Варя стояла у окошка и ковыряла ногтем узор на обледенелом стекле. Ну и холодрыга на улице! Февраль, чтоб его. Хорошо хоть батареи в квартире жарят как надо, а то бы совсем тоска. В чайнике бурлила вода — надо бы чайку заварить, а то уж в горле пересохло. Да только пить одной опять тоскливо...
Телефон разразился трелью откуда-то из прихожей. Варя вздрогнула, чуть не уронив чашку, и засеменила в коридор. Небось Максимка звонит, обещал ведь на выходных заехать.
— Алё-алё? — торопливо схватила трубку.
— Добрый день! Это Варвара Степановна Кравцова? — голос был женский, но совсем чужой. Строгий такой, официальный.
— Я, — настороженно ответила Варя.
— Вас беспокоит Карина из банка «ФинансГрупп». У вас образовалась задолженность по кредиту за два месяца в размере...
— Чего-чего? — Варя плюхнулась на банкетку, ноги вдруг стали ватными. — Какой такой кредит? Я сроду ничего не брала!
— По нашим данным, — голос девицы стал прямо ледяным, — на вас три месяца назад оформлен кредит на бизнес в размере трёх миллионов рублей. Выплаты не производятся уже два месяца. Если в ближайшее время задолженность не будет погашена, мы будем вынуждены...
— Погодите-ка, милая, — перебила Варя, чуя, как сердце колотится где-то у самого горла. — Какие-такие миллионы? Вы что, с дуба рухнули? Я пенсионерка, в библиотеке на полставки горбачусь. Где ж я такие деньжищи возьму?
На том конце трубки повисла пауза, потом девица заговорила медленней, как с дурочкой:
— Варвара Степановна, у нас есть документы, по которым кредит был оформлен на развитие фирмы «ТехСтрой», где вы являетесь соучредителем вместе с супругом. Договор подписан вами лично. У нас копия вашего паспорта, ваша подпись...
Варя вцепилась в тумбочку, чтоб не свалиться. Перед глазами всё поплыло.
— Никакая я не соучредитель, — пробормотала она. — Я отродясь никаких фирм не открывала...
И тут её как обухом по голове огрело. Вспомнила!
Где-то полгода назад Генка, муженёк её ненаглядный, с которым уж тридцать пять лет вместе собаку съели, вдруг загорелся бизнесом. «Сколько можно, — бубнил, расхаживая по кухне, — на пенсию эту нищенскую существовать! Люди вон в нашем возрасте на Кипр катаются, а мы? Копейки считаем!»
Варя тогда только головой кивала. За тридцать пять лет привыкла — себе дороже с ним спорить. Чуть что не по его — так и зыркнет, да ещё и кулачищем по столу саданёт. А она баба тихая, скандалы эти на дух не переносит.
— Варвара Степановна, вы меня слышите? — голос из трубки дёрнул её обратно в реальность. — Если кредит оформлен обманным путём, вам нужно обратиться в полицию.
— Да-да, конечно, — Варя сглотнула комок в горле. — Я... разберусь. Спасибо, милая.
Она положила трубку и поплелась на кухню. Ноги совсем не слушались. Чайник давно отключился, вода остыла. Машинально плеснула в чашку, бросила пакетик. Руки тряслись. «ТехСтрой», значит. Варя смутно припомнила, как Генка притащил какие-то бумажки, просил черкнуть. «Это для моей конторы, — буркнул тогда. — Чтоб всё чин по чину было». Она и подмахнула, не глядя. Верила же, дура старая! Тридцать пять лет как-никак вместе прожили.
Через пару недель притащил ещё бумаги. «Кредит на мою фирму? Это же просто формальность, — убеждал муж, а через месяц исчез со всеми деньгами».
Как в воду канул — ушёл на работу и не вернулся. Варя чуть с ума не сошла — обзвонила все больницы, морги, в полицию бегала. Заявление на розыск накатала. А через неделю эсэмэска пришла: «Не ищи. Уехал я. Так будет лучше».
