Никогда не думала, что обычная поездка к врачу может перевернуть всю жизнь. А ведь день начинался так хорошо! Солнышко светило в окно, птички пели, и я даже успела приготовить любимые сырники для внука Артёма. Он всегда просил бабушку сделать их именно так, как получается только у меня. Наверное, секрет в том, что добавляю щепотку ванили и немного изюма.
Записалась на приём к терапевту ещё неделю назад. Просто обычная проверка, ничего серьёзного. Последнее время стала быстрее уставать, иногда голова кружилась, но разве это повод для беспокойства в мои шестьдесят два? Дочка Марина постоянно твердила, что нужно следить за здоровьем, не запускать себя. Вот и решила послушаться, сходить к доктору.
В поликлинике, как всегда, толпа народу. Бабушки в очереди обсуждали последние новости из телевизора, кто-то жаловался на погоду, кто-то хвастался внуками. Я сидела молча, листала журнал, но слова не задерживались в голове. Думала о том, что нужно купить продукты на ужин, что завтра приедет сын Андрей с семьёй.
Наконец дошла очередь. Доктор Петрова, молодая приятная женщина, внимательно выслушала мои жалобы, осмотрела, назначила анализы.
— Галина Ивановна, давайте для начала сдадим кровь, сделаем кардиограмму. Ничего страшного, просто проверим, всё ли в порядке, — улыбнулась она, выписывая направления.
— Хорошо, доктор. А как думаете, это что-то серьёзное? — поинтересовалась я, складывая бумажки в сумочку.
— Пока рано говорить. Результаты покажут. Приходите через неделю, тогда и поговорим.
Анализы сдала без проблем. Неделя пролетела как обычно — внук приходил после школы, помогала ему с уроками, готовила, убиралась. Марина заходила каждый день, интересовалась самочувствием.
— Мам, ты точно к врачу сходила? — спрашивала она, наливая чай.
— Конечно, дочка. Анализы сдала, завтра за результатами иду.
— Хорошо. А то ты такая бледная стала в последнее время.
Не обращала внимания на её слова. Бледная, не бледная — какая разница? Главное, что дела домашние успеваю, никого не обременяю.
На следующий день снова поехала в поликлинику. Очередь была поменьше, прошла быстро. Доктор Петрова встретила как-то по-особенному, не так радушно, как в прошлый раз. Достала мою папку, внимательно изучила результаты.
— Галина Ивановна, присаживайтесь, пожалуйста.
Что-то в её тоне настораживало. Руки сами собой сжались на ручках сумочки.
— Скажите, есть ли у вас возможность приехать завтра с кем-то из родственников? — спросила доктор, не поднимая глаз от бумаг.
— А зачем? Что-то не так? — сердце учащённо забилось.
— Нам нужно провести дополнительные обследования. Ничего экстренного, но лучше не затягивать.
Домой ехала в тумане. Слова доктора крутились в голове, но я старалась не думать о плохом. Может, это просто перестраховка. Врачи сейчас очень осторожные, всё перепроверяют.
Марина прибежала вечером, как всегда суетливая и заботливая.
— Ну что, мама? Что сказал врач?
— Нужно ещё обследования пройти. Завтра поедешь со мной?
— Конечно! А что именно назначили?
— Да не знаю точно. Доктор не очень-то объясняла.
Дочка нахмурилась, но ничего не сказала. Помогла прибраться на кухне, ушла поздно.
Утром приехала рано, привезла термос с кофе и бутерброды.
— Мам, давай позавтракаем дома. В больнице голодной ходить не будешь.
— Не хочется что-то, Мариночка.
— Надо! Силы нужны.
Заставила съесть хотя бы половину бутерброда. В поликлинике провели целую кучу обследований. Кровь из вены брали несколько раз, делали какие-то снимки, водили к разным специалистам. Дочка не отходила ни на шаг, всё записывала в блокнот.
Через несколько дней снова вызвали к доктору Петровой. На этот раз она сидела не одна — рядом устроился пожилой мужчина в белом халате, видимо, опытный врач. Представился как заведующий отделением.
— Галина Ивановна, результаты обследования готовы, — начала доктор Петрова. — К сожалению, они подтвердили наши опасения.
