— Серьёзно, Никита. Никаких гостей. Первый месяц — только мы втроём. И особенно — никакой Елены Сергеевны, — Лена решительно опустила коробку с тарелками на пол.
Никита застыл с ящиком в руках. Его лицо будто перелистывалось: недоумение, обида, попытка что-то возразить.
— Лен, ну маме будет важно увидеть, как мы устроились. Она же беспокоится, — он аккуратно поставил коробку на подоконник.
— Три года, Никита. Три года под её крышей, где я всегда всё делала "не так": держала не так, кормила не тем, одевала не по погоде, — Лена резко достала из коробки стопку тарелок и начала выкладывать их на столешницу. — Я просто хочу передышку. Один месяц без контроля. Разве это слишком?
Маленький Мишутка в своей люльке заёрзал, улавливая напряжённую интонацию мамы.
— Тише-тише, мой хороший, — Лена подняла сына, прижала к себе. — Мама просто устала, солнышко.
Никита подошёл, осторожно положил ладонь ей на плечо.
— Ладно. Я скажу ей. Скажу прямо, что нам нужно время.
— Не "скажу", а скажешь, — Лена взглянула в глаза мужу. — Без этих "давай потом подумаем". Мне нужно, чтобы ты пообещал.
Он кивнул, достал телефон и ушёл в соседнюю комнату. Сквозь полуприкрытую дверь доносился его голос — срывающийся, сбивчивый, виноватый.
Через пару минут он вернулся:
— Всё. Объяснил. Сказала, что поняла и без приглашения не придёт.
Лена вскинула брови:
— Так просто?
— Ну… не совсем, — Никита отвёл взгляд. — Сказала, что мы с тобой неблагодарные, но потом вроде успокоилась.
Они разбирали вещи до глубокой ночи. Никита собирал кроватку, Лена сортировала детские одежки. Когда Миша наконец уснул, они плюхнулись на диван и в тишине уставились на хаос вокруг.
— Представляешь? Всё это — наше, — прошептала Лена. — Ни одна душа не зайдёт без стука. Ни одного "ты не так солишь суп".
Никита усмехнулся, обнял жену:
— Я тоже рад. И прости, что мама порой… ну, ты знаешь.
— Волноваться — это нормально. Но вмешиваться — нет, — вздохнула Лена. — Давай просто договоримся: её тут не будет. Ни на чай, ни на минутку.
Прошла неделя. Лена наслаждалась свободой: она сама решала, чем завтракать, включала музыку, когда хотела, готовила для себя и Никиты, а не по чьим-то "лучше бы ты сделала гречку".
Телефон зазвонил, когда Лена укладывала Мишу.
— Никита? Что-то случилось? — спросила она, выйдя в коридор.
— У мамы в ванной кран прорвало. Вся квартира в воде. Сантехник — только через пару дней…
— Да? — Лена напряглась.
— Я… сказал, что она может пожить у нас, пока всё не починят. Лен, ну как я мог отказать?
— Мы договаривались! — Лена говорила тихо, чтобы не разбудить сына, но внутри всё кипело. — Ты обещал.
— Только пару дней. Максимум три. Ну что я ей скажу — "живи среди потопа"?
Лена прикрыла глаза, сделала глубокий вдох:
— Ладно. Но только два дня. И предупреди: у нас есть правила. Их надо соблюдать.
Через час приехала Елена Сергеевна. С тремя чемоданами. Лена открыла дверь и застыла:
— На месяц приехали?
— Ой, Леночка, не придирайся, — свекровь поцеловала её в щёку. — Взяла самое необходимое. Где мой внук?
— Спит. Очень прошу не будить.
— Конечно-конечно… — и уже шагнула в квартиру, окидывая всё критическим взглядом. — Ой, у вас тут бардачок. Не переживай, я помогу. Начнём с кухни.
Лена не успела слово вставить, как Елена Сергеевна уже переставляла посуду:
— Кто ж так расставляет? Глубокие тарелки — сюда, плоские — туда…
К вечеру всё в квартире поменялось местами. Ковёр в гостиной переехал ближе к окну, полотенца в ванной висели в новом порядке, а продукты в холодильнике перекочевали на "правильные" полки.
— Мама, мы просили… — тихо сказал Никита, увидев результат.
— Я помогаю, сынок. Леночке ведь тяжело. Кстати, Миша бледненький, витаминки ему даёте?
Лена сжала челюсть, но промолчала.
На третий день стало только хуже. Лена обнаружила, что свекровь ввела в рацион сына морковное пюре, несмотря на запрет педиатра.
— Мы ведь обсуждали! — Лена старалась держаться спокойно. — Доктор просил подождать.
— Ой, я Никиту с трёх месяцев прикармливала — и ничего, вырос красавец. Эти ваши доктора — перестраховщики.
— Это наш ребёнок. И решение принимаем мы, — Лена забрала баночку.
— Ну-ну… Не удивляйся потом, если у малыша с развитием будут проблемы.
В тот вечер Никита сообщил, что сантехник не пришёл.
— Придёт через день-два. Мама останется ещё немного, ладно?
— Ты вообще с ним говорил? Или опять — "мама сказала"?
— Он надёжный… Всё скоро закончится.
На пятый день Лена заметила, что игрушки лежат не на своих местах. А позже — что в их документах кто-то рылся.
— Елена Сергеевна, вы искали что-то в бумагах?
— Что ты, милая! Я просто пыль вытирала.
А вечером Лена увидела, как свекровь что-то записывает в блокнот, наблюдая за ней и Мишей в ванной.
