Открыв глаза, Игорь увидел, что очнулся в совершенно другом месте. Судя по темноте, которую лишь немного разгонял бледный синеватый цвет от похожих на грибы невысоких растений – это тоже было какое-то подземелье. Такой же земляной пол, только совсем сухой и утоптанный непонятно кем. Довольно широкий коридор (Игорь мог лечь на пол и не достать руками до противоположной стены) в длине не составлял и пары десятков метров, в обоих своих концах поворачивая в неизвестность. Экзорцист посмотрел наверх, чтобы понять высоту потолка (он очнулся стоя). С удивлением для себя он обнаружил, что стены уходят высоко вверх – на первый взгляд на 5-7 человеческих роста. Но потолка не было. Вместо него – звездное небо. И если бы Игорь был астрономом, то он понял бы – что это небо чужое. И было в нем что-то холодное и безжизненное. Вокруг стояла… нет, не тишина. Нечто более давящее и жуткое – безмолвие. Таким предстал перед Игорем лабиринт Пожирателя Душ – персональный ад экзорцистов, из которого, следуя Кодексу, не было выхода.
Было еще кое-что. Игорь попытался войти в транс – и не смог этого сделать. Знаете, бывает такое чувство, что чего-то не хватает. Когда оно рядом с тобой – ты не замечаешь и принимаешь как данное. А когда этого нет – ощущаешь острую нехватку. Только сейчас Игорь понял, что все время чувствовал рядом с собой незримое присутствие других экзорцистов, их отзвуков, сохранившихся в вечности, даже после их смерти. В любой момент он мог обратиться к ним за помощью – прочитать страницы Кодекса, которые писались и редактировались ими, получить доступ к знаниям и заклинаниям, которыми они обладали. А сейчас – ничего. Все это отняли у него с возможностью погружаться в транс.
Дегтяревым охватило нечто похожее на отчаяние. Нет, он не закатил истерику и не стал сетовать на судьбу. Лишь сел на пол, прислонившись к стене и стал ждать закономерного финала – встречи с хозяином лабиринта. Если все равно не получится убежать отсюда – то зачем суетиться и делать что-то? Конец предрешен, как ты ни старайся. Единственное, что было хорошо (если в такой ситуации хоть что-нибудь можно было считать положительным) – Игорь не чувствовал никакой боли и усталости. Как будто бы не было этих восьми изнуряющих месяцев бессонницы, бесплодных поисков, стресса и нервов. Как будто не было схватки с призраком собственной жены, который неплохо так потрепал экзорциста, прежде чем обречь его на неминуемую страшную участь, которая была хуже смерти.
- Вот дурак, - сказал Дегтярев вслух. – И жену не спас, и себя загубил, и тех, кому не повезет с ней встретиться. Да и черт с ним со всем.
Даже думать ни над чем не хотелось – что сделано, то сделано. Жалел Игорь лишь о том, что не помог жене. Все остальное воспринималось им по-философски спокойно. Только бы не эта давящая тишина. Подумал – и тут же услышал какой-то еле уловимый звук. Это было нечто похожее на чей-то шепот. Экзорцист прислушался – не разыгралась ли от давящего на психику безмолвия фантазия. Но нет. Не разыгралась. Шепот не стих, а как будто бы стал только громче. Игорь прислушался внимательнее, стараясь уловить в этом шепоте какой-то смысл или, хотя бы, знакомые слова. Но разобрать ничего не удавалось.
- Кажется, у меня начались проблемы с головой… - вновь прошептал он. – Слышится уже всякое. Но и немудрено. У кого другого давно уже бы поехала крыша.
Шепот становился все громче и громче. И, на удивление Дегтярева, он отчетливо слышал в нем разные голоса и интонации. Кроме как ждать дальнейшего развития событий – делать ничего не оставалось. Вот он сидел и ждал. Ему даже стало интересно, чем это все обернется. К шепоту примешивались еще и другие голоса. И, наконец, настала минута, когда он смог расслышать их. Лучше бы этого не произошло.
