В предвоенном Советском Союзе царил настоящий культ здоровья и силы. Быть подтянутым, сдавать нормы ГТО и иметь спортивный разряд – это было не просто модно, а становилось нормой жизни для молодежи. Ленинградский паренек Лазарь Кравец всей душой принял этот дух времени. Особенно его манил футбол. Талант и упорство позволили ему пробиться в юношескую команду ЛДО (Ленинградского Дома Офицеров), которая сражалась на первенстве огромного города. Казалось, впереди – спортивное будущее. Но грянул июнь 1941-го.
Война перечеркнула все планы. Шестнадцатилетний Лазарь, охваченный патриотическим порывом, сразу же рванул записываться добровольцем на фронт, но ему отказали, сказали, что слишком молод. А вскоре началась блокада Ленинграда. Голод стал главным врагом. Годы спустя Кравец с болью вспоминал эти страшные дни: люди варили кожаные ремни, пытались найти пропитание в столярном клее и крахмале, лишь бы выжить. Каждый день был борьбой за жизнь.
Спасение и долгожданный фронт
Весной 1942 года Лазарь сумел устроиться рабочим в типографию имени Володарского, это дало ему чуть больше хлеба и шанс выстоять. Физическая закалка, полученная в спорте, возможно, помогла ему продержаться. Но мысль о фронте не покидала. В начале 1943 года, едва представилась возможность, он снова подал заявление – и на этот раз его призыв в РККА (Рабоче-Крестьянскую Красную Армию) состоялся. Крепкого, атлетичного парня без раздумий направили туда, где нужны смелость, сила и выносливость – в войсковую разведку.
Его разведрота вошла в состав легендарной 63-й гвардейской стрелковой дивизии под командованием генерала Н. Г. Симоняна. Боевое крещение Лазарь принял в кошмаре Синявинских болот под Ленинградом. Эти самые болота, ставшие адом для солдат, не раз спасали ему жизнь, гасив ударную волну от страшных взрывов.
Разведчик, не знавший страха
Боевой путь Кравца был отмечен невероятным мужеством. В январе 1944 года за бои у Красного Села он получил свою первую боевую награду – медаль «За отвагу». Это было признание его храбрости под огнем.
Во время операции по захвату «языка» Лазарь проявил недюжинную выучку и хладнокровие. Он первым обнаружил вражескую засаду, предназначенную для его группы. Уничтожив ее, разведчики не только выполнили задачу, взяв пленного, но и захватили вражеский пулемет. Именно Кравец прикрывал огнем отход товарищей. За этот подвиг он был удостоен ордена Славы III степени.
Под Нарвой была поставлена задача – любой ценой взять в плен немецкого офицера. Разведчики действовали решительно и жестко: оглушили гитлеровца, заткнули рот кляпом, чтобы не поднял тревогу, и доставили его в расположение своих войск. Пленный дал ценные сведения, и вся группа была представлена к наградам. Лазарь получил свой второй орден Славы II степени
26 июня 1944, Карельский перешеек, прорыв «Линии Маннергейма». Группа разведчиков совершила дерзкий рейд в глубокий тыл финнов, перекрыв важную дорогу. В завязавшемся бою Кравец был неудержим: из своего автомата он сразил двух солдат противника, а затем метким попаданием гранаты взорвал повозку, груженную снарядами. Взрыв вызвал панику, финны бросились врассыпную, но их настигали очереди советских автоматчиков. В тот день на счету Лазаря было семь уничтоженных вражеских солдат.
Цена победы и возвращение в футбол
На следующий день, 27 июня, разведчики снова пошли на вылазку. Десять наших бойцов смело атаковали из засады целый финский взвод. Кравец, как всегда, был в гуще схватки, уничтожив четверых противников. Но в этом бою удача отвернулась от него: осколок вражеского снаряда тяжело ранил его в правую кисть руки.
