Работа в литературном музее – это не только научная и теоретическая деятельность, но и необходимость постоянно взаимодействовать с актуальными темами, отвечать на насущные вопросы профессиональной и смежных областей – и всё ради подготовки интересных выставок.
Собрали некоторые волнующие сегодня многих темы и поговорили с нашими сотрудниками из разных музейных отделов.
Приятного чтения!
– Поговорим об искусственном интеллекте (ИИ). Эта тема звучит часто в выступлениях представителей крупных компаний, а что насчет музеев и литературы? Способен ли ИИ написать роман как, например, Федор Достоевский?
Сергей Шаулов, заведующий Домом-музеем М.Ю. Лермонтова
– На текущий момент, мне кажется, что не может. ИИ сегодня не обладает сознанием, и у меня есть ощущение, что не будет никогда обладать. Все механизмы человеческого сознания не ясны до сих пор даже ученым: не понимает никто, как человек мыслит, выбирает и ставит себе цели, что такое по-настоящему креативные способности человека. ИИ очень хорош в качестве инструмента для обработки больших массивов информации. Он, конечно, может уже намного больше, чем просто анализировать – в том числе имитировать некоторые человеческие приемы, по типу иронии, но он именно имитирует.
Писатель начинается с того, что ставит себе некую цель, может быть, даже не до конца сформулированную. Когда смотришь на творческий процесс больших писателей, видишь, что часто он проходит не очень контролируемо. Отсюда удивление А.С. Пушкина, что его Татьяна вышла замуж*, отсюда признания Ф.М. Достоевского, что он, приступая к новому произведению, сам не знал, чем оно закончится. Я уже не говорю о поэтическом творчестве, которое наполовину основано на бессознательном ощущении, звуковом и образном мышлении. На нынешнем этапе развития ИИ это не дано и не может быть доступно. Если ИИ получит возможность заменить человека в его творческих делах и созидательных активностях, это будет означать конец человечеству. Пока мы способны творить и создавать, в том числе тот же самый ИИ, мы существуем.
* По воспоминаниям окружения А.С. Пушкина, поэт так отозвался о своей героине: «Представь, какую штуку выкинула моя Татьяна. Она вышла замуж. Этого я от неё не ожидал».
Анна Петрова, заместитель заведующего Музейным центром «Московский дом Достоевского»
– Я думаю, что любой ИИ позавидовал бы интеллекту Ф.М. Достоевского и хотел бы написать, как он! То, что Достоевский писал больше 150 лет назад, звучит и сегодня современно, остро, проницательно и востребовано, известно не только в России, но и в мире. Конечно, ИИ так не сможет еще долгое время, мне кажется.
Что касается современных авторов, думаю, что ИИ может и помогать им, и вредить. Например, если автор долго мучается, и у него, как он ни старается, не выходит сцена в романе, он может задать параметры в чате – и сгенерировать всё необходимое, облегчив себе жизнь и сэкономив время. Другое дело, если при каждом «не пишется», «не получается», «нет настроения работать» автор будет обращаться за помощью к ИИ, и тот за него вновь и вновь будет создавать сюжетные перипетии. Это, конечно, уже будет вредить самостоятельному творчеству.
Михаил Шапошников, заведующий Музеем Серебряного века
– Я знаю, что ИИ уже заменяет и даже дописывает романы. Того же Достоевского ИИ дописал – очевидно, что ИИ в некоторых случаях вбирает в себя намного больше интеллектуальных возможностей, чем интеллект одного одаренного гениальностью человека. Возможно, ИИ даже избавит нас от каких-то попыток осмысления единолично глобальных проблем бытия или мировых проблем – он уже все это осмыслил за нас всех. Почему бы не воспользоваться?
– А сможет ли ИИ в будущем заменить экскурсовода, будучи настолько человекообразным, что сможет не только ходить и говорить, но и вступать в диалог с посетителем, шутить, отвечать на каверзные вопросы, быть ироничным и полностью автономно взаимодействовать?
Сергей Шаулов, заведующий Домом-музеем М.Ю. Лермонтова
– Для меня этот вариант выглядит жутким. Повсеместно обсуждается полная замена педагогов на ИИ. Даже строят серьезные прогнозы, что к 2030 или 2040 году живых учителей в большинстве заведений должен заменить ИИ: вместо тетечки в очках будет ходить человекообразный робот. Опасность здесь в том, что если мы создадим машину, заменяющую сугубо человеческие функции, то нужен ли будет при этом вообще живой человек? Если, фантазируем дальше, роботы смогу вынашивать ребенка? А если это возможно, возникает вопрос: а зачем нам вообще создавать хрупкие биологические организмы? Получается, что мы, люди, рожденные нашими матерями в естественных условиях, будем не нужны в искусственно созданном мире.
Создавать инструменты прекрасно: если можно будет, минуя сложное освоение инженерных программ, с помощью ИИ смоделировать выставку и в диалоге с ИИ менять на ней что-то местами, видеть на экране размещение предметов – это было бы великолепным инструментом, который действительно сильно облегчает жизнь. Но это инструмент для моей «человеческой» функции. Я здесь творец выставки или другого вида искусства. А если я говорю ИИ: «Мне нужна выставка по поэту и музыканту Башлачеву», и он все делает дальше сам, то здесь я нужен только как некое начальное звено, которое ставит задачу и дальше устраняется – в этом случае я передаю ИИ свою творческую функцию. И такая передача функции очень опасна.