Голоса были самыми разными – обреченный, визгливый – истеричный, злобный, торжествующий, насмешливый и так далее. И говорили они все разное. «Беги! Спасайся!», «Новенький пришел, хи-хи-хи», «Стой на месте!», «Иди к нам», «Уходи, скорее!», «Спаси меня! Вытащи меня отсюда!», «Некуда бежать!», «О, боже, он идет к тебе…», «Скоро он тебя настигнет». Пока что это было лишь шепотом множества голосов. Игорь и представлять не хотел, какой громкости это все может достичь. К голосам прибавился какой-то отдаленный гул. Это было похоже на движение поезда. Или на чьи-то гигантские шаги. Вот и все. Хозяин лабиринта учуял его…
- Ну, давай же, сволочь, - сказал экзорцист глядя в полумрак коридора с ненавистью. – Чего ты так долго? Иди сюда, быстрее. Вот он я, твой новый узник.
К этим страшным звукам, разорвавшим царившее здесь ранее безмолвие, добавился еще третий. Какой-то смутно знакомый. Игорь долго не мог понять, что это такое – мешали голоса, чей шепот становился все громче. Но новый звук тоже не думал стихать. И экзорцист наконец-то узнал его. Это был собачий лай.
- Герда! – Игорь вскочил на ноги. В ту же секунду его уже отчаявшийся мозг пронзило воспоминание – Артем сказал: «А откуда такая уверенность и такое точное описание места, если оттуда никому не удалось вернуться?». И это подарило ему надежду и придало новые силы. – Герда!
Снова крикнул он уже громче и побежал, ориентируясь на собачий лай. Герда, как будто услышала его, продолжала гавкать дальше. И вот, что странно – Игорь знал куда на какой развилке повернуть. Этот лай верного друга вел его к выходу из лабиринта, который, возможно, все-таки существовал. Голоса уже перешли грань шепота и превратили в бессвязный разговор толпы людей. Говорили они, как заевшая пластинка, одно и то же. Игорь старался игнорировать их, как мог, но не получалось. Благо еще, что звонкий собачий лай заглушал все и прорывался сквозь все звуки. Топот Пожирателя Душ стал еще более отчетливым. Дегтярев бежал изо всех сил – и не чувствовал усталости. Хозяин лабиринта нагонял его, но бежать быстрее экзорцист просто не мог. Гул голосов становился все громче, и громче, и ГРОМЧЕ. Заключенные души экзорцистов уже разговаривали между собой на повышенных тонах.
В особо длинном коридоре Игорь рискнул обернуться – и увидел, как флуоресцентные грибы начали клонить свои головки к земле и потухать. Хозяин был близко – и даже они боялись его.
«Стой! Беги! Тебе не спастись! Скорее! Новичок! Вытащите меня отсюда! Спасите! Иди к нам! Помоги нам! Нет надежды… Выход близко! Он идет! Я чувствую его!»
- ДА ЗАТКНИТЕСЬ ВЫ УЖЕ! – не выдержав, крикнул Игорь, не сбавляя темп бега. Голоса уже начали буквально орать, их было слышно так отчетливо, как будто они находились за ближайшим углом. Шаги Пожирателя, к сожалению, тоже…
Влево. Вправо. Остановился на мгновение. Лай. Значит, прямо. Поворот, еще, еще один. «Беги!». Прямо. Стоп. Лай – снова прямо. Направо, направо, направо, налево. Герда, отзовись! «Тебе не убежать!» Лево, прямо, лево, вправо, прямо. «Теперь ты присоединишься к нам! Ахахахаха!!» Да хрен тебе. Прямо, лево. Шаги все ближе. Уже слышно рык существа. Прямо за поворотом! Шаги все ГРОМЧЕ! ОНО РЯДОМ! Влево! «СТОЙ!» ВПРАВО! ПРЯМО!
После гонки по лабиринту экзорцист наконец-то выбежал на финишную прямую – длинный коридор вел вперед. В его конце – прямоугольная арка с серым очертанием и дымкой по краям. В арке он увидел свое тело, лежащее на полу подземелья. Осталось каких-нибудь двести метров. Грибы начали гаснуть уже далеко перед Игорем, и он обернулся. Хор голосов звучал так громко, как будто бы Дегтярев стоял около колонки на рок концерте. И этому была причина. Какая-то темная масса выползла из-за поворота. У существа не было формы, казалось, это была сама тьма. Воплощение того, с чем борются экзорцисты.
