Не такая, как вы хотели
— Ты с ума сошла? — голос отца дрожал, но не от волнения — от ярости. — Это не твоё. Ты себе хоть представляешь, ЧТО ты собираешься сделать?
— Представляю, — Светлана стояла посреди кухни, сжимая в руках справки, как щит. — И я не прошу у вас разрешения. Я уже всё решила.
— Решила?! — теперь в разговор вмешалась мать. — Это даже не твой ребёнок! Ты зачем это делаешь? Хочешь сделать нам назло?
— Назло? — Света горько усмехнулась. — Я просто хочу быть матерью. Хоть кому-то.
— Это чужой ребёнок! — прокричала мать. — Кто её родители? Откуда она? А если у неё больные гены? Ты что, совсем голову потеряла?
В углу кухни, прижавшись к стенке, молчала младшая сестра Вика. Лицо у неё было растерянное, но с примесью… осуждения. Она даже не посмотрела на Свету, когда та уходила из дома, хлопнув дверью так, что с гвоздя упала старая фотография в рамке.
По дороге обратно Света не заплакала. Сердце било медленно, глухо. Как будто всё происходящее было кино, где она наблюдает за собой со стороны. Только в квартире, когда подошла к кроватке, где лежала маленькая Алина, прижалась лбом к бортику и прошептала:
— Они отказались от меня, когда я забрала этого ребенка… Но я не откажусь. Ни за что.
Света всегда была «правильной». Училась отлично, поступила на бюджет, работала с первого курса, не водила домой мальчиков, не курила, не пила. Всю жизнь доказывала: она — достойная дочь.
Но вот только родителям этого было мало. Особенно отцу.
— Что ты всё одна? — повторял он. — Тридцать лет. Ни мужа, ни ребёнка. Странно это всё.
Мать вздыхала:
— Бесплодие — это, конечно, беда, но, может, судьба так распорядилась. Не для всех материнство.
Света стискивала зубы и улыбалась. А потом, возвращаясь в пустую квартиру, доставала пакет с распашонками, которые покупала, когда она планировала беременность. Потом узнала, что этому не бывать никогда. Пакет с вещами выбросить у нее не хватало сил.
Соседка, Надежда Павловна, жила этажом выше. Уже немного седая, хрупкая, с мягким голосом и маленькой дочкой. Малышка была приёмной, как позже узнала Света. Мама отказалась в роддоме, а Нина с мужем оформили опекунство.
Но через полгода случилась авария. Муж погиб сразу, Надежда — в больнице, в реанимации. Света принесла еду, побыла с малышкой, а спустя два дня — Надежды не стало.
И вот, в руках Светы оказался крохотный, испуганный ребёнок. Она не думала. Просто взяла на руки. Потом — документы, справки, комиссии, визиты, проверка жилья. Всё — как во сне. На автомате.
И никто, абсолютно никто из семьи, не поддержал её в этом.
— Она ведь не виновата, — говорила она себе по ночам. — И я тоже не виновата, что стала ей мамой.
Но всё равно было больно. Особенно от сообщения, которое пришло через неделю:
«Мы не поддерживаем твоё решение. Ты сделала свой выбор. Для нас ты больше не существуешь».
Сообщение было от отца. Он не сможет смириться.
Укачивать себя и мир
Первые недели были похожи на плотный туман. Света не помнила, когда ела, когда спала, когда принимала душ. Малышка плакала почти без перерыва — крик был тонкий, как леска, и пронзительный. Казалось, он проникал под кожу, в нервы, в кости.
— Тебе страшно, да? — шептала Света, качая её на руках. — Мне тоже страшно. Очень.
Она сидела на полу в пижаме, опершись спиной о диван, с ребенком в обнимку. На кухне мигал выключенный чайник. В комнате пахло молочной смесью, мокрыми салфетками и усталостью.
На работе Света взяла отпуск, хотя это и не было декретом в полном смысле. Коллеги сначала писали: «держись», «ты герой», «восхищаемся». Но через месяц начали забывать. А потом руководительница позвонила и сказала:
— Свет, нам, конечно, жаль… но если ты не выйдешь хотя бы на полставки — придётся искать замену. Извини.
Она не обиделась. Просто повесила трубку. Потом включила мультик — не для Алины, а для себя. Чтобы в доме хоть кто-то говорил.
Однажды она решилась позвонить сестре.
— Вика, я просто… хотела поговорить.
— О чём? — голос у сестры был сухой.
— Мне тяжело. Я не прошу помочь. Просто… ты же всё равно тётя.
— Я — никто, Свет. Это ты решила, что ты мать для чужого ребенка. Мы — нет.
— Я бы никогда не отказалась от тебя, если бы ты… — начала было Света, но Вика перебила:
— Не драматизируй. Ты выбрала — ты и расхлёбывай.