Воздух в кабинете словно сгустился. Марина крепче сжала мою руку.
— Что именно подтвердили? — еле слышно произнесла я.
Заведующий отделением откашлялся, перевёл взгляд на бумаги.
— У вас обнаружены изменения, которые требуют серьёзного лечения. Мы направляем вас к онкологу.
Слово "онколог" прозвучало как гром среди ясного неба. Всё внутри сжалось, будто кто-то резко затянул невидимый узел в груди.
— То есть... рак? — прошептала Марина.
— Пока мы не можем поставить окончательный диагноз. Нужны дополнительные исследования, консультации специалистов, — ответил заведующий. — Но затягивать нельзя.
Остальные слова доктора звучали как сквозь вату. Что-то про стадии, про лечение, про современные методы. Я сидела и думала о том, как ещё вчера переживала из-за пригоревших котлет, а сегодня...
— Мама, ты меня слышишь? — голос Марины доносился издалека.
— Да, дочка, слышу.
— Доктор говорит, что завтра нужно ехать в онкологический центр. Я с тобой поеду.
— Хорошо.
Больше ничего сказать не могла. Слово "онколог" засело в голове и не давало думать ни о чём другом. Раньше оно казалось таким далёким, чужим. Это происходило с другими людьми, не со мной. А теперь...
Дома Марина сразу стала звонить Андрею. Слышала обрывки разговора — она пыталась говорить тихо, но эмоции брали верх.
— Да, к онкологу направили... Нет, пока не знаем точно... Завтра поедем... Конечно, приезжай...
Вечером собралась вся семья. Андрей примчался с работы, привёз жену Олю и Артёма. Внук растерянно смотрел на взрослых, не понимая, что происходит.
— Бабуля, а почему все грустные? — спросил он, подойдя ко мне.
— Так, внучек, пустяки. Просто нужно к врачу сходить, — погладила его по голове.
— А болит что-то?
— Нет, не болит. Просто проверимся.
Артём кивнул и побежал к маме. Хорошо, что дети не понимают всей серьёзности происходящего. Пусть пока живёт беззаботно.
Андрей с Мариной ушли на кухню, о чём-то шёпотом переговаривались. Оля осталась со мной, пыталась отвлечь разговором.
— Галина Ивановна, вы не переживайте сильно. Сейчас медицина шагнула далеко вперёд. Даже если что-то серьёзное, всё лечится.
— Знаю, Олечка. Просто как-то внезапно всё.
— А вы давно плохо себя чувствуете?
— Да не то чтобы плохо. Устаю быстрее, иногда голова кружится. Думала, возраст даёт о себе знать.
— Хорошо, что во время обратились. Чем раньше обнаружишь проблему, тем легче с ней справиться.
Слова Оли звучали ободряюще, но внутри всё равно было тяжело. Лежала всю ночь без сна, прокручивала в голове разные сценарии развития событий. То казалось, что всё обойдётся, то накатывал ужас от одной мысли о диагнозе.
Утром Марина приехала с самого раннего утра. Привезла красивую сумку с необходимыми вещами.
— Мам, я всё собрала на всякий случай. Если понадобится остаться в больнице, будем готовы.
— В больнице? Но ведь это просто консультация.
— Ну, мало ли. Лучше перестраховаться.
В онкологическом центре было по-другому, чем в обычной поликлинике. Тише, серьёзнее. Люди ходили с особыми лицами — кто-то испуганными, кто-то уже смирившимися. Медсёстры разговаривали мягче, деликатнее.
Доктор Соколов оказался мужчиной лет пятидесяти, с добрыми, но усталыми глазами. Внимательно изучил все результаты, задал множество вопросов.
— Когда впервые почувствовали недомогание? Есть ли наследственность? Принимали ли какие-то лекарства долгое время?
Отвечала честно на все вопросы, хотя некоторые казались странными. При чём тут лекарства, если я практически ничего не пила, кроме валерьянки иногда?
— Галина Ивановна, нам нужно сделать биопсию. Только так мы сможем точно определить характер образования.
— А это больно? — спросила, как маленький ребёнок.
