У нас на районе есть такой работник озона, ты с ним здороваешься, он ничего не отвечает, прощаешься, он ничего не отвечает. Подходишь, когда он вышел покурить. Спрашиваешь его: – А, у вас перерыв? Он ничего не отвечает. Причём работник озона не мрачный и не угрюмый, он просто ничего не отвечает. А выглядит даже радостно, как будто на лице есть тень улыбки, у него длинные волосы и всегда очень яркая одежда, например, в этот раз он был в оранжевых шортах и ярко-салатовой футболке. Мы с другом забрали товары, говорим работнику озона: – До свидания! И радостно переглядываемся. Потому что работник озона ничего не ответил, как и всегда.
У нас на районе есть такой работник озона, ты с ним здороваешься, он ничего не отвечает, прощаешься, он ничего не отвечает. Подходишь, когда он вышел покурить. Спрашиваешь его:
– А, у вас перерыв?
Он ничего не отвечает.
Причём работник озона не мрачный и не угрюмый, он просто ничего не отвечает. А выглядит даже радостно, как будто на лице есть тень улыбки, у него длинные волосы и всегда очень яркая одежда, например, в этот раз он был в оранжевых шортах и ярко-салатовой футболке.
Мы с другом забрали товары, говорим работнику озона:
– До свидания!
И радостно переглядываемся. Потому что работник озона ничего не ответил, как и всегда.