И отключилась.
Света не плакала. Не было сил. Она просто жила. Каждое утро — смесь, каша, стирка, укачивание. Каждый вечер — мультики, отчёты опеки, отчёт для психолога, молчание. Иногда она гуляла с Алинкой — на детской площадке другие мамы улыбались, но общаться не спешили. Кто-то даже как-то спросил:
— А у неё кто? Мама, папа?
— Я — мама, — ответила Света.
Та женщина криво улыбнулась, выдавила свое «понятно», и ушла.
Но однажды, ночью, произошло что-то неожиданное. Света, как обычно, сидела у кроватки, когда услышала тихое:
— Ма…
Слово было неполным, скомканным, больше похоже на звук. Но оно было. Света замерла. Малышка, ещё не осознавая, протянула к ней ручку.
Света прижала руку к губам. И заплакала. По-настоящему. Первый раз за всё это время. От того, что впервые за тридцать лет почувствовала себя нужной.
«Чужое» не значит ненастоящее
Света стала меняться. Не сразу. Не резко. Но постепенно. Сначала она перестала смотреть на часы, когда просыпалась по ночам. Просто вставала, кормила, пела что-то шёпотом, гладила по спинке. Потом — перестала оправдываться перед подругами, которые спрашивали: «А тебе оно надо было?» Она больше не злилась. Ей просто не было дела.
— Да, надо, — спокойно говорила она. — И точка.
Поначалу в доме всё ещё стоял запах обиды. Света вычищала его: меняла занавески, переклеивала обои в комнате Алины, отдавала старую посуду на дачу, стирала, мыла, проветривала. Казалось, что вместе с пылью вылетает что-то тяжёлое, тянущее вниз. Каждый день был маленькой победой. Каждый — как доказательство самой себе: «Я справлюсь».
Однажды вечером в дверь позвонили. Света открыла — и на пороге стоял сосед с третьего этажа. Дядя Валера, бывший сантехник, добродушный и громкий.
— Светик, не пугайся. Тут такое дело… Я вас с Алиной увидел на лавочке, и я подумал: может, вам надо что? Молочка принёс вот, яйца деревенские, свои.
Света стояла, не веря. Потом взяла бутылку. Впервые за полгода ей предложили помощь — просто так.
— Спасибо… — тихо прошептала она. — Это очень важно.
— Да ладно тебе, — отмахнулся он. — Ты молодец. Никто в доме так не держится, как ты.
С тех пор во дворе к ней стали относиться иначе. Мама Миши, соседка сверху, отдала ей детские комбинезоны. Бабушка с лавки — научила, как лечить кашель «без химии». Даже дворник стал здороваться первым.
— Видишь, Алинка, — говорила Света, пока та сосала кулачок, — мир понемногу начинает принимать нас. А мы его — ещё раньше.
Но и страхи никуда не делись. Однажды пришёл инспектор из опеки — с проверкой. Без предупреждения. Света замерла. Дом был в относительном порядке, но она сразу начала извиняться:
— Тут игрушки… мы только закончили ужин… я хотела убрать…
Инспектор осмотрела всё, кивала. Потом села за стол, открыла папку. Света села напротив.
— Светлана Сергеевна, — начала женщина строго. — У нас вопросов нет. Алина здорова, документы в порядке, квартира соответствует.
Света не сдержалась — заплакала. Но это уже были другие слёзы.
То, что создаётся сердцем
Света стояла у плиты, когда зазвонил телефон. Незнакомый номер. Она ответила настороженно:
— Алло?
— Светлана Сергеевна? Здравствуйте. Это Мария, из отдела кадров. Мы рассматривали вашу анкету… Можете приехать на собеседование?
Она не сразу поняла, о чём речь. Потом вспомнила — месяц назад на ночь отправила резюме на вакансию администратора в частную клинику. Тогда же выключила компьютер, вымыла посуду и решила: «Ну кому я нужна с ребёнком на руках». Но теперь — ей перезвонили.
На собеседовании Света сидела, держась за сумку. Говорила честно: про Алину, про график, про то, что не всегда сможет оставаться после восьми.
— А вы любите людей? — вдруг спросила женщина напротив.
— Не всегда, — усмехнулась Света. — Но стараюсь быть нужной. Это у меня получается.
— Тогда приходите завтра.
Так началась новая глава. Работа оказалась спокойной: кофе для клиентов, отчёты, немного разговоров. Самое главное — её там не унижали. Алина пошла в ясли, сначала с криками, потом — с объятиями воспитательницы. Света стала успевать всё: готовить, работать, любить.
Она больше не ждала звонков от семьи. А они все еще не были готовы общаться. Света решила набрать маму сама. С той стороны она услышала:
— Доча! Я так рада тебя слышать!
Вам точно понравятся эти рассказы 👇