И всё. Ни словечка больше. Тридцать пять лет совместной жизни — коту под хвост.
Телефон зазвонил снова. Варя дёрнулась, но увидев имя сына на экране, чуток успокоилась.
— Мамуль, привет! — голос Максима звучал бодро. — Как ты там?
— Да ничего, сынок, держусь, — Варя постаралась, чтоб голос не дрожал. — Когда заедете-то?
— Завтра вечерком будем. Маринка яблочный пирог твой любимый настряпала. Соскучилась она по тебе.
Невестка у Вари что надо — душевная баба, хозяйственная. И внученька Машутка уже пятый годок разменяла, чудо, а не девчонка!
— Жду не дождусь, — сказала Варя.
— Мам, ты чё-то не в себе, — Максим всегда нутром чуял, когда что не так. — Случилось чего?
— Да нет, всё нормально. Устала маленько.
— Ну, отдыхай тогда. Завтра увидимся.
Варя отключила телефон и присела на табуретку. Что же теперь делать-то? Ладно, решила, завтра с Максимкой потолкуем, он малый головастый, что-нибудь придумает. А пока...
Она решительно поднялась, накинула старое пальтишко и выскочила из квартиры. На улице пробирал морозец, но ей было всё равно. Надо в полицию идти, заявление строчить. А то ить эти банкиры с неё три шкуры спустят!
Отделение находилось в двух кварталах от дома. Сколько лет мимо ходила, а внутрь и носа не совала. Ну вот, дожила — на старости лет в полицию припёрлась, да ещё по такому позорному делу.
Дежурный — совсем сопляк, Варя его и за мужика-то не признала поначалу — выслушал её сбивчивый рассказ и тяжко вздохнул.
— Заявление писать будете? — спросил он, когда Варя выдохлась.
— А толку-то? — она утёрла нос варежкой. — Поможет, что ль?
Парень плечами пожал:
— Найдут ли вашего мужа и вернут ли деньги — не скажу. Но дело заведут, искать будут. Если, конечно, он по-умному не слинял.
— Это как?
— Обычно такие мошенники за бугор драпают. Если ваш муженёк всё заранее спланировал, то небось и об этом позаботился.
Варя уставилась на молоденького полицейского. Неужто правда? Неужто Генка, с которым столько лет бок о бок прожили, всё это нарочно удумал? Обвёл её вокруг пальца, обобрал до нитки и бросил с долгами?
— Я... подумаю, — пробормотала она. — Можно мне завтра прийти? С сыном?
— Конечно, — кивнул парнишка. — Только не тяните. Такие делишки надо по горячим следам распутывать.
Домой Варя брела как в тумане. Снег под ногами скрипел, мороз щипал щёки, но она ничего не замечала. В башке крутились обрывки мыслей.
Дома она первым делом кинулась к шкафу, где хранились все документы. Достала папку с бумажками — квитанции, справки, договоры. И вдруг наткнулась на папку с надписью «ТехСтрой». Открыла — и обмерла. Там лежали какие-то учредительные документы с её фамилией: «Соучредители: Кравцов Геннадий Петрович, Кравцова Варвара Степановна».
И подпись её — как есть её закорючка. Только вот не помнила Варя, чтоб подписывала такое.
Кредитный договор тоже нашёлся — на три лимона, как и говорила девица из банка. И опять подпись стоит, а Варя ни сном ни духом. То есть она, конечно, что-то такое подмахивала, но Генка ей мозги запудрил — мол, это всё формальности, для галочки.
Заснуть в эту ночь не получилось — всё ворочалась, вспоминала, как они с Генкой жили последнее время. Теперь-то, задним умом, она кумекала, что было много странностей: муж стал скрытным, всё по телефону шушукался, на ноутбуке часами сидел и от неё экран отворачивал. А она, дура, всё на возраст списывала, на усталость. Мужик же, у них свои заскоки.
Утром в дверь позвонили. Варя, не спавшая всю ночь, поплелась открывать. На пороге стоял хлыщ какой-то в костюмчике с иголочки, прилизанный весь.
— Варвара Степановна Кравцова? — осведомился он.
— Ну.
— Меня зовут Роман Викторович, я из коллекторской конторы «Щит». Банк «ФинансГрупп» поручил нам взыскание вашего долга.
Варя побледнела:
— Как так? Мне только вчера из банка звонили! Я ж ещё ничего не успела предпринять!
— К сожалению, ваша задолженность возникла не вчера, — бесцветным голосом отчеканил хлыщ. — У вас уже второй месяц просрочки. Банк пытался с вами связаться раньше.
— Враньё! — воскликнула Варя. — Никто мне не звонил! Никаких писем не приходило!
— Возможно, — хлыщ и бровью не повёл. — Но это не меняет сути. Вам необходимо погасить долг, иначе мы обратимся в суд. А это значит — арест имущества.
— Какое имущество? — горько хмыкнула Варя. — Эта хрущёвка да старьё в ней — вот и всё моё богатство.
— Квартиры тоже арестовывают и продают с молотка, — спокойно заметил коллектор. — Закон есть закон.
У Вари подкосились ноги. Она вцепилась в косяк, чтоб не брякнуться.
— Дайте время, — просипела она. — Сын сегодня приедет, мы всё обсудим...
— Хорошо, — кивнул этот Роман. — Вот моя карточка. Жду звонка завтра до обеда.
Когда коллектор ушёл, Варя сползла по стенке на пол. В голове гудело. Как она могла быть такой дурой набитой? Как могла доверять человеку, который её так подставил?
День тянулся как резина. Варя пыталась заняться уборкой, чтоб отвлечься, но руки не слушались. Всё валилось из рук. К вечеру она извелась вся.
Наконец в дверь позвонили. Максим с Мариной и Машуткой — вот и подмога прибыла!
— Бабуля! — внучка с разбегу прыгнула в объятия. — А мы тебе пирожок привезли!
— И не только пирожок, — улыбнулась Марина, показывая пакеты. — Тут всякого-разного накупила, холодильник тебе под завязку набьём!
Варя стиснула внучку, глотая слёзы. Они ж не знают, какая беда приключилась. Как сказать сыну, что она по уши в долгах? Что квартиру могут отобрать?
— Мам, ты чего скисла? — Максим враз заметил её настроение. — Что стряслось-то?
— Давайте поужинаем сначала, — Варя выдавила улыбку. — А потом и поговорим.
За ужином она из последних сил держалась, улыбалась шуткам сына, слушала щебетание внучки. Но Максим нет-нет да бросал на мать тревожные взгляды.
Когда Машутка заснула, свернувшись калачиком на диване, а Марина занялась посудой, Максим отвёл мать в комнату.
— Ну-ка, выкладывай, — сказал он. — Что стряслось?
И Варя рассказала — всё как есть, от начала до конца. Про Генкину фирму, про кредит, про его исчезновение. Про звонок из банка и визит коллектора. С каждым словом ей становилось легче, будто тяжеленный груз с плеч сваливался.
Максим слушал молча, только желваки на скулах ходили. Когда мать закончила, он помолчал, потом спросил:
— И скока ты им должна?
— Три миллиона да проценты, — Варя опустила голову. — Где ж я такие деньги возьму? Хату продавать придётся.
— Стоп-стоп, — Максим поднял руку. — Никто ничего продавать не будет. Перво-наперво надо заявление в полицию накатать. Отец провернул аферу, использовал твоё доверие.
— Так я ж сама подмахнула бумажки...
— Под давлением и не глядя в них. Это можно доказать. Во-вторых, надо хорошего юриста найти. У меня есть один знакомый, он как раз по таким делам спец.
— А поможет? — с надеждой спросила Варя.
— Должно помочь. Если докажем, что ты жертва обмана, то, может, суд признает договор липовым.
В комнату заглянула Марина:
— О чём вы тут шепчетесь?
Максим в двух словах обрисовал ей ситуацию. Марина ахнула:
— Вот гад! Простите, мама Варя, но по-другому и не скажешь. Как он мог с вами так поступить?
— Сам в шоке, — покачал головой Максим. — Жили ж нормально столько лет. И вдруг на тебе...
— Да не вдруг это, сынок, — тихо сказала Варя. — Теперь-то я понимаю: он давно всё удумал. Просто я не хотела замечать, что он другим стал.
— Это не твоя вина, мам, — Максим сжал её руку. — Ты мужу доверяла, как и положено в семье. А он, сволочь такая, этим попользовался. Но мы всё исправим, вот увидишь.
На другой день они втроём — Варя, Максим и Марина — потопали в полицию. Машутку оставили с соседкой тётей Зиной.
В полиции их встретил тот же дежурный. Выслушав историю ещё раз, он отвёл их к следаку — тётке средних лет с лицом строгим, но не злым.
— К сожалению, такие случаи нередки, — сказала следак, когда они закончили рассказ. — Мошенники часто пользуются доверием близких. Муж, жена, дети — для них все средства хороши.
— Но мы ведь можем что-то сделать? — спросил Максим.
— Можем, — кивнула тётка. — Заявление примем, дело заведём. Но учтите: шансы найти вашего отца невелики, если он и впрямь за границу слинял.
— А как быть с кредитом? — спросила Варя. — Я ж не осилю его.
— Тут два пути, — следак сложила руки на столе. — Первый — доказать в суде, что вы подписали бумаги под давлением, не понимая, что творите. Это сложно, но возможно. Второй — банкротство физлица. Но тогда, скорее всего, придётся распрощаться с имуществом.
— Первый вариант лучше, — решительно сказал Максим. — Мать не должна расплачиваться за чужие грехи.
Они накатали заявление, получили бумажку о его принятии и пошли домой. По дороге Максим набрал своего знакомого юриста и договорился о встрече.
— Не переживай, мам, — сказал он, приобнимая Варю за плечи. — Прорвёмся.
Юрист — молодой мужик с умными глазами — внимательно выслушал их историю, изучил бумажки.
— Случай непростой, — сказал он, — но не безнадёжный. У нас есть кой-какие козыри.
— Какие? — спросила Варя.
— Ну, во-первых, ваш возраст и полное отсутствие опыта в бизнесе. Во-вторых, то, что деньги испарились со счёта конторы сразу после получения. В-третьих, исчезновение вашего муженька говорит о его нечистых намерениях.
— Но я же подмахнула бумаги...
— Под давлением, — напомнил юрист. — И не понимая, что творите. Это называется «кабальная сделка» — когда человек заключает договор на крайне невыгодных для себя условиях из-за тяжёлых обстоятельств. В вашем случае — из-за психологического давления мужа.
— И чё теперь делать? — спросил Максим.
— Будем готовить иск в суд о признании кредитного договора недействительным. Одновременно надо подать бумагу о приостановлении взыскания долга до решения суда.
— А поможет? — с надеждой спросила Варя.
— Если суд согласится с нашими доводами, то да. Но будьте готовы к тому, что процесс затянется.
Следующие недели превратились для Вари в бесконечную карусель встреч, звонков, бумажек. Коллекторы названивали каждый божий день, требуя погасить долг. Но юрист научил её, как правильно с ними балакать, чтоб не нарваться на неприятности.
Максим с Маринкой приезжали каждые выходные, помогали с документами, поддерживали морально. Однажды Марина призналась:
— Знаете, мам Варь, я всегда побаивалась вашего Геннадия Петровича. Было в нём что-то... холодное. Но говорить не решалась — всё-таки отец Максима.
— А я не замечала, — вздохнула Варя. — Или не хотела замечать.