«Сдайся!»
- Хрен тебе, - ответил Игорь. – Успею.
Оставалось каких-нибудь сто метров. Спасение было близко. Что-то длинное и толстое, похожее на шланг, ударило его по ногам спереди. Дегтярев сбился с шага, нырнул вперед, кувыркнулся через голову, снова вскочил на ноги и побежал дальше. Оставалось двадцать метров. Он уже видел свое тело, слышал Герду. Но голоса все еще орали так, что еще немного – и оглохнет.
И тут его что-то схватило за живот и ноги, оторвав от земли и разворачивая обратно лицом к лабиринту, прочь от спасительной арки. Ощущение было, как будто анаконда обвила свои кольца вокруг его тела. Пошевелиться было невозможно, дышать затруднительно. Краем глаза, меньше, чем на секунду, Игорь увидел огромный клубок то ли из щупалец разных размеров и длины, то ли из белых червей, различных по толщине и длине. Экзорцист натурально почувствовал, как волосы на голове и всем теле встали дыбом от страха, внутри замерла кровь, сердце затихло и перестало биться. Сильный озноб завладел им. Тело тряслось, зубы стучали.
Всё же, повинуясь исключительно выработанному инстинкту, а никак не храбрости - он посмотрел прямо на своего преследователя. И увидел лишь, как прежде, неясный черный силуэт, тьму в физическом облачении. Пожиратель Душ был настолько противоестественным, мерзким и ужасающим существом, что мозг, пытаясь сохранить психику и сознание экзорциста, просто отказывался считывать информацию с глаз. Он отказывался видеть это существо.
Голоса разделились – половина вопила от восторга, половина сокрушалась из-за неудачи своего собрата. Сейчас бы хоть немного серебряной пыли. Опять забыл купить ее! К нему потянулись новые щупальца тьмы – и экзорциста аж передернуло от омерзения, истинный облик Пожирателя Душ накрепко засел у него в голове. Игорь принялся лихорадочно хлопать по всем карманам и сумке в поисках хоть чего-нибудь. Даже залез в карман на груди рабочей рубашки, что было абсолютно бесполезно, потому что отродясь никогда и ничего туда не клал. Но в этот раз пальцы нащупали какой-то порошок. И тут он вспомнил…
Несколько недель, а может и месяцев назад – из-за бессонницы время превратилось в один сплошной долгий день – он купил в ювелирном большое серебряное кольцо. Его было жалко тратить только на одну кучку серебра, и он разделил ее на две равных… Одну потратил… Все-таки месяцев. Одну потратил на сильных призраков - дворянки и ее дочерей еще в марте. А вторая так и осталась, забытая, в нагрудном кармане форменной рубашки.
Засунув руку поглубже в карман и взяв столько, сколько смог серебряной пыли, экзорцист бросил ее прямо в Пожирателя Душ. От разразившегося хора голосов, которые теперь все, как они один заорали от боли, и яростного воя существа у Игоря чуть не лопнули барабанные перепонки. Только чудо спасло их – не иначе. Шупальца разжались – экзорцист упал вниз. Сначала на карачках, а потом и выпрямившись во весь рост побежал к арке и прыгнул в нее. Уже за его спиной в воздухе сомкнулись щупальца. Впервые за несколько тысячелетий Пожиратель Душ упустил свою добычу.
* * *
Очнувшись в нашем мире, Игорь, повинуясь инстинктам, резко попробовал встать.... И тут же со стоном опустился обратно. Тогда в его мозг пришла первая мысль после пробуждения. И она была омерзительной, антигуманной, отвратительной, богомерзкой, ужасной, поганой и гнусной - ему захотелось обратно в лабиринт.
Все тело - с макушки и до пят - прострелило молнией. Спина представляла из себя один сплошной синяк, пульсирующий тупой болью. Каждый глубокий вдох отдавался такой болью в груди, что приходилось дышать часто и прерывисто. Голова кружилась, даже когда он просто лежал - сознание закручивалось спиралью и готовилось улететь в небытие. Ему было так плохо и больно, что сейчас он готов был на вечное заключение и муки его души в чреве Пожирателя Душ, лишь бы все это прошло...
