Зов зеркала

Комаровка, лето 2025 года. После того как избу Аграфены сожгли, село пыталось забыть о проклятии, но тень нечисти не исчезла. Она бродила по болотам, а в домах появлялись зеркала с треснувшим стеклом, словно сами собой вырастая из пустоты. Маша, подруга Серёги, ставшая хранительницей легенд Комаровки, посвятила себя разгадке проклятья. Она собирала старые книги, записи деда и обрывки слухов, надеясь найти способ остановить Тень. Её друг Лёха, после исчезновения Серёги, стал мрачным и замкнутым, но помогал Маше, хоть и дрожал от страха при каждом упоминании избы. Катя, уехавшая из села, пропала без вести, и слухи гласили, что её видели у болота с пустыми глазами. В это время в Комаровку приехала Алина, журналистка из Саратова, мечтавшая написать сенсационную статью о местных легендах для своего блога. Её скептицизм и жажда славы привели её к пепелищу избы, несмотря на предупреждения.

Алина была высокой, с короткими чёрными волосами и острым взглядом. Она не верила в призраков, но истории о Тени заинтриговали её. Связавшись с Машей через соцсети, она уговорила её показать пепелище. «Только не ходи туда одна», — предупредила Маша, её голос дрожал от воспоминаний о Серёге. Лёха, хоть и не хотел, согласился сопровождать их, взяв с собой старую иконку, которую дал ему отец. Ночью они отправились к руинам. Болота вокруг пепелища светились зелёными огнями, а воздух был тяжёлым, как перед грозой. Туман стелился по земле, скрывая корни деревьев, и в нём мелькали тени, которых там быть не должно. Маша сжимала книгу деда, где были записаны обрывки заклинаний против нечисти. Лёха держался позади, шепча молитвы. Алина, с камерой в руках, выглядела уверенной, но её пальцы слегка дрожали.

На месте избы лежали обугленные брёвна, покрытые мхом, но в центре, будто нетронутое огнём, стояло зеркало — старое, с треснувшим стеклом, в тяжёлой деревянной раме, покрытой странными символами. Алина шагнула к нему, игнорируя крик Маши: «Не подходи!» В зеркале отразилась не она, а тень — сгорбленная, с длинными, неестественно тонкими руками и пустыми глазами. «Это оно?» — спросила Алина, но её голос дрогнул. Маша оттащила её назад: «Не смотри в него! Оно видит тебя!» Но было поздно. Зеркало начало светиться багровым, а руны, выжженные на земле, вспыхнули, словно живые. Лёха, сжав иконку, пробормотал: «Она здесь». Шёпот заполнил воздух: «Зачем вы пришли?» Алина включила камеру, но экран показал только статический шум, а затем — тёмную фигуру, которой не было в реальности.

Тень вышла из зеркала. Её пустые глаза смотрели на Алину, длинные пальцы тянулись к её шее. Маша закричала, пытаясь оттащить подругу, но ноги Алины приросли к земле, будто корни вросли в её плоть. Лёха, в панике, бросился к зеркалу с ломом, который нашёл среди обломков, но стекло не разбилось — оно лишь треснуло сильнее, и из трещин пополз чёрный дым, складываясь в фигуры — то ли людей, то ли зверей. Тень зашипела, её голос был как скрежет металла: «Вы все мои». Руны на земле задвигались, образуя слова: «Ты не уйдёшь». Алина закричала, когда ледяные пальцы коснулись её шеи, оставляя багровую метку в форме руны. Маша, вспомнив записи деда, начала читать заклинание, но слова застревали в горле, а книга в её руках задрожала, страницы пожелтели и начали крошиться.

Лёха, отбросив лом, схватил иконку и поднял её перед тенью. Та отшатнулась, но лишь на мгновение, а затем рассмеялась — звук был, как треск ломающегося дерева. Болота вокруг ожили: корни деревьев шевелились, как змеи, а зелёные огни в трясинах приблизились, окружая их. Маша, схватив Алину, потащила её прочь, но та вырывалась, бормоча: «Оно зовёт меня». Лёха бежал следом, но споткнулся о корень, и его иконка упала в болото, тут же погрузившись в чёрную жижу. Тень шагнула за ними, её длинные руки тянулись через туман. Маша чувствовала, как воздух сдавливает грудь, а в ушах звенел шёпот: «Ты следующая».

Они добрались до села, но Алина была уже не той. Её глаза были пустыми, как у Серёги, а на шее горела метка. Наутро она исчезла. Её нашли через неделю в лесу, сидящей у старого дуба, с той же меткой, бездыханную. Камера, которую она несла, показывала только статический шум, но в нём мелькали очертания тени. Лёха, не выдержав, уехал из Комаровки, но через месяц его нашли мёртвым в соседнем городе — с той же меткой на шее. Маша осталась одна, запершись в доме. Она пыталась сжечь книгу деда, но страницы не горели. Каждую ночь она слышала шёпот за окном, а в её комнате появилось зеркало с треснувшим стеклом. Она знала, что Тень придёт за ней, и не было способа остановить её. Комаровка пустела, а зеркало, говорят, начало появляться в соседних сёлах, неся проклятие дальше.