за образец способствовали и политические причины: в СССР долгое время рассчитывали, что когда-нибудь сковырнут буржуазный строй в Финляндии, так почему бы не наводить мосты с братскими финскими пролетариями заранее? Вон посмотрите, у нас уже и карелы на вашем языке пишут, и Карело-Финская СССР имеется – давайте с нами. В конце концов, в Карелии определённую часть политической и культурной элиты составили бежавшие из Финляндии коммунисты, поэтому мы не можем сказать, что родство карелов и финнов было высосано из пальца.
В итоге письменный карельский язык в качестве самостоятельного фактически не развивался и подменивался финским. Внимательнее к карельскому стали относиться в постсоветское время и дали ему свой алфавит – по привычке на латинице.
Помните, мы проходили мимо адресной таблички Красной улицы? С 1990-х заметна тенденция к вытеснению публичного использования финского языка и его замене карельским. В советское время вывески нередко дублировались на финском, но теперь это не в моде. Адресные таблички в Петрозаводске массово меняли в последние годы, делая их по современному образцу на русском и карельском языках. Правда, почему-то выбрали для этого не самый распространённый ливвиковский диалект, характерный для районов к северу и востоку от Ладоги, но не для Прионежья, где находится столица.
На эти размышления меня навёл простой дореволюционный букварь. Кажется, хватит нам прохлаждаться в музее и пора бы на улицу. Улица, между прочим, на том самом ливвиковском диалекте, как на вывеске сегодня, будет «uuličču» (явное заимствование из русского), в то время как на северокарельском или так называемом собственно карельском диалекте, как и на финском языке, – «katu». Такие вот дела.
Это был эпизод 4/7 из дневника «Карелия. Июль 2024 года. День 1: Петрозаводск». Продолжение здесь:
Все эпизоды цикла: