Учительница пения Зоя Васильевна, вышедшая на пенсию, готовилась к переезду в деревню. В наследство от покойного супруга достался ей домик, где раньше жили свекровь со свёкром.
К счастью, дом был крепким и дотерпел до приезда новой хозяйки, отстояв в одиночестве почти пять лет. Но в доме всё было в целости и сохранности, так как соседи протапливали его зимой по просьбе Зои Васильевны, и сама она старалась приезжать по возможности чаще.
И вот, когда женщина, наконец, приехала весной, чтобы начать новую дачную жизнь, то увидела, что сад и огород заросли капитально, и придётся немало потрудиться, чтобы заново окультурить почву, и успеть сделать посадки, так как весна – время очень быстротечное.
- Мне одной точно не справиться, - сетовала Зоя, обращаясь к соседям, - кого бы в помощь нанять? Я бы не пожалела денег.
- Так есть тут у нас такой работник. Юрочка, - ответили соседи, - мужичок нарасхват всё лето. Он всем огороды копает, сено заготавливать горазд, и всякий мелкий ремонт, который ему под силу…
- Он что, старый уже? Что значит «под силу»? – удивилась Зоя.
- В том-то и дело, что не старый, а под пятьдесят. Однако мать его родила рано, в девках, дело давнее… И, как поговаривают, не хотела рожать, и травила поначалу себя всякими травами, чтобы сбросить плод. Но Юрочка родился, но нездоровым умственно… То ли от нежелания глупой девки рожать, то ли так случилось, кто знает. Еле отсидел он начальную нашу сельскую школу, едва научившись читать по слогам, а дальше уже и не стали его мучить, не ходил он в школу, а играл в свои игрушки дома, да бабушка старалась научить его труду, - охотно рассказывали соседи.
- А что же мать? – спросила Зоя Васильевна, - она не помогала сыну в учёбе, развитии?
- Мать нашла себе нового приятеля, и сбежала из деревни куда-то в другую область. Там начала свою новую жизнь, лишь изредка приезжала навестить сына и свою постаревшую мать, - продолжали рассказ соседи, - мать так и оставила сына на попечении бабушки, правда, высылала какие-то небольшие деньги и привозила подарки, чаще всего поношенную одежду или сладости, которые так любит Юрочка.
Зоя Васильевна вздохнула. За годы работы в школе, она много видела детей без отцов, порой и без матерей, и всегда уделяла таким ребятам особое внимание, стараясь не показывать это открыто.
- Вот и моя дочь далеко от меня, - поделилась Зоя Васильевна, - в столице давно устроилась с семьёй, а я скучаю. Но в деревне люди ближе друг к другу. И надеюсь, что мы будем общаться.
Соседка познакомила Зою с бабушкой Юрочки. Пенсионерку звали Елена Григорьевна. Она пришла в сад Зои и покачала головой.
- Да, делов куча. Но Юра сделает помаленьку. Два раза я с ним приду, чтобы указать что и как сделать, а то вижу, что вы смущаетесь, - сказала бабушка, - но вы с ним найдёте общий язык, раз учительница. Он слушает, и делает всё как скажете. А оплата у нас такая: любит он гостинца, подарки разные, особенно книги детские или одежду, если есть какая. А денег немного совсем, сколько решите, и лично мне в руки.
Бабушка Елена Григорьевна, всегда тщательно следившая за внуком, более всего боялась, чтобы он не скатился до пьянства или курения, и гордилась тем, что ей удаётся держать Юрочку в руках, и он словно большой ребёнок, радовался обновкам или гостинцам, особенно сладким.
Теперь, когда у Зои появился такой помощник, сад и огород с каждым днём становились всё более ухоженными, а ещё удалось нанять и небольшой трактор, который в помощь Юре вспахал заново отдохнувшую землю участка посередине.
Дело пошло веселее. Учительница нашла подход к помощнику, и радовалась своему расцветающему саду. Юра работал у неё не весь день, так как трудился одновременно и у других своих сельчан, и у себя тоже старался всё успеть посадить под руководством бабушки.
