На конец 2025 г. намечен первый пуск ракеты «Союз-5» с площадки совместного российско-казахстанского комплекса «Байтерек». Подготовительные работы – в самом разгаре, при этом стороны обсуждают перспективы локализации производства новых «Союзов» на территории Казахстана. Космическое сотрудничество двух стран многие годы подает пример пользы от углубления интеграции в высокотехнологичных отраслях. Чем выгодно Казахстану такое развитие проекта «Байтерек», в комментарии «Евразия.Эксперт» оценил заслуженный энергетик СНГ, казахстанский экономист Петр Своик.
– В Казахстане сообщили, что производство космической ракеты-носителя «Союз-5» могут перенести из России на космодром Байконур в рамках проекта «Байтерек», этот вопрос сейчас обсуждается. Каковы особенности такого проекта? Почему Казахстан заинтересован в производстве подобных ракет?
– Прежде всего, надо отметить, что сам разговор немного опережает реальность. Дай Бог, чтобы всё получилось, но пока «Союз-5» – это всё ещё новая, перспективная ракета, более экономичная по сравнению с предшественниками, однако она только проходит стадию разработки. Производство летных экземпляров только начинается. Предполагается, что первый пробный пуск состоится в конце этого года, а в 2027-2028 гг. планируется по одному пуску ежегодно. Только с 2029 г. возможны уже три пуска в год – и то, может быть, с коммерческой нагрузкой. То есть, говорить о массовых запусках пока рано.
При этом существует немало скептиков, особенно среди казахстанских национально-патриотических изданий. Их сомнения заключаются в следующем: ракета «Союз-5» находится под санкциями, и, соответственно, не сможет выводить на орбиту европейское оборудование и спутники. А своего рынка – российского и казахстанского – для такого рода запусков, прямо скажем, недостаточно. Есть и другие вопросы, в том числе технические. Но давайте всё же исходить из того, что проект удастся реализовать. Казахстану это, безусловно, выгодно.
Аллах положил в землю нефть, и у нас работают три крупнейшие иностранные концессии на Тенгизе, Кашагане и Карачаганаке. Аллах положил руды, и мы экспортируем сырьё или полуфабрикаты. Космодром Байконур нам достался от Советского Союза – и мы сдали его в аренду России. Мы неплохо зарабатываем с этих проектов, но, как правило, играем вспомогательную роль. А ведь желательно двигаться вверх по цепочке добавленной стоимости. Сейчас, когда глобальный мир фрагментируется, появляются шансы занять более выгодные позиции – как в евразийских, так и в более широких проектах.
Сегодняшняя роль Казахстана на Байконуре – это участие в совместном проекте «Байтерек», где за Россией закреплена лётная часть, а за нами – стартовая инфраструктура. Если же действительно будет перенесено производство ракеты на Байконур, это изменит нашу роль кардинально: мы перейдём от обслуживающей функции к реальному участию в производстве.
– Какие шаги должны предпринять стороны для переноса производства? И какие перспективы для развития проекта «Байтерек» открывает возможный перенос производства ракеты «Союз-5»?
– Да, Байконур – это не мегаполис, где сосредоточены кадры в области машиностроения или электроники. Но, как минимум, крупноузловая сборка там вполне возможна. А оттуда уже можно двигаться дальше. И это очень интересно. Представьте: если завтра иностранные операторы Тенгиза, Кашагана и Карачагана уйдут, что останется? Только обустроенные вахтовые посёлки и месторождения – ни промышленности, ни социальной базы они не создают. Да, с Китаем и Россией у нас реализуются совместные металлургические, автосборочные, химические, логистические и энергетические проекты, но основная выгода, опять же, уходит вовне. А Байконур – это уникальное пространство для совместного высокотехнологичного творчества. На его территории – более десяти пусковых установок, из которых используется сейчас лишь две.
Пока проект под санкциями, международного рынка не будет. Но военная стадия украинского конфликта, скорее всего, завершится в 2025-2026 гг., и тогда Восточной Европе придётся передоговариваться с Россией. Это, кстати, будет и для неё спасительным решением. После окончания специальной военной операции Россия начнёт масштабную экономическую перестройку. И не только Россия – Казахстану тоже необходимо использовать свои энергетические ресурсы не только для экспорта, но и для внутренней газификации, электрификации, удешевления тарифов и повышения конкурентоспособности энергоемких производств. Экспорт углеводородов должен оставаться, но не как единственный источник выживания, а как дополнительный элемент в технологическом развитии. И в этой модели освоение космоса будет важной частью, особенно с опорой на Байконур.
Создание инфраструктуры для серийных космических пусков – будь то ближний, средний или дальний космос – это захватывающая перспектива. И чем быстрее мы будем двигаться в этом направлении, даже на опережение, тем лучше. Санкции рано или поздно закончатся. А если не закончатся – значит, надо формировать собственный рынок космических услуг. Слава Богу, в России и Казахстане достаточно потенциала и спроса на это. Надо просто идти вперёд.
– Может ли это привести к запуску специальных программ по подготовке специалистов, как в случае с проектом по строительству АЭС?
– Что касается подготовки кадров, то и здесь есть подвижки. Уже сейчас в Казахстане – в Алматинском университете, в Астане, в Усть-Каменогорске – действуют филиалы МИФИ, где готовят специалистов для будущей атомной энергетики. У нас есть Институт ядерной физики, Национальный ядерный центр. То есть, база для подготовки технических специалистов уже заложена. Космос – это следующая ступень.
Вряд ли Байконур станет полноценным машиностроительным хабом, но пусть он станет сборочной площадкой и пусковым центром. А производство компонентов можно локализовать и в других регионах Казахстана. Это отдалённая, но очень правильная перспектива. И на неё уже сейчас стоит ориентироваться.