Начало:
В старших классах самой обычной провинциальной советской средней школы был у меня странноватый одноклассник, которого многие считали, как бы это сказать, чтобы не ошибиться, слегка не в себе что ли.
Кстати говоря, позже он действительно «поехал крышей», сделал себе странные и безобразные татуировки на лице в виде разных крестов, каких-то рун и других непонятных знаков и жил в металлическом гараже, где соорудил себе пенопластовую коробку, которую оборудовал электрическим тэном для обогрева, в ней и спал в холода.
Там я с ним и встречался в последний раз и дальнейшая его судьба мне не известна. В тот раз свозил я его по его просьбе ночью в душевую на первом этаже общежития, вот знал же он такие места и знал, как в них забраться. Тогда же «подогнал» я ему чаю, сигарет и сахара, старые свои ботинки и джинсы. На том и расстались.
Вот этот самый Леха, так его звали, и познакомил меня впервые с Гурджиевым и Блаватской на заре туманной юности, очень может быть, что это и стало началом моей истории.
Наверное, с этого началось мое само-копание, увлечение альтернативными общепризнанным учениями, философскими течениями, короче говоря, отличными от «нормальных» взглядами на мироздание и мироустройство.
Хотя и еще много раньше, насколько помню, на вопросы,
- А чего ты хочешь достичь?
- А кем ты хочешь стать?
(дурацкие на самом деле вопросы),
Я отвечал что-то типа: «Хочу что-то понять…».
Но, отвечая так, я не знал сам, на самом деле, что бы это все могло значить, слова просто сами возникли из ниоткуда и выстроились в универсальную короткую фразу. Просто бродили в уме всякие непонятные мысли, вопросы, вот я и сформулировал для старших, как сумел, свою довольно мутную на то время позицию.
За свои детские годы, как и все советские школьники, я часто менял свои приоритеты в плане ответа на вопрос, а кем бы я, собственно, хотел стать в этой жизни.
Как-то, помню, одно время даже, глядя на мотороллер с приделанной к нему самодельной крышей и маленьким прицепным фургончиком, который привозил продукты в школьную столовую, я твердо решил стать обладателем такого чудо транспорта и развозить что-то на нем. Но эта мечта недолго увлекала мое воображение.
Став постарше, в районе лет, наверное, двенадцати - тринадцати я вдруг решил стать журналистом, причем сразу международником, вот так не много не мало.
Однажды отец взял меня с собой в командировку в подмосковное Раменское, на какое-то смежное с его конструкторским бюро предприятие. Выделили нам там номер в гостевом домике рядом с заводом.
По утрам отец уходил на работу, где отлаживал какое-то с его участием разработанное новое оборудование, а я садился в электричку и ехал в Москву. Отец оставлял мне какие-то небольшие деньги, на которые я развлекался, как умел собственными силами. Сейчас даже как-то странновато это выглядит – болтаться по столице в 13-14 лет, но то был Союз и это было нормально.
И вот в одну из поездок я взял билет на туристический автобус, поскольку увидел в программе знакомство с МГУ и решил, что для меня это будет идеальным способом добраться до него максимально быстро и просто.
По прибытии в пункт моего назначения, с экскурсии я попросту сбежал и осматривал всю доступную территорию сам. Факультет журналистики меня интересовал, ведь на меньшее чем МГУ я был категорически не согласен, амбиции и самоуверенность зашкаливали, да и дурное советское воспитание в духе равенства и братства напрочь отметало сомнения в существовании разного рода причин для сомнений провинциального мальчишки.
Гулял я там долго… Да так, что вернулся в Раменское, когда уже темнело, а было лето и значит был уже поздний вечер. Отца я увидел издалека, он сидел на каменном крыльце домика и курил папиросу. Я, конечно, слабо представлял тогда его настоящее состояние, но чувствовал, что все нехорошо. Ругать он меня не стал, видимо понял, что я осознал все сам, только покашлял и сказал, - Ну-у-у, так нельзя, сын. Таков был давным-давно покойный отец. Ругался редко, был сдержан в эмоциях.
Еще запомнился почему-то в деталях случай, когда во время прогулки с другом детства Вовкой, я пытался объяснить ему интересную, как мне казалось тему, которая меня «пробила» накануне.
- Вот смотри, говорил я Вовке, - в моей жизни меня ведь нет нигде кроме как в зеркале, а в твоей жизни Я есть. Так же и в твоей жизни нет тебя, а в моей жизни есть Вовка, с которым я могу поговорить сейчас.
Я тогда не оперировал понятиями вроде субъект-объект, да он бы понял, думаю еще меньше, начни я умничать.
Вовка выслушал меня, на ходу молча, вроде как кивал головой, но ничего не ответил, и я понял, что ему эти мои открытия до фени, ну, то есть не интересны совсем, и я замолчал надолго…
А потом меня на год закрутила суета, - нужно было готовиться к выпускным экзаменам, да еще и к вступительным, ведь всякому советскому человеку известно, что без бумажки ты букашка и лишь с бумажкой – человек.
Позднее, уже после окончания школы и переезда моего, когда я жил в институтской общаге, посещали меня несколько озарений, хотя правильнее, наверное, назвать их тычками или толчками с другой, невидимой стороны.
Так, например, приснился однажды невероятно яркий и запоминающийся сон, в котором все было настолько реально, что сон этот запомнился навсегда.
Продолжение:
#рассказы #эссе #читать #чтиво
Короткие записи публикую в телеге: https://t.me/+JkqGnKPYXiJjZWNi