Зоя Васильевна и сама не сидела без дела. Она уже разбила и гряды, и клумбы, и посеяла зелень и овощи.
Юрочке она накупила конфет, и даже пирожных в автолавке, и каждый день угощала его по окончании работ. Он радовался, благодарил и уходил очень довольный. Бабушке Зоя непременно оплачивала часть работы и деньгами, и Елена Григорьевна тоже благодарила учительницу и молилась за своего внука.
Однажды, когда май уже во всю сиял солнцем и радовал жаркими днями и цветением тюльпанов и сирени, Зоя, будучи в хорошем настроении, поставила на подоконник открытого окна проигрыватель с пластинками, и полилась в сад чудесная музыка, заглушая пение птиц и квохтанье соседских несушек.
Учительница привезла с собой из города большую коллекцию пластинок, уже соскучилась по музыке, и ставила между делом свои любимые народные песни. Русланова, Зыкина, Воронец – любимые песни от самых лучших исполнителей советского времени…
Юрочка, едва заслышав пение, остановился словно вкопанный, и почти не дыша слушал.
- Что, нравится? – спросила его Зоя Васильевна, - вот и я обожаю народные песни, особенно хоровое пение. Например, хор Пятницкого… Сколько там души, простора, свободы и чувства…
Юра теперь благоговел перед учительницей. И просил поставить пластинку, и не одну, а его самые любимые. Так, он работал и слушал музыку больше месяца, вплоть до июля, когда уже красил забор и делал деревянные опоры для плетистых роз.
Как-то, когда Зоя готовила уже для своего работника гостинца на кухне, а Людмила Зыкина пела в открытое окно в сад песню о Волге, Юра стал подпевать. Его сильный прекрасный голос с точностью копировал певицу, и лился свободно и плавно, словно птицей взлетал над садом, над ароматом зацветающих роз.
Зоя замерла, вслушиваясь в пение Юрочки, и поразилась точному интонированию и красоте его тембра.
Потом она поставила вторую пластинку с записью Ободзинского, а Юра моментально перестроившись, стал петь один в один с певцом, подражая особенностям его голоса, чем привёл в восторг Зою Васильевну. Она вышла в сад и похвалила Юру.
- А ты молодчина! Давай-ка мы с тобой будем заниматься. Сам Бог дал тебе такой талант, и надо нам его не потерять.
На следующий день Юра уже пел под баян, который вынесла на крылечко после работы Зоя Васильевна. Она села на скамейку, а подошедшая бабушка Елена Григорьевна тоже села рядом, а Юра, немного стесняясь, пел «Подмосковные вечера» вместе с Зоей Васильевной. Все эти песни он уже знал наизусть, слушая их неоднократно.
Слова и мелодию Юра схватывал быстро, но учительница помогала только начинать ему куплет, а потом замолкала, давая певцу самому насладиться пением.
На такой импровизированный концерт в полдень стали сходиться бабушки из соседних домов, и украдкой смахивали слёзы, когда Юрочка пел под баян. Елена Григорьевна была в такие моменты горда внуком. Кто бы мог подумать, что Юра, обделённый по жизни способностями ко всем основным наукам, вдруг окажется одарённым музыкально?
- Вот вам и свой певец в деревне. Готовый, и заниматься почти не надо. Чудеса. Исключительный случай…Прекрасная музыкальная память, абсолютный слух, - говорила всем Зоя, когда музыка стихала. Юра замолкал и смотрел на свою учительницу в надежде снова спеть что-то знакомое и нравившееся ему.
Соседи дружно аплодировали. Некоторые просили спеть свои любимые песни, заказывали Юре выучить их. А Зоя Васильевна обещала, что вскоре, когда они с Юрой будут готовы, состоится на их улочке первый музыкальный концерт.
Юра уже приходил к музыкантше не работать, так как почти всё основное он сделал, а заниматься разучиванием песен.