И только лай собаки, и одна настойчивая мысль не позволяли ему сдастся и упасть в обморок или вовсе вознестись навстречу новой жизни. И мыслью этой было: "Ира... Осталось совсем мало времени... Я так близок... Должен успеть". Лай Герды отдавался в голове, как звон колокола над ухом – головная боль пульсировала в унисон с ним. Но ругаться на Герду, верную милую Герду, не хотелось, и не стоило – Игорь успел заметить, что она зажала в угол призрак жены и сдерживает его там, прыгая из стороны в сторону. Хорошо еще, что призрак Ирины появился совсем недавно – он еще не привык, что собак ему больше нечего бояться. Не укусит же.
- Сейчас, Герда… Сейчас… - пробормотал Игорь самому себе под нос. – Подожди немного… Я сейчас.
Кое-как приподнялся на локтях, перевернулся со спины на живот. Голову прострелило. Быстро снял респиратор. Его вырвало. Отвратительное чувство. О, господи… В тот момент ему и правда легче было умереть и забыть все это как страшный сон, чем продолжать и дальше мучиться. Пульс ускорился, в унисон с ним волнами пошла и боль в голове. Чтобы не сдастся сейчас, у самого конца, Игорь подстроил под эту пульсирующую боль одно слово – быстрее. Чем чаще накатывала боль – тем чаще в голове звучало – быстрее, быстрее, быстрее.
Дегтярев вернул респиратор на место и приподнялся на руках – они заходили ходуном. Но падать никак было нельзя – тогда черта с два поднимется снова. Игорь поджал ноги к груди – все он делал очень медленно и аккуратно. Любое резкое движение отдавалось молнией боли во всем теле. Сел на ноги, выпрямился. Закружилась голова. Обхватил ее руками. Быстрее, быстрее, быстрее, быстрее. Опустился обратно на четвереньки и пошел так к распахнутой камере жены. Герда продолжала заливаться лаем, сотрясая всю черепную коробку и внутренности Игоря. Быстрее-быстрее-быстрее. Ухватился руками за решетку камеры – теперь точно не упадет. Потихоньку, помаленьку. Уцепивший мертвой хваткой за прутья, поднимался все выше и выше. Выпрямился. Пошатнулся. Чуть не упал. Гав! Гав! Гав! Быстрее-быстрее-быстрее. Устоял.
Закрыл глаза. Уже можно было. Отдышался. Глубокий вдох в стоящем положении был не таким болезненным, как в лежащем.
- Сейчас Герда… Я сейчас… Еще немного, и мы уйдем отсюда… - держась за стенку вошел в камеру, прямо к трупу жены. Хорошо, что света сюда проникало совсем немного. Он не хотел запомнить жену такой – полуразложившейся, холодной и твердой. Снял пальто, завернул в него, как в саван, тело жены и, крякнув от напряжения и вспышки боли, взял его на руки. Аккуратно переставляя ноги, теперь руками никакой опоры не поймать, осторожно вышел из камеры и побрел в сторону выхода.
- Герда, девочка моя… Мы уходим, - прошептал экзорцист, а потом крикнул. – Ко мне!
Вышел из подземелья в комнату охраны, снял надоевший респиратор – дышать сразу стало легче. Собака шла следом за ним, пятясь задом и не пуская призрака. Выбрался из подвала церкви. Свежий ночной воздух опьянял. Дышать стало еще легче. Холодный ветер пробрал до костей, тоже приглушив боль. Герда остановилась на выходе из подвала и продолжала заливаться лаем, не пуская призрака дальше. Дегтярев побрел к машине, открыл заднюю дверцу, положил тело жены на сиденья. Кто только не успел полежать на нем за эти три дня – Герда, вся в крови, он сам в бессознательном состоянии, теперь вот еще и она… Подошел к дверце водителя. Постоял. Отдохнул немного, отдышался. Залез внутрь и завел двигатель. Ехать по проселочной дороге нужно будет быстро – надо оторваться от призрака. Открыл окно со стороны пассажира.
- Герда, ко мне! –крикнул собаке. Она примчалась и запрыгнула в окно. Рванул с места к нормальной дороге. Теперь осталось всего ничего – оторваться от призрака жены, найти кладбище, выкопать могилу и похоронить, как подобает. И молиться, чтобы все получилось. Без этого сейчас никуда.
