Уж действительно, каков поп - таков и приход. У батюшки - бессребреника и приход подбирался на славу. Денег не водилось, разве что, найденный клад позволил двери сделать, да окна вставить. И предметы служения вернулись из долгого забвения. Кадило золота старого, потир и лжица, кропило и кресты разные для прихожан. Всё доставшееся как великую драгоценность батюшка собрал для хранения и богослужений. Разрешил продать только несколько монет старых для ремонта, сказав:
- на что назначено было, тому и служить.
Приехавший по такому поводу участковый покачал головой, оглядел стоявших вокруг стариков и уехал в город. Следующим днём вернулся с деньгами и справкой какой-то про оценку монет и выкуп. Сумма была большая и на запланированное хватало.
*****
Обычным днём, когда батюшка с двумя помощниками - дедом Федей и таким же дедом Мишей месили раствор для правки дорожки, к церквушке прорычал крупный автомобиль. Цвет черный, сияет, видно, что не на последние деньги куплен.
- Ваньки Бурого внук прибыл, что его занесло?
- а кто такой Бурый?
- да вырос тут, сейчас стар уже, а по молодости всё гарцевал, драк искал, да дурью тряс. Всё приставал "ты что, бурый такой", вроде как "борзый", искал скандалов. Да и внук весь в него вырос, не понятно, что принесло его.
- Господь направил, значит нужна ему эта встреча.
Внук Бурого представился "Василий" и перекрестился неумело. Видно, что с правилами незнаком и уклад церковный в новинку, но в глазах тоска стояла и некоторая нерешительность. А с виду не скажешь - лощёный, жирком обросший, всё дорогое на нём, только глаза показывают, что лоском этим беда в душе прикрыта.
- поговорить хочется, батюшка, совета спросить или поддержки какой...
- поговори с Господом нашим, постой в церкви, поразмысли, а потом, если нужен буду, я подойду.
Василий вошел в церковь и огляделся. Стало стыдно, что малым пацаненком бегали сюда, стены колупали, костры жгли под сводом. Но церковь стояла, как и прежде - гордая, спокойная, умиротворенная. Мимо века плыли, так что ей на людишек неразумных размениваться не резон. Иная у неё задача - дать шанс каждому с собой поразмыслить, да нужное найти. Вот и хранит она дух внутри от суеты снаружи.
*****
Василий долго стоял, смотрел на образа, потом подошел к вовсе древней иконе, смотрел через неё на то, что вокруг творится. Оклад золотой - обложка, а вот взгляд из неё смотрел простой и глубокий. И было в том взгляде много нового для него "тебя не зазывали, сам пришел, теперь сам ищи свою судьбу". И с каждой секундой Василий всё больше растворялся в другом мире - не покупном за деньги и силой не творимом. Совсем другой мир его растворял в себе...
- тебе, сын Божий, свечку нужно поставить, огонь, он чистит, глядишь, мысли твои с желаниями понятней станут, свет, он всё показывает, если нужно разглядеть, что до того не видел.
Василий вышел из оцепенения, взял свечку и поставил у иконы. Давно он не помнил у себя такого состояния. Ему стало и хорошо и страшно. Вышел на улицу, подошел к старикам, укладывающим камни в разбитую дорожку, стал не коленки рядом и принялся помогать. Наклоняться было невмоготу - жирок не позволял, а на коленках удобно, земля рядом и камни класть легко. Старики приняли это с удивлением, но как должное, лишние руки не помешают. А Василий всё мостил, увлекался. Что внутри у него - непонятно, но так не ищут искупления, а просто помогают. Даже если до этого не думал об этом и труд простой тяжким бременем казался.
*****
Вечером трапезничать сели в пристройке. Василий до того ещё уехал. Обошел вокруг, оглядел и уехал молча. Или нашел, что искал, или - не дано ему на ту дорожку стать, где сам перед собой ответ держишь по праву, не тобой придуманному. Не всем это дано и редкие согласны. Проще по закону прятаться, а часто - по поправочкам, если адвокатов купить ушлых. Ну дак не нам его судить, потому и молча трапезничали. Потом на утро дела обговорили, коих впереди немало. А к ночи радость случилась - крестить младенца просили. Значит - жизнь идёт и будет идти, коль детки здесь появятся.
Вечерней молитвой батюшка за здравие упомянул своих помощников, не забыв и про Василия. Коль постарался на дороге к церкви, может и не зарастёт эта тропа ни для других, ни - для него.