- А давай-ка мы с тобой и концертный зал наш оборудуем, - предложила Зоя Васильевна. Она попросила помощи и у молодой семьи, что жили неподалёку, и мужчины вместе с Юрой сделали около её дома небольшой помост из старых досок вроде сцены. А в объявлении, что было вывешено на магазине, была просьба для зрителей приходить со своим табуретом.
На концерте Юрочка волновался. Поэтому ему решено было дать стул, чтобы он сел, и чувствовал себя среди такого собрания более свободно. Так и пропел он половину своих песен, а потом всё-таки встал на сцену, и допел репертуар до конца как настоящий артист.
Зрители, а пришло их не меньше двадцати человек, горячо и искренне поддерживали выступление. В конце концерта Зоя Васильевна исполнила «Итальянскую песенку» Чайковского, за что получила букет цветов. А Юру просто завалили и букетами, и гостинцами, зная его пристрастие к конфетам и сладким ватрушкам.
Бабушка певца сидела в первом ряду и переживала за внука. Но после выступления была счастлива. Она подошла к Зое и обняла её как родную.
- Говорить сейчас не могу, - прошептала она, - потом всё скажу, а сейчас отдышаться бы, а то заплачу…
Зрители после концерта не хотели расходиться. Стихийное собрание постановило собрать деньги Юрочке на сценический костюм: брюки и атласную русскую рубаху, которую бралась сшить местная рукодельница.
Так началась Юрина новая жизнь. Он вместе с Зоей Васильевной выступал теперь на всех местных концертах в колхозе. За ними даже присылали машину, чтобы отвезти в клуб центральной усадьбы. Пение Юры нравилось всем. Его сильный бархатный народный голос проникал в душу, вызывал сочувствие и желание подпевать.
Порой уже с середины припева весь зал пел с Юрочкой, а он, уже привыкший к такому всеобщему хору, улыбался и кивал своим землякам.
Бабушка Елена Григорьевна была постоянным свидетелем выступлений Юры. Она ходила уже с трудом, с палочкой, но каждый раз, когда Юре аплодировали, она поднималась со стула, подходила к сцене и кланялась зрителям, благодаря их за такой радушный приём.
- Хорошие у нас люди, - говорила она Зое, - но если бы не ты, милая душа, то не видать бы моему Юрке ни песен, ни музыки, ни такой радости…Раскопала ты в нём артиста, честь тебе и хвала. Порадовала и его, и меня, и всех наших добрых людей. Хоть что-то парню от Бога досталось.
А Зоя и сама радовалась.
- И я думала, что буду отдыхать на пенсии, копаться в саду, ан нет. Всё-таки и тут для меня нашлось музыкальное занятие!
- А потому что бывших учителей не бывает, - говорили ей соседи, - а песня нам строить и жить помогает. Теперь уж мы не отпустим вас с Юрочкой в сады и огороды. Беречь артистов будем. Кто бы знал, что такой талант нам гряды перекапывать помогает.
Но Юра по своей привычке так и помогал соседкам в огородах, любил он трудиться и получать гостинца, и хоть небольшой заработок в копилку семьи. Так же и Зоя Васильевна: самым приятным временем были для неё весна и лето.
- Когда смотрю я на цветущий сад, то сердце петь начинает… - говорила она и ставила свой проигрыватель на подоконник, а на него - любимую пластинку с песнями Николая Сличенко. Тут как тут появлялся на зов музыки Юрочка, а за ним подтягивались со своими стульями и соседки. Нельзя пропустить вдохновение. Ведь не одним только трудом жив человек. А хочется душе и Песни…
Спасибо за ЛАЙК, ОТКЛИКИ и ПОДПИСКУ! Это помогает развитию канала.
Кнопка ПОДДЕРЖАТЬ (рука с сердечком) в конце статьи, где вы ставите лайки-это добровольный любой небольшой перевод от читателей напрямую автору, если рассказ понравился и, если у вас есть возможность поддержать мои старания. Спасибо всем неравнодушным за любую поддержку!
Поделитесь, пожалуйста, ссылкой на рассказ!