По проселочной дороге ехал быстро, но не очень – если тут увязнет, тогда точно придется плохо. Рисковал, но вырвался-таки на трассу. Там уже втопил педаль газа на максимум. На такой доступный максимум, при котором мог в своем состоянии относительно безопасно ехать по ночной дороге. Герда, верная, милая Герда, сидела рядом, время от времени высовывая в окно морду.
Пришло время подумать мрачные мысли. Жена умерла совсем недавно, ее призрак еще молодой, неопытный. Так? Да. Тогда почему она владеет такими приемами, которые доступны только старым, матерым призракам, и которые они изучают и доводят до совершенства годами? Нематериальному существу толкнуть человека, а тем более так сильно – очень трудно. Этому нужно учиться не один десяток лет (если не сотню). А уж схватить его телекинезом на расстоянии – это вообще доступно немногим духам. Почему Ира могла это делать? Виновато ли в этом то страшное место и его аура? Или это из-за того, что Ира там страдала восемь месяцев и там же умерла? Или это из-за их крепкой супружеской связи? Или совокупность факторов? Или… Ну да, он мог ошибиться. Место выглядело вполне себе заброшенным. За три-четыре дня успели замести следы, а съехать нет? Если он ошибся, и жена умерла к нему не сразу после смерти, а через месяц или два… Нет, о таком исходе он и думать не желал.
Ночная дорога изредка пестрила участками со столбами освещения. Разбитое и уставшее лицо Игоря Дегтярева, его собака и труп жены на заднем сидении то скрывались во мраке, то вновь выходили на свет. Хорошо еще, что на дороге лишь изредка попадались машины – и ни одной полицейской. Если остановят, придется разбираться с коллегами. А это сейчас ни к чему.
Проехав так минут сорок, экзорцист решил, что вполне себе оторвался от призрака жены. Нужно было искать кладбище. И оно нашлось. Деревня спала в низине, а на холме тоже в дреме прибывало старое кладбище. Игорь оставил машину так близко, как только смог. Открыл Герде дверцу, потом багажник – вытащил из него лопату. Потом заднее сидение, взял тело жены. И пошел искать свободную землю, с фонариком на перевес. Прежний так и остался лежать в подземелье проклятой церкви, хорошо, что в багажнике был запасной. Он был в это ситуации даже более удобным, чем прежний. Этот – трансформер, его можно было и просто нести в руке, а можно было нажать на кнопку, поднять вверх – и он превращался в полноценную лампу, достаточно яркую для целей экзорциста.
Земля нашлась быстро. Игорь положил тело жены рядом, а сам принялся копать небольшую могилку. Бог его знает, куда делась боль и усталость. Наверное, организм принял парадигму – у нас нет выбора и нет времени – и приглушил ее на небольшой период. Минут десять пришлось поработать в поте лица. Стоило спешить – слишком много таймеров подходили к концу.
Выкопав могилу, он взял тело жены и бережно, словно это была драгоценная хрустальная фигурка, положил его на метр ниже уровня земли. Стоять он больше не мог. С момента выхода из лабиринта он ходил и вообще двигался только благодаря чуду. Чудо это называлось упрямством и силой воли. Но всему есть предел. Сил больше не осталось.
Экзорцист сел, поджав под себя ноги и засыпал землю обратно в могилу руками. Просто наваливался на нее всем весом – и таким образом сбрасывал. Герда легла за спиной хозяина, согревая его своим телом. Больше она ничем не могла помочь. Когда могила была засыпана пришло время для самого главного. Все должно было решиться в ближайшие минуты – поможет или нет. Душа экзорциста колебалась. Очень уж мало осталось вероятности закончить все это успешно. Но… Да-да, вы знаете – выбора не было. Не сдаваться же сейчас, в самом конце.
Для того, чтобы прочитать православную заупокойную молитву, ему не нужно было входить в транс – он итак знал ее слишком хорошо. Игорь сложил руки на груди и обратил свой взор на небо. Сейчас экзорцисту нужно было еще одно чудо, которое не зависело от него. Только от бесстрастного мироздания.
«Неисповедимы судьбы Твои, Господи… Неизследимы пути Твои…» - начал он читать шепотом.
Где-то на середине молитвы призрак Ирины догнал их. Герда зарычала, экзорцист посмотрел на него, не прерывая молитвы. Призрак предпочел не вмешиваться, а просто стоять рядом. Это был хороший знак. Правда знак этот был всего один, и ему было легко затеряться среди целой груды плохих…
Ближе к концу молитвы Игорь замедлился. Секунды летели вперед, совершенно не заботясь о состоянии его души. Здесь и сейчас решалась судьба двух людей и одной собаки – и это было ничто в масштабе всей вселенной, даже меньше песчинки.
«…прими их под Твое благоутробие, и воскреси их в жизнь вечную, святую и блаженную. Аминь», - наконец нашел в себе силы закончить молитву.
Порыв промозглого октябрьского ветра сорвал оставшиеся на ветках листья и последние слова с уст экзорциста то ли пытаясь донести их до «адресата», то ли отвергая их. Но скорее всего это было всего лишь совпадение. Если бы не Герда, Игорь уже давно замерз бы, и даже не заметил еще одного укола холодной октябрьской ночи. А сейчас из-за этого внезапного и стремительного порыва все в душе его замерло… в ожидании. Тишина… Только далекие холодные звезды и неполная луна участвовали во всем этом действе, равнодушно наблюдая за разворачивавшейся на земле драме с абсолютно чистого небосвода. Окружающий мир не издавал ни звука, как будто бы он ограничивался сейчас только Игорем, Гердой, призраком Ирины и свежей могилой… Как будто бы он тоже замер в ожидании решения, которое принималось сейчас неизвестно где и неизвестно кем. С надеждой и мольбой смотрел экзорцист на призрак своей жены…
Но ничего не происходило…
Руки опустись… скорее даже - упали вниз. Голову он тоже опустил и закрыл глаза. Стремительно зарождавшуюся панику, обиду на несправедливость, желание кричать от невыносимой душевной боли и рвать на себе волосы гасил, как всегда, спокойный уверенный внутренний голос. Он говорил: «Не получилось. Ничего. Наверняка есть какой-нибудь еще способ. Мы найдем его и справимся. Обязательно найдем и справимся. Как делали это всегда прежде». Но в этот раз, по сравнению с другими, самыми отчаянными ситуациями, было одно очень существенное отличие – этот голос врал, и, что самое главное, он сам знал это.
Ночь по-прежнему молчала. По-хорошему, Игорю следовало прямо сейчас входить в транс и читать заклинание развоплощения. Но он не мог это сделать – не хотел. Его жена… Такой светлый и добрый человек… Она не заслуживала такой участи. Скольких он спас… Этот список воистину огромный. Но цена ему – ноль, потому что в нем не было одного, самого главного имени. Имени той, которой он любит больше всего на свете.
Отблески какого-то света проникли сквозь веки в закрытые глаза Игоря. И он все-таки открыл их и посмотрел на призрак жены. А с тем происходило что-то странное, такое, чего раньше не видел сам Дегтярев, да и вообще никто, кроме, возможно, автора строк в Кодексе. На призраке жены образовалась небольшая трещина, через которую этот свет и сочился. Трещина все расширялась, расползалась паутиной по всему силуэту призрака. Света становилось все больше и больше, и вдруг… Небольшой хлопок. Темная оболочка призрака разорвалась на кусочки, обнажая прекрасную светлую душу Ирины, которая тут же стала медленно улетать в небо.
Уставший и разбитый Игорь Дегтярев смотрел на душу своей жены, Ирины Дегтяревой, и старался сохранять каменное выражение лица, чувствуя комок, подступивший к горлу. Но кого он хотел обмануть… Во-первых, она его очень хорошо знала. Ей, чуть ли не единственной в мире, было известно, что за оболочкой вечно угрюмого, мрачного и порой даже жесткого человека, скрывается другой… Тот, который тщательно скрывает свои чувства от мира. А во-вторых, слезы… предательские слезы, которых Игорь не замечал, текли из его глаз. Горькие, горькие слезы… Душа Иры прижимала руки к груди и печально смотрела на своего мужа. Если бы души умели плакать, будьте уверены, она бы тоже это делала… Ира и Игорь так хорошо знали друг друга, что им не нужно было ничего говорить – они понимали друг друга без слов.
Не подумайте, Игорь был счастлив от того, что все-таки смог найти жену и спасти ее душу. Но как же горько было ему сейчас от того знания, которым он обладал. Лучше бы продолжать быть в неведении. Души, которые возносятся и перерождаются, случайно перераспределяются самой Вселенной в новое, только что родившееся тело разумного существа на одной из обитаемых планет… И вся трагедия заключалась в том, что Вселенная – бесконечна, и таких планет – миллионы… Вероятность, что душа Ирины когда-нибудь вернется на Землю, была настолько мизерная, что ее попросту не было. А вероятность того, что их души встретятся когда-нибудь снова, даже если он прямо сейчас убьет себя и отправится вслед за ней… Что ж, ее просто не существовало. Игорь видел свою жену в последний раз – и в текущем воплощении, и во всех остальных. И он знал это наверняка.
Души не могут надолго задержаться на Земле, Ира итак старалась. Так сильно, что смогла побыть с ним напоследок целых полторы минуты – целую вечность. Медленно она улетала в ночное небо, к звездам. И Игорь, не отрывая взора, следил за нею. Он так ее любил… Как никого больше на свете, даже самого себя. Сирота с самого детства, видевший, в основном, только неприглядную сторону жизни, где ты можешь выжить только если будешь сильным, где нет таких понятий, как честь, помощь, взаимовыручка… Где каждый сам за себя, где день за днем ты встречаешься с самыми низшими из людей, где каждый день может для тебя стать последним. В этом мрачном мире, из которого состояла вся его жизнь, было только одно светлое пятно – одна тихая спасительная гавань, которая придавала ему силы – его жена Ира.
Силуэт души становился все меньше и меньше, пока не превратился в яркую точку, а затем и вовсе исчез, растворившись между звездами… Это случилось довольно давно… Может полчаса, а может час назад… А Игорь все сидел и смотрел на ночное небо, и слезы, не переставая текли из его глаз. Он просто не представлял, что ему дальше делать. Куда идти? Чем заниматься? Зачем, в принципе, дальше жить? Призрак жены хотя бы был тут, был рядом с ним. А теперь ее нет. Совсем и навсегда. Смысла его жизни больше не существовало.
А ещё он умолял. Отчаянно, не зная к кому обращается - к случайности ли, ко Вселенной, к Космосу, к высшей неведомой никому силе, и не зная, услышат ли его...
"Прошу тебя, кто или что это бы не было. К тебе направляется одна из самых чистых душ... Самая чистая из всех, кого мне когда-либо доводилось встречать в своей жизни. Умоляю тебя - помоги ей. Я не смог... Не уследил, не защитил и не сделал счастливой... Прошу тебя, пошли ей счастье. Она просто обязана быть счастливой. Пусть уже не со мной... пусть в новой жизни она встретит другую душу, с которой вместе они обретут своё счастье. Я спас так много душ, и ничего и никогда не требовал взамен, прошу, молю тебя лишь об одном - помоги ей, покажи ей путь к счастью и проведи ее по нему. Пожалуйста."
Игорь бы так и замерз насмерть там, на безымянном кладбище в холодную октябрьскую ночь, если бы не Герда. Она заскулила и лизнула его по лицу. Он наконец-то смог оторвать свой взгляд от неба и посмотрел на собаку. На верного друга, которая единственная не бросила его в самое сложное время, которая осталась с ним до самого конца и спасла ему жизнь.
- Прости меня, Герда, - совсем уже убитым голосом сказал ей Игорь. – Я совсем про тебя забыл.
Он обнял собаку, и новая порция слез полилась по его щекам, исчезая в густой собачьей шерсти.
- Мы должны найти того, кто все это сделал и остановить, - уже без всякой злобы сказал Игорь. Это был его долг, его работа. – А то, кто знает, сколько еще душ он погубит.
Собака снова заскулила и стала облизывать лицо своего хозяина. Он даже улыбнулся. Только улыбка эта вышла совсем уж печальной.
- Пойдем домой… Нам надо отдохнуть.
#лонгрид #мистическийтриллер #потустороннее #авторскийтекст #детектив