До некоторой степени на нас сейчас это уже очень плохо действует. Не обращали внимание, что мы часто в последнее время не доверяем своей памяти? Я себя ловил на этом несколько раз. Читая лекцию и говоря не о самом тривиальном факте, я начинаю сомневаться в своих способностях, в своей памяти, а правильно ли я назвал дату события. Избавиться от таких сомнений сейчас проще простого: надо «загуглить» нужные даты или цитаты в интернете. В этом и кроется опасность: человеческая память в отличие от ИИ может ошибаться, но именно поэтому ее нужно развивать и ей нужно доверять, а не полагаться всегда и только на интернет.
Анна Петрова, заместитель заведующего Музейным центром «Московский дом Достоевского»
– Уже сейчас ИИ может дать посетителям факты о жизни и творчестве писателя, составить маршрут осмотра экспозиции на основе предпочтений гостя, провести виртуальную экскурсию. Но на вопрос «Как Достоевский стал Достоевским» ИИ не ответит, на дальнейшее чтение и познание Достоевского не вдохновит – и вот за этим надо идти на экскурсию в наш музей, к экскурсоводам! Кроме того, зачастую ведущие экскурсий –почти как артисты, и творческую природу их рассказа ИИ не повторит.
Михаил Шапошников, заведующий Музеем Серебряного века
– Я думаю, что экскурсия ИИ будет лучше, чем экскурсия человека, потому что ИИ содержит в себе больше знаний, чем голова любого даже очень эрудированного и опытного экскурсовода. Тем более, с годами мы теряем какие-то возможности памяти: пока мы дойдем до высот своей эрудированности и опытности, мы несомненно что-то начнем терять, включая и физические силы.
Будет интересно посмотреть, чего в этой ситуации стоит каждый человеческий индивидуум: сможет ли он внести в ИИ что-то свое или нет? Или он останется на среднестатистическом уровне.
Это касается даже писателей. Ведь кто такой писатель? Это тот, кто говорит за многих. Он может сказать о чем-то, а многие хотели бы, но не могу так и о том сказать, как это сделал писатель. А сегодня ИИ, получается, может сказать за еще большее количество людей, выразить их мысли и желания. То есть, здесь «борьба» уже идет между писателем и ИИ.
– Что в вашем понимании было бы выставкой для массового зрителя? Нужно ли угождать текущим интересам аудитории?
Сергей Шаулов, заведующий Домом-музеем М.Ю. Лермонтова
– Тут многое зависит от места. Может быть, в каком-то другом месте уместна выставка и про Григория Лепса как интерпретатора классических текстов. Но ясно, что по определению такая выставка не может проходить в мемориальном Доме-музее М.Ю. Лермонтова.
Всегда нужен баланс. Музей, прежде всего, должен просвещать. Сейчас у нас проходит выставка Александра Башлачева. Она построена на определенной конфликтной грани: классика и рок-культура. И значительная часть выставки – объяснение того, в каком ключе и почему здесь представлен сам Башлачев. При этом наша выставка шире, чем творчество этого музыканта: она о современной поэзии в целом. У меня вообще мечта сделать серию таких выставок, посвященных современному творчеству. Моя главная идея – показать, что национальная культура непрерывна, пока жива страна и ее народ. Если мы сейчас говорим по-русски, то мы находимся в том же самом пространстве культурном, ментальном, языковом и художественном, что и Пушкин, Лермонтов, Достоевский. Показать каким образом это пространство объединяется – и есть одна из задач нашего литературного музея.
Анна Петрова, заместитель заведующего Музейным центром «Московский дом Достоевского»
– Массового зрителя привлекают масштабность выставки, широта представленных в ней тем и сюжетов, ее посвященность известным писателям и их произведениям. Присутствие на выставке подлинников, которые включали бы элемент эксклюзивности, также привлекло бы зрителя. Большинство заинтересует увлекательность подачи материала: острые, драматические темы и их раскрытие, общие смыслы, небольшие сюжеты, занимательные истории, удивительные факты. И в этом плане я всецело поддерживаю идею, что музеям надо стремиться к массовости в выставочной деятельности – но не в ущерб содержанию.
Михаил Шапошников, заведующий Музеем Серебряного века
– Все зависит от того, где я делаю выставку и для какого зрителя. Если это зритель-интеллектуал, который приходит в тишине наслаждаться каким-то важным для него предметом, литературным феноменом или историей какого-то направления творчества, историей жизни и творчества писателя и поэта – то это камерные выставки, они должны содержать, конечно, больше подлинников. Мы занимаемся историей и биографией поэта или писателя – и делаем это через его рукописи, изображения, книги, через известные о нем сведения. И это должно делаться с любовью, человеком знающим, понимающим глубоко эту тему.
Если мы говорим о выставке для массового зрителя, особенно современного, то, конечно, они должны быть совершенно иными, там, скорее всего, должна быть моторика, мобильность, яркость, должны применяться современные технические средства. Просто смотреть на пусть и прекрасные предметы прошлого или даже личные вещи кого-то из знаменитостей, конечно, интересно, но очень быстро надоедает. Современный молодой зритель хочет быстро за 15-20 минут получить некое представление о произведении или предмете искусства и личности его создавшего писателя или художника. Они хотят получить знания очень быстро, но при этом ярко, четко и качественно. Так что на таких выставках может быть представлен один предмет, а все остальное сделано вокруг него, как его дополнение. Здесь будет главным визуальное восприятие и аудиовизуальный сопровождающий звуковой ряд.
И наш музей, конечно, тоже должен технологически меняться и идти в ногу со временем. Но должна оставаться зона для камерных выставок, куда приходит вдумчивый зритель-интеллектуал. Мне лично кажется, что выставка должна быть интересна с какой-то глубинной, философской части и подсознательно воздействовать на зрителя, а не грубо визуально его шокировать.
Интервью провел Константин Чупринин.
