Алена, наслаждаясь утренней прохладой, неторопливо шла с рынка, куда ходила за медом. Муж заболевший попросил. Старый, засахарившийся мед еще остался с прошлого года, но мужу захотелось свежего, жидкого, янтарного. Нынешней качки.
Стояла середина июля, макушка лета. Город изнывал от жары.
Уже неделю термометр показывал около сорока градусов. И это в тени. А на солнце градусник так нагревался, что и делений его не хватало.
Сейчас, поутру, было хорошо по сравнению с дневным зноем, и Алена тихонько шагала, задумавшись.
Она не смотрела на редких встречных прохожих, лишь обратила внимание, что навстречу ей идет женщина весьма почтенного возраста.
Одной рукой бабушка опиралась на трость, другой рукой несла хозяйственную сумку.
Видно было, что ее сумка полна и со стороны казалась тяжеловатой для старушки.
Бабушка шла медленно, наклонив голову, словно искала что-то под ногами. Похоже, что идти ей было непросто.
Проходя мимо Алены, она подняла голову и взглянула на нее неожиданно цепким взглядом.
Алена же, занятая своими мыслями, рассеянно скользнула взглядом по лицу старой женщины и пошла дальше.
- Алена Юрьевна! – неожиданно услышала она позади себя чуть надтреснутый голос.
Оглянувшись, увидела остановившуюся пожилую женщину.
Та устало поставила свою объемную сумку на асфальт и, опершись на костыль, с любопытством взирала на Алену.
- Вы мне? - удивилась Алена.
– Алена Юрьевна, вы не узнали меня?
Алена вернулась на несколько шагов назад, остановилась рядом со старушкой и внимательно пригляделась к ней. Неужели?
- Лидия Степановна?
Глядя на бабушку, она вспомнила некогда красивую, а сейчас сильно изменившуюся пожилую женщину.
- Да, возраст не щадит никого, - с грустью отметила про себя Алена. – Хорошо еще, что узнаём друг друга. Интересно, сколько ей сейчас лет? Наверное, девятый десяток разменяла…
Алена помнила ее имя, а вот с отчеством могла и ошибиться. Столько лет прошло…
Когда-то они вместе с ней работали в одной организации. Только Алена была из конторских, а эта женщина трудилась работником прилавка, а попросту продавцом.
- Я Лидия Константиновна, - в ответ мягко улыбнулась женщина. – Спасибо, что помните меня.
- Конечно, помню, Лидия Константиновна. Вот только отчество ваше запамятовала. И как вы поживаете сегодня? Вижу – гуляете… Держитесь молодцом.
- Да, Алена Юрьевна, хожу. Теперь только до магазина. И то слава Богу. Двигаться-то надо. Все мы знаем истину: движение – жизнь. Вот я и стараюсь потихоньку шевелиться. Хотя дается мне это порой не просто.
- Сейчас вот из магазина иду. Шагаю в час по чайной ложке, как черепаха Тортила из той сказки. Хлебца, молочка себе купила, крупы немножко, да еще печень куриную. Люблю я ее.
- Что же вы сама тяжести носите? Помнится, у вас сын есть, что же он, не может помочь матери? Хотя не знаю, может быть, он уехал отсюда в большой город. Многие теперь уезжают за счастьем в крупные города.
Лидия Константиновна в ответ невесело вздохнула.
- Нет, не может мне помочь мой сынок, мой Павлик. Много лет его уже нет на свете. Одна я как перст осталась в этой жизни.
Старушка полезла в карман, достала платочек и вытерла им заблестевшие от непрошеных слез глаза.
- Печаль моя, дорогая Алена Юрьевна, еще и тем сильна, что внуков Павлик мне не оставил. Не успел. Вот теперь и живу одна-одинешенька. Подруг моих тоже уже не осталось, порой мне и словом перекинуться не с кем. Хорошо, что пока могу сама себя обслуживать. Еще и в магазин хожу, спасибо, силы есть. Мне ведь уже восемьдесят восьмой годок доходит.
Лидия Константиновна улыбнулась собеседнице сквозь слезы, вернула платочек на место и подняла свою сумку.
- Пойду я, не буду вас задерживать. У всех - свои дела. Люди сейчас все в себе, в своих заботах и я их понимаю. Рада была встрече с вами, Алена Юрьевна. Будьте здоровы, это главное.
Но тут Алена решительно взяла сумку из рук Лидии Константиновны :
- Идемте, я помогу вам донести сумку до дома, вам ведь тяжело. А еще я хотела сказать - может быть все-таки стоит, Лидия Константиновна, обратиться в соцзащиту, чтобы выделили для вас соцработника? Он сможет вам помогать. И продукты будет покупать, и другое все необходимое. Да и в доме поможет убраться, еду приготовить.
- Нет, Алена Юрьевна, я уж как-нибудь сама. Барыней я никогда не была и быть не привыкла. Думаю, потому и живу так долго, что двигаюсь. А просто сидеть на лавочке, или лежать дома, пока кто-то всё за меня делать будет... Нет уж, увольте. Вот уж когда не смогу сама, тогда деваться некуда будет, придется обращаться.
Лидия Константиновна благодарно отдала Алене продукты и, постукивая тростью, тихонько пошла рядом.
Алена несла сумку, и они разговаривали обо всем. С удовольствием вспоминали людей, с которыми когда-то работали и общались, говорили о жизни, о ценах...
А еще Лидия Константиновна рассказывала о себе, о том, как жила все эти годы, чем занималась.
Старушка была довольна, что встретила знакомую из давно ушедшей жизни, счастлива нахлынувшими воспоминаниями и душевным разговором с хорошим человеком.
Добра нам всем, друзья!