Суд назначили через два месяца. Все эти недели Варя глаз не смыкала, думала о грядущем процессе. Что, если судья ей не поверит? Что, если признает виновной в том, что подписывала, не читая?
В день суда она еле держалась на ногах от волнения. Максим и Марина примчались ни свет ни заря, чтоб поддержать её.
Заседание тянулось несколько часов. Представитель банка талдычил, что договор был заключён по всем правилам, комар носа не подточит. Варин юрист приводил доказательства, что она стала жертвой обмана со стороны мужа.
Когда судья удалилась думать, Варя сидела, вцепившись в руку сына.
— Всё будет путём, мам, — шептал Максим. — Мы с тобой.
Решение суда оказалось неожиданным — дело притормозили до окончания следствия по факту мошенничества. Это значило, что пока полиция ищет Генку и выясняет обстоятельства дела, банк не имеет права требовать от Вари выплаты кредита.
— Это хорошая весть, — сказал юрист, когда они вышли из зала. — У нас есть время. И есть шанс, что вашего мужа найдут и притянут к ответу.
— А если не найдут? — спросила Варя.
— Тогда будем доказывать вашу невиновность другими путями. Главное — мы выиграли время.
Прошло полгода. Жизнь мало-помалу налаживалась. Варя вернулась к работе в библиотеке, стала чаще видеться с подругами. Коллекторы больше не звонили — суд запретил им донимать её до конца расследования.
А потом пришла весточка — Генку сцапали на границе, когда он пытался вернуться в Россию из Таиланда. Как выяснилось, деньги у него закончились, и он решил вернуться домой, надеясь, что его уже и след простыл.
Следак позвонила Варе с этой новостью:
— Ваш муж во всём сознался. Говорит, что давно планировал аферу, специально оформил на вас бумаги, чтобы в случае чего вы несли ответственность.
— И чё теперь? — спросила Варя.
— Теперь его будут судить за мошенничество. А вас, скорее всего, признают потерпевшей. Это значит, что кредитный договор могут аннулировать.
Эта новость принесла Варе не радость, а какую-то пустоту внутри. Человек, с которым она прожила тридцать пять лет, оказался способен на такую подлость. Как она могла так в нём ошибаться?
Вечером позвонил Максим:
— Мам, ты как? Держишься?
— Держусь, сынок, — ответила она тихо. — Просто не верится, что всё это со мной происходит.
— Главное, что справедливость восторжествовала. Отец ответит за свои художества.
— Знаешь, Максимка, — задумчиво сказала Варя, — я тут одну штуку поняла. Все эти годы я чужой жизнью жила — той, которую мне твой отец навязал. Делала то, что он считал правильным. Соглашалась со всем, лишь бы скандалов избежать.
— И что теперь?
— А теперь хочу пожить своей жизнью. Пусть немного осталось, но своей.
Через три месяца состоялся суд над Геннадием. Ему впаяли четыре года колонии за мошенничество в особо крупном размере. Кредитный договор признали липовым, Варю — потерпевшей.
Когда всё закончилось, Варя почувствовала странное облегчение. Словно тяжеленный груз свалился с плеч — не только долгов, но и многолетней привычки плясать под чужую дудку.
— Чем теперь займёшься, мам? — спросил Максим, когда они праздновали победу в суде.
Варя улыбнулась — впервые за долгое время искренне:
— Жить буду, сынок. Просто жить. И учиться себе доверять, а не кому-то другому.
Машутка забралась бабуле на колени:
— Бабуль, а ты больше не будешь грустить?
— Не буду, золотце, — Варя обняла внучку. — Теперь всё будет путём.
И она правда в это верила. Потому что самое страшное осталось позади. Впереди ждала новая жизнь — без страха, без долгов и без человека, который предал её доверие.
Той ночью Варя впервые за долгое время спала как убитая. А утром проснулась с ощущением, что начинается новый день — и новая жизнь. Её собственная.
Самые популярные рассказы среди читателей: