Глава 48.
Они шли втроём. Кий — впереди, за ним Ложкин. Ветта — последней. Тень у её ног не отставала. Она почти не касалась земли.
Храм был стар. Крыша из обожжённой черепицы, стены выцветшие. Внутри — тишина, как в костях. У ворот стоял он.
Посланник.
Худой. В чёрной одежде. Лицо гладкое, будто вырезанное ножом. Руки сложены на животе. Он не шевелился, когда они подошли.
— Имя? — спросил Кий.
Тот открыл глаза. Зрачки отсутствовали. Глаза были белыми.
— У меня нет имени. Только цель.
— Тебя прислали?
— Меня выбрали. Я был уже готов.
— Зачем ты здесь?
— Чтобы закрыть границу. Ваш запах перешёл её. Ваши шаги нарушили ритм.
Ветта шагнула вперёд.
— Мы пришли говорить.
— Нет смысла. Ваши слова не касаются нашего круга.
— Тогда пусть их коснётся Тьма, — сказала она.
Тень у её ног вспыхнула. Шагнула вперёд. Посланник не отступил.
— Это не ваш союз, — сказал он. — Это кровь. Она решит.
Он сделал шаг вперёд. Его тело вытянулось. На руках проступили знаки — темные, пульсирующие.
— Он сейчас нападёт, — сказал Кий.
— Не первый, — ответила Ветта.
— Но последний.
Ложкин шагнул ближе.
— Мы могли бы договориться.
— Договариваются слабые.
Кий поднял руку.
— Я предупреждал.
Он прыгнул. В воздухе что-то треснуло. Посланник увернулся. Рука Кия соскользнула по воздуху, удар прошёл мимо, но рядом загорелся воздух.
— Отойди! — крикнула Ветта.
Посланник отшвырнул Кия. Тот упал у стены, зашипел от боли.
— Слишком медленные, — сказал посланник. — Слишком живые.
Он вытянул руки вперёд. Из его ладоней пошёл холод. Ложкин шагнул перед Веттой, но Тень уже выпрямилась.
Она врезалась в него, как молния.
Где стоял посланник — осталась выжженная черта. Часть стены за ним почернела. Его отбросило на ступени. Он лежал, не двигаясь.
Тишина.
Ветта подошла. Нагнулась. Он был жив. Едва.
— Передай монаху. Мы пришли говорить. Но умеем рвать.
Она провела пальцем по его лбу. На коже остался знак — полумесяц, как след от ногтя.
— Пусть сам придёт. Или больше не посылает пустых сосудов.
Они ушли не оборачиваясь. Тень исчезла. Солнце вышло из-за облаков. На земле остался запах жжёной соли и крови.