Три с половиной долгих месяца Лазарь провел в госпитале. Там его настигла радостная весть: за бои на Карельском перешейке он был награжден еще одним орденом Славы III степени – повторно, что было редкостью. Но радость омрачил страшный диагноз: когда сняли гипс, выяснилось, что пальцы не сгибаются. Осколок повредил нерв. Восемнадцатилетнему парню, прошедшему ад войны, присвоили инвалидность II группы. Казалось, это приговор: пенсия в 300 рублей и конец всем мечтам, в том числе и о футболе .
Но Лазарь Кравец не был бы тем, кто он есть, если бы сдался. Спортивный дух и фронтовая воля взяли верх. Через невероятную боль, превозмогая отчаяние, он начал разрабатывать поврежденную кисть. День за днем, месяц за месяцем. К весне 1946 года появился слабый, но такой долгожданный результат – пальцы начали понемногу двигаться! В этот момент знакомый предложил: «Лазарь, давай попробуем твои силы в ленинградском Спартаке».
Это был шанс, последняя надежда вернуться к любимой игре. И он ее использовал блестяще. Уже в первом же контрольном матче за «Спартак» Кравец, играя на инстинктах и остатках силы, забил два гола! Его игра поразила тренера команды Егорова. Талант был очевиден, несмотря на травму. Лазаря пригласили на сборы в Нальчик. И там его заметили селекционеры главной команды города – ленинградского «Зенита».
Железный полузащитник
Так началась 11-сезонная эпопея Лазаря Кравца в сине-бело-голубых цветах «Зенита». В ту эпоху господствовала атакующая схема 3-2-5, где на плечи всего двух полузащитников ложилась колоссальная нагрузка – быть и первыми разрушителями атак соперника, и инициаторами своих атак. Пара Левин – Кравец быстро стала одной из сильнейших в чемпионате СССР. Лазарь играл жестко, порой грубовато, был неуступчив в единоборствах. Но главным его козырем была феноменальная работоспособность.
Гол, вошедший в историю
Моментом, навсегда вписавшим его имя в историю, стал матч против московского «Динамо» 24 августа 1955 года. В воротах московского клуба стоял уже тогда легендарный Лев Яшин – будущий лучший вратарь мира. Матч выдался невероятно тяжелым, ожесточенным. «Зенит» остался вдесятером: один игрок получил красную карточку (удаление), двое других выбыли из-за травм (замен тогда не разрешалось). Измотанная восьмерка зенитовцев едва держалась, отбиваясь от атак.
И вот, на последних минутах, случилось чудо. Защитник «Динамо» Всеволод Блинков в суматохе своей штрафной не слишком удачно выбил мяч, который угодил прямиком Кравцу замершему метрах в 25 от ворот Яшина. Последовал мгновенный удар. Мяч, словно выпущенная из лука стрела, влетел под самую перекладину. Непобедимый Яшин, застигнутый врасплох точностью и неожиданностью удара, даже не успел среагировать.
Этот гол имел огромное значение. Он едва не лишил «Динамо» золотых медалей того чемпионата (в итоге они их все же выиграли, но борьба была нервной). А для Кравца и «Зенита» это была победа духа, воли и мастерства в самых тяжелых условиях.
Наследие героя
Всего за «Зенит» Лазарь Исаакович Кравец провел 192 матча и забил 15 голов. Он стал настоящей легендой клуба, олицетворением его бойцовского характера. Его уникальность подчеркивал невероятный факт: он был единственным в истории советского футбола игроком высшей лиги, удостоенным двух орденов Славы.
Но самая поразительная черта этого человека – его невероятная скромность. Он никогда не носил свои боевые награды. О своих фронтовых подвигах, о тех страшных боях и вылазках, где он не раз смотрел смерти в лицо, он не рассказывал даже близким. Эта часть его жизни была глубоко личной. Мир узнал о полной мере героизма Лазаря Исааковича Кравца только в 2008 году, когда его не стало.
Память о нем – это память о настоящем Герое, прошедшем ад войны и блокады, силой воли вернувшемся в спорт и навсегда оставшемся в истории ленинградского-петербургского футбола как символ мужества, стойкости и преданности своему делу и городу.
Спасибо ,что дочитали до конца! Поддержите канал лайком и подпиской😌