— Неприятно, но терпимо. Местную анестезию сделаем.
Биопсию назначили на следующий день. Дома все ходили на цыпочках, боялись лишний раз потревожить. Андрей взял отгул на работе, Марина тоже. Олечка готовила, убиралась, занималась с Артёмом.
— Мам, может, тебе лечь спать пораньше? — предложила Марина. — Завтра тяжёлый день.
— Не хочется спать. Давайте лучше чай попьём, поговорим.
Сидели на кухне до поздна. Вспоминали разные истории из жизни, смеялись над старыми фотографиями. Хотелось запомнить этот вечер, когда все были вместе и ещё ничего страшного точно не знали.
Процедура биопсии прошла быстрее, чем ожидала. Доктор Соколов работал аккуратно, всё время интересовался самочувствием. Марина держала за руку, подбадривала.
— Результаты будут готовы через три дня, — сказал врач. — Постарайтесь не нервничать, займитесь чем-то приятным.
Три дня тянулись бесконечно долго. Пыталась читать, смотреть телевизор, заниматься домашними делами, но мысли постоянно возвращались к предстоящему разговору с доктором. Марина и Андрей дежурили по очереди, старались не оставлять одну.
В назначенный день снова поехали в центр. В кабинете доктора Соколова на этот раз присутствовала ещё одна женщина — представилась как психолог.
— Галина Ивановна, результаты биопсии готовы, — начал доктор тихим, серьёзным голосом.
Сердце застучало так громко, что казалось, все в кабинете его слышат.
— К сожалению, наши опасения подтвердились. У вас злокачественное новообразование.
Слово "злокачественное" ударило больнее всех предыдущих. Именно оно окончательно сломало меня на части. Всё остальное — про стадию, про лечение, про прогнозы — уже не имело значения. Этого слова было достаточно, чтобы мир перевернулся с ног на голову.
Марина заплакала, крепко сжала мою руку. Андрей побледнел, но старался держаться. Психолог мягко заговорила о том, что это не приговор, что есть разные методы лечения, что главное — не опускать руки.
— Мы начнём лечение на следующей неделе, — продолжал доктор Соколов. — Курс химиотерапии, потом посмотрим по результатам.
— А сколько... сколько времени? — еле слышно спросила я.
— При таком диагнозе и вашем общем состоянии прогноз вполне благоприятный. Главное — настроиться на борьбу.
Слова "благоприятный прогноз" немного успокоили, но слово "злокачественное" продолжало звучать в голове, как набат. Оно изменило всё — и отношение к завтрашнему дню, и планы, и саму суть жизни.
Дома собрался семейный совет. Решали, как лучше организовать лечение, кто будет возить в больницу, как объяснить ситуацию Артёму.
— Мам, мы всё вместе пройдём, — сказал Андрей. — Ты только не сдавайся.
— Я не собираюсь сдаваться, сынок. Просто нужно время привыкнуть к мысли.
— Бабуля, а что такое химиотерапия? — вдруг спросил Артём.
Все замолчали. Как объяснить ребёнку то, что с трудом принимаешь сам?
— Это такое лечение, внучек. Врачи дают специальные лекарства, которые помогают выздороветь.
— А тебе будет больно?
— Немножко. Но ты будешь приходить, читать мне сказки, и мне станет легче.
Артём серьёзно кивнул.
— Буду каждый день приходить. И сказки буду читать, и стихи рассказывать.
Вот так одно слово — "злокачественное" — разделило мою жизнь на "до" и "после". До того момента я жила обычной жизнью пенсионерки, радовалась внуку, помогала детям, планировала будущее. После этого слова каждый день стал подарком, каждая встреча с близкими — особенно ценной.
Лечение началось через неделю. Оказалось не таким страшным, как представлялось. Да, были побочные эффекты, слабость, тошнота. Но рядом всегда кто-то был — то Марина, то Андрей, то внук с его бесконечными историями из школы.
Доктор Соколов после третьего курса сказал, что результаты обнадёживающие. Опухоль уменьшается, анализы улучшаются. Может быть, то слово, которое так напугало меня тогда, в кабинете, не станет последним словом в моей истории.