— Что вы там пишете?
— Да так… заметочки. Хочу запомнить, что он любит.
Лена не поверила ни на слово.
Тем временем Никита стал задерживаться на работе. А Елена Сергеевна, будто невзначай, бросила:
— Вот Сергея из соседней квартиры жена тоже долго ждала… А потом — любовница.
— Никита не такой.
— Конечно-конечно. Но мужчины — они все…
Подозрения укрепились, когда Лена нашла в пиджаке чек из дорогого ресторана.
— Ты был в "Сан-Марко"?
— С клиентом. Забыл сказать.
Через пару дней свекровь неожиданно предложила:
— Сходи развейся. Я с малышом побуду.
Лена, поражённая такой добротой, пошла в торговый центр — впервые одна за долгое время.
Там она случайно встретила подругу.
— Лена? Ты чего одна?
— Мама Никиты с Мишей осталась. Я в магазин.
— Слушай, я вчера Никиту видела. В кафе. С женщиной. Блондинка. Очень… элегантная.
На обратном пути у Лены подкашивались колени. А дома её ждал сюрприз: мебель в спальне переставлена.
— Так энергия лучше циркулирует! — пояснила свекровь. — Я по фэн-шую посмотрела.
На следующее утро Лена взяла себя в руки — и отправилась к офису Никиты.
В обед он вышел — и пошёл не в сторону столовой, а в ресторан, где его уже ждала та самая блондинка. Лена устроилась за соседним столиком и наблюдала. Женщина положила руку на его ладонь. Сердце Лены оборвалось. Но Никита отодвинулся и что-то серьёзно сказал.
Она подошла:
— Не познакомишь?
— Это ваша жена? — улыбнулась женщина. — Очень приятно. Мария, риелтор.
— Риелтор? — Лена перевела взгляд на мужа.
— Я хотел сделать тебе сюрприз. Ищу маме квартиру неподалёку. Чтобы навещала Мишу, но не жила с нами.
— Почему не сказал?
— Хотел решить проблему тихо. Думал, ты будешь против. Или мама узнает и обидится.
Позже, у подъезда, Лена столкнулась с соседкой:
— Вы — невестка Елены? Знаете, она тут у всех спрашивала, как часто ребёнок плачет, во сколько вы гуляете…
— Зачем?
— Намекала, что вы… ну, не справляетесь. Я сразу поняла: манипулирует. Я юрист в отставке. Повидала таких.
Дома — новый удар: Никиту отправляют в командировку.
— Ты серьёзно оставишь меня с ней на две недели? И, кстати, сантехник уже три дня как всё починил.
После отъезда Никиты свекровь стала хозяйкой в доме. Она решала всё. Однажды Лена увидела, как та фотографирует содержимое шкафов и что-то шлёт по телефону.
— Что вы делаете?
— Подумаешь. Показываю подруге вашу квартиру.
— С открытыми дверцами? Я не давала разрешения лезть в наши вещи.
Следующий день — у Миши температура. Педиатр назначает лекарства. Свекровь возражает:
— Ерунда! Вот барсучий жир. Натрём — и всё пройдёт.
— Нет! — Лена заступает грудью. — Мы лечим по назначению врача.
— Я так Никиту вырастила!
— Это мой сын. И я принимаю решения.
— Ну-ну. Только не удивляйся, если однажды проверка приедет. Есть службы, которые смотрят, как мамы справляются…
Угроза повисла в воздухе. Лена вспоминала блокнот, решила: пора действовать.
Пока свекровь ушла в магазин, она нашла блокнот. Там было всё: список "проступков", даты, комментарии. И в конце — страшная фраза: "Собрать материал для обращения в органы опеки. Доказать, что она плохая мать".
Лена метнулась к соседке:
— Посмотрите! Она хочет отнять моего сына!
Зинаида Александровна листала записи:
— Это не доказательства. Это давление. Установи камеру. Запиши угрозы.
Лена поставила старый смартфон как камеру в детскую. Вечером видео запечатлело, как свекровь достаёт баночку и пытается натереть грудку спящего ребёнка.
Никита приехал на три дня раньше. Лена показала блокнот и видео.
— Я… не верю, — он бледнел. — Мама?
В этот момент Елена Сергеевна вошла.
— Андрюшенька! Я компресс поставила, у неё…
— Мама. Это твой блокнот?
— Ты лезла в мои вещи?! — зашипела она.
— Ты угрожала опекой. Ты вела учёт, как следователь.
— Я защищала внука!
— Нет. Ты пыталась отобрать моего ребёнка! — Лена не сдержалась. — Переставляли мебель, лечили по-своему, лезли к соседям…
— Потому что ты не справляешься!
— Мама, хватит, — тихо сказал Никита. — Я прошу тебя уйти. Пока ты не научишься уважать нас — жить вместе мы не можем.
— Ты выбираешь её? Ты против родной матери?
— Я выбираю семью.
Елена Сергеевна ушла. А дома осталась тишина.
Прошёл месяц. Всё наладилось. Никита купил маме квартиру рядом. Лена предложила встретиться, поговорить. Было непросто, но свекровь согласилась.
— Мы готовы начать сначала, — сказала Лена. — Но по новым правилам.
С тех пор встречи стали еженедельными. А в остальное время Елена Сергеевна занималась садоводством, ходила на курсы, завела друзей.
Однажды Вероника — уже постарше — пошла к бабушке с лейкой, чтобы поливать новое растение.
И в этот момент Лена почувствовала: всё не зря. Семья — это не идеальные отношения. Это путь к пониманию.